ЧЕЧЕНСКИЕ СКАЗКИ
1. ЗОЛОТЫЕ ЛИСТЬЯ
Давным-давно, в далекие времена, за девяносто девятью горами, где волны моря, набегая друг на друга, плачут, где скалы, ударяясь друг о друга, высекают молнии, жил князь с тремя сыновьями. У князя был большой сад. Днем сад сиял под лучами солнца. Ночью, споря с сиянием солнца, сад освещало дерево с медными ветвями и золотыми листьями. Эти листья каждую ночь похищала какая-то неведомая сила. И князь ничего не мог с этим поделать. Однажды старший сын князя сказал:
– Отец, я пойду охранять дерево.
– Иди, – сказал отец, – только смотри не усни.
Старший сын отправился караулить. В полночь вдруг поднялся сильный ветер, все небо покрылось тучами. От страха, что ветер унесет его, сын князя обхватил ствол дерева, а злая сила унесла золотые листья.
– Ты узнал, куда деваются листья? – спросил князь у старшего сына, когда тот вернулся утром.
– Я уснул и никого не видел, – ответил он.
На следующую ночь средний сын князя сказал:
– Сегодня, отец, я пойду охранять дерево.
– Иди, – сказал отец, – только смотри не усни.
В полночь вдруг поднялся сильный ветер, все небо покрылось тучами. Средний сын испугался, накрылся полушубком, обхватил ствол дерева и уснул. Когда он проснулся, золотых листьев на дереве уже не было.
– Ты узнал, куда деваются листья? – спросил князь у среднего сына.
– Я уснул крепким сном и никого не видел, – ответил средний сын.
На третью ночь младший из сыновей сказал отцу:
– Сегодня, отец, я пойду охранять дерево.
– Не уподобься старшим братьям, – сказал отец.
И на третью ночь поднялся сильный ветер. Вскочил младший сын князя и вступил в борьбу со злой силой, которая тучами заволокла небо. Высоко, три раза на пятнадцать локтей, подпрыгивал он и наносил удары шашкой. С полночи до рассвета сражался младший сын со злой силой. Только на рассвете ветер стих, а небо просветлело. И тогда увидел младший сын чью-то голову, черный палец с большим ногтем и кровавый след – он вел из сада, куда ушла эта неведомая сила. Утром младший сын князя никому не сказал ни слова, вооружился и отправился по кровавому следу.
В пути он встретил человека, который вырывал с корнями деревья, растирал их ладонями и превращал в порошок.
– Какие чудеса ты совершаешь! – удивился сын князя.
– То, что я делаю, неудивительно – чудеса совершает сын князя! – сказал человек, растиравший деревья в порошок.
– Я – младший сын князя, будем друзьями!
Отправились они дальше вместе и встретили человека, который одним глотком выпивал море, а потом смотрел на рыб, оставшихся без воды, и этим забавлялся.
– Вот чудо! – удивился сын князя.
– Это не чудо, – сказал человек, одним глотком выпивавший море, – чудеса совершает сын князя.
– Я – младший сын князя, стань нашим другом!
И они продолжали путь втроем. В пути встретили еще одного человека, который подбрасывал папаху, стрелял в нее, а затем ловил и пулю и папаху.
– Вот чудо! – удивился сын князя.
– Это не чудо. Вот сын князя – чудо, – сказал и этот.
Стали они четверо друзьями и отправились по кровавому следу. Дошли до одного отверстия в земле. Кровавый след вел к нему.
– Я спущусь, а вы поставьте здесь шалаш и ждите меня, – сказал сын князя.
Вырывавший деревья добывал дрова, стрелявший в папаху охотился, выпивавший море доставал рыбу, а сын князя спустился в отверстие.
Он попал в большой лес, посреди леса был луг, а на лугу бил чистый родник.
«Кто-нибудь должен прийти к этому роднику», – подумал сын князя.
И действительно, вскоре пришла к этому роднику красивая девушка с двумя кувшинами. Она долго плакала, а потом набрала в кувшины воды и ушла.
Пришла девушка еще раз и тоже заплакала, потом набрала воды и пошла обратно. Сын князя вышел из укрытия и заговорил с девушкой:
– Почему ты плачешь? Кто обидел тебя?
– Нас было три сестры в верхнем мире, – сказала девушка.
– Отец наш был падчах. Однажды ночью трехголовый орел унес нас из башни и привел на этот свет. Чтобы мы не скучали, он каждую ночь приносил нам золотые листья. Вчера он возвратился без одной головы и без пальца. Мои сестры положили себе на колени его оставшиеся головы, сидят и плачут, а я ношу им воду. Когда вода кончается, орел встряхивает головами и до смерти пугает моих сестер.
– Ты скажи орлу, что не можешь больше приносить воды, и спроси: «Что бы могло убить тебя?» – сказал сын князя.
– Осмелюсь ли я? – спросила девушка.
– Не бойся, ничего с тобой не случится.
Девушка, горько плача, с водой пришла в дом и спросила:
– Я не могу больше приносить воды. Что бы могло убить тебя?
– Ха-ха, вы ждете моей смерти, но ваше потомство исчезнет еще до моей кончины, – сказал орел. – Отсюда за семью горами находится баран, который может съесть сено, скошенное шестьюдесятью тремя косарями. Внутри этого барана – заяц, а внутри зайца – утка. В утке три птенца с моей душой.
Девушка пришла к роднику и передала сыну князя слова орла.
Отправился сын князя за семь гор. Он подкараулил барана, уснувшего после того, как съел сено; три раза на пятнадцать локтей подпрыгнул и шашкой ударил его. Только он отсек ему голову, как из него выскочил заяц. Стрелой из лука юноша убил зайца. Как только стрела попала в зайца, из него вылетела утка. Три раза на пятнадцать локтей подпрыгнул сын князя и меткой прелой сбил утку. Разорвал он утку, вытащил из нее трех черных, как уголь, птенцов и завернул их в платок.
Долго ли, коротко ли шел он и вновь пришел к роднику.
Пришла к роднику и девушка. Из ее глаз вместо слез текла кровь. Увидев сына князя, она очень обрадовалась. Он отдал ей одного птенца и сказал:
– Как только придешь домой, убей его и посмотри, как будет чувствовать себя орел.
Девушка ушла и вскоре вернулась. Она сказала, что орел, видимо, сдох.
Сын князя направился к отверстию и потряс веревкой. Первой подняли старшую сестру, второй – среднюю. Третья сказала:
– Неизвестно, что за люди твои друзья, поэтому лучше сначала поднимись ты.
– Нет, – сказал сын князя, – они не поступят плохо, поднимайся ты.
– Возьми себе это кольцо, вдруг что-нибудь случится, – сказала младшая сестра. – Если они совершат подлость и ты останешься, то в пятницу в полдень здесь появятся три коня. До тронешься до белого – очутишься в верхнем мире, дотронешься до красного – останешься здесь, дотронешься до черного – очутишься в нижнем мире.
Младшая девушка была самой красивой.
Как только ее подняли, спутники княжеского сына решили:
– Если поднять сына князя, то он может взять девушек себе, а мы останемся ни с чем.
И они бросили веревку в яму, а сами вместе с девушками ушли.
В пятницу перед сыном князя появились три огнедышащих коня, из их ноздрей выбивалось пламя того же цвета, какой была масть каждого коня.
Как ни старался сын князя дотронуться до белого коня, не смог. Коснулся он черного коня и оказался в нижнем мире.
Юноша вошел в саклю, стоявшую на краю села.
– Умри, тебя не родившая мать! У кого нет сына, к тому сын идет, – с такими словами вышла навстречу ему из сакли старушка.
– Голоден я, нани, накорми меня, – сказал сын князя.
Услыхав такие слова, старушка горько заплакала.
– Почему ты плачешь? – спросил сын князя.
Старушка сказала:
– У меня нет воды. Сармак захватил реку, и если ему каждый день не приводить по девушке, он не будет давать воды. Сегодня ему должны привести дочь падчаха, а до этого он воды не даст.
– Я пойду к нему, – сказал сын князя.
Он на десять пальцев повесил десять ведер и пошел к реке.
– Не подходи! – закричал сармак.
Но юноша подошел, набрал десять ведер воды и отправился в обратный путь.
– Я тебя отпускаю потому, что ты гость, но не вздумай больше приходить сюда, – сказал сармак.
На дороге играли дети. Они бросились к сыну князя и выпили все десять ведер воды. И снова пошел сын князя за водой.
– Не подходи! – опять закричал сармак.
Но юноша подошел, набрал воды. На обратном пути налетели на него утки и гуси и выпили всю воду. И он опять отправился за водой.
– Не подходи! – снова закричал сармак. Но сын князя опять набрал воды.
– Ты приходишь в третий раз. Я пощадил тебя, потому что ты гость. Но если ты придешь еще раз, я съем тебя.
Когда сын князя возвращался, на него набросилось стадо коров и выпило всю воду. В одном ведерке на дне осталось несколько капель, и он пришел к старушке, месившей муку. Тесто затвердело без воды. Он взял ведра и снова, хоть старуха и отговаривала, пошел к сармаку.
– Не подходи! – скрипя зубами, сармак двинулся на юношу, из его пасти вырывалось синее пламя.
Сын князя разрубил сармака шашкой на шестьдесят три части, проткнул их шашкой и пригвоздил к земле со словами: «Пусть никто не сможет тебя выдернуть, кроме того, кто воткнул». А сам набрал воды и пошел к старушке.
Увидев убитого сармака, все очень удивились.
– Тому, кто убил сармака, я отдам полцарства и дочь, – сказал падчах.
«Я, я убил сармака», – говорили пузачи, усатые богачи, известные воины, но выдернуть шашку никто из них не смог.
– Кто не может выдернуть шашку, тот не мог убить сармака, – сказал падчах. – Есть ли еще кто-нибудь в моем царстве, кто не явился на мой зов? – спросил он.
Дети сказали, что не явился только один человек – сын старухи, который ведрами носил воду с реки.
Падчах велел привести его. Сын князя подошел, мизинцем подбросил шашку, а когда она полетела вниз, с маху вложил ее в ножны.
Падчах сказал юноше, что ему принадлежит полцарства, и теперь он его зять.
Сын князя отказался. Удивился падчах.
– Что же тебе нужно? Все, что запросишь, мы тебе дадим! – упали перед ним люди на колени.
– Мне нужно подняться в верхний мир, – сказал сын князя.
Все понурили головы.
– Это не в наших силах, дорогой гость. На черной горе свила гнездо орлица. Птенцов этой орлицы поедает большая змея. Если ты спасешь птенцов орлицы, она постарается вынести тебя в верхний мир,– сказал падчах.
Взобрался сын князя на черную гору, спрятался под гнездом орлицы и стал выжидать.
Когда он увидел, что змея поднимается к орлиному гнезду, он шашкой изрубил ее на куски. Птенцы, услышав, что ползет змея, заклекотали, и орлица на их крики полетела к гнезду. Самый маленький птенец видел, как юноша изрубил змею. Он сказал сыну князя:
– Сейчас прилетит орлица, если она увидит тебя, то съест.
Спрячься под нашими крыльями.
Только спрятался сын князя, как появилась огромная орлица, изрыгавшая из клюва пламя. Увидела она убитую змею и спросила птенцов:
– Кто вас спас, мои птенчики?
– Если ты не сделаешь ему ничего плохого, мы скажем тебе, – сказали они.
– Не сделаю.
И птенцы показали ей сына князя.
– Что тебе нужно? – спросила орлица.
– Мне нужно подняться в верхний мир, – сказал он. Немного подумала орлица и сказала:
– Ты просишь меня о трудном деле: если на каждое мое «вак» ты будешь давать мне по быку и бочке воды, я смогу поднять тебя. Если этого не будет, у меня не хватит сил подняться в верхний мир.
Сын князя уставил на спине орлицы шестьдесят быков и шестьдесят бочек воды. И они отправились в путь.
Орлица говорила «вак», и он бросал ей быка и бочку воды, и так шестьдесят раз. Когда они были уже недалеко от верхнего мира, кончились и быки и вода. «Вак», – сказала орлица, и сын князя отрезал от левой ноги икру и бросил ей в рот. «Вак», – сказала орлица, и он бросил ей в рот икру правой ноги. Опять подала сигнал орлица – он бросил мышцу левой руки, в следующий раз – мышцу правой руки. И когда еще раз орлица сказала «вак», сын князя произнес:
– Да умри у твоего отца семь человек, у меня ничего больше нет, если не отдать самого себя.
Взмахнув крыльями, орлица сбросила седока, но вскоре подлетела и снова усадила его на спину.
– Я хотела испытать тебя, – сказала орлица, и вскоре они достигли верхнего мира.
Здесь орлица выплюнула икры и мышцы княжеского сына, и они мгновенно приросли.
Поблагодарили они друг друга и расстались. Пошел сын князя по селу.
– Кому нужен даровой пастух, даровой пастух кому нужен?
– Мы и за деньги не можем найти работника, – сказал один богач и нанял его.
Сын князя заметил, что хозяева готовятся к какому-то празднику.
– Куда вы собираетесь? – спросил он.
– На свадьбу спасителей девушек, которых когда-то унесла черная сила, ответили ему. Разве ты не слышал об этом?
– Если вы позволите, я пойду с вами, – попросил сын князя. – Может, мне дадут там милостыню.
Когда сын князя в старой одежде пришел на пиршество, он увидел, что там веселились его бывшие друзья.
Младшая дочь падчаха сразу увидела на руке гостя кольцо, подаренное ею когда-то.
– Это не они спасли нас, вот наш спаситель, – указала дочь падчаха на гостя.
Сын князя убил коварных друзей, забрал девушек и отправился к себе на родину.
Старших сестер он отдал в жены старшим братьям, а на младшей женился сам.
Нож-меч между ними, Козел-баран между нами!
2. ТРИ БРАТА
У одного человека было три сына.
Однажды отец сильно заболел. Чувствуя, что смерть приближается, он позвал сыновей и завещал им:
– После моей смерти сделайте мне из каменной соли надгробную плиту и иногда приходите на могилу.
Отец умер. Сыновья поставили на могиле отца надгробную плиту из каменной соли. Стали приходить на могилу отца и заметили, что надгробная плита день ото дня уменьшается.
Старший брат сказал младшим:
– День ото дня надгробная плита уменьшается. Надо сторожить могилу отца.
Первые три ночи могилу отца сторожил старший брат. Он сделал пометку на надгробной плите, но каждую ночь засыпал, а в конце третьей ночи заметил, что надгробная плита уменьшилась.
Вторым пошел сторожить средний брат. Как и старший, он все три ночи засыпал, и надгробная плита стала еще меньше. Настала очередь караулить младшему брату. Ему очень хотелось спать, но он не уснул. Во второй половине ночи с неба на Могилу отца спустилась черная мгла. Младший брат обратился к ней:
– Злой дух ли ты, плоть ли ты, джин ли? Отвечай!
Мгла не ответила, а продолжала надвигаться на могилу. Младший брат пустил в нее стрелу из своего лука. Но мгла спустилась на могилу отца. Младший брат бросился на мглу, но она тут же превратилась в коня черной масти и поднялась в небеса. Облетел конь все семь небес, опустился на землю, отряхнулся и сказал:
– Теперь-то на мне нет и песчинки!
– На тебе нет никого, кроме меня, молодца! – сказал младший брат.
Конь черной масти ответил:
– С этого дня ты – мой хозяин, а я – твой верный конь. В трудную минуту сожги волос из моего хвоста, и я тут же явлюсь к тебе.
Положил младший брат конский волос в карман и на вторую ночь снова пошел караулить могилу отца. Ему очень хотелось спать, но он не уснул. Во второй половине ночи с неба стало опускаться белое привидение. Оно надвигалось на могилу отца. Только привидение приблизилось – младший брат сказал ему:
– Не приближайся, я раню тебя.
Но привидение не остановилось, тогда младший брат пустил в него стрелу.
Как только привидение опустилось на могилу отца, младший брат вскочил на него. Оно превратилось в серого коня и, облетев семь небес, опустилось на землю. Встряхнулся конь и сказал:
– Теперь-то на мне нет и песчинки! Теперь-то на мне нет и мухи мужского пола!
– На тебе нет никого, кроме меня, молодца! – ответил младший брат.
Тогда серый конь вырвал из хвоста волос, подал его младшему брату и сказал:
– С этого дня ты – мой хозяин, а я – твой верный конь. В трудную минуту сожги этот волос, и я тут же явлюсь к тебе.
На третью ночь младший брат опять пошел караулить могилу отца. Как и в первые две ночи, ему хотелось спать, но он не сомкнул глаз. Во второй половине третьей ночи на могилу отца стало надвигаться красное привидение. Когда младший брат приручил и его, оно превратилось в коня гнедой масти. Он, как серый и черный кони, сказал:
– С этого дня ты – мой хозяин, а я– твой верный конь. В трудную минуту сожги этот волос, и я тут же явлюсь к тебе. – И гнедой конь исчез.
Прошло три дня и три ночи. Старшие братья пришли к младшему и увидели, что надгробная плита стоит, никем не тронутая.
Прослышали братья, что какой-то князь устраивает скачки и выдает свою дочь за победителя.
Собрались старшие братья на скачки, а младший попросил взять и его.
– Тебе там делать нечего, – сказали братья. Сели они на ослов и уехали на скачки к князю.
Не успели братья выехать из села, как младший достал волос черного коня и сжег его. Только догорел волос – перед ним появился черный конь. Оделся младший брат в богатые одежды, и поскакал на скачки. По дороге он нагнал, старших братьев и, поприветствовав их, проскакал мимо.
Братья не узнали своего младшего брата. Когда младший брат опускал поводья, конь его спорил с ветром, когда натягивал их – к небу взмывал. Так доскакал младший брат до аула, где князь устраивал скачки.
Прибыл младший брат в аул, подъехал к князю, поздоровался и сказал:
– Я слышал, что князь отдает свою дочь за того, кто придет первым на скачках.
– Ты опоздал, всадник, – ответил князь, – три дня и три ночи прошло с тех пор, как всадники отправились на скачки.
– Скажи мне, светлый князь, получит ли в жены твою дочь тот, кто придет первым на скачках?
Князь ответил:
– У подножия Казбека есть родник, у которого растет груша. Под ней стоит кувшин моей дочери, в нем золотое кольцо. Кто первым доскачет до кувшина и привезет это кольцо, за того я и выдам свою дочь.
Выслушал младший брат ответ князя, натянул поводья, и конь, споря с ветром, поскакал вперед.
Прошло немного времени, и младший брат настиг всадников по пути к Казбеку. Он обогнал их, прискакал к роднику, взял из кувшина кольцо княжеской дочери, прискакал обратно, подпрыгнул на коне к окну башни, где сидела дочь князя, и отдал ей кольцо.
Князь выдал свою дочь за младшего брата, и три дня и три ночи играли они свадьбу. Потом младший брат отправился домой с дочерью князя. Приехал он домой и спрятал дочь князя в комнате, а сам стал дожидаться приезда братьев.
Через некоторое время вернулись братья домой, и младший спросил:
– Кто выиграл на скачках, кто прискакал первым? Старшие братья ответили:
– Какое тебе дело до того, кто прискакал первым и кто выиграл дочь князя? Во всяком случае, он ни капли не был похож на тебя.
На следующий день прослышали братья, что князь выдаст вторую дочь за того, кто достанет двух соколов из гнезда, а гнездо это находится на вершине скалы такой высокой, что с нее не видно дна черной пропасти, а со дна пропасти не видно вершины скалы.
Старшие братья и на этот раз отказались взять с собой младшего и вдвоем выехали на своих ослах.
Младший достал волос серого коня и сжег его. Не успел волос догореть, как перед ним появился серый конь. Младший брат оделся в дорогие одежды и поскакал к князю. По дороге он догнал старших братьев, поприветствовал их и, обдавая пылью, проскакал мимо. Братья посмотрели вслед всаднику, но не узнали в нем брата. Младший брат прискакал к башне князя, где собрались храбрецы со всего края.
– Я выдам свою вторую дочь за того, кто достанет соколов из гнезда на вершине высокой скалы, – провозгласил князь.
Младший брат отправился вместе со всеми к этой скале и спросил своего коня:
– Как победить нам в этих состязаниях?
Серый конь ответил:
– Сожми мои бока так, чтобы сердце мое сжалось в комок, и огрей меня так, чтобы от крупа моего полетели искры. Крик ни так, будто крикнули шестьдесят три всадника. Передними ногами я пробью такую тропу, по которой свободно пройдет пеший. Задними ногами я пробью дорогу, по которой сможет проехать арба. Так и доберемся до соколиного гнезда.
По совету коня младший брат так сжал коленями его бока, что сердце коня сжалось в комок, огрел коня кнутом так, что с него посыпались искры, и крикнул так, будто крикнули шестьдесят три всадника. Передними ногами конь пробил такую тропу, по которой мог свободно пройти пеший, задними ногами,– дорогу, по которой могла свободно проехать арба. Копытами отсекая глыбы, серый конь примчал младшего брата к соколиному гнезду. Достигнув соколиного гнезда, младший брат крикнул князю:
– В гнезде только двое соколят, сокола нет. Как быть?
Князь сказал, чтобы он взял двух соколят. Младший брат взял соколят и бросил их в окно дочери князя.
Князь выдал свою дочь за младшего брата. Три дня и три ночи играли свадьбу, а потом младший брат отправился домой со второй дочерью князя.
Приехал он домой, спрятал вторую дочь князя в той комнате, где находилась первая, а сам стал дожидаться приезда старших братьев.
Когда они вернулись, он спросил:
– Кому досталась средняя дочь князя? Кто смог достать двух соколят?
Братья ответили:
– Соколят достал всадник на сером коне. Какое тебе дело до него? Он ни капли не был похож на тебя.
– Пусть он на вас двоих был бы похож, я и этому был бы рад.
На следующий день братья прослышали, что князь выдаст свою третью, младшую, дочь за того, кто на всем скаку достанет барана из колодца глубиной в шестьдесят три аршина.
Старшие братья и на этот раз отказались взять с собой младшего, сели на ослов и поехали. Через некоторое время после их отъезда младший брат достал из кармана третий волос и сжег его. Не успел волос догореть, как перед ним появился конь гнедой масти. Украсив своего коня, как невесту, снарядившись, словно жених, младший брат поскакал ко двору князя. По дороге младший брат догнал братьев, поприветствовал их и, обдав пылью, проскакал мимо.
– Я выдам свою третью дочь за того, кто на всем скаку достанет барана из колодца глубиной в шестьдесят три аршина, – провозгласил князь.
Младший брат обратился к своему коню:
– Сумеем ли мы достать барана из такого колодца? Конь гнедой масти ответил:
– Ударь меня кнутом без жалости и крикни так, чтоб не только люди, но и поля оглохли. Передними копытами я прокопаю землю, а задними выброшу ее, и доставлю тебя на дно колодца. Точно так мы и выскочим из него.
Младший брат по совету гнедого коня изо всех сил огрел его кнутом и крикнул так громко, что не только люди, но и поля оглохли. Передними ногами конь прокопал землю, а задними выбросил ее и доставил младшего брата на дно колодца.
Младший брат схватил барана за рог и поскакал. Рог обломился, и баран упал обратно в колодец. Младшая дочь князя следила из окна своей комнаты за младшим братом. Увидела она, что всадник не смог вытащить барана, и крикнула:
– Не падай духом, юноша! Хватай барана так, как обычно его хватают волки.
Младший брат снова схватил барана так, как его обычно хватают волки, выскочил из колодца и на всем скаку бросил барана в окно девушки.
Князь выдал свою дочь за младшего брата. Три дня и три ночи играли они свадьбу, потом он отправился домой, спрятал младшую дочь князя в той же комнате, где находились ее старшие сестры, и стал дожидаться прихода братьев.
Через некоторое время вернулись старшие братья. Младший брат спросил:
– Кто смог достать барана из колодца? Кому досталась младшая дочь князя?
Братья ответили:
– Барана из колодца достал всадник на гнедом коне. Какое тебе дело до него? Он нисколько не был похож на тебя.
– Был бы он похож на вас, я и этому был бы рад. Я же покажу вам трех дочерей князя и трех коней: черного, серого и гнедого.
И младший брат вывел из конюшни трех коней, а из комнаты – трех сестер.
Оделись братья в лучшие одежды, снарядили трех коней и с тремя сестрами отправились во двор князя.
Князь семь дней и семь ночей играл свадьбу, подарил дочерям половину своего скота.
Три брата и три сестры-жены вернулись домой и стали счастливо жить.
3. ЧАЙТОНГ – СЫН МЕДВЕДЯ
Жили-были муж с женой. У них была единственная дочь. Как-то ночью девушка вышла во двор. На нее напал медведь и утащил ее. Стала она жить с медведем. Прошло около года, и у нее родился от медведя сын. Накормила она мальчика грудью – он стал ходить, накормила второй раз – мальчик заговорил, накормила третий раз – стал он настоящим молодцем. Повзрослевший юноша сказал матери:
– Нани, давай сходим к твоим родителям.
– Хорошо, – ответила мать.
Отправились они в гости. Подошли к калитке и остановились. И говорит мать сыну:
– Заходи первым ты. Сын ответил:
– Нет, первой заходи ты. Мать зашла в дом, а сын постоял-постоял и ушел. Шел он, шел и повстречался с юношей, который мизинцем играл огромным бревном.
– Вот это чудо! – удивился Чайтонг.
– Это пустяк, – ответил юноша. – Чудо то, что совершает сын медведя Чайтонг.
– Это я и есть, – сказал Чайтонг. – Будем друзьями.
И они отправились вдвоем. Шли, шли и повстречали еще одного человека – он сидел на земле и прислушивался к разговору муравьев.
– Вот это чудо! – удивился Чайтонг.
– Это пустяк, – ответил встречный. – Чудо то, что совершает сын медведя Чайтонг.
– Это я и есть, – сказал Чайтонг. – Будем друзьями. Отправились они дальше. Шли, шли и увидели посреди леса избушку. Три друга остановились здесь отдохнуть. Оставили они в избушке юношу, который мизинцем подбрасывал бревна, попросили его приготовить к их возвращению еду, а сами отправились на охоту.
Юноша прибрал в комнате, приготовил обед и стал дожидаться своих друзей. В это время в избушку вошел ешап.
– Проходи в комнату, – пригласил юноша, – садись.
– Я и без твоего разрешения сяду, ублюдок, – сказал ешап и сел.
Юноша пригласил ешапа к столу и поставил перед ним мясо и халтамаш. Ешап все съел и приказал подать еще мяса и халтамаш. Юноша сказал, что с охоты должны прийти его друзья, и он обещал приготовить им еду.
– Дай мне еще поесть! – прорычал ешап.
Юноша вновь отказался. Ешап вырвал из своей бороды волос, привязал им юношу к койке и, забрав всю еду, скрылся. Долго вырывался юноша, наконец освободился и лег спать. Друзья вернулись с охоты голодными и спрашивают:
– Приготовил ли ты что-нибудь поесть?
– Я был болен и не смог ничего сделать.
Недовольные охотники сами сварили себе ужин.
На следующий день дома остался человек, подслушивающий разговор муравьев, а друзья отправились на охоту.
Тот, кто подслушивал разговор муравьев, прибрал в комнате, приготовил обед и стал дожидаться друзей. В это время к избушке подошел ешап.
– Проходи в комнату, – пригласил тот, кто подслушивал разговор муравьев, – садись.
– Я и без твоего разрешения сяду, ублюдок, – сказал ешап и сел.
Тот, кто подслушивал разговор муравьев, поставил перед ним мясо и халтамаш. Ешап все съел и приказал дать еще, но тот сказал, что не даст, – с охоты должны возвратиться проголодавшиеся друзья.
– Дай мне еще поесть! – прорычал ешап.
И когда тот, кто подслушивал разговор муравьев, вновь отказался, ешап вырвал из бороды волос, привязал им его к койке и, забрав всю еду, скрылся.
Приложив немало усилий, тот, кто подслушивал разговор муравьев, наконец освободился и лег отдохнуть. Охотники вернулись домой и спрашивают:
– Приготовил ли ты что-нибудь поесть?
– Я был болен и не смог ничего сделать.
Недовольные охотники сварили себе ужин, поели и легли спать.
На третий день дома остался Чайтонг, а его друзья отправились на охоту. Чайтонг приготовил обед, прибрал в комнате и стал дожидаться друзей. В это время, как и в первые два раза, к избушке подошел ешап.
– Проходи в комнату, – пригласил Чайтонг, – садись.
– Я и без твоего разрешения сяду, ублюдок, – сказал ешап.
– Отведай хлеба-соли, – сказал Чайтонг, едва сдерживая гнев.
– Я и без твоего разрешения съем все, что мне хочется, ублюдок, – продолжал издеваться ешап.
– Если я не позволю, ничего ты не съешь, – вскочил Чайтонг, схватил ешапа за усы и ими привязал его во дворе к столбу.
Долго бился ешап и, наконец, вырвав из земли столб и оставляя за собой кровавый след, бросился бежать. В это время пришли с охоты проголодавшиеся друзья и спросили:
– Приготовил ли ты что-нибудь поесть?
– Конечно, приготовил, – ответил Чайтонг, – а чем это вы болели?
Друзья не отвечали. Но вскоре они во всем признались Чайтонгу.
– Вот что, друзья, – сказал Чайтонг, рожденный от медведя, – давайте пойдем по следу ешапа!
Шли они, шли и увидели посреди дороги стальную трубу. Кровавый след вел вверх по трубе, а затем по ее внутренней стороне опускался вниз.
– Кто спустится по этой трубе? – спросил Чайтонг.
Юноша, подбрасывавший мизинцем бревна, и человек, подслушивавший разговор муравьев, не решились спуститься вниз.
– Хорошо, тогда спущусь я, – сказал Чайтонг, рожденный от медведя. – Все, что там есть, я буду подавать вам, а потом вытащите и меня.
Чайтонг обвязал себя веревкой и спустился. Вошел он в первую комнату. В ней сидела старшая жена ешапа.
– Спрячься поскорее, – сказала она, – если ешап проснется, он убьет тебя!
Чайтонг махнул рукой и вошел во вторую комнату. В ней сидела вторая жена ешапа. И она сказала:
– Спрячься скорее, если ешап проснется, он убьет тебя! Чайтонг махнул рукой и вошел в третью комнату. В ней сидела невиданной красоты девушка: на ее коленях лежала голова ешапа.
– Ой, не входи! – сказала она. – Если ешап проснется, он убьет тебя!
Ешап имел обыкновение спать подряд двенадцать дней и двенадцать ночей.
– Сбрось собачью голову со своих колен, – сказал Чайтонг. Девушка не согласилась. Чайтонг повторил еще раз:
– Сбрось собачью голову со своих колен!
И девушка сбросила на пол голову ешапа. Ударился ешап головой о пол, проснулся и стал драться с Чайтонгом. Дрались они, дрались, да так долго, что от их пота появились лужи, а от пара – туман. Стал ешап одолевать Чайтонга, и тогда Чайтонг взмолился:
– Могучий боже! Пусть солнце и месяц станут между нами!
Солнце и месяц стали между ними, и они продолжали драться, да так сильно, что от их пота появились лужи, а от пара – туман. Тогда взмолился ешап:
– Пусть станут между нами солнце и луна!
– Вот тебе солнце и луна, – крикнул Чайтонг, рожденный от медведя, и ударом шашки снес голову ешапу.
После этого он поднял наверх старших жен ешапа, а когда стал поднимать третью девушку, они обменялись кольцами, и она сказала ему:
– Я не доверяю твоим друзьям. В конюшне ешапа стоят белый, красный и черный жеребцы. Если ты, не дотрагиваясь до красного и черного, коснешься белого жеребца, он поднимет тебя в тот мир, где нахожусь я.
Друзья Чайтонга подняли девушку, но не стали поднимать Чайтонга и вместе с женщинами убежали.
Вошел Чайтонг в конюшню и случайно коснулся черного жеребца; в тот же миг очутился он в самом нижнем мире. Там он увидел домик, из которого курился дым. В нем жила одна старушка. Он вошел в дом.
– Нани, есть ли у вас что-нибудь поесть? – спросил проголодавшийся Чайтонг, рожденный от медведя.
– Ничего нет, – ответила старушка, – я сейчас тебе приготовлю.
Налила она грязной воды и стала готовить еду.
– Что ты делаешь?
– Еду готовлю, – ответила старушка.
– Разве у вас нет чистой воды? – спросил Чайтонг.
– Клянусь, мальчик, нет, – ответила она. – У источника лежит сармак. Если ему не приведут девушку, он не дает воды.
– Дай-ка мне ведра, – сказал Чайтонг, – воду-то я нам принесу.
Десятью пальцами Чайтонг захватил десять ведер и отправился к источнику. Набрал полные ведра воды и пошел обратно.
– Сейчас я тебя отпускаю как гостя, но не вздумай больше приходить за водой, – сказал сармак.
Набежавшие коровы выпили всю воду у Чайтонга. Вновь набрал Чайтонг десять ведер воды.
– Не вздумай больше приходить, – сказал сармак, – и второй раз я тебя отпускаю как гостя.
Чайтонг раздал всю воду людям и в третий раз пошел за водой.
В это время он встретил всадника, который вез плачущую девушку, дочь падчаха, чтобы отдать ее на съедение сармаку. Отправились они втроем и подошли к источнику. Чайтонг, рожденный от медведя, подвел девушку ближе к сармаку. Сармак заскрежетал зубами так, что посыпались искры, еще ближе подвел Чайтонг девушку, и вновь сармак заскрежетал зубами и снова посыпались искры.
Когда в третий раз Чайтонг подвел девушку, сармак так сильно щелкнул зубами, что сломал себе челюсть. Чайтонг подошел к сармаку и большим пальцем вонзил в него кинжал, мизинцем подбросил его, потом вновь большим пальцем всадил кинжал в сармака и убил. При этом Чайтонг сказал:
– Пусть кинжал этот вытащит тот, кто его вонзил. А всаднику он сказал:
– Расскажешь всем, что ты убил сармака, спас дочь падчаха и принес воды.
Родственники падчаха и все люди с большими почестями встретили всадника и спросили:
– Как тебе удалось спасти девушку?
– Я убил сармака, спас девушку и принес воды, – сказал всадник.
Двенадцать дней и двенадцать ночей кормили и поили всадника, укладывали спать на пуховых постелях. У источника люди увидели сармака, пригвожденного кинжалом к земле. Никто – ни молодые, ни старые не могли вырвать этот кинжал.
– Вот из того дома, где курится дым, нужно бы пригласить юношу, – сказала одна девочка.
Пригласили Чайтонга и спросили:
– Попробуй, может быть, ты сможешь вытащить этот кинжал.
– Если вы не могли его вытащить, то как же я его вытащу? – сказал Чайтонг.
Подошли к сармаку. Чайтонг, рожденный от медведя, мизинцем руки подбросил кинжал, затем большим пальцем вновь вонзил и снова мизинцем вытащил. Тогда падчах сказал всаднику:
– Не ты спаситель моей дочери. Ее спаситель – Чайтонг, рожденный от медведя.
Пятнадцать дней и пятнадцать ночей кормили и поили Чайтонга, укладывали спать на пуховых постелях. Говорит падчах Чайтонгу:
– Одарю тебя всем, только оставайся с нами!
– Ничего мне не нужно. У меня одно желание – подняться в верхний мир.
– Я расскажу тебе, как выбраться туда, и дам еду на дорогу, – сказал падчах. – Есть одна орлица. Ее птенцов поедает сармак. Если ты спасешь ее птенцов от сармака, она поможет тебе выбраться в верхний мир.
Как только орлица вылетела из гнезда, Чайтонг отправился к ее птенцам. Он подкараулил сармака, убил его и спас птенцов. Птенцы сказали ему:
– Скоро вернется наша мать. Она подумает, что ты сармак, и убьет тебя. Поэтому спрячься под нашими крыльями.
Как только Чайтонг спрятался, вернулась орлица. Она стала спрашивать:
– Как вам удалось спастись от сармака?
– Мы покажем тебе нашего спасителя, если ты не сделаешь ему ничего плохого.
– Я не сделаю ему ничего плохого. Птенцы показали Чайтонга:
– Вот наш спаситель и убийца сармака!
От радости орлица обняла Чайтонга так, что переломала ему ребра, а затем лизнула языком, и они срослись. Чайтонг попросил орлицу:
– Подняла бы ты меня в верхний мир.
– Приготовь нам еду на двенадцать дней и двенадцать ночей: десять пудов мяса, десять пудов хлеба, десять ведер воды.
Падчах дал Чайтонгу все, что просила орлица. Чайтонг положил на спину орлицы еду, и они полетели.
– Как только я скажу «кахк» – бросишь мне мясо, скажу «вахк» – бросишь мне хлеба, скажу «чахк» – дашь воды, – сказала орлица.
В полете орлица сказала «кахк» – Чайтонг бросил ей мясо, «вахк» – бросил хлеба, произнесла «чахк» – дал воды.
Еда кончилась. «Кахк», – снова сказала орлица. Чайтонг оторвал икру ноги и бросил ей. Произнесла она «вахк» – бросил он икру второй ноги, произнесла «чахк» – бросил мышцу руки. И еще раз сказала орлица «кахк».
– Пусть тебе «кахк» будет ядом, а «вахк» – желчью!
– Что, кончилась еда? – спросила орлица.
– Кончилась, – ответил Чайтонг.
– Зажмурь глаза и держись за меня крепче, – сказала орлица.
Только он закрыл глаза – они очутились в верхнем мире. Орлица выплюнула его икры и мышцы, приложила к телу, лизнула, и раны зажили.
В одном селе проходила свадьба. На этой свадьбе Чайтонг узнал ту девушку, которую поднял он в верхний мир. Подошел он к ней и показал кольцо.
Девушка бросилась к нему и заплакала от радости.
Бывшие друзья, узнав Чайтонга, убежали, а он женился на этой девушке и счастливо живет с нею до сих пор.
4. ЧУДНЫЙ МАЛЬЧИК, БРОСАВШИЙ ЖЕЛЕЗНЫЙ СТОЛБ
Отец посадил сына около гумна, чтобы он охранял пшеницу от птиц.
Сын уснул, а птицы тем временем склевали зерно.
– Почему ты позволил птицам клевать пшеницу? – спросил его отец, когда он проснулся.
– Я уснул и видел интересный сон, – ответил мальчик. Отец попросил рассказать сон, но мальчик отказался. Не рас сказал он сон и своей матери. Он убежал из дому и жил у реки, а питался травой.
К этой речке приходила за водой дочь князя.
– Я хочу задать тебе вопрос, – сказала дочь князя. – Если ответишь правильно, я дам тебе две лепешки.
Принесла она лепешки и спросила:
– Моему отцу князь-чужестранец прислал два ножа и спрашивает: «Какой нож принадлежит рабу, а какой князю? Если отгадаешь – я выдам за тебя свою дочь, если же не отгадаешь – отрублю голову» – Не отгадаешь ли ты эту загадку?
– Эти два ножа надо положить в огонь, – сказал мальчик.– С ножа раба польется жир, а нож князя накалится.
С такими словами ножи отослали князю-чужестранцу, и мальчик оказался прав.
На второй день девушка вновь спросила у мальчика: – Двух петухов прислал нам князь и велел отгадать, какой из них молодой, а какой – старый?
– Не кормите петухов два дня, затем дайте им пшеницы. Молодой будет клевать, повернувшись к ветру хвостом, а старый – став против ветра.
Ответ мальчика и на этот раз оказался верным. Опять пришла девушка к мальчику и задала вопрос:
– Два черепа прислал князь с условием отгадать, какой из них принадлежит женщине, а какой мужчине?
– Положите их на печную трубу, а собравшимся женщинам скажите: «Пойдемте оплакивать покойника». Тогда женский череп скатится с печки, а мужской останется на месте.
Наконец, князь-чужестранец прислал отцу девушки железный столб:
– Если сможешь бросить столб в мой двор – выдам за тебя дочь, а не сможешь – снесу тебе голову.
Собрал князь всех своих людей, но никто не смог забросить столб во двор князя, а про мальчика-то забыли.
Наконец пришла девушка к реке и попросила мальчика бросить железный столб.
– Столб я переброшу, – сказал мальчик, – если зарежете трехгодовалую телку и накормите меня мясом и бульоном.
Когда ему сварили мясо трехгодовалой телки, мальчик все съел и приготовился бросить железный столб.
– Ударить мне этим столбом в окраину шахара или прямо в башню князя? – спросил мальчик. – В башню не нужно, ударь в окраину шахара и разрушь его, – сказали мальчику.
Бросил мальчик железный столб и разрушил окраину шахара. Князь-чужестранец прислал человека с известием:
– Можете приехать за своей невестой, я больше не буду вас испытывать.
Не было человека, который осмелился бы пойти за дочерью князя.
За ней пошел мальчик. Шел он, шел и увидел одного человека, который незаметно для голубей менял у них перья.
– Вот чудеса ты проделываешь! – сказал мальчик.
– Это не чудо! – ответил встретившийся. – Вот мальчик, бросивший железный столб, – чудо!
– Это я, – сказал мальчик. – Я иду за дочерью князя, пойдешь ли ты со мной?
– Пойду.
Шли они, шли и встретили еще одного человека, который втягивал море в рот и говорил:
– Меня мучает жажда.
– Вот чудо! – сказал мальчик.
– Это не чудо. Вот мальчик, бросивший железный столб, – чудо!
– Это я, пойдешь ли ты вместе с нами?
– Пойду.
Отправились они дальше и встретили человека, который так быстро бегал, что гладил по спине мчавшуюся лань, хотя одна его нога была привязана к телу, а другая волочила мельничный жернов.
– Вот чудо!
– Это не чудо. Вот мальчик, бросивший железный столб, – чудо!
И его они взяли с собой.
Отправились они дальше и встретили человека, который приложив ухо к земле, прислушивался к шороху муравьев, находившихся за семью горами.
– Вот чудо!
– Это не чудо. Вот мальчик, бросивший железный столб, – чудо!
– Это я, пойдешь ли ты вместе с нами?
– Пойду.
И его они взяли с собой.
Наконец, они встретили человека, который переносил села с мокрого места на сухое.
– Вот чудо!
– Это не чудо. Вот мальчик, бросивший железный столб, – чудо!
И его они взяли с собой. Тогда мальчик сказал:
– Нам нужен ястреб для драки с петухом и волк для драки с собакой.
Поймали они волка и ястреба и подошли ко двору князя. Их встретили люди князя:
– Если у вас нет петуха для петушиного боя, можете не входить.
Выпустили они ястреба, и он вырвал у княжеского петуха все перья.
– Если у вас нет собаки, чтобы стравить с нашей, можете не входить, – сказали тогда люди князя.
Друзья выпустили волка. Он схватил собаку за горло, и она испустила дух.
– Заходите, – сказали хозяева и усадили их в одной комнате.
В другой комнате им готовили еду.
– Послушай-ка, ты, чутко слышащий, – сказал мальчик.
Тот подслушал: им, гостям, приготовили пищу с ядом, а хозяевам без яда.
Мальчик попросил того, кто менял перья у голубей, переменить блюда так, чтобы им досталась пища без яда, а хозяевам с ядом.
Тот переменил блюда. Гости ели-пили, а люди князя умирали.
– Гости нас перехитрили, нужно обложить дом соломой и поджечь, – сказали хозяева.
– Выпусти море, – сказал мальчик путнику, который мог втянуть в рот море.
Тот выпустил море, и все чашки-ложки заиграли на поверхности воды.
– Перенеси село на сухое место, – сказал мальчик тому, кто переносил села с мокрого места на сухое.
Тот перенес село.
– Если у вас есть человек, чтобы побежать наперегонки с нашей ведьмой, тогда мы отдадим дочь князя, – сказали хозяева.
Тот, кто гладил по спине мчащуюся лань, опустил одну ногу, а с другой снял мельничный жернов. Ведьма и он бросились наперегонки за семь гор. На седьмой горе ведьма опоила его, и он уснул, а ведьма бросилась бежать обратно.
– Послушай-ка, всеслышащий, что с ними происходит? – спросил мальчик.
– Наш товарищ спит, у его изголовья лежит пустая бутылка, ведьма же пересекла третью гору.
– Я хочу ударить железным столбом, – сказал рассердившийся мальчик.
– Ударить по бутылке, чтобы разбудить его, или по голове, чтобы убить?
– Ударь по бутылке и разбуди его.
Ударил мальчик столбом по бутылке и разбудил уснувшего.
Быстро бегавший протер глаза кулаком, вскочил и увидел, что ведьма пересекает третью гору. Бросился он вслед за ней, нагнал ведьму, толкнул ее в спину, сбил и первым прибыл на место.
Взял мальчик дочь князя, а его товарищи разошлись по домам. По дороге он рассказал ей сон, который видел, и добавил:
– Отец сказал мне: «Расскажи». – «Пусть умрут все в доме моего отца, если расскажу», – ответил я. Мать сказала: «Расскажи». – «Пусть умрут все в доме моей матери, если расскажу», – ответил я. Все остальное я видел во сне.
Мальчик отдал девушку князю, а сам снова стал жить у реки. Прибывшая девушка рассказала все дочери князя. Князь вызвал мальчика и отдал за него свою дочь.
5. ТАМАШ-ТАШТАМИР
Жил, говорят, Тамаш-Таштамир. Больше себя он любил свою жену. А жена больше себя любила своего возлюбленного. У них была волшебная плеть.
Однажды жена ударила Тамаш-Таштамира этой плетью и сказала:
– Надоел ты мне! Превратись в огромную сову и исчезни со двора!
В ту же минуту Тамаш-Таштамир превратился в огромную сову, взмахнул крыльями и улетел со двора. Долго эта сова летала, летала и вернулась.
– Пропади ты пропадом! – вскрикнула жена и, ударив сову плеткой, сказала:
– Превратись в кобеля и исчезни со двора! Тамаш-Таштамир превратился в огромного белого кобеля и убежал со двора. Шел кобель, шел и очутился у отары овец. Все собаки, сторожившие овец, бросились на него. Несколько собак он разорвал, а других – разогнал.
– Это добрый кобель, надо его оставить у нас, – решили пастухи и оставили кобеля у себя.
Как-то темной ночью к овцам подкрались волки. Воют волки, а кобель им говорит:
– Не подходите близко, добром я вас не отпущу.
– Тамаш-Таштамир, хоть ты и превратился в огромного белого кобеля, но мы тебя не боимся.
Только волки приблизились к овцам, как все собаки, жалобно скуля, разбежались. Белый кобель кинулся на волков; многих задушил, а остальных – разорвал.
Увидели это утром пастухи и стали доказывать, что с волками расправились их собаки. Тогда один пастух и говорит:
– В одного убитого волка надо выстрелить из ружья; тогда собака, убившая волка, бросится на него.
Выстрелили в одного волка. Все собаки разбежались, а белый кобель бросился к волку и разорвал его.
– Это добрый кобель, за ним надо хорошо ухаживать, – сказали пастухи, прирезали барана и его мясом накормили белого кобеля.
Больше волки не появлялись у отары овец.
Однажды к отаре овец подъехал падчах со своей свитой. Белый кобель задержал всю свиту вместе с падчахом. Как ни старались падчах и его свита проехать, белый кобель не давал им тронуться с места. Падчах решил купить храброго кобеля у пастухов.
Пастухи долго не соглашались продать его. Только когда падчах дал им по два талса золота и серебра, пастухи уступили, и падчах забрал белого кобеля.
Падчаху такой кобель был очень нужен. Каждую ночь гам сосала кровь его сына, и падчах хотел, чтобы он поймал гам. Он велел слуге пустить кобеля в комнату сына и привязать его в углу.
А слуга этот был в сговоре с гам. Ночью она вошла в комнату. Бросился кобель на гам, но цепь была короткой, и он не смог ее достать. Испуганная гам мало крови выпила в ту ночь у сына падчаха и на рассвете исчезла.
Утром падчах вошел в комнату сына.
– Как провел ночь? – спросил он у сына.
– Сегодня мне было легче. Если бы этот кобель не был привязан, тогда было бы еще лучше, – ответил сын.
Падчах прогнал слугу и снова пустил кобеля в комнату. Лег кобель так, будто он был привязан на цепи. В середине ночи вновь явилась гам.
– Можешь лаять сколько тебе угодно, а я займусь своим делом, – сказала она и принялась сосать кровь у юноши.
Кобель бросился на нее и схватил за горло.
– Не убивай меня, я сделаю тебе три добрых дела! – взмолилась гам. – Больше я не буду сосать кровь сына падчаха – это первое доброе дело, а два других сделаю позже.
И гам сказала, где и когда она выполнит обещание. Кобель отпустил гам.
– Как провел ночь? – спросил утром падчах у сына. – Хорошо. Кобель так напугал гам, что больше она сюда не придет.
Падчах обрадовался, повесил на спину кобеля два талса – один с золотом, другой с серебром – и сказал:
– Пусть твоему хозяину это принесет счастье, – и отпустил кобеля.
Пришел кобель в назначенное время к гам. Она говорит:
– Ты – Тамаш-Таштамир. Твоя жена превратила тебя ударом плетки в кобеля. Я достану эту волшебную плеть, снова превращу тебя в Тамаш-Таштамира и отдам тебе эту плеть.
Нанялась гам к жене Тамаш-Таштамира в прислуги. Прошло некоторое время, и она нашла волшебную плеть, украла ее и принесла кобелю:
– Я украла плеть и вновь превращу тебя в Тамаш-Таштамира. Это мое второе доброе дело. Потом отдам тебе эту плеть. Вот мое третье доброе дело.
Ударила гам кобеля плеткой и сказала:
– Превратись в прежнего Тамаш-Таштамира!
И кобель превратился в Тамаш-Таштамира. Гам отдала ему волшебную плеть, и он с двумя талсами золота и серебра и с волшебной плетью отправился домой. Только он вошел в комнату, его жена бросилась за плетью, но не нашла ее на месте. Тамаш-Таштамир ударил плетью жену и ее любовника и сказал:
– Превратитесь в осла и ослицу, у которых не держится пища в желудке.
Жена и ее любовник превратились в осла и ослицу и стали пастись на краю села. Прожеванную пищу они не могли удержать в желудке, и поэтому всегда паслись, не поднимая от земли морд.
Как-то проезжал мимо них падчах. Увидел он осла и ослицу и сказал:
– Вот диковина! Такой я еще не видел!
– Это не диковина! Вот пусть расскажет Тамаш-Таштамир о диковинных делах, – ответили осел и ослица.
Отправился падчах к Тамаш-Таштамиру. Тот обо всем рассказал ему. Удивленный падчах выдал за него свою дочь.
Теперь у Тамаш-Таштамира было много золота, серебра, жена – дочь падчаха, а для забавы он иногда гонял по полю осла и ослицу.
6. МАЛЬЧИК С СОЛНЦЕМ ВО ЛБУ И МЕСЯЦЕМ МЕЖДУ ЛОПАТОК
Жили-были отец, три дочери и мачеха. Мачеха невзлюбила падчериц. Она сказала, что, если отец не прогонит с глаз долой дочерей, она не будет жить в его доме.
Отец посадил дочерей на арбу и сказал им, что повезет их и лес за яблоками. В лесу он их оставил, а сам возвратился домой.
Ночью девушки взобрались на деревья, что стояли у дороги.
По дороге ехал князь с шестьюдесятью всадниками.
– Люди вы или джины? – спросил князь у девушек.
– Мы не джины, а люди, – ответили девушки.
– Что же вы делаете здесь?
– Нас бросил в лесу отец.
– Что ты можешь делать? – спросил князь у старшей дочери.
– Я за одну ночь могла бы сшить одежду для твоих шести десяти эздиев.
– А ты что можешь делать? – спросил князь среднюю сестру.
– Из пшеницы, что уместится в медном наперстке, я могла бы приготовить еду и накормила бы шестьдесят эздиев.
– А ты что можешь делать? – спросил князь у младшей сестры.
– Я могу родить мальчика, у которого во лбу сияет солнце, а между лопаток – месяц.
Князь выдал старших сестер за двух своих эздиев, а младшую взял в жены.
Прибыли они в село князя.
Старшие сестры подослали к младшей гам проследить, родит ли она такого мальчика, как обещала. Гам принесла в рукаве щенят. Когда младшая сестра родила мальчика, гам вывела из ее комнаты женщин, подложила щенят и забрала мальчика, у которого во лбу сияло солнце, а между лопаток – месяц.
Она бросила мальчика овцам, чтобы они съели его.
Мальчик сосал молоко овцы, а на баране катался верхом и так рос.
Гам бросила его в табун лошадей. Он сосал у кобылиц молоко, а на жеребцах катался и еще больше вырос.
Тогда гам положила его в сундук и бросила в реку. Сундук поймала одна бездетная женщина и взяла мальчика к себе. Когда она ввела его в комнату, в комнате стало светло-светло.
Женщина вырастила мальчика. Он стал большим, стрелял в своих теток из рогатки и не давал им покоя.
Тогда гам пошла на хитрость: она сказала князю, что один мальчик хвастает, будто он может привести красного жеребца, подобного тигру.
Князь велел доставить мальчика и приказал ему привести красного жеребца, подобного тигру:
– Говорят, ты хвастал, что можешь это сделать.
Пусть у твоего лжеца язык отсохнет, – сказал мальчик, – по жеребца я приведу. Князь дал ему лучшего коня и отправился в путь. Ехал мальчик, ехал, и конь говорит:
– Когда мы подъедем к красному жеребцу, подобному тигру, он начнет драться, поэтому нужно смазать меня клеем и песком, чтобы от его ударов мне не было больно. Мы встретим жеребца, когда он сделает третий круг вокруг земли; от усталости хвост жеребца будет цепляться за его ноги. Мы начнем драться. Когда он упадет на передние ноги, ты должен оседлать его.
И вот они подъехали к жеребцу. Дважды пропустили жеребца мимо, а на третий раз кони подрались, и мальчик оседлал жеребца. Они тронулся в обратный путь.
Тогда красный жеребей, подобный тигру, сказал:
– По пути мы зайдем в одно место, где будет хежа. Как только войдешь, попроси у нее воды в бездонной чаше. Она будет стараться принести тeбe воды и сильно устанет. От усталости хежа перебросит свои груди через плечи, а ты приникни к ним. Если ты следаешь это, она скажет, что ты ее сын и оставит тебя в живых. Если не сделаешь – съест.
Как красный конь, подобный тигру, сказал, так мальчик и поступил: он приложился к груди хежи.
– Ах ты сукин сын, теперь ты стал моим сыном, а я намеревалась тебя съесть, — сказала она с досадой.
Вернулся мальчик с красным жеребцом, подобным тигру, и отдал его князю.
Как и раньше, он стал стрелять в своих теток из рогатки.
Тогда гам сказала князю:
– Есть одна прекрасная девушка, и мальчик хвастает, будто может ее привести.
Как и прежде князь позвал мальчика и приказал ему добыть прекрасную девушку:
– Говорят, ты хвастал, что можешь ее привести.
– Пусть у того язык отсохнет, кто сказал тебе это, но если велишь, я приведу эту девушку.
Мальчик поехал на жеребце, подобном тигру. Конь ему говорит:
– Кто подходит к этой девушке, тот превращается в камень.
Зашел он к пастухам переночевать. Пастухи сказали:
– Если ты обратишься к ней пять раз и девушка не выйдет, ты превратишься в камень. Многие наши ходили к ней, и их постигла та же участь, осталось нас очень мало.
Когда мальчик прибыл к тому месту, где жила девушка, он увидел каменные изваяния.
Мальчик сказал девушке:
– Не делай греха мне и людям!
Он до колен превратился в камень. – Пожалуйста, не делай греха, – попросил еще раз мальчик. Он окаменел до пояса, а его конь – до стремян.
Когда он в третий раз попросил ее, девушка сказала:
– Если твой конь плохой, не увози меня, так как все камни превратятся в людей и бросятся за нами.
– Конь мой не подведет, садись на его круп, – сказал мальчик и, усадив ее, пустил коня вскачь. Все камни превратились а людей и бросились за ними. Когда они ехали рысью, люди скакали галопом. На ходу мальчик крикнул пастухам, у которых ночевал:
– Ваши люди-камни идут домой, задержите их.
Они их остановили. Мальчик вернулся домой и отдал девушку князю.
По дороге мальчик поведал девушке о себе.
Девушка рассказала князю, что мальчик – его сын.
Мать мальчика жила в курятнике и грудью кормила щенят – она думала, что это ее дети. Князь взял ее к себе в дом, а девушку сделал женой сына; двух его теток и гам привязали к хвосту красного жеребца, подобного тигру, и пустили по полю.
А сами стали жить счастливо.
7. ХРАБРЫЙ ПАХТАТ
Жили старик и старуха. Они были очень богаты. В горах их табуны лошадей пас один пастух. Второй пастух пас на равнине стада коров. Всего у них было в достатке, но не было у них детей, На старости лет они и мечтать перестали о ребенке.
Однажды пришел пастух, который пас коров, и говорит:
– Стада коров сильно расплодились, и нет места их пасти. Не знаю, что и делать.
Старик вместе с пастухом отправился к стадам.
В это время к нему подошла стельная корова.
«Вот теперь и эта отелится, и ее теленку нужно будет место», – думал старик про себя.
А корова принесла не теленка, а мальчика. Старик, удивленный и обрадованный, разорвал свою шелковую черкеску, завернул в нее мальчика и, забыв о пастбищах для коров, бегом бросился домой.
Старики обрадовались ребенку и назвали его Махтат, рожденный коровой. Мальчик сосал вымя коров, садился верхом на жеребят и быстро подрастал. Через семь месяцев он стал как пятнадцатилетний юноша.
Старику не давали покоя три брата-вампала. Один из них украл мальчика, игравшего в поле. Опечаленные сидели старик и старуха. В это время пришел с гор пастух, который пас табуны лошадей.
– Сильно расплодились твои лошади – им не хватает пастбищ. Я не знаю, что с ними делать, – сказал пастух.
Отправился старик вместе с пастухом в горы. Табуны его увеличились в три раза. Он не знал, что с ними делать. В это время к нему подошла жеребая кобыла.
«И жеребенку, принесенному тобой, понадобится место», – подумал старик.
В это время кобыла родила мальчика с солнцем и месяцем между ребрами.
Обрадованный старик завернул мальчика в красную шелковую черкеску и прибежал с ним домой. Его покормили три раза, и он стал как семилетний мальчик. Старики гордились сыном. С каждым днем он становился сильнее, донимал сельских детей, растирал их пальчики в порошок. Исполнилось ему пятнадцать лет, и назвали его Пахтат, рожденный кобылой. Ребята, которым он не давал покоя, сказали ему однажды:
– Чем спорить с нами, лучше бы ты отомстил вампалу, который украл твоего брата. Покажи свое мужество перед вампалом, а не перед нами.
Разгневанный Пахтат спросил у матери и Отца:
– Скажите, что за брат был у меня? Кто его украл? Я не позволю людям смеяться над собой!
Старики боялись, что лишатся сына, и поэтому ничего не говорили ему.
– Лучше скажите! Я не позволю оскорблять себя.
Делать нечего, и старики рассказали, что рожденного коровой Махтата украл вампал. И посоветовал отец, как нужно поступить:
– Если ты поднимешь во дворе нашего дома большой синий камень, то заметишь дверь в подземелье, открой ее и увидишь другую дверь. Всего их – девять. Откроешь замки всех дверей – увидишь коня, на которого садятся лишь раз в год. Если щелчком по лбу ты осадишь коня, то сможешь оседлать его и повелевать им.
Рожденный кобылой Пахтат отодвинул большой камень и начал срывать замки с дверей. Сорвал один, два, три, четыре, пять. Стал срывать шестой и услышал шум. Сорвал седьмой – услышал громкие крики. Сорвал восьмой – земля ходуном ходила. Сорвал девятый – на него бросился подобный тигру жеребец, у которого во лбу звезда, из глаз исходит сияние, из ноздрей вылетают искры. Он хотел растоптать Пахтата. Дал Пахтат щелчок в лоб по звездочке и осадил коня на задние ноги. А когда конь хотел вырваться, Пахтат проговорил:
– Поднимайся в небо и опускайся на землю. Теперь тобой будет повелевать сын, не имеющий отца.
Конь перестал сопротивляться. Вывел Пахтат коня, стоявшего по пояс в навозе, на солнечный свет, искупал, накормил и оседлал.
Отец снова не хотел отпускать сына. Он плотно закрыл двери своего фарфорового двора и сказал:
– Если ты разрушишь стены и ворота двора, ты сможешь повелевать этим конем. Тогда отправляйся в путь-дорогу.
Пустил сын коня вскачь и вдребезги разбил фарфоровые стены, и ворота.
– С миром оставайтесь, не переживайте. Останусь жив, вернусь с братом, – попрощался Пахтат с матерью и отцом и ускакал.
Его конь встречные горы перескакивал, густые леса проходил, текущие реки вспять обращал.
Через день Пахтат встретил одного всадника. От пота, стекавшего с его коня, разливались озера, от пара, бьющего из ноздрей, стлался туман, – таким страшным был встречный всадник, во лбу которого сияло солнце.
– Ассалам-алейкум! – обратился к нему Пахтат, рожденный кобылой.
– Ва алейкум-салам! Извини, что не могу останавливаться Польше чем на приветствие3. Я прослышал, что со своего двора сегодня выехал Пахтат, рожденный кобылой. Хочу завязать с ним дружбу и боюсь разминуться с ним, – сказал всадник с солнцем ко лбу и пустил коня вскачь.
– Рожденный кобылой Пахтат – это я. И мне хочется дружить с тобой.
Повернул коня всадник с солнцем во лбу.
– Я сын Солнца. С этой минуты мы – верные друзья. Куда путь держишь?
– Враг моего отца, вампал, украл моего брата. Я слышал, что он в пастухах у него. Я хочу убить этого вампала и вернуть брата.
— Ты не сможешь вернуть брата. Одолеть этого вампала никто поможет. Не ездил бы ты.
– Лишь бы мне добраться до него, а там будь что будет. Я не оставлю брата в беде.
– Ну, тогда поезжай, – сказал сын Солнца. – А если тебе понадобится моя помощь, как я об этом узнаю?
Рожденный кобылой Пахтат протянул ему пулю.
– Когда из этой пули ударит струя крови, знай, что мне нужна твоя помощь, – сказал он сыну Солнца.
Попрощались они, сын Солнца взял пулю и уехал.
На второй день. Пахтат встретил всадника с полумесяцем во лбу. От пего исходило сияние, летели искры, от пота, стекавшего его коня, разливались озера, от пара из ноздрей коня стлался туман.
– Ассалам-алейкум! – сказал Пахтат. – Куда путь держишь?
– Ва алейкум-салам! Извини, что не могу задерживаться для расспросов. Я прослышал, что со своего двора выехал Пахтат, рожденный кобылой. Хочу подружиться с ним и поэтому спешу, – сказал всадник с полумесяцем во лбу и ускакал.
– Пахтат, рожденный кобылой, которого ты ищешь, – я. И согласен быть твоим другом.
Услыхав эти слова, всадник с месяцем во лбу вернулся и сказал:
– Я сын Месяца. Мы теперь верные друзья. Куда путь держишь?
– Враг моего отца, вампал, украл моего брата. Он теперь в пастухах у него. Хочу убить вампала и выручить брата.
– Никто не смог еще одолеть вампала, не спасти тебе брата. Ты можешь лишиться жизни, лучше не езди.
Нет, я непременно верну брата. Каким бы вампал ни был, но я не успокоюсь, пока не убью его.
– Делать нечего, поезжай, – сказал сын Месяца, – но как я узнаю, когда тебе будет нужна моя помощь?
Протянул ему Пахтат пулю:
– Когда из этой пули ударит струя крови, знай, что я нуждаюсь в твоей помощи.
Попрощались они, сын Месяца взял пулю и уехал.
На третий день рожденный кобылой Пахтат встретил всадника со звездами во лбу. Из глаз его коня сыпались искры, тонкие ноги по колена уходили в землю, от пота его возникали моря, от пара из ноздрей – облака.
– Ассалам-алейкум! – приветствовал его Пахтат.
– Ва алейкум-салам! Извини, молодой человек, я не могу останавливаться. Прослышал я, что рожденный кобылой Пахтат выехал из своего дома. Хочу встретиться с ним и подружиться.
– Пахтат, рожденный кобылой, которого ты ищешь, – я. И готов подружиться с тобой.
Всадник повернул коня и говорит:
– Я сын Звезды. Будем верными друзьями и молочными братьями. Куда путь держишь?
– Враг моего отца, вампал, украл моего брата, который теперь в пастухах у него. Хочу убить вампала и вернуть брата.
– Нежелательно это. Трудно будет с ним сражаться, но если решил – поезжай, – сказал сын Звезды. – А если понадобится моя помощь, как я узнаю об этом?
Протянул Пахтат пулю:
– Когда из этой пули ударит струя крови, знай, что я нуждаюсь в твоей помощи.
Сын Звезды взял пулю, попрощался и уехал.
Ехал-ехал Пахтат, рожденный кобылой, и очутился на развилке девяти дорог. В этом месте сидел Бийдолг-Бяре величиной с локоть. Вокруг него лежали листочки. Бийдолг-Бяре предсказывал всем судьбы со дня их рождения.
– Что ты сидишь, Бийдолг-Бяре? – подъехал к нему Пахтат.
– Я предсказываю судьбу женщинам и мужчинам со дня их рождения, – ответил он.
– Да лишишься ты отца своего, Бийдолг-Бяре, если не укажешь мне самую опасную из девяти дорог.
– Ненужное дело ты затеял. Я не могу лишиться своего отца. Вот тебе самая опасная дорога, – указал Бийдолг-Бяре на одну из девяти дорог. – Никто туда не отправлялся, а кто и направился, – не возвращался. Не одолеешь ты этого вампала. Видишь – вдали три холма. Их возвел вампал из человеческих тел. По его земле человек не проходил, и по небу птица не пролетала. Это – брат вампала, который украл Махтата.
Отправился Пахтат по дороге, по которой никто не ходил, а кто отправлялся по ней, никогда не возвращался.
Навстречу ему шел вампал, на плечах он держал булаву весом и шестьсот тридцать пудов. Он поднимался в небо и опускался на землю, горя желанием убить всадника, ступившего на его землю. От его крика земля дрожала:
– Как ты очутился в моем краю? Здесь даже птица не пролетала и волк не пробегал. Или тебе жить надоело?
– У тебя, вампал, в сердце злоба кипит, что я ступил на твою землю, где птица не пролетает и зверь не пробегает. Сразимся врукопашную или будем стреляться из луков?
– Я дерусь только врукопашную, – ответил вампал. Сошлись они и стали драться врукопашную.
– Если победителем стану я, то божье золотое солнце – на моем стороне, – сказал вампал.
– Ты не окажешься им, грязный вампал! Если я одержу победу, то божье золотое солнце – на моей стороне, – сказал Пахтат, рожденный кобылой, схватил вампала и по пояс всадил его в землю.
С трудом вылез из земли вампал и снова бросился драться.
– Если победителем стану я, то божье золотое солнце – на моей стороне, – сказал вампал.
– Ты не окажешься им, грязный вампал! Если я одержу победу, божье золотое солнце – на моей стороне, – сказал Пахтат, рожденный кобылой, и, подбросив его до небес, по горло всадил в землю.
Вампал не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой и остался торчать в земле.
Ударом шашки Пахтат снес вампалу голову и сделал из нее холм. Вытащил тело из земли, разрубил его пополам и сделал еще два холма. Три черных холма установил Пахтат, рожденный кобылой. И на этой земле стало шесть холмов. Беспрепятственна поехал он по земле вампала.
Видит он башню вампала и его хозяйство. В этой башне жила привезенная три года назад самая красивая девушка на свете по имени Тани Гук. Три года уговаривал ее вампал стать его женой. Эти три холма вампал сделал из тел тех, кто хотел освободить ее. Пахтат, рожденный кобылой, увидел Тани Гук, сидевшую у окна. И девушка его увидела. Пахтат помахал плеткой и попросил ее спуститься вниз. Тани Гук с первого взгляда полюбила молодого человека.
– Да поможет тебе бог в твоих несчастьях! Напрасно ты сюда приехал. Убегай быстрее: сейчас явится вампал, голова у него величиной с медный котел. Он убивает всех, кто приходит сюда.
– Ты не бойся, девушка что краше солнца. Посмотри на землю вампала. Что ты видишь?
– Я вижу шесть холмов вместо трех. Еще три холма появилось. Я не могу больше терпеть, чтобы из-за меня убивали людей. Лучше умереть. – И она хотела броситься с башни.
– Не губи своей жизни, не спеши. Эти три холма я воздвиг из тела вампала, – сказал Пахтат.
Обрадованная Тани Гук сбежала с башни и угостила Пахтата, рожденного кобылой, ласковыми речами и обильной едой.
– Если ты хочешь, я стану твоей женой, – сказала Тани Гук. Стали они мужем и женой. И жили в башне вампала из золота, серебра и жемчуга. Пахтат каждый день ходил на охоту.
Вампалов было три брата. Младшего убил Пахтат. Второй – тот, кто украл Махтата. Старший брат хотел отобрать у младшего Тани Гук. Дошел до него слух, что младший брат убит, а Тани Гук живет с Пахтатом. Он знал, что ему не одолеть того, кто победил брата-вампала, и он обратился к гамсельг. Второй брат-вампал сказал гамсельг:
– Ты будешь обеспечена на всю жизнь, на пуховых постелях будешь спать, в шелках ходить, есть будешь только сладкое и жирное, если исполнишь мою просьбу. Ты должна убить Пахтата и привести Тани Гук.
Гамсельг согласилась. Когда Пахтат ушел на охоту, она в нищенских одеждах под видом дряхлой старушки пришла к Тани Гук. Из жалости Тани Гук приняла ее, напоила и накормила.
– Женщина без дочери – сирота. Мать без дочери – тем более сирота. Мы будем жить, как мать и дочь. Пусть Пахтат не ходит на охоту в незнакомые места. Его могут убить. Пусть все время будет дома, – уговаривала старуха Тани Гук.
С убитым оленем возвратился домой Пахтат. В этот день, как ей советовала старуха, Тани Гук сказала мужу:
– Плох этот край, тебя в нем не знают, и тебе эти места незнакомы, не ходил бы ты на охоту. Тебя легко могут убить.
– Меня не так-то легко убить, потому что душа моя живет не в моем теле.
– Где же живет твоя душа?
– Моя душа в том столбе, что стоит во дворе, – нарочно сказал Пахтат жене и снова отправился на охоту.
Обо всем рассказала Тани Гук гамсельг.
Гамсельг знала, что в столбе нет души Пахтата. Почистила она столб и так смазала его маслом, что он стал блестеть.
Когда Пахтат возвратился, он все это увидел. Улыбнулся и нарочно сказал, что его душа в ножке стула.
На следующий день Пахтат снова отправился на охоту.
Доверчивая Тани Гук рассказала все гамсельг. Как и столб, почистила гамсельг ножку стула и так смазала маслом, что ножка стула заблестела.
Возвратился Пахтат, увидел сверкающую ножку стула, поверил жене и, чтобы больше не беспокоить ее, рассказал всю правду:
– Под моей черепной коробкой находится коробочка. В этой коробочке три птенчика. Только убив их, можно лишить меня жизни.
И об этом рассказала Тани Гук гамсельг.
– Ты должна охранять его, дорожить им, – сказала гамсельг.
Ложится Пахтат спать и просыпается на вторые сутки. В середине ночи гамсельг вошла к нему в комнату, приподняла черепную коробку, вынула оттуда коробочку с тремя птенчиками и бросила ее в море.
Тут и скончался Пахтат.
Делать было нечего. Тани Гук постелила под него мягкую постель, накрыла буркой и надела на его палец свое кольцо. Гамсельг позвала слуг и насильно отправила Тани Гук ко второму вампалу.
Как только рожденный кобылой Пахтат умер, у его друзей, связанных с ним клятвой, из трех пуль ударили струи крови. Бросились на помощь другу сын Солнца, сын Месяца и сын Звезды.
Два с половиной года искали они Пахтата и наконец нашли. Он был накрыт буркой, а на пальце его было кольцо. Стали они оказывать ему помощь, но ничего не помогало. Стали искать лекарство. Сын Солнца искал его везде, где светит солнце, сын Месяца – где светит месяц, сын Звезды – между звезд и среди рыб в воде. Среди звезд не было снадобья и в воде его не было. И рыбы не могли найти снадобья для оживления Пахтата. Наконец сын Звезды увидел на берегу моря пузатую рыбешку, которая все время пряталась. Всех звезд и рыб призвал он на помощь и на дне моря поймал эту рыбешку. Разрезали ее и внутри нашли коробочку. Вскрыли коробочку и увидели двух мертвых птенчиков и одного живого. Выбросили они мертвых и, закрыв коробочку с живым птенчиком, вложили ее снова в черепную коробку Пахтата. Глубоко вздохнул Пахтат:
– Уфф, как долго я спал, – сказал он и приподнялся.
– Да, ты спал все три года и никогда не проснулся бы.
– Что случилось? Расскажите, – попросил Пахтат.
Обо всем рассказали ему друзья – о подлости гамсельг и о том, что его жена находится у вампала.
– Так ли это?
– Да, так. В пятницу будет свадьба и обильное угощение. Когда вампал увел Тани Гук, он хотел сделать ее своей женой. Но твоя жена сказала: «Я стану твоей женой лишь после трех лет траура по любимому мужу». В эту пятницу истекает три года ее траура.
– Друзья, мы должны туда поехать. Этот вампал дважды мой враг. Он украл моего брата Махтата, рожденного коровой, и мою жену. Я отомщу ему за все!
Поехали они и по дороге встретили человека, пасшего пятьсот овец. Он был бледен и худ. Приближаясь к овцам, он плакал, а подходя к суме, смеялся. Подозвали они его и спрашивают:
– Кто ты? Почему плачешь, приближаясь к овцам? И почему смеешься, подходя к суме?
– Я – Махтат, рожденный коровой, достойный сын своего отца. Меня украл вампал, и я пасу его овец. Моего брата Пахтата, которого я не видел, убил вампал, забрал его жену и хочет на ней жениться. Завтра будут варить мясо в шестидесяти трех котлах, а накипью бульона будут брызгать в меня. Помня об этом, я плачу. Но завтра же с полной сумой мяса я пойду пасти овец. Вспомнив об этом, я смеюсь.
– Бедный мой братишка, как трудно тебе приходилось! Не беспокойся, мы отомстим за тебя. Я – Пахтат, рожденный кобылой, – твой брат.
Бросились братья в объятия, поговорили обо всем.
– Брат, надо торопиться, – сказал Махтат.
– Что случилось?
Срок, назначенный вампалом, истекает завтра. Чтобы не стать женой вампала, Тани Гук покончит с собой.
– Этого нельзя допустить! – И Пахтат отдал кольцо, оставленное женой. – Незаметно отдай ей это кольцо, и не надо ни чего говорить. Если тебя обрызгают накипью бульона, ты должен стерпеть. За все отомстим сполна.
Отправился Махтат выполнять поручение брата.
Идет он по двору, пастухи и слуги брызгают в него накипью бульона из шестидесяти трех котлов.
Ничего не сказал им Махтат и незаметно отдал кольцо Тани Гук. Она сразу поняла, что ее муж жив. Сбросила с себя траур и пустилась в пляс. И комнаты засверкали от ее красоты.
Об этом узнали вампал и гамсельг. Они обрадовались, ведь три года не могли заставить Тани Гук снять траур и произнести хоть одно слово.
Выполнив поручение, Махтат вернулся к брату и его друзьям. Они переночевали в поле, и на второй день отправились на свадьбу, где множество людей пили, ели и веселились.
Говорит Пахтат, рожденный кобылой:
– Покажи, братец, где твои и мои враги.
– Вот они, – указал Махтат, рожденный коровой, па окно. Взглянули друзья и видят – сидит у окна грязный вампал, а рядом с ним восседает на мягких шелковых постелях вся в золоте и серебре гамсельг.
– Кого убьем из них первым, кого вторым? – спросил Пахтат.
– Лучше сначала убить гамсельг, – сказал Махтат. Натянул Пахтат лук, который не смогли бы натянуть и шестьдесят человек, пустил стрелу и сбил с места гамсельг, словно птичку. Затем пустил стрелу в вампала и вышиб ему мозги. Люди разбежались, свадьба не состоялась.
Пахтат забрал всех коров, отары овец, богатство двух вампалов и со своей женой, братом и верными друзьями отправился домой. В каждом селе они устраивали веселье.
Приехал он к дому отца. В высоких башнях отца птицы свили гнезда, весь двор зарос бурьяном, по двору ходили дикие собаки. Из курятника доносились жалобные стоны.
Заглянул Пахтат в курятник и увидел мать и отца, ослепших от пролитых слез.
– Что вы сидите? Выходите, ваши сыновья Пахтат и Махтат вернулись домой.
– Убирайся, не терзай наши души, наших детей убили грязные вампалы, а старший вампал разрушил наше хозяйство. Мир велик, уходи, оставь нас!
Жители села подтвердили, что перед ними их сыновья. А те рассказали, что убили двух вампалов.
– Я поверю вам, если будет убит старший вампал, – сказал отец.
Убили и старшего вампала и привезли его голову на арбе, запряженной шестью быками. Только прикоснулись мать с отцом к голове убитого вампала – тут же прозрели.
Устроили они пир для всего села. Друзья Пахтата возвратились на небо, а сам он остался с Тани Гук.
Пусть у того, кто распустит о них сплетни, язык отсохнет, у доносчика пусть душа оборвется!
Пусть недостойный не родится, а если и родится, пусть умрет!
8. ОВДИЛГ
Жил-был один старик. У него было три сына. Когда сыновья подросли, старик тяжело заболел. Умирая, он завещал сыновьям:
– За три дня до болезни я видел во сне большое диво. Боюсь, что после смерти оно будет меня беспокоить. Поэтому прошу вас первые три ночи сторожить мою могилу.
Дав сыновьям наказ, старик умер. Сыновья устроили большой тязет и похоронили отца.
В первую ночь жребий идти сторожить могилу отца выпал старшему. Старший струсил и ласково попросил младшего брата:
– Пойди, пожалуйста, вместо меня, а я пойду вместо тебя. Самого младшего братья и все люди прозвали Овдилг. Овдилг подумал: «Какая разница, в какой день идти, один раз все равно надо, а сейчас сделаю брату доброе дело. Что будет, то будет».
Вечером младший сын пришел на могилу отца. Посреди ночи прибежал красный жеребец, подобный барсу, – только земля дрожит, из глаз синие искры сыплются, дым столбом валит. Прыгнул конь на могилу отца и копытами начал разгребать землю. Вцепился Овдилг в коня и только успел сесть на него, как конь поднял его до семи небес и опустил вниз под седьмую землю. Заговорил тогда конь человеческим языком:
– Сын суки, сын мухи, слезай с меня!
– Я не сын суки, не сын мухи, а с сегодняшнего дня твой хозяин, – промолвил Овдилг.
Коню ничего не оставалось делать, как признать Овдилга хозяином.
– Вырви из моей гривы волос и, когда я понадоблюсь тебе, сожги его – я приду к тебе на помощь, – проговорил красный конь и исчез.
Овдилг спрятал конский волос в карман, а рано утром пришел домой. Старший брат стал расспрашивать:
– Как ты провел ночь? Что видел?
– Кроме волчьей ночи, ничего не было, – ответил Овдилг.
– А где волк? Что за волк? – испугался и хотел бежать старший брат.
– Я говорю, что ночь была холодная и темная, – ответил Овдилг, успокаивая его.
На второй день средний сын должен был идти сторожить могилу отца.
– Эй, Овдилг, пойди вместо меня, а я хочу пойти на базар в соседнее село. Пойди, пожалуйста, а за это я привезу тебе кукурузной муки.
Хорошо, я пойду сторожить вместо тебя, – сказал младший брат, а про себя подумал: «Все-таки он старше меня. Может быть, и на этот раз появится на могиле отца какое-нибудь диво». Как и в первую ночь, прибежал белый конь, подобный барсу, – только земля дрожит, из глаз синие искры сыплются, из ноздрей дым столбом. Вцепился и на этот раз Овдилг в коня. И только успел сесть на него, как конь стал то поднимать его в небеса, то опускать к земле, то мчать по морям. Заговорил конь человеческим языком:
– Сын суки, сын мухи, слезай с меня!
– Я буду сыном суки и сыном мухи, если отпущу тебя. Ты пригодишься мне.
– Делать нечего, я должен подчиниться храброму канту, который одолел меня. Вырви из моей гривы волос. Как только сожжешь его, я сейчас же предстану перед тобой, – проговорил белый конь, подобный барсу, и исчез.
Овдилг спрятал конский волос в карман и пришел утром домой.
– Как ты провел ночь? Что видел? – спросил средний сын.
– Кроме волчьей ночи, ничего не было, – ответил Овдилг.
– Что за волк? Где он? – закричал средний брат и бросился бежать.
– Аи, я говорю, что ночь была холодная и темная, но я-то знаю, ты сильнее волка.
На третий день младший брат должен был сам караулить могилу отца. Ни старший, ни средний не хотели идти вместо него и лишь посмеивались над ним:
– Сегодня ты должен идти сам за себя!
«Вы смейтесь, смейтесь, но будет дело, если мне снова попадется конь», – думал про себя Овдилг.
В третью ночь светила луна и небо было звездное. Внезапно прибежал черный конь, подобный барсу, – только земля дрожит, из очей синие искры сыплются, из ноздрей дым столбом. И стал своими копытами разгребать землю. В третий раз вцепился Овдилг и коня. Только успел одной рукой ухватиться за его гриву, а второй обвязать себя хвостом, как конь поднял его выше солнца, носил его целую ночь по морям и горам. Пот скакуна превращался и миро, и ему ничего не оставалось, как остановиться: – Сын суки, сын мухи, а ну слезай с меня!
– Я буду сыном суки и сыном мухи, если слезу с тебя! Ты мне еще пригодишься, – сказал Овдилг.
– Мне ничего не остается делать, лишь только сослужить тебе службу. Вырви из моей гривы волос. Если я понадоблюсь тебе, сожгу его, и в ту же минуту я буду рядом с тобой, – проговорил Овдилг спрятал конским полос и карман и рано утром пришел домой. Недалеко от братьев жил князь. У него было шесть дочерей. А три сестры были незамужние. Среди них самой красивой была младшая, Харсен Нарс – с золотой головой и серебряными руками.
Созвал князь людей и говорит:
– Выросли мои дочери, и пришло время выдать их замуж. Построил я для них башни с тройными оградами. Вершины этих башен достигают облаков, а основания упираются в землю. Кто на коне допрыгнет до дочерей, за того и выдам их замуж.
У старших братьев коней не было – только два быка. Сели они на быков и отправились в путь. Младший брат стал их умолять:
– Долгой жизни вам, братья! Взяли бы меня с собой, коли не добьюсь дочери князя, то хоть на людей посмотрю.
– Пошел вон, плешивый! Лучше в золе возись, на большее ты не способен, – сказали братья и тронулись в путь.
«Хорошо, тогда докажу вам, какой я дурак!» – решил Овдилг, достал из кармана волос красного коня, подобного барсу, и поджег его.
Не успел Овдилг и глазом моргнуть, как конь предстал перед ним; на его спине были одежды для всадника. Овдилг сбросил с себя лохмотья, оделся в одежды из красного шелка и отправился следом за братьями, чтобы добыть себе невесту. В пути он догнал братьев.
– Ассалам-алейкум, всадники на быках! Далеко путь держите? – спросил Овдилг.
– Ва алейкум-салам, всадник на коне! Едем мы во двор князя добыть себе в жены его дочерей, – ответили старшие братья, не узнавшие Овдилга.
У князя во дворе собралось много людей. Здесь были известные во всем крае храбрецы и все, кто хотел добиться руки дочери князя. Старшая дочь сидела у окна башни. Никто не мог допрыгнуть на коне до нее. Тогда Овдилг пришпорил коня, разрушил тройные фарфоровые ограждения и подскакал к башне, в которой сидела дочь князя. Вершина башни упиралась в облака, а основание – в землю.
Допрыгнул он на коне до окна башни и воскликнул:
– Пусть я буду счастлив с тобой, а ты – со мной!
Усадил он девушку впереди себя и поскакал домой. Никто не мог заметить, в каком направлении оп скрылся. Дома Овдилг отпустил коня, а девушку спрятал в кадушку, стоявшую за дверью. Сам же принялся возиться в золе.
Старшие братья вернулись расстроенные.
– Что случилось, братья? Чем вы так опечалены? – спросил Овдилг.
– Во двор князя прискакал всадник на красном скакуне, красивый, как картинка. Он и увез старшую дочь князя, – рассказали братья.
Овдилг поднялся из золы и спросил братьев:
– Скажите, ради, бога, не был ли он хоть немного похож на меня?
– Перестань, дурень! Куда тебе до него? Ты хоть понимаешь, что говоришь?! Лучше продолжай возиться в золе, – ответили братья.
На второй день Овдилг опять стал просить, братьев взять его с собой. Братья и слушать не стали, а лишь обругали его. Сами же сели на быков и поехали во двор князя.
Овдилг вытащил из кармана волос коня, подобного белому барсу, и сжег его. Не успел Овдилг и глазом, моргнуть, как конь, подобный белому барсу, предстал перед ним; на его спине были одежды для всадника. Овдилг оделся в белые шелковые одежды и отправился во двор князя. Догоняет он братьев и говорит:
— Ассалам-алейкум, всадники на быках! Далеко ли путь держите?
— Ва алейкум-салам, всадник на коне! Едем мы во двор князя: добиться руки одной из его дочерей. А ты куда путь держишь?
– И я по тому же делу, – промолвил Овдилг, пришпорил коня, поднял облако пыли и, обдав ею братьев, поскакал вперед.
Братья так и остались стоять с разинутыми ртами.
– Да, далеко нам до него. Вряд ли и на этот раз нам добиться дочери князя, – ворчали они.
Вторая дочь князя сидела у окна высокой башни. Народу во дворе было видимо-невидимо. Никто из присутствующих не мог допрыгнуть до окна дочери князя.
Пришпорил Овдилг коня, разрушил тройные фарфоровые ограждения и взлетел к вершине башни, у окна которой сидела дочь князя. Вершина этой башни упиралась в облака, а основание – в землю. Подпрыгнул он до окна башни и воскликнул:
– Пусть я буду счастлив с тобой, а ты – со мной!
Усадил он девушку впереди себя и поскакал домой. Никто не мог заметить, в каком направлении он скрылся. Дома Овдилг отпустил коня, а вторую дочь князя спрятал в ту же кадушку. Сам же принялся возиться в золе.
Через некоторое время вернулись домой расстроенные братья. На вопросы Овдилга рассказали о всаднике, который увез вторую дочь князя.
Овдилг поднялся и спросил братьев:
– Скажите, не был ли этот храбрый всадник похож на меня?
– Что ты мелешь, дурень? Если бы он был похож на тебя, то, как и ты, возился бы у очага в золе.
На третий день чуть свет отправились братья добиваться руки самой красивой дочери князя по имени Харсен Нарс. На просьбы Овдилга взять его с собой они не обратили никакого внимания.
«Можете ехать, но возвратитесь ни с чем», – подумал младший брат, достал из кармана черный волос и сжег его.
Появился черный конь, подобный барсу; на его спине были одежды для всадника. Овдилг оделся в черные шелковые одежды и верхом на черном коне отправился следом за братьями.
Как и прежде, он догнал братьев, ехавших на быках, поприветствовал их, расспросил о житье-бытье и, оставив их далеко позади, прибыл во двор князя.
Пришпорил он черного коня, разрушил тройные фарфоровые ограждения и взлетел к вершине башни, у окна которой сидела прекрасная Харсен Нарс.
Вершина этой башни скрывалась в облаках, а основание ее упиралось в землю.
Харсен Нарс сидела, выставив свою золотую голову и серебряные руки. Допрыгнул Овдилг до окна башни и воскликнул:
– Харсен Нарс! Пусть я буду счастлив с тобой, а ты – со мной!
Усадил он ее впереди себя и поскакал домой. Дома Овдилг отпустил коня, а Харсен Нарс посадил в кадушку вместе с сестрами.
Через некоторое время возвратились домой на уставших быках старшие братья.
– Что случилось с вами, добрые молодцы? Чем вы так озабочены?
– Три наши поездки не увенчались успехом. Всадник на черном коне и в черном одеянии увез прекрасную Харсен Нарс, будто ветром гонимый репейник, – стали причитать братья.
– Богом молю вас, скажите правду, не был ли этот всадник похож на меня?
– Ты что, ослиного мозга объелся, несчастный? Соображаешь, что говоришь? Если бы он возился в золе, как и ты, где бы ему состязаться со всеми? Не мели чепуху.
– Три всадника, о которых вы говорили, на самом деле был один всадник, и этим всадником был я! Если не верите, посмотрите в кадушку, что стоит за дверью, – сказал Овдилг.
Посмотрели братья и увидели трех сестер, одну красивее другой.
Понурив головы, стояли удивленные братья.
– А откуда у тебя жеребцы, прекрасные одежды? – стали они спрашивать.
На это Овдилг ответил, что когда он сторожил три ночи могилу отца, то каждую ночь одерживал верх над жеребцами, подобными барсу.
– С тремя девушками мне делать нечего, старших двух отдаю вам, а себе оставляю милую моему сердцу Харсен Нарс, которую люблю .больше всего на свете. Будьте и вы счастливы!
Справили братья пышные свадьбы и стали жить со своими женами.
Вдали от братьев жил Бийдолг-Бяре. Его прозвали «низким ослом». Ростом он был невелик, зато обладал непомерной силой. С отцом Харсен Нарс он вел войну из-за нее целых тринадцать лет. Когда Овдилг женился на ней, он кружил вокруг его дома в надежде украсть Харсен Нарс.
Однажды, когда Овдилг был на охоте, Харсен Нарс пошла по воду. Сидевший в засаде Бийдолг-Бяре украл ее.
Возвратился с охоты Овдилг и узнал, что жена его похищена. Не теряя времени, он сжег красный волос и призвал красного жеребца, подобного барсу. Жеребец появился и привез с собой одежды из красного шелка. Овдилг оделся в красные одежды и на жеребце отправился на поиски Харсен Нарс. Он скакал до тех пор, пока седло, не прилипло к коню, а сам он – не прирос к седлу. Наконец он увидел вдали среди камышей клубившийся дымок. Овдилг подъехал и нашел небольшую землянку. Только он подошел к дверям, как из землянки вышла красивая женщина. Она спросила:
– Что ты за человек? Как попал в края, куда не ступала нога человеческая? Что привело тебя сюда?
– Я – Овдилг, копавшийся в золе. Мою жену похитил Бийдолг-Бяре. Я должен отобрать свою жену и убить Бийдолг-Бяре.
– Ой, ты же мой зять. Я – самая старшая сестра Харсен Парс. Мой муж – сын Солнца. Он скоро должен прийти домой. Как можно скорее убегай; если он увидит тебя, то непременно убьет и съест.
– Я не вернусь назад и буду искать Харсен Нарс, – твердо сказал Овдилг.
– Что с тобой делать, заходи, я постараюсь остановить сына Солнца.
Она повела Овдилга в комнату, накормила и уложила спать под кроватью.
В сумерки возвратился сын Солнца. Ростом он был с высокую башню. На одной ручище у него висел олень, а на другой – чинара. Бросил он посреди двора оленя и чинару, подвесил в небе Солнце, посмотрел по сторонам и сказал:
– Кто-то здесь был. Жена, скажи, где он? Не то плохо будет?
– Никого здесь не было, тебе просто показалось, – сказала испуганная жена.
– Не перечь мне, все равно не проведешь, лучше говори правду!
– Что бы ты сделал, если бы в гостях у тебя оказался один из твоих свояков?
– Старших можно и меж ладоней растереть, а с младшим и развлечься можно.
– В гостях у тебя младший свояк.
– Приведи его, я ему ничего плохого не сделаю, он хороший человек.
Жена пошла и привела своего зятя. Сын Солнца разрубил чинару, развел огонь, изжарил оленя и пригласил Овдилга ужинать.
– Я не прикоснусь к еде, пока ты не скажешь, где живет Бийдолг-Бяре. Я должен отобрать у него свою жену.
– Ой-ой-ой! Не ходил бы ты лучше к нему – живым от него не вернешься, – сказал сын Солнца.
Наконец он указал ему путь-дорогу, которая вела к Бийдолг-Бяре. Сели они, поели, переночевали, а утром Овдилг уехал.
Шестьдесят три дня ехал он по колючкам репейника, шестьдесят три дня ехал по стеблям кукурузы, шестьдесят три дня ехал по острым каменьям, пока седло не прилипло к коню, а он сам не прирос к седлу. Овдилг добрался до жилья Бийдолг-Бяре, который ложился спать в пятницу и спал целую неделю до следующей пятницы. Боясь, что Харсен Нарс могут украсть, он ложился спать, положив голову ей на колени. Овдилг пришел в тот день, когда Бийдолг-Бяре только уснул. Заглянув в окно, он увидел Харсен Нарс и спящего на ее коленях Бийдолг-Бяре. И она увидела его и от радости улыбнулась, а потом заплакала. Овдилг спросил:
– Почему ты сначала улыбнулась, а потом заплакала?
– Увидев тебя, я улыбнулась от радости, а заплакала потому, что боюсь, как бы Бийдолг-Бяре, проснувшись, не убил тебя.
– Выходи скорее, пока он спит, мы убежим подальше.
– Оставь меня, а сам уходи! Пусть со мной случится что угодно, лишь бы ты остался жив! – так говорила Харсен Нарс, но Овдилг все же усадил ее на своего жеребца и ускакал.
У Бийдолг-Бяре был гулинг – трехногий конек, которому не было равных на свете. Как только Овдилг и Харсен Нарс ускакали, трехногий конек стал яростно кричать, звать на помощь и разбудил своего хозяина. Бийдолг-Бяре вскочил и увидел, что Харсен Нарс нет рядом. Спросил он у трехногого гулинга:
– Что произошло? Где Харсен Нарс?
– Ее увез муж, Овдилг, усадив впереди себя, – сказал трехногий гулинг.
– После обеда догоним их или не обедая? – спросил Бийдолг-Бяре.
– Мы догоним их и не обедая, и после обеда. Бийдолг-Бяре взял волчью палицу, сел на трехногого гулинга и поскакал за ними в погоню; догнал их и волчьей палицей искромсал Овдилга на куски. От горя Харсен Нарс слезами плакала – сколько лилось воды, кровью плакала – сколько лилось крови! Стала она просить Бийдолг-Бяре:
– Ты убил его, дай мне хоть собрать останки тела, чтобы птицы не клевали, дождь не размывал, а солнце не пекло их. Бийдолг-Бяре не стал перечить Харсен Нарс. Она быстро собрала останки тела Овдилга, положила их в тале и привязала его к седлу жеребца. Бийдолг-Бяре вместе с Харсен Нарс вернулись обратно, а жеребец Овдилга с сумой побежал к дому сына Солнца.
Когда его жена увидела талс с останками тела Овдилга, она горько заплакала.
– Чем плакать, сделай лучше из останков Овдилга его подобие, – сказал сын Солнца.
Жена сына Солнца сделала из останков Овдилга его подобие. Сын Солнца потер покойника бруском, смазал клеем и оживил его.
– Из мертвых воскрес ты, Овдилг, что ты теперь думаешь делать? – спросил сын Солнца.
– Не успокоюсь, пока не отобью Харсен Нарс.
– Не успокоишься?
– Нет, не успокоюсь!
– Тогда пойди к твоему второму свояку, сыну Луны, он поможет тебе, – сказал сын Солнца и отправил его в путь.
Овдилг вырвал у красного жеребца волосок и отпустил. Затем достал из кармана белый волос и сжег его. С небес мгновенно спустился прекрасный жеребец, подобный белому барсу, с белыми одеждами.
Уселся Овдилг на коня и стал пугать его криком. С неба все птицы попадали на землю, все звери ушли в норы. Прыгнул прекрасный жеребец, подобный белому барсу, – ударами копыт разрушал горы, грудью валил лес, головой разгонял тучи, гривой подымал ветер – летел пулей. Через некоторое время он подъехал к горной пещере, из которой навстречу ему вышла женщина.
– Что ты за человек? Куда путь держишь?
– Я – Овдилг, мою жену Харсен Нарс похитил Бийдолг-Бяре. Я хочу найти сына Луны и с его помощью отнять свою жену.
– Твой свояк, сын Луны, живет здесь, а ты – мой зять. Мне тебя жаль. Уходи отсюда скорее; если он застанет тебя здесь, непременно убьет, – сказала женщина.
Овдилг не послушал ее. Она пригласила его в дом, зарезала трехгодовалого бычка, накормила, напоила, а затем спрятала в сарае. В сумерки возвратился сын Луны. Он нес в одной ручище оленя, в другой – чинару.
– Жена, кто у нас?
У нас никого нет. Почему ты спрашиваешь?
– Не лги. Следы одного человека остановились у нашей пещеры. Если у него нет крыльев взлететь в небо и нет когтей уйти под землю, ему больше некуда деваться.
– Что бы ты сделал, если бы к тебе в гости пришел твой свояк?
– Старших можно и меж ладоней растереть, а с младшим и развлечься можно.
– У тебя в гостях младший свояк.
– Хорошо, приведи его. Я не причиню ему зла.
Он подвесил в небе Луну, разрубил чинару и развел огонь, зажарил оленя, приготовил ужин и пригласил Овдилга поужинать.
– Я не прикоснусь к еде, если ты не скажешь, как одолеть Бийдолг-Бяре.
– Не говори о невозможном, лучше поговорим о возможном. Но Овдилг стоял на своем.
– Ладно, так уж и быть, скажу тебе. Как только приедешь к Бийдолг-Бяре, взнуздай его трехногого конька, – дал совет сын Луны.
Тогда они сели и поужинали.
Шестьдесят три дня ехал Овдилг по колючкам репейника, шестьдесят три дня ехал по стеблям кукурузы, шестьдесят три дня ехал по острым каменьям, пока седло не прилипло к коню, а сам он не прирос к седлу. И вновь подъехал Овдилг к жилью Бийдолг-Бяре, который и на этот раз спал. Подъехав, он быстро взнуздал трехногого конька. Под голову Бийдолг-Бяре он положил чурбак, усадил Харсен Нарс на круп коня и изо всей мочи погнал прекрасного жеребца, подобного барсу.
Через семь дней и семь ночей в пятницу, проснулся Бийдолг-Бяре. Под своей головой он заметил чурбак, а трехногого гулинга нашел взнузданным. Разнуздал его Бийдолг-Бяре, и обе всем поведал ему трехногий гулинг.
– После обеда догоним их или не обедая догоним? – спросил Бийдолг-Бяре.
– Мы догоним их и не обедая, и после обеда.
Перекусив, Бийдолг-Бяре взял волчью палицу, уселся на трехногого гулинга и пустился в погоню. Догнал он Овдилга и Харсен Нарс и ударом волчьей палицы вдребезги раскрошил Овдилга.
От горя Харсен Нарс слезами плакала – сколько лилось воды, кровью плакала – сколько лилось крови.
– Ты убил его, дай мне хоть собрать останки тела, чтобы птицы не клевали, дождь не размывал, а солнце не пекло их, – стала умолять Харсен Нарс Бийдолг-Бяре.
Бийдолг-Бяре и на этот раз разрешил ей собрать останки тела Овдилга. Наполнив два талса, она приторочила их к седлу и пустила прекрасного жеребца, подобного белому барсу. Переваливаясь с боку на бок, конь пришел к дому сына Луны. Собрав останки тела, сын Луны потер их бруском, смазал клеем и вновь оживил Овдилга.
– Теперь-то ты, Овдилг, перестанешь добиваться своего? – спросил сын Луны.
– Не перестану до тех пор, пока бьется сердце, – ответил Овдилг.
Тогда сын Луны указал ему дорогу к третьему свояку – сыну Звезды.
Овдилг вырвал у белого коня волосок и отпустил его. Достал из кармана черный волос и сжег его. С неба слетел черный жеребец, подобный барсу. Ноги его по брюхо увязли в земле. Затем он встрепенулся, встал на дыбы и произнес:
– Что будем делать?
Овдилг надел черные одежды и помчался к жилью сына Звезды.
От пота коня разливались лужи, от дыхания стлался туман, седло к спине прилипло, так долго они ехали.
Однажды к вечеру в огромном лесу они наткнулись на отверстие в земле. Из него вышла красивая женщина и спросила:
– Что ты за человек? В эти края и волк не забредает, а ты зачем пришел?
– Я – Овдилг, муж Харсен Нарс и твой зять.
– Как хорошо, что это так, что поделывает моя сестренка?
– Ее похитил Бийдолг-Бяре. Дважды я пытался ее возвратить, но из этого ничего не вышло, поэтому я пришел просить помощи у сына Звезды.
– Не будь несчастным! Если не уйдешь до его прихода, то плохо тебе придется.
– Я шел сюда, чтобы или умереть, или возвратить Харсен Парс.
– Делать нечего, заходи в дом, – пригласила Овдилга женщина, зарезала трехлетнего бычка, накормила его, напоила и спрятала.
Возвратился сын Звезды. Подбросил он свои звезды в небеса и спросил у жены:
– Кто к нам пришел?
– Кто к нам может прийти? Никто не приходил.
– Не перечь мне. Я знаю, что к тебе в гости пришел один человек. Кто он, где он? Говори!
– Что бы ты сделал, если бы к тебе в гости пришел один из свояков?
– Старших можно и меж ладоней растереть, а с младшим и развлечься можно.
– У тебя в гостях младший.
Она привела к нему Овдилга. Сын Звезды изжарил оленя, пригласил Овдилга поужинать:
– Отведай ужина, своячок!
– Не притронусь к еде, сын Звезды, до тех пор, пока не скажешь, как мне одолеть Бийдолг-Бяре, – сказал Овдилг и рассказал ему о помощи сына Солнца и сына Луны. – Я не успокоюсь до тех пор, пока не отобью Харсен Нарс.
– Ничего с тобой не поделаешь. Я доволен тем, что ты добиваешься своего, и сделаю все, что в моих силах. А сейчас спокойно ужинай.
После ужина сын Звезды сказал Овдилгу:
– Собирайся, пойдем на охоту, – и взял его с собой. Они охотились целую неделю и наполнили высокие корзины дичью. Сын Звезды сказал:
– В понедельник возьмешь эти корзины с мясом и отправишься в сторону захода солнца. Пересечешь три горы. Там ты увидишь лысую гору, на которой не растут трава и лес, а лежат лишь камни и гравий. Раз в год на эту гору приходит кобыла, которая там жеребится, от нее и пошли гулинги. Трехногий гулинг Бийдолг-Бяре – тоже от нее. Когда она приходит жеребиться на эту гору, туда со всего света собираются звери и птицы, чтобы съесть этого гулинга. Как только кобыла ожеребится, ты разбросай куски мяса из своих корзин. Съев мясо, звери и птицы уйдут. Напоследок придет голодный волк. Сколько бы ты ни взял с собой мяса, к приходу волка оно кончится. Тогда оторви мышцы со своих рук и брось их волку. Если так не сделаешь, то твой гулинг тоже будет трехногим – ногу съест волк. Возьми вот это снадобье; если им смажешь руки, они сразу станут прежними. Это снадобье не было известно Бийдолг-Бяре, и поэтому его гулинг остался трехногим. Если поступишь так, твой гулинг будет четвероногим, и трехногий гулинг Бийдолг-Бяре никогда его не догонит. Тогда ты сможешь спасти Харсен Нарс.
– Большое спасибо за совет, – попрощался Овдилг и отправился в путь.
Преодолев три горы, он очутился у той, про которую ему рассказывал сын Звезды. Вокруг горы Овдилг поставил корзины с мясом и сел отдыхать.
В понедельник на этой горе появилась кобыла, а за ней звери и птицы. Когда кобыла начала жеребиться, Овдилг стал разбрасывать куски мяса. Наевшись досыта, звери и птицы покинули это место. Издали послышалось зарывание волка. Появился голодный волк с впалыми боками. Овдилг вырвал мышцы со своих рук и бросил волку. Затем смазал раненые места снадобьем – руки стали прежними. Когда жеребенок трижды пососал свою мать, он окреп настолько, что на нем можно было ездить.
– Спасибо тебе за жеребенка. Ты спас его от смерти. Я дарю его тебе, – сказала кобыла.
Отпустив черного коня, Овдилг сел на гулинга и поехал к Бийдолг-Бяре.
Шестьдесят три дня ехал он по колючкам репейника, шестьдесят три дня ехал по стеблям кукурузы, шестьдесят три дня ехал по острым каменьям, пока не приехал к Бийдолг-Бяре. Была пятница, Бийдолг-Бяре положил голову на колени Харсен Нарс и уснул до следующей пятницы.
Вспоминая про смерть мужа, Харсен Нарс обливалась слезами – сколько текло воды, кровью оплакивала его – сколько лилось крови!
Увидев перед собой живого Овдилга, она очень обрадовалась и спросила:
– Не сон ли это? Неужели ты снова живой передо мной?
– Как видишь, не теряй даром времени, бросай эту грязную голову и уйдем отсюда.
Харсен Нарс потихоньку положила на пол голову Бийдолг-Бяре и с Овдилгом ускакала на четвероногом гулинге.
– О боже, как хорошо, что ты пришел вовремя! Через семь дней и семь ночей я должна была стать женой Бийдолг-Бяре. Если бы ты не пришел через семь дней, то вместо меня увидел бы мой труп. Я покончила бы с собой, лишь бы не стать его женой.
Как птицы, выпорхнувшие из гнезда, поскакали Овдилг с Харсен Нарс. Как и прежде, трехногий гулинг поднял шум и разбудил Бийдолг-Бяре. Проснувшийся Бийдолг-Бяре спросил своего гулинга:
– Ну как, после обеда догоним их или не обедая догоним?
– Теперь хоть пообедаем, хоть не пообедаем, все равно не догоним, – ответил трехногий гулинг.
– Что за разговоры! Я перебью тебе оставшиеся ноги.
– Дело в том, что у меня три ноги, а гулинг Овдилга о четырех ногах.
– Или умрешь, или догонишь их! – воскликнул Бийдолг-Бяре и бросился в погоню.
Но как ни старались, догнать их не могли. Бийдолг-Бяре стал избивать коня палицей.
Обливаясь кровью, гулинг заржал и стал молить о помощи скачущего впереди гулинга:
– Смилуйся надо мной, подожди хоть немножко, ведь мы от одной матери, не дай мне умереть жестокой смертью. Скажи своему хозяину, чтобы он сбросил черную бурку, и я, испугавшись, скину с себя Бийдолг-Бяре.
Четырехногий гулинг сделал, как просил его брат.
Овдилг сбросил с себя черную бурку, и Бийдолг-Бяре ушел в землю на глубину три раза по пятнадцать локтей. Там и пришел смертный час Бийдолг-Бяре.
А Овдилг со своей ненаглядной Харсен Нарс на четырехногом гулинге направились к сыну Звезды.
Оставим их наедине друг с другом, а тем временем поговорим о братьях Овдилга.
Надоели сестрам Харсен Нарс трусливые мужья, и они выгнали их из дому:
– Вашего брата давно нет дома. Не спите, подобно женщинам, поезжайте и разузнайте, жив Овдилг или нет. Не нужна ли ему помощь? Будьте, наконец, людьми!
Уселись братья на быков с истертыми шеями и поехали в путь. Ехали они, ехали и через некоторое время прибыли в местечко, где жил сын Солнца. Встретила их жена сына Солнца. Братья рассказали ей, кто они и зачем приехали.
– Уезжайте, пока не возвратился сын Солнца. Он говорил, что сотрет вас в порошок.
– Боже упаси нас! – сказали братья и убежали.
– Погодите, – сказала она, – поезжайте к сыну Луны, – и жена сына Солнца указала им дорогу.
Мало ли, долго ли они ехали и прибыли к сыну Луны. Встретила их жена сына Луны и расспросила. Братья ей обо всем поведали.
– Сын Луны говорил, что сотрет вас в порошок, поезжайте лучше к сыну Звезды, куда и отправился ваш брат, – и она указала им дорогу.
Испугались они сына Луны и поехали в ту сторону, где жил сын Звезды.
Тихо ли ехали, быстро ли, но приехали на усталых быках к сыну Звезды.
– Вы откуда едете, всадники на быках? По какому важному делу выехали? – встретила их жена сына Звезды.
– Мы преспокойно сидели бы дома, да жены нас выгнали. Был у нас брат Овдилг, играющий в золе. Если мы возвратимся без него, нас не впустят в дом, нам нужно живым или мертвым найти его.
– Ой, если возвратится сын Звезды, он сотрет вас в порошок, вы не сможете устоять перед ним.
Собрались братья снова бежать.
– Подождите, – сказала им жена сына Звезды, – вот по этому пути отправился ваш брат, – и она указала им дорогу.
Испуганные братья не успели даже поблагодарить жену сына Звезды и бросились бежать.
«Пусть этот Овдилг в могиле окажется, лишь бы нам выжить», – рассуждали они.
Через некоторое время они встретили Овдилга; он ехал вместе с Харсен Нарс на четырехногом гулинге.
– Ассалам-алейкум!
– Ва алейкум-салам!
Здесь они обо всем и поговорили. Овдилг очень обрадовался встрече с братьями. Радостные, веселые, отправились они в путь в родные края. Как только стало темнеть, Овдилг быстро разбил шалаш, затем побежал в лес и принес трех оленей. После ужина Харсен Нарс и братья улеглись спать, а Овдилг не спал.
В полночь засверкала молния, загремел гром, задрожала земля. Удивленный Овдилг увидел энджала. От скрипа его зубов гремел гром, от искр вспыхивала молния. Под его ногами земля превращалась в жидкую кашу.
– Кто это такие, словно мухи, оказавшиеся на моей земле?! – заревел энджал.
Удары энджала не попадали в Овдилга, а удары Овдилга приходились тому прямо в сердце. Иссякли силы энджала, и он упал. Овдилг достал из ножен шашку и сильным ударом снес ему голову. В одну сторону он бросил тело энджала, в другую – голову, и только потом лег спать. Братья все это видели, но из трусости боялись шелохнуться.
На второй день после длительного пути ночь застала их в лесу. После ужина братья легли спать, а Овдилг не спал. Как и в первый раз, ночью пришел энджал, огромнее первого. В битве Овдилг победил и его. Потом лег спать.
И на третий день Овдилг разбил шалаш, убил оленей, приготовил ужин, а после ужина не стал спать. В эту ночь пришел такой огромный энджал, по сравнению с которым первые два казались котятами. Головой энджал разгонял тучи, от удара его ног земля качалась. Овдилг первым начал битву. От пота, лившегося с них, появлялись лужи. Четырехногий гулинг бросился на помощь хозяину, они вдвоем свалили на землю энджала, и Овдилг шашкой снес ему голову.
Испуганные братья Овдилга подумали: «Овдилг превзошел нас во всем. Убьем его. Но голыми руками нам его не одолеть, пружием не победить».
И решили они, когда он заснет глубоким сном, положить на его ноги острием вниз шашку.
Положили они шашку, отошли немного в сторону и крикнули:
– Энджалы идут, энджалы идут!
– Где энджалы? – спросонья вскочил Овдилг и лишился обеих ног.
Братья оставили его истекающим кровью. Рядом с ним, плача, сидела Харсен Нарс. Братья забрали с собой гулинга и довольные отправились домой.
Некоторое время Овдилг был в бреду. Он не умер, но и не мог двигаться. И стали они с Харсен Нарс жить в шалаше.
Однажды к их шалашу подошел слепец. Он был высокого роста, ударом ноги швырял деревья в небеса, ломал их бедрами– Кто ты? И откуда идешь? – спросил Овдилг.
– Сначала скажите, кто вы? – ответил слепец. Рассказал ему Овдилг о коварстве братьев.
– В таком случае мы будем жить вместе, – сказал слепец. Из зависти, что я так силен, мои братья лишили меня глаз. И с тех пор я ищу такого же горемыку.
И стали они верными друзьями. Через некоторое время к ним пришел безрукий. Когда безрукий увидел безногого и слепого, он подумал, что они достойны быть его друзьями, и подошел к ним. Он был искусным кузнецом, и братья из зависти лишили его рук.
И стал безрукий их верным другом. Сделали они себе землянку и стали в ней жить.
Овдилг садился на плечи слепца и ходил с ним на охоту. Слепец приносил лес, а Овдилг по совету безрукого мастерил различные вещи и оружие. Им удавалось на охоте убивать много зверей. В доме за всем присматривала Харсен Нарс. Однажды, когда они отправились на охоту, Харсен Нарс стала готовить друзьям пищу: под котлом у нее погас огонь, а огниво и кресало друзья забрали с собой на охоту.
«Уже темнеет, и они придут голодными, а еда не готова, какой позор падет на меня! Что делать? Как быть?» – думала она, вдруг заметила вдали дым и решила принести оттуда огонь.
Когда она пришла к дыму, то увидела ешапят. Ешап-матери не было дома.
Харсен Нарс попросила огня, и они разрешили ей взять его.
– Как я его понесу? – спросила Харсен Нарс.
Они взяли сито, насыпали золы, а сверху положили горящие угольки, затем вынули один уголек и бросили обратно в очаг.
При ходьбе сито в руках Харсен Нарс качалось, и из него сыпалась зола. И остался след от дома ешап до ее дома.
Харсен Нарс быстро приготовила ужин и накормила возвратившихся охотников. Утром следующего дня они вновь отправились на охоту.
Когда ешап-мать пришла домой и взглянула на очаг, она заметила, что не хватает трех угольков. Стала она бить своих детей и бранить их за то, что не уберегли огонь. Тогда они ей сказали, что один уголек они вновь бросили в очаг, а чтобы проследить, куда пошла девушка, в сито насыпали золу. Пошла ешап-мать по следу и видит, что Харсен Нарс занята домашними делами. Она крикнула девушке:
– Я съем Овдилга из-за огня, который ты принесла!
– Не убивай его, лучше съешь меня, ведь огонь унесла я, – сказала Харсен Нарс.
Войти в окно и взять твою душу или войти в дверь и выпить твоей крови? – спросила ешап-мать.
– Войди в дверь и выпей моей крови, – ответила Харсен Нарс.
Вошла ешап-мать в дверь и выпила ее крови.
Когда Овдилг и его друзья возвратились с охоты, они увидели, что Харсен Нарс очень бледна и ее клонит ко сну.
Что с тобой, что случилось? – спросил Овдилг.
– Ничего, бывает такое иногда, – ответила Харсен Нарс, же лая скрыть происшедшее.
Оставив дома безглазого, Овдилг отправился на охоту с безруким. Через некоторое время вновь пришла ешап и промолвила:
– Войти в окно и взять у тебя душу или войти в дверь и вы пить твоей крови?
– Войди в дверь и выпей моей крови, – ответила Харсен Нарс.
Ешап вошла и стала пить кровь. Слепец шарил руками по комнате, но поймать ее не мог, а та выскочила в окно. Когда друзья возвратились, слепец сказал безрукому:
– Я не вижу и ничего не мог поделать, попробуй ты. Надо убить ешап.
Они не сказали Овдилгу о том, что случилось, боялись, что ешап убьет Харсен Нарс.
Безрукий спрятался в комнате. Через некоторое время пришла ешап, приговаривая:
– Войти в окно и взять у тебя душу или войти в дверь и иыпить твоей крови?
Когда ешап стала пить кровь Харсен Нарс, безрукий бросился па ешап, но не мог ее поймать и только бил ногами и кусал лубами.
Вечером, сидя на плечах слепого, Овдилг возвратился домой. Просив во дворе убитых оленей, они зашли в дом и увидели бледную, как полотно, Харсен Нарс и плачущего безрукого. Узнав правду, Овдилг со злости лег спать, не поужинав, но недолго держал обиду. Утром он сказал:
– Сегодня мы втроем останемся дома. Когда придет ешап сосать кровь, один станет в дверях, другой у окна, а я спрячусь.
Через некоторое время пришла ешап и прокричала:
– Войти в окно и лишить тебя души или войти в двери и напиться твоей крови?
– Войди в окно и лиши меня души; в моем теле нет уже ни капли крови.
Скрипя зубами, вскочила ешап в окно. Безглазый стал в дверях, безрукий – у окна, а Овдилг выскочил из укрытия и начал наносить удары шашкой. Он нанес ей восемь ударов и лишил ее восьми душ. Когда у нее осталась только одна душа, она стала умолять:
– Я вас всех вылечу, не убивайте меня. Дома у меня остались голодные детки.
– Как ты нас вылечишь?
– У меня есть живительное колесо, которым стоит лишь потереть – и оно вылечит. Поводи им по себе и проверь, – сказала ешап и выбросила изо рта колесо.
Овдилг согласился и прокатил это колесо по дворовой собаке. Колесо перерезало собаку и опять возвратилось к нему.
– Ты снова за свое?! – взмахнул шашкой Овдилг.
– Нет, нет, не спеши, я больше не буду. Вот брусок, он вылечит вас, – со слезами сказала ешап.
Взял Овдилг брусок и потер им собаку. Собака ожила и стала вилять хвостом.
– Вот это хорошую вещь ты нам дала, но жить тебе осталось недолго, – и ударом шашки Овдилг убил ешап.
Потерли бруском глаза слепца – стал он зрячим, потерли безрукого – руки стали прежними, провели бруском по телу Харсен Нарс – она стала прежней, потерли Овдилга по ногам – он стал ходить.
Вынул Овдилг из кармана три конских волоса и сжег их. Тотчас появились три жеребца с шелковыми одеждами. Принарядились три друга: бывший слепец получил жеребца, подобного красному барсу, безрукий – жеребца, подобного белому барсу, а черного, барсу подобного жеребца, Овдилг оставил себе.
И отправились они в родные края.
Вместе с Харсен Нарс и со своими друзьями приехал Овдилг к сыну Звезды. Тот их хорошо принял, и затем они все вместе отправились к сыну Луны. Погостили они у него и отправились к сыну Солнца. Затем все вместе прибыли в родной край Овдилга и увидели его братьев, похвалявшихся перед своими женами: «Мы отомстили за смерть Овдилга и привели гулинга».
Увидели они Овдилга – и души их в пятки ушли.
– Бесстыжие вы люди! – воскликнул Овдилг и, пустив колесо, разрезал их пополам. – Если бы вас родила не моя мать, я бы не оживил вас! – И, вновь оживив, прогнал их вон со двора.
Жен братьев он отдал своим друзьям. Сын Солнца, сын Луны, сын Звезды, Овдилг и его два названых друга, их жены, шесть сестер, младшей из которых была Харсен Нарс, стали жить, как хорошие родичи.
Вершины их башен упирались в облака, а основания – в землю; шесть таких огромных башен выстроили они и стали в них жить.
Сын Солнца поигрывал Солнцем, сын Луны – Месяцем, сын Звезды – Звездами.
Пусть им сопутствует удача, пусть нас не минует добро!
9. ЧЕРНЫЙ ХОЖА
У одного отца было три сына и три дочери. Из трех сыновей младший был самым любимым и дорогим. И за то, что отец любил его больше всех, старшие братья возненавидели его. Перед смертью отец завещал:
– Выдайте замуж своих сестер за того, кто их посватает, пусть то будет птица или зверь.
После смерти отца прошло много времени, и сватать старшую сестру прилетел голубь. Братья помнили завещание отца и выдали ее за голубя.
Через некоторое время прилетел ястреб сватать среднюю сестру. Братья выдали ее за ястреба. После этого прилетел сокол – выдали за него третью сестру.
Братья не знали, где и как живут их сестры, и очень о них беспокоились. И решили они поехать на поиски своих сестер. Оседлали коней, опоясались оружием и отправились в путь. Мало ли ехали, много ли, но оказались братья в далеком необитаемом краю. Там они увидели трехъярусную башню.
– Войди в эту башню и посмотри, что в ней, – говорят старшие младшему.
Поднялся младший брат на третий этаж башни, открыл дверь и увидел трех девушек. Старшей из них понравился младший брат, и она сказала:
– Если ты посватаешь меня, я согласна выйти за тебя замуж.
– За меня не выходи, лучше выйди за моего брата, ты будешь моей снохой, – сказал младший брат.
И средняя сказала, чтобы он посватал ее. Младший брат предложил ей стать женой среднего брата. Себе же в жены выбрал младшую сестру, а двух старших привел для своих братьев. Нее отправились домой, усадили на круп коней по невесте и взяли все богатства.
По дороге им встретился человек высотой в локоть, а борода у него была длиной в два локтя. Он попросил старшего брата взять его с собой, пообещав, что будет ухаживать за лошадьми.
– За лошадьми есть кому ухаживать, – сказал старший и проехал мимо.
И среднего брата попросил карлик о том же.
– Ты мне не нужен, обойдусь и без тебя, – сказал средний и проехал мимо.
С этой же просьбой карлик обратился к младшему брату. Тот пожалел карлика и усадил его на круп коня позади невесты. Незаметно для младшего брата карлик соскочил с коня и скрылся с его невестой. Он, оказывается, превращался в кого желал, и был на самом деле Черным хожей. Увидел младший брат, что карлика и невесты нет, не сказал братьям ни слова и тронулся в обратную дорогу.
«Если бы я знал, где он, я б с ним вступил в бой и убил его. Без невесты я не вернусь», – решил он.
Мало ли он ехал, долго ли ехал, но через некоторое время очутился в одном селе. Пришел он к роднику и не знал, к кому пойти в гости. У родника к нему подошла старшая сестра, которая вышла замуж за голубя.
– Вай, вай, да умрет у тебя сестра! Откуда ты? – сказала сестра, быстро повела его в свою комнату и усадила.
Расседлала она коня брата, а в это время прилетел голубь. Влетел он в комнату, сбросил свое оперение, переоделся в новые одежды и приветствовал своего шурина. Сидят они, веселятся, и младший брат спрашивает зятя:
– Ты летаешь по всему свету. Нет ли у тебя каких-нибудь новостей?
– Больших новостей нет, но сегодня я видел чудо. На трехногом коне Черный хожа увозил красивую девушку. Больше я ничего не видел и не слышал, – ответил зять-голубь.
– В какую сторону поскакал Черный хожа? – спросил шурин.
– Он поскакал в сторону восхода солнца, – ответил зять-голубь.
Больше ни о чем не стал расспрашивать младший брат у зятя и отправился в сторону восхода солнца. Мало ли он ехал, долго ли, но очутился в одном селе. Остановился он у родника. Подходит к нему сестра, вышедшая замуж за ястреба.
– Вай, вай, да умрет у тебя сестра! – обняла она брата и ввела его в дом.
Расседлала коня брата, и через некоторое время прилетел ястреб. Влетел он в комнату, сбросил оперение, надел новые одежды и приветствовал своего шурина.
Посидели они, поговорили, и шурин спрашивает своего зятя-ястреба:
– Ты летаешь по всему свету, расскажи, что нового ты видел или слышал?
– Ничего особенного не произошло. Но вчера я видел, как Черный хожа увозил на трехногом коне красивую девушку. Я погнался за ним, но не смог догнать. Больше ничего особенного я не видел, – ответил зять-ястреб.
– В какую сторону он поскакал?
– В сторону восхода солнца.
На другое утро младший брат собрался и отправился в сторону восхода солнца. Мало ли он ехал, много ли, но через некоторое время очутился в одном селе. Остановился он у родника. Тут к нему подошла сестра, которая вышла замуж за сокола.
– Вай, вай, да умрет у тебя сестра! – И она привела брата к себе, расседлала его коня и завела в дом.
Через некоторое время прилетел сокол, сбросил оперение, надел новые одежды и приветствовал своего шурина. Посидели они, поговорили, и младший брат спрашивает:
– Ты летаешь по всему свету, сокол! Не расскажешь ли чего-нибудь нового?
– Ничего особенного нет. Но я видел, как Черный хожа увозил на трехногом коне красивую девушку. Я полетел вслед за ним, но догнать его не смог. Мне было жаль эту девушку.
– В какую сторону он поскакал?
– В сторону восхода солнца.
На другое утро младший брат отправился в сторону восхода солнца.
Мало ли он ехал, долго ли, но через некоторое время очутился в одном селе.
Сидит он у родника вблизи этого села, и тут к нему подходит его невеста, увезенная Черным хожей.
– Вай, вай, да умрет у тебя сестра! – воскликнула она. – Как ты очутился здесь?
– Мало ли ехал, долго ли, но вот очутился здесь, теперь торопись, нам нужно уезжать, – сказал младший брат.
– Мы-то убежим, но какой толк от этого? У похитившего меня хожи есть трехногий конь. Черный хожа обладает непомерной силой. Боюсь, как бы он не изувечил тебя, – сказала невеста.
– Если удастся – спасемся, не удастся – умрем, но уходить отсюда нужно! – сказал младший брат и ускакал со своей невестой.
В это время уставший от дороги Черный хожа крепко спал. А спал он так: подложив одно ухо и накрывшись другим, он засыпал в одну пятницу, а просыпался только в следующую. Трехногий конь Черного хожи все понимал и разговаривал на человеческом языке. Узнал конь, что девушку увезли, сломал запор у сарая и, ударив Черного хожу по уху передней ногой, разбудил его.
– Что случилось? – спросил Черный хожа.
– Нашу девушку увозят, – ответил трехногий конь.
– После обеда догоним их или не обедая догоним?
– Догоним и не обедая, и после обеда, – ответил конь.
Они не торопясь пообедали, а потом Черный хожа схватил трехпудовую дубину и бросился в погоню. Через некоторое время он догнал девушку и младшего брата, забрал девушку, ударил младшего брата дубиной и убил его.
Девушка говорит Черному хоже:
– Позволил бы ты мне собрать его кости в тале и приторочить их к седлу коня.
Черный хожа разрешил собрать кости в тале. А конь младшего брата спустя некоторое время очутился у сестры – жены сокола. Диким криком кричала она, слезы дождем лились из ее глаз. В это время прилетел сокол. Увидел он мертвого шурина и, успокаивая жену, сказал:
– Не горюй и не плачь! Я оживлю его, и он станет прежним. Вырвал он из своего оперения три пера, потер ими кости шурина, и тот ожил.
– Долго же я спал! – промолвил младший брат и встал. На второй день утром он снова остановился у родника, где проживал Черный хожа. Приходит его невеста по воду, и говорит он ей:
– Так нам не спастись от Черного хожи. Любым путем узнай, где он добыл трехногого коня. Тогда я добуду такого же гулинга и увезу тебя от него.
Стала невеста расспрашивать Черного хожу, где достал он своего коня.
Черный хожа поведал ей всю правду:
– На востоке, где встает солнце, в далеком краю, у моря на песке стоит кобыла. Она каждый год приносит одного жеребенка, и тут же съедает его – в пустыне нет травы. В эти дни она должна ожеребиться. Когда я отправился туда, она успела съесть лишь одну ногу жеребенка. Я накормил кобылу и забрал жеребенка. Эта кобыла ест мясо и молоко.
Девушка передала все, что сказал Черный хожа, младшему брату. И младший брат отправился в те края. Мало ли ехал, долго ли, но очутился в краю, где в песках стояла кобыла. Стал он кормить кобылу мясом и молоком. Спустя немного времени она начала жеребиться. Довольная угощением младшего брата, кобыла дала ему совет:
– Кант, только появится морда жеребенка, сразу же взнуздай его, только появится круп, сразу же оседлай, подтяни тремя подпругами, укрепи подхвостник, только он станет на четыре ноги – вскочи на него.
Младший брат исполнил все советы кобылы и вскочил на жеребенка. Жеребенок носился по всему свету и очутился опять около своей матери-кобылы.
– Есть ли на мне кто-нибудь? – спрашивает жеребенок у матери.
– Я, кант, на тебе, – ответил младший брат и сжал бока жеребенка.
– Тогда пусть я буду тебе впрок. Дай мне лишь насытиться молоком матери, и мы отправимся, куда хочешь, – сказал жеребенок.
Досыта пососал жеребенок материнского молока и потом проделал за час многодневный путь до Черного хожи и очутился в его дворе.
Вызвал младший брат свою невесту, усадил ее на круп коня и поскакал. Узнал об этом трехногий конь Черного хожи и ударил передней ногой спящего хозяина по уху, разбудил его и сообщил о случившемся.
– После обеда догоним их или не обедая догоним? – спросил Черный хожа.
– И не обедая не догоним, и после обеда не догоним, – ответил трехногий конь.
Черный хожа быстро схватил трехпудовую дубину и бросился вдогонку. Молодой гулинг совсем близко подпускал к себе Черного хожу, а затем тут же исчезал. Трехногий конь Черного хожи стал уставать. Когда они еще раз были совсем близко, трехногий конь крикнул молодому гулингу:
– Мы братья, рожденные одной матерью. Дай мне догнать себя! Видишь, как мучает меня мой хозяин!
– Ты возишь подлого седока. И мне тебя не жаль. Я скажу своему хозяину, чтобы он бросил бурку, а ты, будто от испуга, отпрянь, сбрось его с себя, убей ударами копыт и следуй за мной, – сказал молодой гулинг.
На всем скаку младший брат сбросил с себя бурку. Испуганный трехногий конь резко шарахнулся в сторону, и Черный хожа слетел с него. Ударами копыт трехногий конь убил Черного хожу, а сам отправился вслед за молодым гулингом.
Вместе с невестой и двумя конями младший брат прибыл к зятю-соколу.
Три дня и три ночи играли они свадьбу. Зять-сокол одарил шурина богатыми подарками и проводил с почестями.
Прибыл младший брат к зятю-ястребу. И там три дня и три ночи играли свадьбу. Зять-ястреб одарил его подарками и проводил к свояку.
Прибыл он к зятю-голубю, где его хорошо приняли, одарили подарками и проводили домой.
Братья не надеялись его больше увидеть и, радостные от встречи с братом, устроили большой той, стали счастливо жить.
10. СЕМЕРО ТОВАРИЩЕЙ
В давнее время жила вдовая старуха с пятнадцатилетним сыном. Дочь ее была замужем. Вдовая мать с сыном жили бедно. Однажды они пошли на речку, чтобы промыть полмешка пшеницы. Промыли пшеницу и положили сушить. Мать говорит сыну:
– Охраняй пшеницу от птиц, я скоро приду.
– Хорошо, – сказал мальчик и стал охранять пшеницу.
Спустя некоторое время он уснул. Проснулся он от пинка матери и видит, что пшеницу поклевали птицы и над ним стоит мать.
– Напрасно ты меня разбудила, я видел хороший сон. Если бы ты знала, какой это был красивый сон, то не ругала бы меня, – сказал он ей.
– Пусть умру я вместо тебя, если ты мне не расскажешь свой сон.
– Пусть умрет моя мать, если я расскажу!
– Будь проклят! – сказала мать и избила его.
От матери он убежал к сестре. Месяц, два, три провел у сестры. Говорит ему сестра:
– Нашей матери трудно, наверное, приходится, возвратись к ней, посмотри за старой.
– Нет, не пойду. Когда я, уснув, увидел сон и не рассказал ей, она меня избила.
– Пусть умрет твоя сестра, если не расскажешь мне об этом, – попросила сестра.
– Пусть умрет, если расскажу. Прогнала его и сестра.
Шел он, шел и дошел до владений одного падчаха.
– Ва, люди, кому нужен человек, искусный в воинских делах? – кричал он, идя по селу.
Эти слова услышал падчах и позвал его к себе. Падчаху молодой человек показался неказистым.
– Разве из него выйдет воин? Дайте ему хромого коня и заржавленную шашку, – сказал падчах.
– Мне не нужны эти вещи, они не по мне.
– Ишь ты! Какой гордец! Кто ты и откуда путь держишь?
– Я сын вдовы. Однажды я уснул у реки и увидел хороший сон. Этот сон я не рассказал ни матери, ни сестре, и поэтому они прогнали меня.
– Пусть у тебя умрет падчах, если не расскажешь этот чудесный сон.
– Большое дело – твое царствование! Умри ты, если рас скажу.
Разгневанный падчах сказал, чтобы его не убивали, а посадили в мусорную яму. Яма была очень глубокая и из нее невозможно было выбраться. Молодой человек как ни в чем не бывало сделал из корня крапивы зурну и играл на ней.
Однажды к этой яме пришла дочь падчаха. Услышала она мелодичные звуки и увидела молодого человека. Он ей понравился, и дочь падчаха сказала:
– Что ты делаешь в яме? Я принесу веревку и вытащу тебя.
– Я не выйду, сюда бросил меня твой отец. Пусть он и вытаскивает. Придет день, когда я буду нужен ему.
С тех пор дочь падчаха приносила юноше вкусную, жирную пищу, кормила его и часто слушала его игру на зурне.
У падчаха не было жены, и он надумал жениться на дочери соседнего князя. Но каждый раз сваты получали отказ – князь не хотел брать в зятья старого падчаха.
Просьбы падчаха ему надоели, и он прислал ему лук и тетиву, которую не могли натянуть шестьдесят человек, со словами: «Если в твоем царстве найдется человек, способный натянуть тетиву этого лука, то я выдам за тебя свою дочь и подарю половину княжества».
Ни падчах, ни его эздии, ни рабы не могли натянуть тетиву лука. Тогда падчах дал приказ своим эздиям пройти по всему царству в поисках человека, который натянул бы тетиву. Пришли к падчаху и говорят, что во всем царстве нет человека, который мог бы натянуть тетиву княжеского лука. Опечаленный сидел падчах. К нему пришла дочь и говорит:
– В твоем царстве есть человек, который не испробовал свои силы.
– Кто он?
– Это молодой человек, брошенный тобой в мусорную яму.
– Пойди и приведи его, – послал он своего раба.
– Нет, не пойду, если сам падчах не попросит, – ответил юноша.
Падчах послал своих эздиев – он и им отказал. Пришлось идти самому падчаху.
– Забудь обиду и выйди из ямы.
Только тогда вышел юноша из ямы. Натянул лук.
– Куда пустить стрелу: в башню, где сидит дочь князя, или в башню, где сидит князь? – спросил юноша.
– В башню князя, – сказали все.
Юноша натянул тетиву, пустил стрелу и разрушил угол башни князя.
Тогда князь сообщил: присылайте сватов за девушкой. Он думал, что вряд ли найдутся такие сваты, которые наберутся решимости приехать за его дочерью. Об этом догадывался и падчах.
– Только ты в моем царстве можешь привести дочь князя, поехал бы за ней.
Отправился юноша к князю и по дороге увидел человека, который приложил ухо к земле, а другое – к небу.
– Что ты делаешь? – спросил юноша.
– За семью горами, за семью морями играют в пальчики дети ешап. Я прислушиваюсь к их игре, и это меня веселит.
– Вот это чудо! – сказал юноша.
– Это не чудо. Чудо – юноша, который выстрелом из лука разрушил угол башни князя.
– Этот человек – я.
Тогда будем друзьями, – сказал слышащий все, что про исходит за семью горами, за семью морями.
По дороге они встретили человека, который сидел на берегу моря и менял зобы у голубей по другую сторону моря.
– Вот это чудо! – сказал юноша.
– Это не чудо, – ответил тот. – Чудо – юноша, который выстрелом из лука разрушил угол башни князя.
– Этот человек – я.
– Тогда будем друзьями, – сказал встречный.
Шли они, шли и встретили человека, который одну ногу подвязал к поясу, а на другой гонялся за ланями и оленями, ловил их, затем отпускал и снова ловил.
– Вот это чудо!
– Это не чудо. Чудо – юноша, который выстрелом из лука разрушил угол башни князя.
– Этот человек – я.
– Тогда будем друзьями, – сказал встречный.
Пошли все вместе дальше и встретили человека, который стрелял из ружья в барса, находившегося за семью горами.
– Вот это чудо! – сказал юноша.
– Это не чудо. Чудо – юноша, который выстрелом из лука разрушил угол башни князя.
– Этот человек – я.
– Тогда будем друзьями, – сказал встречный.
Шли они, шли и повстречали у моря еще одного человека. У него был испорченный зуб, в дупло которого он втягивал море, а потом снова выпускал его.
– Вот это чудо! – сказал юноша.
– Это не чудо. Чудо – юноша, который выстрелом из лука разрушил угол башни князя.
– Этот человек – я.
– Тогда я ваш друг, – сказал встречный и втянул море в дупло зуба.
Отправились они вместе и встретили человека, который взваливал на спину село с девятью тысячами очагов и переносил его на другое место.
– Есть ли на свете что-либо удивительнее этого?! – сказал молодой человек.
– Есть! Это не чудо. Чудо – юноша, который выстрелом из лука разрушил угол башни князя.
– Этот человек – я.
– В таком случае я ваш друг, – сказал встречный, поставил село на место и отправился вместе с ними.
Юноша и шесть товарищей пришли к князю. Князь не хотел отдавать им свою дочь. Принял он сватов и усадил их в отдельной комнате. Сидят они и думают, чем их будут угощать хозяева.
– Это мы сейчас узнаем, – сказал хорошо слышащий. Он приложил одно ухо к земле, а другое – к потолку и через некоторое время сказал:
– Я подслушал разговор людей, которые готовят нам еду. Они готовят два стола – один вкусный для своих родственников, а другой с ядом – для нас.
Сидят они и думают, что же им теперь делать.
Менявший зобы у голубей незаметно для всех заменил столы. Вкусная и обильная пища досталась юноше и его друзьям, а отравленная – родственникам князя. Друзья сытно поели, а те – вспухли и умерли.
Присылает к ним князь посланца с таким поручением:
– Можете ли вы выделить человека, который состязался бы с нашим наперегонки?
Друзья ответили: – Готовьте своего, а наш сейчас придет.
Князь подговорил гам. Состязаться с ней наперегонки вышел тот, который на одной ноге догонял ланей, косуль.
Отметили им вдали одно место. И условились, что победит тот, кто первый добежит до этого места и возвратится обратно.
Гам-плутовка была очень хитрой. Она захватила с собой карак и еду. Изо всей мочи мчалась гам, и на одной ноге бежал быстро бегающий. Добежали они до отмеченного места.
– Давай отдохнем немного, – сказала гам.
– Я вовсе не устал, – ответил человек.
– Куда ты спешишь, садись. У меня есть карак и еда. Посидим немного.
Сели они. Гам сама не пила, а бегавшего на одной ноге опоила, и он уснул. Гам подложила ему под голову чашу, из которой он пил карак, а сама бросилась бежать.
Шестеро товарищей увидели бегущую изо всех сил гам. Тогда хорошо слышащий приложил ухо к земле, а другое – к небу и прислушался.
– Мне кажется, что наш товарищ спит. Что нам делать? Хорошо стрелявший выстрелил из ружья и вдребезги разбил чашу, лежавшую в головах уснувшего. Бегун вскочил, опустил свою вторую ногу и бросился вдогонку гам. Нагнал ее, сбил с ног и возвратился первым.
– Наш бегун прибыл первым, давайте нашу девушку, – сказали товарищи.
– Уже вечер, завтра отдадим вам невесту, – сказал князь, а сам задумал злое дело.
Среди ночи весь дом, в котором спали друзья, обложили соломой и подожгли, чтобы ни один из них не остался в живых.
Спохватились друзья, но прорваться сквозь огонь были не в силах. Тогда втягивающий в рот морскую воду выпустил ее из дупла зуба и потушил пожар. – Уже наступило утро, нам пора возвращаться, – сказали друзья.
Но князь и не думал отдавать дочь.
«Надоели нам проделки князя», – подумал юноша, выстрелом из лука разрушивший угол башни, и говорит товарищу, который перетаскивал село с одного места на другое:
– Люди князя не отдадут нам невесту, взвали это село вместе с невестой на спину.
Тот взвалил село на спину, и они тронулись в обратный путь.
Все жители села стали просить юношу, чтобы друзья поставили село на прежнее место. Последними стали просить слепой старик и хромая старуха:
– Поставьте наше село на место, мы отдадим вам невесту. Поставили они село на прежнее место и отправились к падчаху.
И стал думать юноша: «Жениться мне на дочери падчаха или на дочери князя? Обе они красивые, какая же из них лучше?»
– Проснись, мой мальчик, пшеница уже подсохла, пора воз вращаться домой, – разбудила мальчика мать.
– Все, что я рассказал, случилось со мной во сне, – сказал мальчик.
Взяли они полмешка пшеницы и отправились домой.
11. КНЯЗЬ И ЖЕРА-БАБА
У Жера-Бабы умер муж, и осталась она с семью сыновьями. У них был только домик. Сыновья все время лежали в соломе, стеснялись выйти даже во двор – у них не было одежды. Жера-Баба работала на князя. Возвращаясь домой, она приносила сыновьям по комку толокна.
Как-то раз Жера-Баба услышала, что сармак украл дочь князя. Князь потерял покой и интерес к жизни, часто плакал, переживая за дочь. Вернулась Жера-Баба домой и спрашивает у младшего сына:
– Есть ли в твоем теле хоть капля мужества?
– Мужества у меня нет, но я смог бы пойти по следу, который в прошлом году оставил муравей.
И у второго сына мать спросила:
– Есть ли в тебе капля мужества?
– Мужества у меня нет, но я смог бы незаметно для кобылы вытащить из ее чрева жеребенка.
Спросила третьего. Тот ответил, что обгонит любого человека или зверя на земле.
Когда она спросила о мужестве четвертого, тот ответил:
– Мужества у меня нет, но я смог бы одной рукой схватить, а другой отбросить шестьдесят три человека.
Пятый сказал, что смог бы играть в поднебесье, шестой, что смог бы подпрыгнуть на сорок пять локтей в высоту и поймать любого в поднебесье. Спросила у седьмого и тот ответил:
– Мужества у меня нет, но я попал бы стрелой меж глаз того, кто спрячется в небесах.
Тогда Жера-Баба спросила, не могли бы они отыскать дочь князя. Пошла она к князю и сказала, что ее сыновья готовы освободить его дочь. Князь обрадовался ее словам, дал ей семь рубашек, семь штанов, семь папах и еду. Пришла она с этими вещами и собрала сыновей в дорогу.
По следу сармака пошел младший сын, который мог отыскать след прошлогоднего муравья. Пересекли они семь гор и за восьмой увидели спящего сармака, свернувшегося в кольцо. А в середине кольца сидела дочь князя. Второй брат, незаметно для кобылы вытаскивающий из ее чрева жеребенка, взял дочь князя. Третий, самый быстрый, увез ее.
Проснулся через некоторое время сармак и бросился в погоню. Тогда четвертый брат, который одной рукой останавливал, а потом отбрасывал шестьдесят три человека, схватил сармака и всадил его в землю так, что из земли торчали только морда и кончик хвоста.
Девушка попросила семерых братьев одним ударом лишить сармака жизни. Только они ударили сармака, как тот вырвался из земли и вместе с дочерью князя взлетел на небо. Тогда пятый, который точно попадал в цель, пустил стрелу, попал меж глаз сармака и сбил его с небес. Не успел сармак долететь до земли, как шестой, подпрыгивающий на сорок пять локтей, подпрыгнул и вырвал из его пасти дочь князя.
И возвратились сыновья Жера-Бабы с дочерью князя.
Предложили девушке выбрать в женихи любого из семерых братьев, но ей все они нравились одинаково.
Тогда люди обратились к вещему человеку. Он сказал, что девушка принадлежит тому, кто вытащил ее из круга сармака, то есть второму брату, который незаметно мог вытащить жеребенка из чрева кобылы.
Князь отдал все свои богатства Жера-Бабе и ее сыновьям.
12. СЫН ВДОВЫ ЖАТИК
В одном селе пас телят и этим кормил мать и себя плешивый мальчик. Его звали Жатиком. Он часто приходил к роднику, куда ходят по воду девушки, и играл на чондарге.
Однажды, когда он играл, за водой пришла дочь падчаха. Она издали прислушивалась к грустной мелодии. После этого она каждый раз приходила к роднику слушать его игру. Жатик сильно ее полюбил. И дочь падчаха его полюбила. Однажды Жатик сказал матери:
– Я даю тебе неделю времени. Передай падчаху, что я хочу жениться на его дочери, и пусть он скажет, какой урду он потребует.
– Ай, он же нас убьет, я не осмелюсь ему это сказать, – ответила мать.
– Что он тебе сделает? Убьет? Если же ты не передашь ему мои слова и вернешься, я сам тебя убью, – сказал Жатик. Медленно побрела мать ко двору падчаха.
– У наших ворот попрошайка. Дайте ей милостыню и отпустите, – сказал падчах.
Слуги падчаха дали женщине подарки и отпустили.
– Я не попрошайничать тебя послал, – стал браниться Жатик. – Тебе осталось шесть дней для сватовства.
Так два или три раза возвращалась мать с подарками – подаянием от падчаха.
– Если и теперь не передашь мои слова падчаху, – сказал Жатик матери, – не миновать тебе смерти. Мы ни в чем не уступаем падчаху, чтобы он не выдал за меня свою дочь.
Опять пришла мать ко двору падчаха и, когда ей стали давать подаяние, сказала:
– Я не попрошайка. У меня есть разговор к падчаху.
– О чем она говорит? – спросил падчах у эздия.
– Она пришла свататься, – сказал он.
– Натравите на нее злых собак и прогоните… Разве слыхано такое сватовство, или она с ума спятила? – разгневался падчах.
Выпустили на мать Жатика злых собак и прогнали. Сидевшая у окна башни дочь падчаха видела все это, пришла к отцу и сказала:
– Постеснялся хотя бы ее седин. Так поступать не к лицу падчаху. Теперь тебя люди будут упрекать в этом. Если ты недоволен, потребуй от них невыполнимый урду.
Пришлось старушку вернуть и извиниться перед ней. Падчах сказал:
– Я выдам свою дочь за твоего сына, если он пригонит шестьдесят три жеребца, подобных барсу, шестьдесят три стельных коровы, шестьдесят три годовалых бычка, отары овец и тюк геза-дяри.
Плача возвратилась старая вдова и передала сыну требования падчаха. Тогда Жатик спросил:
– Остались ли в нашем доме доспехи моего отца?
Доспехи-то есть, но совладаешь ли ты с ними? У твоего дады был красный жеребец, подобный барсу, который находится за семью замками. Это не простой жеребец. Если ты разобьешь семь замков, мизинцем осадишь жеребца, не дашь ему шелохнуться, оседлаешь, а затем опояшешься оружием, которое найдешь там же, тогда ты достоин имени своего отца. Если же ты не в силах этого сделать, не ходи туда, где конь.
Жатик искупался, переоделся и отправился в подземелье.
Только он вошел, как на него бросился красный жеребец, подобный барсу, пугавшийся своего дыхания. Искры сверкали от скрежета его зубов. Только жеребец бросился на него, Жатик ударом мизинца осадил его. Не успел конь шелохнуться, Жатик оседлал, уселся на него и опоясался оружием. Выскочил из подземелья красный жеребец, подобный барсу, думая, что на нем сидит какая-то муха. Поднимался он в небеса, опускался на землю в надежде сбросить или разбить наездника. Но Жатик оказывался под брюхом коня, когда тот поднимался в небеса, и на его крупе, когда конь ударялся о землю. Устал конь и присмирел.
– Только твоему отцу я подчинялся. Теперь знаю, что и ты можешь управлять мной. Пусть я буду тебе впрок, а ты – мне. Я готов выполнить твои приказания. Мы отправляемся в бой или на мировую? – спросил он.
– Мы отправляемся в далекие степи, чтобы угнать у одноглазого вампала табуны коней и скота.
– Этот вампал лишил жизни твоего отца. Мы идем на битву. Ускорить ли нам отъезд?
Жатик прогарцевал несколько раз на коне по двору:
– Оставайся с добром, нани! – сказал Жатик матери, перескочил на коне через ограду и отправился в дорогу.
Едут они, едут и, насколько заметно глазу, видят в поле всадника. Подъезжает всадник и приветствует Жатика. Ответил на приветствие Жатик и спрашивает:
– Кто ты такой и как попал в эти края?
– Я сын князя, – ответил всадник, – и полюбил дочь падчаха. Но ее отдадут лишь за табуны коней и скота. Поэтому я очутился здесь.
– И я поэтому нахожусь здесь, – сказал Жатик, – поедем вместе, если ты согласен.
– Я бывал в этих краях и хорошо знаю их. Если я стану поджарым волком, станешь ли ты следовать за мной щенком волка?
– Если ты будешь идти впереди, то я щенком волка после дую за тобой, – сказал Жатик.
И они отправились дальше.
Едут они, и встречается им речка, на берегу которой растет большое дерево. Говорит конь Жатику:
– В этом месте твой отец часто отдыхал.
Переночевали друзья и отправились дальше. Ехали они, ехали и приехали к огромному синему морю. Говорит сын князя Жатику:
– Мы прибыли с тобой в степи вампала. Больше я впереди не поеду.
И говорит ему тогда Жатик:
– Если поджарым волком я пойду впереди, последуешь ли ты щенком волка за мной?
– Если поджарым волком ты пойдешь впереди, то щенком волка я последую за тобой, – ответил сын князя.
– Ты останешься здесь отбивать добычу у проезжих или пойдешь на дно морское угонять табуны вампала? – спросил Жатик у сына князя.
– Я останусь здесь отбивать добычу у проезжих, – сказал сын князя.
– Хорошо. Тогда я спущусь на дно морское. Если на море появится красная пена, знай, что я возвращаюсь с боем. Тогда можешь уезжать. Если появится на море белая пена, знай, что я возвращаюсь с миром, и жди меня! – И Жатик бросил коня в море.
Говорит конь Жатику:
– Сейчас вампал спит, проснется он только через неделю, если его не разбудит поводырь табуна – красный жеребец, подобный барсу. Он сильнее меня, так как сосал грудь моей матери три раза, а я – только один. Твой отец угнал меня из табуна вампала. Этот табун не трогается с места, если жеребец не пойдет впереди. Сначала надо выгнать жеребца, за ним и табуны.
Прибыли они на дно морское. Взял Жатик из-под головы вампала тюк геза-дяри, погнал жеребца впереди, а табуны коней – за ним. В это время оставшийся у моря сын князя отбивал у проезжих добычу; собрал много золота, серебра и, увидев на море белую пену, очень обрадовался. Жатик выгнал табуны из моря и сказал своему другу:
– Жеребец вампала хочет снова уйти в море. Если он уйдет от нас, то разбудит вампала. Ты возьмешь его за узду и пойдешь впереди или пойдешь сзади?
– Я пойду впереди, – сказал сын князя и взял жеребца за узду.
Едут они, и конь Жатика говорит:
– Жеребец вырвался из рук князя. Табуны скачут за жеребцом. Если он вернется в море, то нам туго придется. Ударь меня кнутом с такой силой, будто ударили семеро вампалов, напряги свое тело так, будто напряглись пятнадцать всадников.
Нанес Жатик коню плеткой удар с такой силой, будто ударили семеро вампалов, напряг свое тело, словно напряглись пятнадцать всадников, пустил коня вслед жеребцу вампала, подобному барсу. Но не успел его догнать, и жеребец вампала ушел и море.
Говорит конь Жатику:
– Окутай меня шестьюдесятью тремя лошадиными шкурами. Сейчас из моря выскочит вампал на жеребце. Ты станешь драться с ним, а я – с конем. В этом жеребце – сила вампала. Проиграет жеребец – проиграет и вампал. Жеребец будет срывать с меня куски лошадиных шкур, а я с него – куски мяса. Станет его конь опускаться на колени, и тогда вампал скажет: «Солнце мое, если я победитель!» Тогда ты не забудь и скажи: «Куда тебе, собаке, солнце?! Божье золотое солнце мое, если я одержу победу!» Тогда силы вампала иссякнут. В это время и снеси ему голову. Если здесь оплошаешь, вампал победит нас, и я не смогу помочь тебе.
Жатик исполнил все советы коня и сказал другу:
– Мне здесь придется драться. Табуны коней и стада коров гони к дому падчаха, – и расстался с ним.
Поднялся ветер, загремел гром, засверкали молнии.
– Вампал вышел из моря, – сказал конь. – Поднявшийся ветер – его дыхание. Гром – скрежет его зубов. Молнии – искры от скрежета зубов. Не пугайся и смело вступай с ним в бой.
На ходу вампал стал кричать:
– Ах ты, жалкий ублюдок! Я думал тебе и пяти лет нет и поэтому был спокоен. Живым твой отец не давал мне покоя. Я оторвал ему голову, теперь и ты меня в покое не оставляешь? Ты лишишься головы, как и твой отец!
– Прошедшее и будущее одному богу известно. Спешивайся с коня, черный вампал. Я отцовской шашкой терсмайла снесу твою голову. И без твоей головы не вернусь. Приготовь оружие и начинай бой, – сказал Жатик.
И начали они драться. Дрались они так, что пар, струившийся с них, превращался в тучи. Так же дрались и их кони. Жеребец вампала вырывал лошадиные шкуры, а конь Жатика вырывал куски мяса. Жеребец вампала устал и еле стоял на ногах. И принялся он просить коня Жатика:
– Мы рождены одной матерью, сжалься, не убивай меня.
– Мой наездник – достойный человек, а твой хозяин – черный вампал. Мой хозяин никогда не обижал меня, и я его в обиду не дам. Упади на передние ноги, будто от бессилия.
Жеребец вампала упал на передние ноги. Увидел это вампал и крикнул:
– Солнце мое, если я победитель!
– Куда тебе, собаке, солнце?! Божье золотое солнце мое, если я одержу победу! – крикнул Жатик и ударом шашки снес голову вампала.
Жатик положил голову вампала в тале и поехал на то место, где останавливался отдыхать его отец. Прилег он там в тени и не мог встать от тяжких ран. Неподалеку он пустил пастись своего коня.
В это время сын князя прибыл к падчаху. Выходит утром падчах и видит огромные табуны коней и скота.
– Кто пригнал эти табуны? – спросил он.
– Сын князя, – ответили ему.
И хотел выдать падчах свою дочь за сына князя, но дочь не согласилась:
– Я не согласна выйти за него замуж, так как он не привез отрезы геза-дяри.
Она попросила отложить свадьбу на неделю, а потом стала умолять отца:
– Запряги для меня трех лучших коней и разреши мне одной осмотреть наш край.
Хоть и не понравилось это падчаху, но все-таки он отпустил дочь. А она направилась в далекие степи. Прискакала к чуть живому Жатику. Вырвала из его ножен шашку, острие направила в свою грудь, а рукоять приложила к груди Жатика и решила: «Если он умрет, то и я покончу с собой».
Увидев все это, говорят, ангел полетел к богу и обо всем ему рассказал. Бог дал ангелу яблоко и сказал:
– Брось им это яблоко! Оно исцелит их. Бросил ангел яблоко.
– Вот чудо! Откуда же это яблоко? А вдруг оно целебное? – подумала девушка и взяла его.
Очистила яблоко и из одной дольки выжала каплю сока надо ртом Жатика. Зашевелился Жатик. А когда она выжала еще каплю, он открыл глаза и произнес:
– Как ты очутилась здесь?
Дочь падчаха поведала ему обо всем и сказала, что не хочет выходить замуж за сына князя. Тогда Жатик сказал девушке:
– Теперь я чувствую себя лучше. Возвращайся домой. Заживут раны, и я сразу же приеду следом за тобой.
– Я дарю тебе вот это кольцо, оно известит меня о твоем возвращении. Доешь это яблоко, – сказала дочь падчаха и вернулась домой.
Съел Жатик все яблоко и окончательно выздоровел. Сел он на своего коня, положил голову вампала в тале и вернулся домой. В этот день во дворе падчаха играли свадьбу. Дочь падчаха выходила замуж за сына князя. А мать Жатика плакала, думая, что ее сын погиб. В это время вернулся Жатик. Увидела мать сына и говорит:
– Если ты везешь голову вампала, пусть молоко моей груди будет тебе впрок. Если же ты не отомстил за кровь отца, пусть молоко моей груди будет тебе ядом.
Вытащил Жатик из талса голову вампала и бросил к ногам матери. И мать Жатика так легко пустилась в пляс, что не оставляла следов на поверхности золы. Жатик спросил у матери:
– Что за веселье во дворе падчаха? Там было так много людей.
– Дочь падчаха выходит замуж за сына князя, – сказала мать.
Вскочил Жатик на коня и отправился к роднику. Туда же пришла по воду служанка дочери падчаха.
– Ты почему пришла по воду так далеко? – спросил ее Жатик.
– Сегодня дочь падчаха выходит замуж. Она пожелала вы пить воды из этого родника, – сказала девушка-служанка.
– Дай и мне напиться из этого кувшина! – попросил Жатик. Девушка подала ему кувшин. Незаметно для девушки Жатик
опустил в кувшин кольцо, и девушка, набрав в кувшин воды, ушла. Передала она кувшин дочери падчаха, и та увидела в нем свое кольцо.
– Не встретила ли ты кого-нибудь у родника? – спросила она.
– Там был один молодой человек, – ответила служанка.
– Иди и позови его ко мне, – приказала дочь падчаха. Служанка привела Жатика, и он сказал:
– Если слово, которое ты мне дала, твердо, ты должна уехать со мной.
Дочь падчаха согласилась. Жатик посадил ее на круп коня и выехал со двора. Сын князя бросился в погоню за ним. Ударом шашки Жатик снес ему голову и увез свою невесту.
– Такого позора я так не оставлю, – сказал падчах. Тогда Жатик показал ему отрезы геза-дяри и весь урду.
– Почему ты нарушил свое слово? – спросил Жатик у падчаха.
– Сын князя мне сказал, что ты убит черным вампалом, а я знал, что никто другой не сможет убить черного вампала и принести геза-дяри. Поэтому я нарушил слово. Если ты простишь меня, я отдам тебе полцарства.
Сыграли они богатую, свадьбу, ели-пили целую неделю и разошлись. Жатик со своей женой и матерью и сейчас хороша живут.
13. СЫН НАРТА
Сказка, сказка, пастушья сказка! У доносчика пусть язык отсохнет, у сплетника пусть душа оборвется! Плохой хозяин дома пусть умрет! Плохая жена пусть умрет! Если жена хорошая, пусть она, радостная, возвращается к родственникам мужа и чтит своих родителей.
Жила-была княжеская дочь. Один князь надумал на ней жениться. Пришел он к ней и говорит, чтобы она вышла за него» замуж.
– Я решила выйти замуж за мужественного и храброго человека, – ответила девушка.
– Мужчина, о котором ты говоришь, – я. Что нужно сделать, чтобы доказать свое мужество и храбрость?
Чтобы вам пожелать всего лучшего, недалеко от этой девушки жила старушка-мать с сыном. Отец мальчика был всем известный нарт. Однажды он отправился пригнать табун коней. В бою семиголовый вампал нанес ему тяжелые раны, и отец возвратился домой. Во дворе он вырыл девять ям, поставил в каждой яме по двери, а за ними укрыл своего турпал-коня. А жене сказал:
– Ничего не рассказывай обо мне и о моем турпал-коне нашему мальчику, пока ему не исполнится пятнадцать лет. – После этого он умер.
Княжеская дочь решила, что и сын должен быть таким же, как отец, и сказала сватавшемуся к ней князю:
– Твое мужество и храбрость я узнаю, если ты продашь это го юношу и вырученные деньги привезешь мне.
– Хорошо, – согласился князь и отправился к юноше.
– Пойдешь ли ты, юноша, со мной за море? Если пойдешь, узнаешь имя убийцы твоего отца и отомстишь за него.
«Я же молод, какая от меня польза князю?» – подумал юноша, но, чтобы князь не заподозрил его в трусости, сказал:
– Князь, спасибо тебе, что предлагаешь мне пойти с тобой, но у меня нет коня для поездки.
– Это не беда, зайди ко мне и выбери себе из моего табуна лучшего скакуна, – сказал князь.
На второй день юноша пришел к князю. Сел на одного коня – у того спина сломалась, сел на второго – спина тоже переломилась, сел на третьего и четвертого – то же самое.
– Нет, из этого ничего не получится. Лучше я пойду домой и спрошу у матери, кто убийца моего отца и где его конь. Если я не найду коня, то пойду с тобой пешком.
В то время юноше было двенадцать лет.
– Кто убийца моего отца и где его конь? – не давал покоя сын матери.
Мать не отвечала, так как боялась, что сына ее могут легко убить.
«Надо действовать хитростью», – решил юноша и попросил мать:
– Нани, поджарь ячмень.
Мать быстро поджарила ячмень и поставила перед ним.
– Нани, я возьму его только из твоих рук, – сказал он.
– Живи долго, мой сыночек, – сказала она и подала на ладони горячий ячмень.
Сын сжал руку матери, в которой был ячмень так, что она вскрикнула:
– Отпусти мою руку, жжет!
– Кто убийца отца и где его конь?
– Твоего отца убил семиголовый вампал, сидящий в море. Если ты вскопаешь во дворе землю, то увидишь девять ям с девятью дверями; если взломаешь все двери, увидишь коня. Если ударом мизинца осадишь коня – значит, можешь ездить на нем. Сын отпустил руку матери, взял лопату и вскопал землю. Одну за другой взломал он восемь дверей, а девятая сама открылась. Мизинцем юноша ударил коня, и тот осел на задние ноги. Тут же юноша оседлал коня, надел уздечку и сел на него. Конь почувствовал, что наездник – турпал, и во всем ему повиновался. Очистил юноша коня от навоза, взял со стены шашку, лук и другое снаряжение и выехал во двор. Оторвал от конского хвоста три волоска и передал их матери.
– Нани, что в первую очередь делал отец, когда садился на коня?
– Перескакивал на нем через ворота. Разогнал юноша коня и перескочил через ворота.
– Нани, я отомщу за отца и вернусь обратно. Если же со мной что-нибудь случится, то возвратится конь, которого ты узнаешь по трем волоскам. С добром тебе оставаться, нани!
Хорошо вооруженные, они с князем отправились к морю за добычей.
По дороге им повстречалось стадо коров.
– Давай угоним этих коров, – сказал князь.
– Нет, хозяева этих коров вместо воды давали моему отцу молоко. Не будем делать плохого хорошим людям!
Далее повстречали они табун коней.
– Давай, угоним этот табун, – предложил князь.
– Нет. В нужную минуту хозяева табуна давали моему отцу лучшего скакуна. Лучше продолжим путь.
Затем им повстречались отары овец.
– Давай угоним эти отары, – снова предложил князь.
– Нет. И отары мы не тронем. Хозяева отар для уставшего отца резали барана и гостеприимно принимали его. Лучше совершим задуманное.
Наконец они доехали до синего моря.
– Что же мы будем делать теперь? – спросил князь.
– Ты оставайся с моим конем у моря. А я пойду на дно морское сражаться с убийцей отца. В четверг взглянешь на море. Я буду сражаться с морскими вампалами, море разыграется и будет все в крови и пене, польет сильный дождь. От скрежета зубов вампала засверкают молнии. Тогда отпустишь моего коня, и он придет мне на помощь.
– Хорошо, иди спокойно, – сказал лукавый князь.
Опустился юноша в море. В четверг взглянул князь на море – оно бурлило все в крови и пене. Лил дождь и сверкал» молнии.
«После такого светопреставления не вернуться юноше, а пойти лишь туда, куда пошел его отец», – подумал злобны» князь.
Забрал князь турпал-коня, думая, что юноша погиб, и отправился домой.
А было все вот как.
На дне морском юноша подошел к башням вампалов и крикнул:
– Я пришел мстить за кровь отца, выходите, собаки! Вы думали, что убийство моего отца пройдет вам даром!
Вышел одноголовый вампал. Одним ударом юноша снес ему голову. Вышел двухголовый вампал, и обе его головы слетели. Такая же участь постигла трехголового, четырехголового, пятиголового вампалов. Затем вышел шестиголовый вампал. Юноша, снес ему шесть голов. От его грязной крови все море почернело. Выбежал тогда семиголовый вампал величиной с гору – три дня и три ночи бился с ним юноша. Удары шашки высекали от него только искры, а тело его было твердым как камень. От ударов семиголового вампала на теле юноши оставались раны. Вышли они из моря, и юноша понял, что не одолеть ему шашкой семиголового вампала. Отбросил он шашку и взмолился:
– Ва, заходящее золотое солнце, помоги мне! – И, схватив сомиголового вампала за пояс, бросил его наземь. Он вынул из его кармана нож и брусок.
Отрежет голову – и поточит нож о брусок. Отрежет – и поточит. Так он отрезал все семь голов. Из вен вампала текла не кровь, а выползали змей, тараканы и всякая мразь. С тех пор на свете существуют насекомые и разная нечисть.
Много ран осталось на теле юноши. С трудом добрался он до пастухов, стерегущих овец, и с их помощью встал на ноги. Потом остановился у хозяев коней, которые дали ему лучшего скакуна, а затем – у пастухов коров. Они утолили его жажду молоком.
Живым и здоровым возвратился он домой и увидел, что двор его зарос бурьяном. В доме никого не было, а из курятника, доносился голос:
– Да умри твоя мать, куда делся мой сын?! Разве он выросло того, чтобы вершить геройские дела? Не успел он и подрасти, как ему пришлось покинуть белый свет и оставить меня, старуху. Куда же он делся?
Юноша зашел в курятник, увидел мать в лохмотьях, ослепшую от пролитых слез.
– Не плачь, нани! Это я, твой сын, живой и здоровый стою перед тобой.
– Не береди сердце матери, оставшейся без сына. Моего сына убил черный вампал.
– Я жив, нани. Если не веришь, дотронься до талисмана, который ты дала мне в детстве.
Дотронулась мать до талисмана и поняла, что сын ее жив. Он вывел мать из курятника, переодел ее и рассказал о том, как отомстил убийце отца. Услышав это, его мать прозрела и на кончиках пальцев пустилась в пляс.
В это время возвратился князь и сказал девушке:
– Я продал юношу, и за него мне дали вот этого турпал-коня. Ты должна теперь выйти за меня замуж.
Три дня девушка ждала возвращения юноши. И, наконец, дала согласие князю.
Хотя юноше исполнилось всего четырнадцать лет, выглядел он тридцатилетним. Так повзрослел он за это время. Пошел юноша во двор девушки на веселье. Грустная сидела она у окна и вдруг заметила его. Она быстро подошла к нему и спросила:
– Разве ты не продан?
– Что это за враки! Я не дам себя так легко продать или купить. Откуда эти слухи?
– Мне рассказал об этом князь. Юноша тут же сказал князю:
– Ты мой враг. Ты бросил товарища и увел его коня. Хвастался, что продал меня и хотел меня опозорить. Ты не князь, а жалкая вошь!
И сказал чванливый князь:
– Что ты можешь мне сделать, жалкая шубенка, объеденная молью?
– Я вот что сделаю, – сказал юноша, вырвал у него горло и бросил собакам.
– Я своих собак не считаю такими плохими, чтобы они могли сожрать горло столь грязного человека, – сказала девушка и бросила его горло в мусорную яму.
Вокруг стояли удивленные люди.
– Продолжайте свадьбу, – сказала девушка, – я выхожу за этого юношу-турпала.
Они поженились и стали жить счастливо.
14. КНЯЗЬ ТЕПСЫРКО И ВДОВИЙ СЫН ЖОСАРКО
Давным-давно, в далекие времена, – чтобы хорошим вас успокоить, чтобы княжеский сын из колыбели не встал, а волчий щенок из норы не вылез! – два молодых человека – князь Тепсырко и вдовий сын Жосарко – ухаживали, говорят, за одной девушкой.
– Если ты продашь вдовьего сына Жосарко и в подарок принесешь мне дорогие платья, я выйду за тебя замуж, – сказала девушка князю Тепсырко.
Князь Тепсырко расхвастался перед девушкой и пришел к сыну вдовы Жосарко.
– Сын вдовы Жосарко, пойдем в набег и пригоним табуны коней, – сказал он.
– Я не пойду с тобой, князь Тепсырко, – ответил сын вдовы Жосарко. – У меня нет ни одежды, ни коня, ни оружия, чтобы пойти с тобой в набег.
– Я дам тебе коня, одежду и оружие, – приставал князь Тепсырко.
Дал он Жосарко коня, оружие, одежду, но, как только они выехали из села, у коня, на котором ехал Жосарко, сломалась спина, и он тут же упал и сдох.
– Так-так, – сказал сын вдовы Жосарко. – Если нам нужно поехать, то все, что мне потребуется для этого, я найду себе сам.
Вернулись они обратно. Жосарко надел ту одежду, которую надевал его отец, взял оружие, которое носил отец, оседлал коня, на котором ездил отец, и приготовился в путь.
Долго-долго ехали они с князем и наконец очутились у берега моря.
– Князь Тепсырко, войдешь ли ты в море или останешься на берегу? – спросил сын вдовы Жосарко своего спутника.
– Я останусь на берегу, в море не пойду, – ответил князь Тепсырко.
– Жди меня на берегу, пока я не вернусь, – сказал сын вдовы Жосарко. – Если я должен умереть, то на поверхности моря поверхности пена краснее красной меди. Тогда опасайся беды, которая может постигнуть и тебя. Если же останусь жив, то на поверхности моря появится пена белее белого снега. Тогда жди моего возвращения.
После этого разговора сын вдовы Жосарко бросился в волны моря. В конце второй недели на поверхности моря появилась пена краснее красной меди. Князь Тепсырко так испугался, что не мог бежать и не знал, что делать. Еще через три дня на по-иермюсти моря появилась пена белее белого снега.
Увидев белую пену, князь Тепсырко не находил себе места от радости. Через некоторое время из моря вышел табун коней, погоняемый Жосарко. Погнали они свою добычу – табун коней к дому. В этом табуне было три жеребца, подобных барсу: красной масти, словно медь; черной масти, словно уголь; белой масти, словно снег.
Не одолели всадники с табуном и части пути, как к сыну вдовы подскакал красный, барсу подобный жеребец. Ударом кнутовища по лбу Жосарко отпугнул его, и жеребец бросился в сторону князя Тепсырко, перепрыгнул через него и скрылся в море. Испуганный князь стал оглядываться назад и сказал сыну вдовы Жосарко:
– Что это за мгла, которая с такой скоростью надвигается на нас?
– Это за нами гонится хозяин коней. Об угоне табуна ему сказал жеребец красной масти. Будешь ли ты гнать табун или останешься и дашь бой? – спросил у Тепсырко вдовий сын Жосарко.
– Я погоню табун коней, – сказал князь Тепсырко.
И сын вдовы Жосарко остался, чтобы отразить погоню. В это время к нему подскакал хозяин коней – черный великан.
– Так-так, сын вдовы Жосарко, – сказал он. – До сих пор нам не давал покоя твой отец, а теперь – ты. Начинай бой!
– Эй, черный великан! Зол на нас ты, покой потерял ты, угнанный табун коней – твой, так ты и начинай бой!
Черный великан натянул тетиву лука и пустил в сына вдовы стрелу. Пока стрела летела, Жосарко подпрыгнул в седле три раза на пятнадцать локтей, пропустил стрелу между собой и конем и опять очутился в седле.
Выстрелил он в черного великана и попал ему прямо в сердце, и тот замертво свалился с коня. Отрубил Жосарко голову великану, снял с него дорогие одежды, положил их в талсы и догнал князя Тепсырко.
Не одолели всадники с табуном и части пути, как в сторону Жосарко поскакал черный, как уголь, жеребец, подобный барсу.
Ударил его Жосарко кнутовищем по лбу и отпугнул. Тогда черный жеребец кинулся в сторону князя Тепсырко, перепрыгнул через него и скрылся в море.
Спустя некоторое время в погоню за князем Тепсырко и сыном вдовы Жосарко бросился второй брат великана.
– Что это за буря приближается к нам? – спросил князь Тепсырко.
– Это хозяин табуна пустился за нами в погоню. Князь Тепсырко, погонишь ли ты табун коней или останешься отбивать погоню? – спросил сын вдовы Жосарко.
– Я погоню табун коней, – сказал Тепсырко. И сын вдовы Жосарко стал ждать погони. Приблизился к нему второй брат великана.
– Так-так, сын вдовы Жосарко! До сих пор твой отец не давал нам покоя, а теперь – ты. Начинай бой!
– Эй, черный великан! Зол на нас ты, покой потерял ты, угнанный табун коней – твой, ты и начинай бой! – крикнул Жосарко.
Пустил черный великан стрелу в Жосарко. Пока стрела летела, сын вдовы подпрыгнул в седле три раза на пятнадцать локтей, пропустил стрелу между собой и конем и опять очутился в седле.
Пустил сын вдовы Жосарко в черного великана стрелу, и тот свалился с коня. Жосарко отрубил ему голову, снял с него дорогие одежды, положил их в талсы и догнал князя Тепсырко.
Не одолели всадники с табуном и части пути, как в сторону Жосарко понесся белый как снег жеребец, подобный барсу. Ударил его Жосарко кнутовищем по лбу, и тот, испуганный, бросился в сторону князя Тепсырко, перепрыгнул через него и скрылся в море.
На этом белом коне в погоню за ними бросился самый старший из братьев великанов. Он сжигал по пути холмы и верхушки деревьев – столь разгневан он был на сына вдовы Жосарко и князя Тепсырко. Князь в испуге спросил:
– Что это за погоня, что это за огненный смерч мчится на нас?
– Это мчится за нами хозяин табуна коней, – ответил сын пдовы Жосарко. – Князь Тепсырко, ты погонишь табун коней или остановишься и дашь бой?
– Я погоню табун коней, – сказал князь Тепсырко.
И сын вдовы Жосарко стал дожидаться черного великана. Приблизился тот и говорит:
– Так-так, вдовий сын Жосарко! До сих пор нам не давал покоя твой отец, а теперь – ты. Начинай бой!
– Зол на нас ты, покой потерял ты, табун коней – твой, убитые два брата – твои. Ты и начинай бой, черный великан!
Пустил черный великан стрелу в Жосарко. Подпрыгнул он в седле три раза на пятнадцать локтей и опять очутился в седле. И чту секунду стрела, пущенная черным великаном, пронзила Жосарко. Пустил стрелу Жосарко, и раненный насмерть черный великан свалился с коня. Тогда стал Жосарко звать своего друга:
– Князь Тепсырко, снеси с этого черного великана голову и сними с него одежды.
Я не осмелюсь отрубить ему голову и снять с него одежды, – сказал испуганный князь Тепсырко.
– Отруби ему голову, ничего с тобой не станет, он же мертв, нужно отрубить ему голову! Если я спешусь, обратно мне на коня не взобраться. Видно, насмерть меня пронзила стрела, – сказал сын вдовы Жосарко.
Князь Тепсырко не стал отрубать голову убитого великана и снимать богатые одежды.
Спешился Жосарко с коня, отрубил голову черному великану, снял с него дорогие одежды, уложил их в тале и хотел взобраться? на коня, но не смог.
– Князь Тепсырко, – сказал он своему трусливому и коварному спутнику. – Скажешь, что, продав меня, ты приобрел эти дорогие одежды и табуны коней. Все это передай девушке, которую мы оба любим, а эти отрубленные головы отдай моей матери и скажи, что я не вернусь…
Князь Тепсырко оставил сына вдовы Жосарко, а сам вернулся домой и стал хвастаться, что продал сына вдовы Жосарко и за него выручил дорогие одежды и табуны коней. Все это богатство привез князь Тепсырко во двор девушки, а головы трех великанов отдал вдове.
– Смерть сына ничего не значит. Все-таки он отомстил за отца и себя, – приговаривала мать, катала головы трех великанов и этим забавлялась.
Но девушка догадывалась, что князь Тепсырко не в силах был бы продать сына вдовы Жосарко. Она собралась в путь-дорогу и поехала по свету искать Жосарко. Где-то далеко-далеко она наткнулась на мертвого сына вдовы Жосарко. Возле него стоял; конь, который ослеп от долгого плача над своим хозяином.
Села она возле мертвого сына вдовы Жосарко и так много пролила слез, что тоже ослепла.
В это время неизвестно откуда в подол ее платья упали два белых пятака. Она подумала, что они упали с ее шеи, взяла их в руки и стала тереть глаза кулаками, в которых были зажаты» пятаки. Глаза девушки опять стали зрячими. Она подошла к покойному сыну вдовы Жосарко и провела этими пятаками по его глазам.
– Как долго я спал, – сказал Жосарко и вскочил. Потерли они пятаками глаза коня, и конь стал зрячим.
Сын вдовы Жосарко возвратился с девушкой домой, женился! на ней, стали они жить-поживать и были счастливы.
15. ТИМАР
Постарел один человек, согнулась у него спина и пропало зрение.
На поиски лекарств для отца отправился его старший сын. Долго ли, коротко ли шел, дошел он до одного края, где снег был красным. «Вот чудо! Такого никогда не видел», – поду мал он.
Возвратился старший сын с красным снегом домой, надеясь вылечить им отца.
Отец спрашивает его:
– Привез ли ты лекарство?
– Дада, я привез тебе никем не виданный красный снег, – ответил старший сын.
Отец остался им недоволен.
Отправился за лекарством второй сын. Долго ли, коротко ли шел, но миновал он места, где выпадал красный снег, и оказался в краю, где растет белая трава. С белой травой возвратился средний сын домой, думая, что никем не виданной белой травой он вылечит отца.
Отец спрашивает его:
– Что ты привез для моего излечения?
Сын ответил, что привез никем не виданную белую траву.
Отец и им остался недоволен.
Тогда стал собираться в дорогу младший сын. Собирался он три дня и три ночи. Отец сказал, что, отправляясь в путь-дорогу, он должен перепрыгнуть на коне через каменную ограду.
Младший сын разогнал коня и трижды перескочил через каменную ограду. Отец пожелал ему благополучного пути и наказал ничего в дороге не подбирать, иначе его постигнет беда.
Наступил день, и день прошел, а за ночь младший сын миновал места, где выпадал красный снег и росла белая трава. Скачет он на белом коне и видит на дороге золотое перо. Остановил он коня и поднял золотое перо. Конь говорит ему:
– Ты нарушил наказ отца. Он же просил тебя ничего не подбирать.
Но сын взял перо и, спрятав его, поскакал дальше.
Долго ли, коротко ли ехал он, видит на дороге золотой клубок ниток.
Приостановил он коня и подобрал золотой клубок. А конь ему опять говорит:
– Ты снова нарушил наказ отца. Он же говорил тебе в дороге ничего не поднимать. Этот золотой клубок ниток принесет тебе беду.
Но младший сын взял клубок.
На закате солнца доехал он до одного шахара и встретил пастуха коров. Младший сын спрашивает его:
– Кто в этом шахаре считается достойным мужчиной и принимает гостей?
Пастух указал на высокие башни, в которых жил князь, почитаемый людьми и принимавший гостей. Сын направился к нему. После расспросов гость стал на вечернюю молитву. Когда он совершил намаз и нагнулся, из-за пазухи у него выпало золотое перо. Князь схватил перо и сказал, что, если юноша не достанет ему птицу, которой принадлежит это перо, он умрет. Юноша ответил, что ему надо посоветоваться с конем, иначе он ничего не может ответить. Сын рассказал коню о просьбе князя.
– Поедем посмотрим, – говорит конь. – Пусть князь приготовит нам в дорогу легкую вкусную пищу, сахь проса и курдюк караки.
Князь приготовил им все необходимое, и на второй день младший сын отправился в дорогу.
Долго ли, коротко ли ехал, прибыл он в далекий край. Конь остановился высоко в горах и сказал младшему сыну:
– Если окинешь вселенную взглядом, то увидишь вдали громадину, упирающуюся в небеса. Видишь-ли наверху нечто подобное папахе?
– Вижу, – ответил младший сын.
– Это птица, о которой говорил князь. Я постараюсь незаметно привести ее сюда, а ты настрой себя на игру с ней. Она спросит тебя: «Из какого ты аула?», а ты отвечай: «Я из аула, где живет Тимар». Она спросит тебя: «Как себя чувствует Тимар?», а ты отвечай: «У Тимара согнулась спина и пропало зрение». Если птица спросит о коне Тимара, ответь, что если хозяин одряхлел, то конь, пропади он пропадом, не стареет и в чаще лесной пасется. Больше ей спрашивать будет неудобно. Она спустится с высоких гор и ста нет купаться в речке – чистить свое оперение. Тогда ты вылей из курдюка в речку караку, а просо разбросай вокруг себя.
Все исполнил младший сын.
Птица выкупалась в реке, опьянела и подошла ближе к нему поклевать зерно. Юноша бросился и поймал ее. Она трепещет в его руках, но он не отпускает ее.
Птица спрашивает его:
– Это ты, Тимар?
Юноша ответил, что он – третий сын Тимара.
– Вечерний намаз мне надо совершить, оперение почистить, отпусти меня, – стала просить птица.
И юноша отпустил ее. Почистила птица оперение и села ему на плечо.
Так, с птицей на плече, на закате солнца прибыл младший сын Тимара в аул, в котором жил князь.
Стал младший сын совершать намаз, а из-за пазухи у него выпал золотой клубок ниток. Князь схватил этот клубок и сказал:
– Умру, если не привезут девушку, которая смотала этот клубок. Юноша все рассказал коню. Конь сказал ему, чтобы князь приготовил им в дорогу вкусную легкую пищу.
На второй день юноша на своем коне отправился на поиски девушки.
Долго ли, коротко ли он ехал и прибыл в далекий край.
Говорит конь младшему сыну Тимара:
– Видишь ли высокие горы, а на них башню без входа и вы хода? На верху башни сидит девушка, которая смотала клубок золотых ниток. Клубок неведомым образом начнет разматываться, а ты следуй за ним. Она спросит тебя: «Как себя чувствует Тимар?», а ты отвечай: «У Тимара согнулась спина и пропало зрение». Если девушка спросит о коне Тимара, ответь, что если хозяин постарел, то конь, пропади он пропадом, не стареет и в чаще лесной пасется. Для нее это будет радостной вестью. Девушка скажет: «Я боялась спуститься с башни из-за Тимара и поэтому состарилась здесь». Еще она скажет: «Я сыграла бы на гармошке на нижнем балкончике, если бы ты, гарцуя, сделал несколько кругов на коне». Ты ответь: «Хоть я и спешу, но, чтобы успокоить твое сердце, прогарцую». Сделай три круга, а на четвертом я передними копытами коснусь балкончика (если я не коснусь – пусть мои передние ноги оторвутся), а ты хватай ее.
И сын Тимара отправился к девушке. Та спросила его:
– Откуда ты родом? Он ответил:
– Я из аула, в котором проживает Тимар.
На вопрос девушки о состоянии Тимара юноша ответил:
– Тимар тяжело болен: у него согнулась спина и пропало зрение.
– А как его конь? – спросила девушка.
– Хозяин постарел, а конь, пропади он пропадом, не стареет и в чаще лесной пасется.
Девушка обрадовалась этой вести.
Она сыграла на гармошке на нижнем балкончике и попросила младшего сына, чтобы он сделал на коне пару кругов вокруг башни.
Три круга прогарцевал юноша, а на четвертом конь коснулся передними копытами балкончика. Младший сын схватил девушку. Она начала биться и его руках, но юноша держал ее крепко.
– Ты, Тимар? спросила девушка.
– Я не Тимар, а сто третий сын, – ответил юноша.
– Я дала клятву быть женой только того, кто снимет меня с этого балкончика, – сказала девушка.
Схватил юноша эту девушку и привез к князю. Князь пришел к девушке, и она сказала ему:
– Если ты не искупаешься в молоке морской кобылицы, то не имеешь права дотронуться до меня.
Князь призвал всех ему подвластных и потребовал достать молоко морской кобылицы. Люди не могли достать это молоко и сказали князю, что тот, кто привез птицу и девушку, может достать и молоко морской кобылицы.
Князь попросил младшего сына Тимара достать ему это молоко. Младший сын ответил, что посоветуется с конем.
– Вот чего я с самого начала боялся, – сказал конь. – Пусть князь прирежет трех коней. Из их шкур приготовит куски сафьяна и даст меру клея.
Долго ли, коротко ли они ехали и прибыли на берег моря. Конь попросил вырыть две ямы, где им обоим можно было бы спрятаться. Младший сын смазал клеем три куска сафьяна и обмотал ими коня. Затем конь ударил копытами по воде, заржал и спрятался в яму.
Выскочил из моря жеребец, заржал, стал носиться по берегу я опять опустился в море.
Конь спросил юношу:
– Каков он был, когда выскочил из моря, и каким он стал, когда опускался в море?
– Когда он выскочил из моря, на нем был аркан с тремя узла ми, а когда опускался в море, один узел развязался.
Второй раз ударил конь копытами по воде, заржал и спрятался в яме. Как и прежде, выскочил из моря жеребец; поносился по берегу и, ничего не обнаружив, вновь опустился в море. Конь спросил юношу:
– Каким был жеребец, когда вышел из моря, и каким стал, когда опускался в море?
Юноша ответил:
– Когда он выскочил из моря, два узла развязались, а когда опускался в море, остался один узел.
В третий раз ударил конь копытами по воде и спрятался в яму. Выскочил из моря жеребец; поносился по берегу и без единого узла на аркане опустился в море.
Конь копытами взбурлил море и стал на открытом месте. Выскочил из моря жеребец и начал драться с конем юноши.
Морской жеребец срывал с коня куски сафьяна, а конь срывал с морского жеребца куски мяса. Подмял конь морского жеребца.
– Я владыка этой большой земли и этого моря. Я сделаю все, что ты прикажешь, – взмолился морской жеребец.
– Выгони всех кобылиц и жеребят из моря, иначе я расплескаю его! – сказал конь.
Жеребец выгнал всех кобылиц, младший сын Тимара оседлал своего коня и прибыл с кобылицами к князю. Вскипятили они в большом котле молоко кобылиц. Князь сказал, что сначала в этом котле должен искупаться младший сын Тимара, а он выкупается лишь после него. Младший сын ответил, что должен посоветоваться с конем.
Конь юноши ответил так:
– Скажи князю: «Если возле котла поставите моего коня, то я искупаюсь».
Юноша так и сказал князю.
Князь приказал поставить коня рядом с кипящим котлом молока. Юноша опустился в котел, а конь одним дуновением охладил молоко в котле. Увидев это, князь приказал, чтобы рядом с котлом, когда купаться будет он, поставили коня юноши. Конь жарким дуновением убил князя. Младший сын Тимара собрался ехать домой. Он взял девушку, золотая птица уселась на его плечо, а жеребец погонял кобылиц. В дороге младший сын стал худеть. Девушка спрашивает:
– У тебя золотая птица, какой не видел ни один человек, та бун морских коней, да и я в придачу. Почему ты худеешь?
– Я отправился из дому искать лекарство отцу от его недугов. Я не нашел и потому худею.
Золотая птица, сидевшая на его плече, сказала:
– Если ты вырвешь из моего правого крыла перо и потрешь им отца, он станет моложе тебя.
Прибыли они домой. Сын вырвал из правого крыла птицы перо и потер им отцу глаза и спину. Отец стал моложе сына. Оборачивается отец и видит птицу, которую не мог поймать, девушку, которой не мог добиться, и табун кобылиц, о котором мечтал. И сказал отец своему младшему сыну:
– Ты меня во всем превзошел: ты достиг того, чего я достичь был не в силах.
Сын выдал девушку за отца.
Семь дней и семь ночей играли свадьбу. Приготовили такую пищу, которая и зубов не касалась, приготовили такое вино, которым и губ не обмочить.
Я был там, дал им тума и вернулся домой.
16. ОТЦОВСКОЕ НАСЛЕДСТВО
В селе с двенадцатитысячным населением жил когда-то чело-иск по имени Нельбий Чуара, такой бедный, что чуть не умирал с голоду. Раз он сказал своей матери:
– Нет у меня коня, чтобы ездить, нет одежды, чтобы как следует одеваться, нет оружия, чтобы опоясаться. Видно, мой отец был бедным. Едва ли я выйду из бедности!
Мать сказала:
– Отец твой не был беден. После его смерти остался конь; он пятнадцать лет стоит в темной конюшне и кормится только крем нем и железом. Он очень зол и страшен. Если у тебя есть смелость осадить его, то он твой. Осталась также броня. Она тяжела, пятнадцать молодцев только могут сдвинуть ее с места, она твоя, если сможешь носить. Осталась также шашка, если сможешь владеть ею.
Нельбий Чуара оседлал отцовского коня, легко поднял и надел гонимо, опоясался оружием и, перепрыгнув на коне через три ограни, выехал бродить по белому свету. Долго ли он ехал, коротко ли, наконец наткнулся на семерых братьев нарт-орстхойцев, спавших на дороге крепким сном. При его приближении кони нартов сказали коню Нельбий Чуары:
– Куда путь держишь, бороздя, как плугом, дорогу и, как крот, поднимая землю? Если бы мы не боялись разбудить своих хозяев, то этот день был бы для тебя последним.
– Если бы я не спешил в далекий неведомый край, то я, как росу с травы, стер бы вас с лица земли, – сказал конь Чуары и проехал мимо.
Долго ли, коротко ли ехал. Нельбий Чуара, но доехал он до большого шахара. Подъезжая к шахару, он бросил поводья, предоставив коню завернуть во двор, где им обоим было бы хорошо. На другом краю шахара стоял особняком дом вдовы: в этот двор и завернул конь Чуары. Чуара, утомленный с дороги, рано лег спать. Поздно ночью он увидел, как блеснула молния, хотя небо кругом было ясное. На другой день Чуара рассказал вдове о ночном явлении. Вдова объяснила, что шахар этот озаряется светом молнии в тот момент, когда царская дочь во сне переворачивается с боку на бок.
Узнав от вдовы, что дочь падчаха очень красива, Чуара послал старушку к падчаху спросить, не выдаст ли он за него свою дочь. Вдова передала желание Чуары падчаху: последний на это сказал, что он не вправе распоряжаться дочерью, так как едет со ста двадцатью всадниками сын другого падчаха, чтобы увезти ее силой.
Узнав это, Нельбий Чуара сел на коня и поспешил навстречу сыну падчаха. Долго он ехал и наконец встретился с сыном падчаха. Говорит сын падчаха с пренебрежением:
– Что за создание едет нам навстречу? Чуара с достоинством ответил:
– Ты видишь перед собой Нельбий Чуару, которому пролетающая птица бросает в виде дани перо, а пробегающий зверь – копыто. Такой я, скоро увидите!
Сказав это, он ударил плетью коня и бросился с обнаженной терсмайльской шашкой на тех, кто был вместе с сыном падчаха. Конь давит тех, кто попадается ему под ноги. Кто попадается под руки, того убивает Нельбий Чуара.
Перебив всех, он вернулся обратно в тот шахар и опять послал вдову сказать падчаху, что с ним будет то же, что случилось с сыном падчаха, если он не выдаст за него свою дочь.
Падчах поспешил изъявить согласие. Нельбий Чуара с красавицей невестой в карете поехал к себе домой. Возвращаясь, он опять наткнулся на братьев нарт-орстхойцев. Они его обманули, уверив в своей дружбе. Нельбий Чуара подошел к ним без оружия. Этим воспользовались нарт-орстхойцы. Они сели в его карету и помчались с его невестой.
На своем коне, который случайно отвязался от экипажа, Чуара поскакал за ними. Вмиг он их догнал, но, догнав, не знал, что делать без оружия. Воспользовавшись удобным моментом, невеста передала ему терсмайльскую шашку. Засверкала шашка, покатились на землю головы нартов.
Со своей невестой без новых приключений прибыл Нельбий Чуара домой, и они поженились. В первую ночь, когда они, обнявшись, мирно спали, жена Чуарщ неизвестно кем была похищена, хотя двери и окна были закрыты. Проснувшись, он не нашел возле себя своей жены. Тогда он стал плакать слезами, пока слезы не иссякли, плакать кровью, насколько хватило крови. Погоревав, он отправился на поиски жены.
Долго ли, коротко ли ехал, но заехал очень далеко и в стороне от дороги увидел пастуха, пасшего телят. Пастух этот то взбирался на курган смеясь, то спускался с него плача. Странное поведение пастуха привлекло внимание Чуары, и, подъехав к нему, он спросил в чем дело. Пастух ответил:
– Плачу я, опускаясь с кургана, потому, что жалею Нельбий Чуару, у которого в первую ночь украли молодую жену; смеюсь только потому, что мне по возвращении домой дадут хлеба и мяса.
– Кто похитил жену Чуары? Где живет ее похититель? – спросил Чуара у пастуха.
– Неге из села, что неподалеку отсюда, – ответил пастух. Затем Чуара сказал ему, кто он такой, и попросил совета, как освободить жену из когтей Неге. Пастух дал ему совет:
– В эту ночь похититель собирается впервые пойти к твоей жене. Надень мое платье, под платьем спрячь свою шашку. Вечером отправляйся с телятами в то село. Телята приведут тебя во двор Неге. Там дадут мяса и хлеба. Тогда попроси допустить тебя с этими дарами к невесте с поздравлениями, тебя допустят. Когда пойдешь в комнату жены – она тебя узнает; спрячься с ее помощью за ширмы и жди похитителя. Когда он придет, сам знаешь, что с ним делать.
Нельбий Чуара в точности все исполнил. Совет пастуха сбылся: он был допущен в комнату жены. Как только наступила ночь, Неге не замедлил появиться. Войдя в комнату, он стал хвастаться:
– Я краду детей из рук матерей так ловко, что они и не замечают этого, краду молодых жен, хотя мужья спят с ними обнявшись.
Она сказала ему:
– Хоть ты и ловко крадешь детей и жен, но шашкой никто не владеет так, как Нельбий Чуара.
Слова эти рассердили злого Неге, и он ударил ее ногайкой. В этот момент выскочил из-за ширмы Нельбий Чуара и одним ударом отрубил голову Неге. Затем, забрав имущество своего врага, дав добрую часть пастуху, Нельбий Чуара вернулся с молодой женой к себе домой.
17. МЕРИЙ-ТОТАЛ
У одного старика был сын. Люди считали его сумасшедшим. Отправят его пасти овец, а он их всех перережет и возвращается домой. Надоел он людям, и говорят они отцу:
– Или успокой своего сына, или выгони.
«Продам ка я его или отдам кому-нибудь даром и освобожусь от него» – решил отец.
Он запряг в арбу лошадь и отправился в путь-дорогу. Едет он по лесу, и встречают его семь братьев:
– Кто дал тебе право ездить по нашей земле? Даже птицы в небе боятся пролетать над нашей землей.
Рассказал им старик о своем горе.
– Где нам сыскать такого брата? Он будет нашим восьмым братом, – сказали братья и заплатили старику много золота и серебра.
Приехали они домой и говорят своему новоявленному брату: Сейчас мы отправляемся на охоту. Возьми ключи. Можешь открыть ими шесть дверей и осмотреть наше хозяйство. Не открывай только седьмой двери.
«Открыл сын старика шесть дверей и решил открыть седьмую. Открыл – из седьмой двери выскочила какая-то тьма. Он схватил ее, а тьма вырвалась, и в руках у него осталось кольцо.
Приходят братья с охоты. Сын старика рассказал им, как убежала тьма и как у него оказалось кольцо. Они остались довольны сыном старика и сказали:
– Наши старики умирали, но боялись открыть эту дверь, а у тебя хватило смелости открыть ее.
Задумали братья продать это кольцо. Когда они продавали его, к ним подошел человек и сказал:
– Откуда вы взяли кольцо? Оно же мое. Верните мне его.
– Ты говоришь, что кольцо твое? Тогда обратимся в кхел, узнаем судебное решение, – сказали братья.
– Если вы принесете такое же кольцо, то вы правы. Я даю вам шесть недель сроку. Если до конца этого срока вы принесете мне такое же кольцо, то отрубите мне голову. Если не принесете, я вам восьмерым отрублю головы, – сказал судья.
Старший из семерых говорит младшему:
– Мы пойдем на поиски кольца, а ты – останешься присматривать за домом.
Сын старика не согласился:
– Вы останетесь дома, а я отправлюсь на поиски кольца. Старшие братья согласились.
Шел он, шел и увидел море, по берегам которого были две страны. Жители одной гуляли и веселились, а другой – плакали и умирали. Спрашивает у них сын старика:
– Жители той страны гуляют и веселятся, а вы плачете. Почему? Что произошло?
– У жителей той страны есть зерно, а у нас ткани. Мы возили ткани в ту страну и обменивали их на зерно, и все были довольны. Теперь же, когда мы из той страны везем по морю зерно, на нас нападает какая-то тьма, топит наши лодки и забирает все зерно.
– Нагружайте лодки, – сказал сын старика.
– Нет, тьма потопит наши лодки и погубит нас, не поедем.
– Я справлюсь с этой тьмой, нагружайте лодки. Нагрузили они лодки и поплыли. Когда доплыли до середины моря, на них напала тьма. Сын старика и тьма начали драться; наконец тьма убежала, а в руках сына старика осталась туфля. Нагрузили они лодки зерном и вернулись. И стали люди просить:
– Мы не отпустим тебя. Ты должен жить с нами. Если ты уедешь, нам нечем тебя одарить.
– Мне здесь нельзя оставаться. Я должен достать такое же кольцо и возвратиться до истечения срока к судье, – сказал сын старика.
У жителей не было такого же кольца, и они сказали:
– Все-таки ты должен породниться с нами. Выбирай себе в жены любую из наших девушек.
– У меня семь братьев. Для четырех старших, если вы дадите, – на обратном пути я возьму четырех девушек.
Засватал он четырех девушек и отправился на поиски кольца. Шел он, шел и дошел до кладбища, где горел костер. Подошел он и увидел у костра могилу, в которой одна девушка дралась с молодым человеком. Схватил сын старика девушку и стал бить се о надгробную плиту. Девушка вырвалась, а у сына старика остались ее косы. Спрашивает он молодого человека:
– Почему она дралась с тобой? Что ты ей сделал?
– Она дралась со мной вот почему, – ответил юноша. – Вначале она хотела овладеть моей душой, а затем похоронить и сделать меня таким же, как они.
– Ты можешь найти дорогу к себе?
– Смогу, – ответил молодой человек, и пошли они к нему домой. Сидят они у него в доме, и в комнату входит мать молодого человека. Увидела она их, заплакала и вышла. Затем вошли три его сестры, и они с плачем вышли. Зашел брат, за ним отец, и они со слезами вышли. Сын старика спрашивает у них:
– Почему вы плачете?
– Мы плачем потому, – сказали они, – что твой товарищ похож на нашего сына.
– Если он вам кажется похожим на вашего сына, то это он и есть.
Обрадованные мать и отец молодого человека стали обнимать и благодарить сына старика.
Рассказал сын старика о цели своего путешествия. Он показал им кольцо, но у них подобного не оказалось. Собрался юноша уходить, а они ему говорят:
– Ты должен породниться с нами.
Сын старика засватал трем братьям трех сестер.
Оставил он их до своего возвращения, а сам отправился на поиски кольца. Идет он и видит башню, которая вверху упиралась в небо, а внизу – в землю. Долго кружил он вокруг башни и, наконец, увидел на большой высоте окно. Стал юноша взбираться, но стены башни были гладкие, и он истер пальцы рук и ног до крови. От этой крови образовались выступы, и, опираясь на них, он добрался до окна башни. Заглянул в окно и видит стол, уставленный едой и питьем, а вокруг него три стула. Сын старика испробовал все кушанья и спрятался. Только он спрятался, как в башню влетели три голубя, посмотрели друг на друга и превратились в трех красивых девушек. Сели они на стулья, и говорит старшая младшим:
– Давно мы не встречались друг с другом, расскажем о виденном нами.
Рассказывает старшая:
– Я находилась взаперти в темной комнате. Один молодой человек открыл дверь этой комнаты, и, когда я с ним дралась, у него осталось мое кольцо. Мне бы этого человека, вам – все остальное.
Рассказывает средняя:
– Меж двух стран было море. Когда лодки из одной страны плыли в другую, то в середине моря я нападала на них, топила лодки и все забирала. Однажды, когда я напала на лодку, меня схватил молодой человек, и в руках у него осталась туфля с моей ноги. Мне бы этого человека, а вам – все остальное.
Рассказывает младшая:
– Я овладела душой одного человека, заставила людей похоронить его, хотела сделать из него своего пособника и дралась с ним в могиле. В это время подошел молодой человек, схватил меня за косы и начал бить о надгробную плиту. Я еле вырвалась, а у него в руках остались мои косы. Увидеть бы мне этого чело века, а вам пусть досталось бы все остальное.
– Так это я и есть, – сказал сын старика и вышел из укрытия.
Стали сестры его обнимать и ласкать.
– Мне некогда, – сказал он, – здесь веселиться; приближается срок, когда мои братья будут убиты, если я не принесу точно такое же кольцо. – И он рассказал о цели своего странствия.
Тогда девушки принесли целый чемодан колец. Взяли они кольцо у молодого человека, заставили закрыть глаза и бросили кольцо в чемодан.
– Какое кольцо твое? – спросили они его.
Но он не смог найти свое.
Наполнили сестры этими кольцами два талса и привели коня старшей сестры.
– За сколько минут ты доставишь его домой? – спросили коня.
– За пять минут.
Прогнали его и позвали коня средней сестры:
– За сколько минут ты доставишь его домой?
– За две минуты.
Прогнали его и привели коня младшей сестры:
– За сколько минут ты доставишь его домой?
– Не успеет он и глазом моргнуть, как я доставлю его домой. Уехал сын старика на этом коне.
Приехал он домой, но не стал входить в дом, а улегся во дворе. Семь его братьев готовились к смерти: остригли ногти, искупались. Вышел один из братьев вылить воду и увидел своего брата. Зашел он в комнату и говорит:
– Наш брат возвратился и отдыхает во дворе. Позвали они брата в комнату и спрашивают:
– Нашел кольцо?
– Не нашел.
– Тогда искупайся, остриги ногти и приготовься к смерти.
– Не буду я купаться. Отправились братья утром к судье.
– Нашли вы кольцо?
– Не нашли.
Только положили голову старшего брата на чурбак, младший высыпал кольца.
Убили они судью и вернулись домой, после чего семеро старших братьев женились на засватанных братом девушках.
Тогда они сказали младшему брату:
– Ты всех нас спас от смерти и женил. Поэтому мы женим тебя на красавице – сестре семерых братьев.
Братья этой сестры пили людскую кровь. Их сестра сидела у окна башни, из которого видела все, что происходит на свете. Прибыли братья к ним. Семеро братьев, пьющие людскую кровь, сказали своему младшему брату:
– Пойди посмотри, зачем пришли эти люди, и выпей их кровь. Братья сказали ему, что они пришли сватать их сестру.
Зашел в башню младший и рассказал старшим о цели их прихода.
– Пригласи их в башню, – сказал старший.
Братья, пьющие кровь, сказали своей сестре, зачем пришли гости.
– Я выйду за этого молодого человека, если он узнает, что случилось с носом Мерий-Тотала, – решила девушка.
И отправился сын старика узнать, что случилось с носом Мерий-Тотала. Он проголодался и устал, когда увидел у моря человека, который пас коня.
Сын старика постелил бурку и лег отдыхать. Тогда встречный оседлал коня и со словами: «Айт, славный Мерий-Тотал!» – бросился на коне в море.
Увидел это сын старика, быстро оседлал своего коня и со словами: «Айт, славный сын старика!», – бросился в море вслед за Мерий-Тоталом. Они пригнали из моря табун коней.
– Ты погонишь табун вперед или будешь отбивать погоню? – спросил Мерий-Тотал.
– Я буду отбивать погоню, – ответил сын старика.
Один жеребец отстал от табуна и снова бросился в море. Мерий-Тотал сказал:
– Не упускай этого жеребца, а то придется плохо. Схватил сын старика жеребца и сказал:
– Если ты не скажешь, что случилось с твоим носом, то я отпущу этого жеребца.
– Хоть я умру, хоть ты умрешь, не скажу, – ответил Мерий-Тотал.
Отпустил сын старика жеребца. Бросился жеребец в море. Через некоторое время оттуда вышел дажал. Накинулся он на сына старика, а тот свалил его и ударом шашки отрубил голову.
Отправил он Мерий-Тотала в село, чтобы тот раздал табун коней: бедным по два коня, богатым – по одному.
Раздал Мерий-Тотал табун коней, вернулся и снова они выгнали из моря табун коней. Когда отбился один жеребец, Мерий-Тотал сказал:
– Не отпускай этого жеребца, упустишь – плохо нам придется.
Поймал сын старика жеребца и сказал:
– Если ты скажешь, что случилось с твоим носом, то не отпущу.
– Хоть я умру, хоть ты умрешь, – не скажу.
Отпустил сын старика жеребца. Бросился жеребец в море, оттуда вышла мать дажала. Убил он ее и отправил Мерий-Тотала раздать коней.
Мерий-Тотал раздал коней и вернулся. Они пригнали из моря еще табун. И когда от табуна отбился жеребец, Мерий-Тотал сказал:
– Теперь нам будет не так легко, как прежде, не упускай жеребца.
Поймал сын старика жеребца и говорит:
– Не отпущу, если скажешь, что случилось с твоим носом.
– Хоть я умру, хоть ты умрешь, не скажу, – ответил Мерий-Тотал.
Отпустил сын старика жеребца, и бросился жеребец в море. Вышел из моря отец дажала. Стали они драться. Дрались так долго, что ноги по колени ушли в землю. Наконец повалил сын старика дажала и ударил шашкой, но шашка не брала дажала. Сказал тогда дажал:
– Не убивай меня так жестоко, возьми бритву, которая у меня под ресницей и ею прирежь.
Сказал Мерий-Тотал молодому человеку:
– Я бы его убил, если позволишь.
– Тогда держи, – сказал сын старика и немного отпустил да жала.
– Нет, нет, сам убивай, – сказал испуганный Мерий-Тотал, Убили они дажала, раздали табун коней, и Мерий-Тотал пригласил сына старика к себе в гости.
Приехали они к нему, и увидел сын старика на его дворе оледеневшего человека. Спрашивает он у Мерий-Тотала:
– Кто этот человек и как он оледенел?
– Это моя жена. Я пожелал, чтобы она оледенела.
– Разве нельзя ее избавить от этого?
– Можно, – сказал Мерий-Тотал. – Между двух гор лежит сармак, в нем – заяц, в зайце – коробочка, в коробочке – рыбешка. Если потереть ее этой рыбешкой, то она станет прежней.
– Если ты все это знаешь, почему не поедешь туда? – спросил сын старика и сам отправился на поиски сармака.
Говорит ему конь:
– Видишь вон тот лес?
– Вижу.
– Это на сармаке дыбом волосы встали. Видишь вон тот туман?
– Вижу.
– Это пар из его ноздрей валит. Я постараюсь подскочить к нему со стороны, и только он разинет пасть, прыгни в нее и перережь все его внутренности. В потоке крови ты поймаешь ипца.
Они поехали. Сармак обдавал сына старика огнем, разевал иметь, скрежетал зубами, но сын старика проник в его внутренности, перерезал их и в потоке крови поймал зайца. Вытащил из зайца коробочку, а из нее рыбешку. Потер рыбешкой жену Мерий-Тотала, и она ожила. Бросился Мерий-Тотал к сыну старика к стал просить, чтобы он рыбешкой потер его нос.
– Если ты расскажешь, что случилось с твоим носом, то потру, – сказал сын старика.
– Когда я избивал жену, она исцарапала мне нос. Я проклял се и сказал: «Да превратишься ты в льдину!»
Сын старика потер нос Мерий-Тотала рыбешкой, и нос стал прежним.
Сестра семерых братьев, пьющих людскую кровь, видела из окна башни все, что делал сын старика, спустилась вниз и сказала своим братьям:
– Благословите мое замужество и осушите чаши с вином. Нечего больше испытывать молодого человека.
Так сын старика женился на сестре семерых братьев.
18. ТИМАР С ОБГОРЕВШИМ БОКОМ
В одном ауле жил старый охотник с дочерью. Дочь не с кем было оставить дома, и поэтому он взял ее однажды на охоту. Целый день ходили они в поисках добычи и, наконец, голодные и усталые, сели отдохнуть.
Вдруг откуда ни возьмись из лесу выскочила лань. Она не успела скрыться – старый охотник метким выстрелом уложил ее. Решив быстрее накормить проголодавшуюся дочь, старый охотник не стал разделывать лань, а отрезал от ее сердца и печени по куску и бросил их в разведенный костер. Не успел он это сделать, как лань ожила, вскочила и бросилась бежать. Удивленный этим охотник сказал:
– Вот чудо! Такого я еще не видел!
Оглянувшись на бегу, лань человеческим голосом проговорила:
– Это не такое чудо. Вот Тимар с обгоревшим боком – это чудо!
Старый охотник поклялся, что не придет домой, пока не узнает о Тимаре с обгоревшим боком.
Шел он, шел и пришел в аул, в котором жил Тимар с обгоревшим боком. В ауле старый охотник увидел много народа, подошел, поприветствовал собравшихся и спросил:
– Не скажете ли вы, где живет Тимар с обгоревшим боком? Люди не ответили на вопрос охотника и начали расходиться. Ходил он, ходил по аулу и наткнулся на других людей. Старый охотник подошел к ним, поприветствовал и спросил:
– Не скажете ли вы, где живет Тимар с обгоревшим боком? Люди не ответили на его вопрос и начали расходиться.
В третий раз наткнулся старый охотник на людей в ауле, подошел к ним, поздоровался и спросил:
– Не скажете ли вы, где живет Тимар с обгоревшим боком?
Люди и на этот раз не ответили на его вопрос и стали расходиться. В это время к охотнику подошел мальчик лет пятнадцати и сказал:
– Иди за мной, я приведу тебя к Тимару.
Мальчик привел охотника к дому, огороженному частоколом. На кольях старый охотник увидел человеческие головы. Как только они поравнялись с домом, мальчик сказал:
– Здесь живет Тимар с обгоревшим боком, о котором ты спрашивал. Он отрубает головы тем, кто называет его Тимаром с обгоревшим боком, – и убежал.
Старый охотник приблизился к воротам и крикнул:
– Ва, Тимар с обгоревшим боком!
Никто не отозвался. Старый охотник подошел еще ближе к воротам и крикнул:
– Ва, Тимар с обгоревшим боком!
И второй раз никто не отозвался. Старый охотник вплотную подошел к воротам и очень громко крикнул:
– Ва, Тимар с обгоревшим боком! Выйди, если можешь!
Не успел охотник произнести эти слова, как хлопнула дверь и из комнаты с обнаженной шашкой выскочил Тимар:
– Кто тут не довольствуется тем, что прокричал мое имя не один раз, а трижды? Будь ты трижды проклят!
– Не спеши сердиться, сперва узнай причину моего прихода. Я пришел к тебе не со злым умыслом, а хотел узнать, как обгорел твой бок.
– Я думал, что ты пришел дразнить меня. Ну что ж, если ты гость, то это твое счастье. Следуй за мной, – сказал Тимар, повел охотника с дочерью в дом и начал свой рассказ:
– Я не могу обвинить тебя в том, в чем ты не виноват. Ты не знал, что означает Тимар с обгоревшим боком, поэтому кричал у моих ворот. Я расскажу тебе, почему меня так называют и почему я отсекаю головы тем, кто смеет меня так называть:
«У матери и отца было нас семеро сыновей. Раз охотились мы и дальних краях. Прошло много времени, и, оборванные, усталые, мы встретили в горах нарта, пасшего отары овец. Подошли мы к нарту, поздоровались и попросили принять нас. Нарт не отметил на наше приветствие и сказал:
– Идите по этой дороге. Там найдете мое жилище. Поешьте и отдохните.
Мы направились в сторону, куда указал нарт. Когда мы отошли довольно далеко, нарт снял с головы папаху, бросил ее вслед нам и сказал:
– Мое жилище оберегают злые собаки. Они могут разорвать вас. Захватите мою папаху, ею вы отпугнете собак. В таком-то мосте вы найдете котел, в котором я варю собакам похлебку. Поешьте сами и собак накормите. Вход в мое жилище завален камнем. Отодвиньте камень, и вы сможете отдохнуть.
Самый старший из нас подошел к папахе нарта, но не смог даже с места ее сдвинуть. К самому старшему подошел следующий, по и вдвоем не смогли поднять папаху. К двум старшим братьям подошли еще двое. Но и вчетвером не смогли сдвинуть ее с места. Тогда подошли к папахе нарта все мы, семеро, и ухватились за нее. Но и все вместе не смогли сдвинуть папаху. Оставили ее, а сами пошли к жилищу нарта. Пришли к нему во двор. Тут выскочили огромные собаки и стали терзать нас. Кое-как мы успокоили их и взялись за камень, которым был завален вход в пещеру нарта. Камень не поддавался. Оставили мы этот камень и сели отдохнуть. Вспомнили, что надо накормить собак, нашли котел и стали поднимать его с земли. Но как ни старались, поднять котел не смогли.
Вечером с отарами овец вернулся нарт и спросил:
– Накормили ли вы моих собак?
– Мы не смогли даже котел с места сдвинуть, – ответили мы. Нарт одной рукой легко отодвинул камень, загнал овец в пещеру и впустил нас. Потом затопил очаг, нанизал на вертела семь баранов и бросил их на огонь.
Бараны изжарились, нарт съел их и прилег.
Через некоторое время на эти же вертела нарт нанизал нас и бросил на угли в очаг. Нарту показалось, что мы достаточно изжарились, и он всех семерых бросил в башлык и сказал: «Вами я пообедаю завтра».
Когда нарт бросил нас в очаг на угли, я оказался на вертеле с краю, и обгорел только один мой бок. Поэтому я остался жив. А шестеро моих братьев сгорели.
Утром нарт взял свой башлык, в котором мы находились, накинул его на плечи и погнал отары овец на пастбище. Там он снял башлык с плеч и положил рядом с собой. До обеда я сумел выбраться из башлыка и убежать. Вернулся я в аул с обгоревшим боком. Аульчане проведали об этом и с тех пор стали называть меня Тимаром с обгоревшим боком. Тогда я поклялся, что буду отсекать голову всякому, кто назовет меня Тимаром с обгоревшим боком, и каждого, кто так меня называл, я убивал. Головы убитых я насаживал на колья».
– Я пошел бы к этому нарту, если бы ты пообещал мне сделать то, о чем я тебя попрошу, – сказал Тимару старый охотник.
– Я сделаю все, что ты попросишь, но не советую идти к нарту, – сказал Тимар.
– Я непременно пойду, а просьба моя такая: раз в год до моего возвращения покупай моей дочери по холщовой рубахе и корми ее.
Тимар обещал охотнику покупать его дочери в год по холщовой рубахе и кормить ее до его возвращения.
После этого старый охотник отправился на поиски нарта. Шел, шел старый охотник и пришел к тому самому нарту. Старый охотник приблизился к нарту, поздоровался, рассказал, что от долгого пути он устал, проголодался, и попросил принять его.
Так же, как Тимару и его братьям, нарт не ответил на приветствие, показал рукой, куда следует идти, и сказал:
– В моем жилище поешь и отдохнешь.
Когда старый охотник отошел довольно далеко от нарта, тот снял папаху, бросил ее в сторону охотника и сказал:
– Мое жилище охраняют злые собаки, они могут разорвать тебя. Захвати с собой папаху, ею ты отпугнешь собак.
Старый охотник пинком отбросил папаху нарту обратно со словами:
– Когда будешь возвращаться домой, сам принесешь свой рассадник гнид.
Пришел охотник к жилищу нарта, взял котел, в котором тот варил собакам похлебку, и так ударил им о камень, которым был завален вход в пещеру, что котел раскололся на мелкие кусочки. Увидели это собаки и разбежались в разные стороны. Старый охотник взял камень, которым был завален вход в пещеру, и швырнул его вдогонку собакам. Затем зашел в жилище и лег отдыхать. Вечером вернулся нарт и пригнал овец. Вошел он в пещеру и спрашивает:
– Куда делись мои собаки?
– Какие еще собаки? – спросил старый охотник.
– Те, которые охраняли мое жилище.
– Ты спрашиваешь о тех щенках, которые сидели у этой пещеры? Они разбежались в разные стороны, как только я топнул ногой.
– Ну а где камень, которым был завален вход в пещеру? – спросил нарт.
– Этот камень я бросил вслед твоим щенкам, – ответил старый охотник и добавил: – Готовь баранов, я сильно проголодался.
Нарт пригнал семь баранов. Старый охотник нанизал их на вертела и бросил на угли в очаг, чтобы поджарить. Он не дал нартуни куска – сам съел семерых баранов.
Тогда нарт бросился на старого охотника. А охотник схватил нарта, поднял его и с размаху вогнал в землю по щиколотки. Нарт выскочил из земли, схватил старого охотника и по пояс вогнал его в землю. Старый охотник выскочил из земли, схватил нарта, высоко поднял над головой и вогнал в землю по самую шею. Как парт ни бился, но выйти из земли не смог. Старый охотник отсек нарту шесть голов одну за другой. Тогда нарт стал просить его:
– Я знал, что мне постараются отомстить за убитых мною шестерых братьев. Оставь на моих плечах хоть последнюю голову. За это я верну тебе братьев живыми и здоровыми.
– Как ты оживишь их? – спросил нарта старый охотник.
– Я покажу тебе место, где хранятся их кости, и место, где находится мой оселок. Потрешь им кости своих братьев – они оживут, – ответил нарт и показал старому охотнику, где лежат кости шести братьев Тимара и оселок.
Старый охотник отсек последнюю голову нарта, нашел кости шести братьев Тимара и оселок. Потер он оселком кости и оживил шестерых братьев Тимара.
– Когда будете возвращаться, захватите отары овец этого нарта, – сказал старый охотник братьям Тимара, а сам раньше их вернулся в аул к Тимару.
Старый охотник пришел к Тимару с обгоревшим боком, потер его оселком и вылечил обгоревший бок. И стали они дожидаться прихода братьев. Собрались все семеро братьев и спросили старого охотника:
– Какое доброе дело сделать тебе за то, что ты оживил нас?
– Мне ничего не нужно, – ответил старый охотник. – Спаси бо и за то, что Тимар содержал мою дочь до моего возвращения.
– Если ты согласишься взять в жены нашу сестру, мы выдадим ее за тебя, – предложили семеро братьев.
Охотник согласился жениться на сестре семерых братьев.
Три дня и три ночи играли они свадьбу, а старый охотник зашел к своей невесте. Она громко вскрикнула и потеряла сознание. Старый охотник хотел уйти, но сестра семерых братьев, придя в себя, остановила его и попросила выслушать ее:
– Когда я узнала, что шесть моих братьев убиты, я молила небеса, чтобы они дали мне силу превратиться в того, в кого хо чу, и я превратилась в лань.
Отдыхал ли ты однажды в лесу у костра вместе со своей проголодавшейся дочерью? Выскочила ли в это время из лесу лань и промчалась ли она мимо вас? Когда ты, ранив лань, отрезал по куску от ее сердца и печени и бросил в огонь, ожила ли лань и убежала ли она? А когда убежала, сказал ли ты: «Какое это чудо!» И ответила ли тебе на бегу лань: «Это не такое чудо, чудо – Тимар с обгоревшим боком»?
– Да, все это действительно было, – ответил удивленный старый охотник.
– Клянусь тебе семью братьями, клянусь небесами, которые услышали эту молитву и исполнили мое желание, когда ты дотронулся до меня, я вскрикнула потому, что раны, нанесенные тобой, когда ты отрезал по куску от моих сердца и печени, еще не зажили, и мне стало больно. В лес я тогда попала случайно. Я искала человека, который отомстил бы за моих братьев нарту. Поэтому я промчалась мимо тебя.
Так закончила рассказ сестра семерых братьев.
19. КАК У СИЛАЙМЫ НОС ОТОРВАЛИ
«Я отдам своего коня первому встречному, который попросит его у меня», – решил один всадник.
Долго ли, коротко ли ехал всадник, наконец увидел юношу, идущего навстречу, который пропустил всадника и крикнул ему вслед:
– Кант, дай мне этого коня!
Всадник проворно соскочил с коня и со словами: «Во всем мире нет лучше этого коня, кроме одного», – отдал его юноше.
Юноша сел на коня и тронулся в путь.
Довольный конем, юноша решил не возвращаться домой, пока не найдет своего счастья. Прибыл он к морю, посреди которого увидел башню с золотой крышей и серебряными окнами и дверями. Когда он проплыл по морю около половины пути до башни, конь его стал тонуть.
«Без тебя мне и жизнь не мила», – подумал юноша и сам решил погибнуть.
– Я хотел проверить, насколько ты дорожишь мной, – сказал конь на человеческом языке, снова поплыл к башне и доставил к ней юношу.
Юноша соскочил с коня, привязал к коновязи, а сам смело вошел в башню. Красавица, подобная солнцу, жила в этой башне. После приветствий юноша попросил у девушки напиться воды. Она подала ему воды в фарфоровой чашке и бросила туда золотое кольцо. (Брошенное кольцо означало, что юноша прибыл в башню по дну моря.)
Юноша отпил несколько глотков, бросил в оставшуюся воду соломинку и возвратил чашу. («Я плыл по воде» – означала брошенная соломинка.) Они полюбили друг друга, и юноша предложил, чтобы девушка вышла за него замуж.
– Я выйду за тебя, если ты узнаешь, как у Силаймы оторвали нос, – сказала девушка.
Юноша решил во что бы то ни стало разузнать это. Отправился он в путь. Долго ли, коротко ли ехал, и вот в пути он встретил одного человека.
– Станем друзьями, – предложил юноша.
– Сначала испытаем силу коней, потом сами померимся силой и только после этого станем друзьями, – сказал встречный.
Ударили конями – конь юноши победил.
– Померимся силой, – предложил встречный.
И здесь юноша победил и положил его на землю. Тогда встречный сказал:
– Лучше станем друзьями. Подружились они и поехали дальше.
– Теперь мы должны пойти за добычей, – сказал друг. Юноша согласился, и они отправились за добычей к одному князю. Угнали у него табун лошадей. На обратном пути они услышали мелодию, доносившуюся из одного дома; из него выбежала девочка и сказала им:
– Не шумите у этих дверей. Если Берза Каза выйдет, он убьет вас!
Во всем мире друг юноши не боялся никого, кроме Берза Казы. Но его он боялся до смерти.
– Вот что, – обратился юноша к своему другу, – погонишь ли ты дальше нашу добычу или сразишься с Берза Казой?
– Я лучше погоню добычу, – сказал друг.
А юноша хлестнул своего коня и остановился у ворот Берза Казы. Вышел Берза Каза, и юноша спросил его:
– Мы должны сразиться, и победитель отрубит голову побежденного.
И начали они драться. Час дрались, два дрались, три дрались, и наконец юноша осилил Берза Казу, отрубил ему голову, положил в тале и поскакал вслед за своим другом.
А тот, напуганный Берза Казой, согнал всех коней в лощину в ожидании юноши. С табуном коней отправились они в дом друга. Он усадил юношу в комнате, а сам вышел, чтобы достойно принять его. В ‘это время юноша заглянул в одну из комнат. В ней лежал труп женщины, а от него исходило сияние. Долго стоял удивленный юноша. Наконец, когда пришел хозяин дома он спросил его:
– Что за труп находится в соседней комнате? Почему ты его не уберешь?
– Это моя бывшая жена. Мне жалко ее хоронить.
«Пока не найду лекарства для ее оживления, не успокоюсь», – решил юноша и выехал.
– Что ты задумал? Куда нам нужно ехать? – спросил конь у юноши.
– Жена моего друга, что красивей лучей солнца, лежит мертвая. Пока не найду лекарства для ее оживления, не успокоюсь, – ответил юноша.
– Это лекарство далеко за горами. Они мгновенно расходятся, и в щель между ними можно проскочить с трудом. Затем они с грохотом сходятся, превращая в пыль, целые скалы. Когда мы подъедем к этим горам, ты гикни, словно пятнадцать молодцев, и огрей меня, словно восемнадцать всадников.
И вот прибыл юноша к этим горам. Подобно камню стало его тело, стали уподобилось его сердце, конь гарцевал под ним, не касаясь копытами земли. Только горы раздвинулись, он гикнул, словно пятнадцать молодцев, огрел коня, словно восемнадцать всадников, и пустил коня меж раздавшихся гор. От ударов копыт коня, казалось, гром гремит и молнии сверкают. Не успели горы сомкнуться, как юноша оказался за горами’ на синей равнине. Там увидел он огромного льва.
– Что нам делать? – спросил юноша у коня.
– Этот лев занозил себе лапу осколком камня, – сказал конь, – и поэтому очень свиреп. Мы выроем яму, чтобы спрятаться в ней, а затем будем дразнить льва.. Он бросится на нас, перепрыгнет через яму, и осколок камня выпадет из лапы. Тогда лев подружится с нами.
Юноша так и поступил. Опустились они в яму, и тогда юноша закричал, а лев – бросился на крик. Осколок камня выпал из его лапы, и боль прекратилась. Юноша вместе с конем вышли из ямы. Лев подружился с ними.
– Ведь это такой край, куда никто не приходит и откуда не возвращаются те, кто здесь был. Почему ты оказался здесь? — спросил лев.
– Я ищу живительное лекарство, – ответил юноша.
– Тогда ступай за мной, – сказал лев.
Дошли они до одной пещеры, и лев сказал юноше:
– Жди меня здесь.
Через некоторое время он принес из пещеры молоко и сказал:
– Если ты три раза искупаешь в молоке мертвеца, он вновь оживет.
Юноша поблагодарил льва и отправился назад. Доехал он до гор. И только они раздались, гикнул, словно пятнадцать молодцев, огрел коня, словно восемнадцать всадников, и пустил коня меж раздавшихся гор. От ударов копыт коня, казалось, гром гремит и молнии сверкают. Не успели горы сомкнуться, как юноша оказался на другой стороне.
Долго ли юноша ехал, коротко ли, наконец прибыл к своему другу. Выкупал он покойную жену друга три раза в молоке. Она ожила, стала прежней. И говорит женщина:
– Увидев меня живую, муж спросит: «Чем отблагодарить тебя?» – «Дай мне вон ту шашку со сломанным концом и серую чесоточную лошадь. Больше мне ничего не нужно», – скажешь. И что бы он ни предлагал, бери только их.
Вошел муж и увидел ожившую жену. Обрадованный, он спросил:
– Проси, что хочешь, я все тебе дам.
– Мне нужна серая чесоточная лошадь и шашка со сломанным концом, – сказал юноша.
Путник, подаривший юноше коня, сказал, что лучше его коня есть лишь один. Этим лучшим конем и была эта серая чесоточная лошадь.
– Зачем так мало просишь, проси что-нибудь подороже! – говорит друг.
Юноша стоял на своем, и другу пришлось уступить.
– Мне бы еще хотелось одно узнать, – сказал юноша, – как у Силаймы нос оторвало?
– Тогда слушай, я расскажу тебе про это. В башне с золотой крышей и серебряными окнами и дверями, что стояла посреди моря, жили две сестры. В старшую из них влюбился я. (Это та, которую ты оживил.) Она мне сказала, что выйдет за меня, если я в приданое угоню у семиголового великана табун коней и красного жеребца, подобного тигру.
Я взял с собой семерых товарищей и поехал за этим табуном. Семиголовый великан спал, и мы угнали табун. Он проснулся и узнал об угоне табуна. Когда мы перевалили за горы, раздался гром, будто все горы обрушились. Это был крик семиголового великана. Он обнаружил нас, оторвал от горы глыбу и бросил ее нам вслед. Ударом этой глыбы убило всех моих товарищей, а осколком оторвало мне нос. Это я – безносый Силайма. Табун коней я отдал в приданое и женился на этой девушке.
Расставшись со своим другом, юноша поехал к морской башне. Ехал он, ехал и доехал до моря. Бросил коня в море и добрался до башни.
– Выполнил ли ты мою просьбу? – спросила девушка. – Унал ли ты, как у Силаймы нос оторвало?
– Узнал, расскажу тебе обо всем, – сказал юноша.
И он поведал ей о своих приключениях: о дружбе с Силаймой, об убийстве Берза Казы, оживлении жены Силаймы и его рассказе.
Ты узнал, как у Силаймы был оторван нос, и, невзирая на опасность, достал лекарство и оживил мою сестру, – сказала девушка. – Если ты согласен, я выйду за тебя замуж.
Юноша женился на ней, и стали они жить счастливо.
20. БАЙНАЛ-БУСАНИ
У одной вдовы было семеро сыновей. Старшие шестеро прослышали, что в одном ауле живет очень красивая девушка с солнцем и месяцем во лбу. Решили они узнать, кто она такая, и отправились в дорогу.
Спустя некоторое время они пришли в аул, где жила девушка, и сказали:
– Вышла бы ты за одного из нас? Девушка ответила:
– Если вы узнаете, что означает Байнал-Бусани, я выйду за одного из вас.
Шестеро братьев сказали, что они не знают, что означает Байнал-Бусани, и тут же превратились в каменные изваяния.
Когда подрос младший брат, он тоже прослышал, что в одном ауле есть девушка с месяцем и солнцем во лбу.
Он сказал матери, что идет сватать эту девушку.
– Не ходил бы ты, ведь там погибли шесть твоих братьев, – сказала мать.
Но сын успокоил мать и отправился в дорогу. Прибыл он в аул и спросил, где живет девушка. Его позвала Жера-Баба. Она рассказала ему, какие вопросы задает девушка женихам, и дала такой совет:
– Зайдешь во двор девушки и скажешь, чтобы она вышла за тебя замуж. Девушка ответит: «Я выйду, если ты узнаешь, что означает Байнал-Бусани». «Это я сейчас узнаю», – скажешь ты ей. Ударь коня плеткой и выскакивай со двора. Выехав со двора, отправишься туда, куда поведет тебя конь. В пути ты встретишь девять нарт-орстхойцев. Восемь из них – потомки старшего нарт-орстхойца. Первый, подняв вьюгу и ветер, размахивая булавой, бросится на тебя. Ты не обращай на него никакого внимания. Еще свирепей будут остальные, но ты не подавай виду, что испугался. Когда прибудешь к последнему нарт-орстхойцу, начни с ним битву, сильно напугай его и заставь рассказать, что означает Байнал- Бусани. Тогда девушка выйдет за тебя замуж.
Приехал младший брат к девушке, поговорил с ней. И сделал так, как посоветовала ему Жера-Баба.
Ему встретились нарт-орстхойцы. Младший из них ударил ветром-вьюгой, махал булавой, но младший брат, не обращая на него никакого внимания, проехал мимо.
Нарт-орстхоец бросился на него. Младший брат приподнял его и так ударил о землю, что все кости переломал. Убил второго, третьего. Наконец приехал к восьмому. От удара его ног земля дрожала, головой он погонял тучи, поднимая в небесах пыль и ветер, и махал огромной булавой. Младший брат спешился, и они начали драться. От пота, который тек c них, грязь стояла по колено.
Три дня и три ночи бились они. Грязь от их пота превратилась в гору. Младший брат приподнял нарт-орстхойца до небес и по пояс всадил его в землю. Выбрался нарт и по плечи всадил младшего брата в землю. Разозлился младший брат и вогнал его по подбородок в землю.
Тогда нарт-орстхоец сказал:
– Не убивай меня, а вытащи из земли и скажи, что тебе нужно.
Схватил его младший брат за ухо, вырвал из земли и сказал:
– Мне ничего от тебя не нужно, только скажи, что означают слова Байнал-Бусани. Если скажешь, то оставлю тебя в живых.
Следуй за мной, – сказал нарт-орстхоец и повел его в пещеру на отвесной скале. В пещере была черная собака – чернее угля.
– Вот это и есть Бусани. Она моя жена. Из-за того, что она изменяла мне, Бусани стала собакой. Я ее муж – Байкал. Я знаю, ты пришел узнать, кто такие Байнал-Бусани. Эта девушка моя дочь. Ты хочешь жениться и стать моим зятем. Приезжай ко мне с моей дочерью. Здесь вы найдете все, что нужно для жизни. Я знаю, ты убил моих восьмерых братьев. Если они не смогли одолеть тебя, то ты, зять, одолел их и мне люб.
Вернулся младший брат к девушке с солнцем и месяцем во лбу и сказал:
– Девушка, выходи за меня!
– Выйду, если скажешь, что означает Байнал-Бусани, – ответила девушка.
Младший брат сказал:
– Бусани – это твоя мать, принявшая облик черной собаки, а Байнал – твой отец.
В тот же час все каменные изваяния ожили, будто проснулись ото сна. Ожившие люди стали разбегаться. Возвратились домой и шестеро его братьев, а сам младший брат вместе с девушкой прибыл к нарт-орстхойцу, отцу девушки. Девушка-красавица и младший брат поженились и стали жить счастливо.
21. ТИНИН ВИСАГ И ЧЕРНЫЙ ХОЖА
Однажды три брата – Тумин Батиг, Батин Ширдиг и Тинин Висаг – пошли охотиться. Ходили они, ходили по лесу – и вдруг из-за куста выскочил ушастый заяц.
Застрелили они зайца. Старшие братья наказали младшему изжарить зайца на костре, а сами прилегли в тени деревьев отдохнуть. Тинин Висаг не стал вытаскивать внутренности зайца, изжарил его целиком и повесил на куст, чтобы съесть, когда братья проснутся.
Стал Тинин Висаг будить братьев, а заяц в это время ожил1 и бросился в кусты. Разбудил Тинин Висаг братьев и говорит:
– Я изжарил зайца, повесил его вон на тот куст, но заяц ожил и убежал.
Братья не поверили Тинин Висагу.
– Ты съел ушастого, – сказали они и снова легли спать.
Пока Тумин Батиг и Батин Ширдиг спали, Тинин Висаг умер.
Встали старшие братья и увидели младшего мертвым. Вспомнили они слова брата о кусте, на котором ожил заяц, и положили брата на тот куст.
Ожил Тинин Висаг, открыл глаза, будто после долгого сна.
– О-о, да этот куст оживляет мертвых. Он будет принадлежать тому, кто окажется наиболее искусным в состязаниях, – сказал старший брат.
– Я не обладаю большим умением, но если воткнуть в конце поля кинжал, а я пущу в него стрелу из лука, то эта стрела по падет в лезвие кинжала и расколется на две половинки.
– Я бы смог на кончике острия этого кинжала сплясать лезгинку и не поцарапать подошвы новых чувяк, – сказал Батин Ширдиг.
– А ты на что способен? – обратились они к младшему.
– Я смог бы узнать у Черного хожи, отчего у него оторвана половина носа, – сказал Тинин Висаг.
Тумин Батиг и Батин Ширдиг знали, что нет на свете человека, который осмелился бы спросить Черного хожу об этом.
«Если Тинин Висаг осмелится спросить Черного хожу, отчего у него оторвана половина носа, то куст, оживляющий мертвых, отдадим ему», – решили старшие братья.
Воткнули они в конце поля кинжал, и стрела, пущенная старшим братом, попала в лезвие кинжала и раскололась на две половинки.
Средний брат лихо станцевал лезгинку на острие этого кинжала и даже не поцарапал подошвы своих новых чувяк. Самый младший отправился узнать, отчего у Черного хожи оторвана половина носа.
Шел Тинин Висаг, шел и пришел на поле, где Черный хожа пахал на сармаках землю. Вместо кнутов погонял он сармаков змеями. Подошел Тинин Висаг и спрашивает:
– Как ты лишился половины носа?
Схватил его Черный хожа, поднял над головой и бросил оземь так, что Тинин Висаг вошел в землю на пятнадцать локтей.
Выскочил Тинин Висаг из земли и второй раз спрашивает Черного хожу:
– Как ты лишился половины носа?
Вновь поднял его Черный хожа над головой и так бросил оземь, что Тинин Висаг на пятнадцать локтей вновь ушел в землю.
Выскочил Тинин Висаг и опять спрашивает:
– Как ты лишился половины носа?
– Этого мужчину не переспоришь!
И Черный хожа рассказал: «Как-то ночью я разгневался на свою жену, замахнулся на нее и нечаянно задел ногтем свой нос. Вот так лишился я половины носа».
После этого Тинин Висаг отправился домой. Поднялся сильный ветер, прогремел гром и полил дождь. Смотрит Тинин Висаг и видит около себя огромного человека, который говорит:
– Подойди, путник, и садись на то место, где у меня выбит коренной зуб, пока не пройдет дождь.
Тинин Висаг сел в отверстие, где был коренной зуб. Дождь и ветер перестали; он вылез изо рта человека и спросил:
– Расскажи мне, как ты лишился зуба?
Огромный человек рассказал: «Нас было одиннадцать братьев. Однажды странствовали мы в дальних краях. Шли мы и наткнулись на одноглазого нарта. Он всех нас сгреб в кулак и бросил в кисет с табаком. Дома он вытащил моих десятерых братьев из кисета и стал грызть их зубами, словно лесные орехи. Вытащил он меня, повертел между пальцами, хорошенько осмотрел и, сказав, что я слишком тощий, бросил меня на дверной косяк, а сам растянулся на нарах.
До того как он еще не уснул, вокруг него вертелся козел. Нарт частенько поглаживал его по спине, называл козлом дады, а потом уснул. Я зарезал этого козла и его шкуру натянул на себя. Ударом большого камня я выколол нарту глаз и на четвереньках, блея, стал вертеться вокруг него. Нарт выскочил и два раза сказал: «Козел дады! Не выпускай его!» Потом потер меня своей огромной рукой и случайно отодвинул скалу, которой был прикрыт вход в пещеру. Через щель я и выскочил. Пересек я две-три горы и громко крикнул:
– Это я, козел дады, который выколол твой глаз! Схватил нарт огромную скалу, прикрывавшую вход в его жилье, и кинул мне ее вдогонку. Скала перелетела через меня, ударилась о гору и разлетелась на мелкие куски. Один ее осколок и выбил мне коренной зуб».
Так закончил человек свой рассказ о том, как у него был выбит коренной зуб.
Младший брат Тинин Висаг возвратился домой к старшим братьям и поведал им о том, как Черный хожа потерял половину носа и как огромный человек лишился коренного зуба.
За это братья оставили ему куст, который оживлял мертвых.
22. ПАРЧО
Давным-давно жил один сильный человек с одним глазом во лбу. Его звали Парчо. Когда он пас в лесу овец, на него наткнулись три брата, которые искали место для ночлега. Парчо пригласил их переночевать. Ввел он их в пещеру, съел одного и говорит:
– Завтра утром я съем кого-нибудь из вас, бросьте между собой жребий.
Съел он и второго брата. После этого Парчо бросил в очаг головешку и стал отдыхать. Головешка разгорелась. У очага Парчо уснул. Третий брат взял раскаленную головешку и выколол Парчо единственный глаз. Разъяренный Парчо носился по пещере, но найти третьего брата среди овец не мог. – Куда ты денешься! Я сейчас выгоню овец и поймаю тебя, – кричал Парчо.
Он стал гонять овец и гладил рукой каждую из них по спине.
Третий брат подвязал себя под брюхо овцы и незаметно вышел из пещеры. Выгнал Парчо своих овец и носится по пещере. А третий брат кричит:
– Не трудись, Парчо, я здесь!
– Ты хитростью превзошел меня, вот тебе в подарок кольцо, – и Парчо бросил кольцо.
Третий брат надел кольцо на палец, и оно стало издавать по .лесу невообразимо громкий звук. На этот звук и направился Парчо. Хотел третий брат снять кольцо с пальца, но оно не поддавалось. Тогда он отрубил палец вместе с кольцом и убежал.
Подошел ослепленный Парчо и, думая, что лежит человек, стал наносить удары шашкой. От этих ударов и возник родник, который существует и поныне.
23. СКАЗКА ОБ ОХОТНИКЕ И НАРТЕ
В давние времена жили-были муж и жена. Каждое утро муж выводил жену во двор, устанавливал на ее голове яйцо и стрелял в него из ружья. Жена, хотя и боялась, что пуля попадет в нее, не признавалась мужу в этом. Видя свое тяжелое положение, она как-то обратилась к ведунье за советом и обо всем рассказала ей. -Ведунья спросила:
– Что он говорит тебе после того, как выстрелит?
– Он говорит: «Какой я молодец и какой охотник!»
– Когда муж завтра произнесет эти слова, ты скажи ему: «Есть молодцы и охотники получше тебя, поброди только по свету, а не сиди все время дома», – такой совет дала ей ведунья.
На второй день после того, как муж выстрелил, жена говорит ему:
– Найдутся молодцы и охотники получше тебя, увидишь их, если отправишься странствовать.
– Ну-ка я посмотрю, есть ли молодцы и охотники лучше меня или нет, – сказал охотник и отправился в дорогу.
В пути он увидел башни. В них жили семь мартов со своей матерью.
– Примете ли гостя? – с этими словами охотник вошел в башню.
Мать нартов пекла лепешки из кукурузной муки, а нартов не было дома. Она ответила:
– Примем, конечно, как же не принять гостя? Но если мои сыновья узнают о твоем приходе, они убьют тебя. Быстро спрячься в подоле моего платья.
И она спрятала гостя в подоле своего платья.
Через некоторое время вернулись домой семь нартов.
– Нани, кто к нам пришел? – спросили они.
– Если вы дадите слово, что не убьете, скажу.
Услышав их обещание, мать вытащила охотника из подола своего платья.
– Это наш гость, нани? – смеясь, стали перебрасывать нарты гостя-охотника из рук в руки.
Натешились они своей игрой, но из-за слова, данного матери, не стали его убивать дома, а решили убить в дороге, когда он выйдет из их дома.
Вышли они и сели в том месте, где должен был проходить гость-охотник. Мать нартов накормила гостя-охотника, указала ему путь-дорогу и посоветовала уйти до прихода сыновей. Быстро оседлал охотник коня и тронулся в путь. Тут нарты заметили его и бросились в погоню.
Убегавший охотник встретил по дороге нарта Гончу, который пахал землю на восьми кабанах.
– За мной гонятся семь нартов, которые хотят убить меня. Спаси меня! – стал просить охотник у нарта Гончи.
– Убирайся, не пугай моих кабанов, ты портишь полосу вспашки! – закричал Гонча.
– Разве тебе эта пахота дороже моей жизни? Спаси меня! – снова взмолился охотник.
Тогда Гонча положил его вместе с конем в рот, в дупло зуба. Подскакали нарты и говорят:
– Отдай нашего гостя!
– Гостя, который просит у меня помощи, я вам не отдам. Иди те своей дорогой, не портите мне пахоту!
– Если не отдашь гостя, мы не уйдем! – сказали семеро нартов и хотели остановить пахоту.
Гонча прикрикнул на кабанов, и они понеслись на нартов, которые в страхе разбежались. А охотник сидел в дупле зуба Гончи и думал: «Я спрошу у него, как он лишился такого огромного луба».
Как только нарты убежали, Гонча вытащил охотника вместе с конем из дупла своего зуба. Охотник спросил его:
– Расскажи, пожалуйста, как ты лишился зуба?
– Я занят пахотой и не могу остановиться и рассказывать тебе об этом.
– Я подожду до вечера, если ты мне расскажешь, – сказал охотник.
– Хорошо, вечером расскажу, а сейчас зайди в шалаш и жди меня, – сказал Гонча.
Гонча пахал до вечера, а вечером рассказал вот что: «Нас было семеро братьев, я был самым хилым. Была у нас единственная сестра. Эту сестру украл одноглазый нарт по имени Сарган.
Мы, семеро братьев, отправились отбить ее. Пересекли семь гор и оказались в жилище Саргана. Сарган нас хорошо принял, расспросил и развел очаг. После этого воткнул в угли грязный вертел. Дал ему нагреться докрасна, а затем хватал каждого из нас и насаживал на этот вертел. Затем он положил вертел на угли и прилег отдохнуть.
Я оказался на самом краю вертела, и острие его не проткнуло мое сердце. Когда Сарган уснул, я соскочил с вертела, снял с него своих братьев, опять раскалил вертел и воткнул его в единственный глаз Саргана, а сам бросился бежать.
Проснувшись от боли, Сарган носился со страшным криком. Схватил он скалу и бросил ее мне вслед. Скала упала недалеко от меня и ударилась о другую. Несколько осколков от нее попало мне в скулу и выбило зуб. Я похоронил братьев в одной могиле, оставил вопящего Саргана и, не найдя следов сестры, пришел домой».
– Но ты житель гор, а не равнины, – сказал Гонча в конце своего рассказа, – возвращайся назад и живи своим трудом.
24. ХРАБРЫЙ КАНТ
У одного отца был единственный сын. Стал он взрослым и спросил у отца:
– Что это за башни вдали?
– В этих башнях живут семь нарт-орстхойцев.
– Я пойду к ним померяться силой, – сказал сын, взял шашку и пошел.
Юноша еще не дошел до этой башни, а мать нарт-орстхойцев говорит сыновьям:
– Сюда приближается какой-то человек. Видно, он очень сильный. Что будем делать? Натравим на него наших собак. Если он трус, они разорвут его.
И нарт-орстхойцы натравили на него собак. Ударами шашки кант изрубил всех собак.
Испуганные нарт-орстхойцы решили: «Это очень сильный человек, мы сделаем его своим братом».
Кант вошел в башню. Нарт-орстхойцы приветливо встретили его и сказали:
– У кого не было брата, у того он теперь есть. И они выдали замуж за него свою сестру. Прошло время, и кант говорит:
– Я давно не видел своих отца и мать. Я соскучился по дому и, если вы не против, то проведал бы их.
– Поезжай, пожалуйста, – сказали нарт-орстхойцы, вместе с ним усадили на арбу сестру и проводили их.
В дороге вам встретится небольшая речушка, и на вас наведут зеркало. Не бойтесь и смело гоните своих лошадей. Если вы промедлите, то очутитесь в нижнем мире, – предупредили нарт-орстхойцы.
Отправился кант с женой в путь.
Подъехали они к речушке, а на них навели зеркало. Кант смело погнал лошадей, но лошади и жена провалились в нижний мир, а кант удержался на берегу и не провалился. Ходил он по берегу и не знал, что ему делать. Увидел шалаш и вошел в него. Через некоторое время в шалаш вошли еще трое.
– Пусть будет добрым твой приход! Будь нашим братом! – приветствовали они канта.
– И вас пусть добро не минует! – ответил кант, и они стали друзьями.
Однажды кант охотился и увидел девушку, которая ушла через отверстие в землю. Приехал он и рассказал об этом своим друзьям.
– Эту девушку мы давно приметили. Она живет в нижнем мире, – ответили ему друзья.
– Я обязательно доберусь до ее жилья, – сказал кант.
– В это отверстие не так-то легко пройти. Кто туда спустится, тот сгорит, – сказали ему друзья.
– Что бы ни случилось, я обязательно пойду туда, – настаивал кант.
– Тогда пойдем все вместе, – сказали друзья. – Ты наш гость, одного тебя мы не отпустим и первыми войдем в это отверстие в землю.
Первый обмотал себя веревкой и, спускаясь, сказал:
– Если закричу: «Горю!», то вытаскивайте.
Через некоторое время он крикнул: «Горю!», и они вытащили его.
Спустили в отверстие второго, тот крикнул: «Горю!», и его вытащили. То же произошло и с третьим. Стал спускаться храбрый кант и сказал, чтобы на крик «горю!» его не поднимали, а спускали еще ниже. Через некоторое время он крикнул: «Горю! Горю!» – и друзья стали спускать его еще ниже.
Храбрый кант очутился в нижнем мире. Огляделся он по сторонам и увидел золотые башни, в которых сидели три очень красивые девушки. Две из них бросились обнимать канта и говорить:
– У кого не было брата, у того пусть он будет! Пусть будет добрым твой приход!
Третья девушка сразу влюбилась в него и стояла, повернувшись спиной. После приветствий кант сказал:
– Хотите, я подниму вас в верхний мир?
Поднимайся вначале ты, а затем поднимешь нас. Твои друзья могут обмануть и не поднять тебя, – стали просить девушки. – Нет, нет, я хорошо знаю своих друзей. Я не поднимусь первым, оставив вас здесь! – сказал кант и стал по одной поднимать девушек.
Девушки были подняты наверх, друзьям они понравились, и те обрезали веревку, когда поднимали канта. Он опять упал в нижний мир.
Огляделся он по сторонам и видит, что очутился в третьем мире. Ходил он, ходил и оказался в селе. Он встретил старуху и стал расспрашивать ее о житье-бытье. Она сказала ему:
– Дела в нашем селе не очень хорошие. У родника лежит сармак и не дает нам воды. Мы гибнем от жажды.
– Об этом не печалься, старая женщина. Я накажу этого сармака! — сказал кант и отправился к роднику.
От скрежета зубов сармака, казалось, дробятся звезды. Как только он увидел храброго канта, высунул свой двухаршинный язык и засвистел так, что, казалось, земля и небо лопаются, а затем бросился на храброго канта. Храбрый кант ударом шашки рассек язык сармака пополам. От сильной боли сармак стал на конец своего хвоста и снова ринулся на канта.
– Или я умру, или жив останусь! – крикнул кант и шашкой разрубил сармака на девять частей.
Потом он вернулся домой и сказал старой женщине:
– Я лишил его девяти душ. Живи спокойно!
Старая женщина усыновила канта, и они стали жить вместе. Прошло много лет, и кант вспомнил своих отца-мать, заскучал и сказал женщине:
– Я сильно скучаю по отцу-матери и хотел бы проведать их, указала бы ты мне дорогу в верхний мир.
– Кому, кроме тебя, я укажу эту дорогу! Я не знала, как и чем отблагодарить тебя. Вон там есть дорога. На ней три барана: черный, белый и серый. Если дотронешься до белого, очутишься в верхнем мире, если до двух других, окажешься в еще более нижнем мире, – сказала старая женщина.
По ее совету кант коснулся белого барана и очутился в верхнем мире.
Шел он и встретил человека, который гонялся за белым зайцем. Ударом пинка храбрый кант убил зайца.
– Почему ты убил зайца? – стал плакать этот человек.
– Я хотел тебе услужить, а мне заяц не нужен. Отчего ты плачешь? – спросил храбрый кант.
– Я плачу не о зайце. Я давно потерял своего сына и ищу его. Некто мне сказал, что если я поймаю белого зайца, то найду своего сына. Я думал вот-вот поймаю его, а ты его убил. Нет в тебе жалости. И теперь я не смогу найти своего сына! – снова стал плакать встретившийся человек.
Кант узнал своего отца.
– Ты нашел своего сына! Я твой сын! – бросился сын в объятия отца.
И они вместе отправились домой.
Коварные друзья канта уже женились на девушках и веселились.
Храбрый кант рассказал обо всем, и старейшины села решили изгнать его бывших друзей из села.
Их выгнали, а храбрый кант женился на любимой девушке.
Три дня и три ночи шла свадьба. И они счастливо зажили.
Удалой храбрый кант не теряется и мужает, когда его постигает неудача. И народ таких не забывает.
25. АЛХАСТ И МАЛХ-АЗНИ
У одного старика было семеро сыновей. Среди аульчан старик всегда был молчалив и задумчив. Обычно он сидел со своими сверстниками-стариками, обхватив голову руками.
Как-то старший из его сыновей, Алхаст, вышел на улицу и увидел среди других стариков своего пригорюнившегося отца. Он отозвал его в сторону и говорит:
– Дада, среди твоих сверстников я вижу тебя всегда опечаленным. О чем ты думаешь? Какое несчастье тебя постигло? Скажи мне, что с тобой?
– Мой любимый сын Алхаст! Не нужда какая-нибудь заставляет меня задумываться, а то, что я должен сделать в ближайшее время. Пока я и твоя мать живы, мне хотелось бы женить вас, моих сыновей. Говорят, у одного князя есть семь дочерей. Как бы вас женить на них – вот о чем я всегда думаю, – ответил отец,
Сын постеснялся после таких слов говорить с отцом и пошел домой.
Алхаст позвал к себе младших братьев и сказал им:
– Из-за нас дада всегда сидит унылый среди таких стариков, как и он сам. Он думает о том, как бы женить нас на семи дочерях одного князя. Чтобы исполнить желание дады, я пойду сватать нам этих девушек. А вы оставайтесь дома и следите за хозяйством.
Выслушав старшего брата, самый младший сказал:
– Ты старше всех нас. Нельзя ли сделать так, чтобы ты остался дома, а нам пойти и сосватать дочерей князя?
Алхаст согласился, и они решили, что сватать дочерей князя поедут шестеро младших братьев.
Когда братья собрались в путь, Алхаст сказал:
– Вы оставляете меня дома, но боюсь, что с вами случится какая-нибудь беда. По дороге к князю стоит дом. Когда вы буде те проходить мимо него, хлынет дождь. На обратном пути, как только вы поравняетесь с этим домом, опять хлынет дождь. Нельзя входить в этот дом, чтобы укрыться от дождя, дважды. Войдите только один раз – или на обратном пути или на пути к князю. Если вы оба раза войдете в дом, с вами случится беда.
– Хорошо, – сказали братья и поехали к князю.
Только братья поравнялись с этим домом, хлынул дождь и насквозь промочил их. Братья решили высушить одежду, прежде чем они приедут к князю. Они зашли в дом. В одной комнате они нашли накрытый стол, но хозяина дома не было. Братья пообедали, высушили одежду, отдохнули и тронулись в путь.
Братья прибыли к князю и, как научил их старший брат, сказали, что хотят посватать его семерых дочерей. Князь дал согласие, угостил дорогих гостей разными блюдами и дорогими винами, выдал за них семерых дочерей и проводил в обратный путь.
Счастливые братья возвращались домой. На обратном пути, как только они поравнялись с домом, о котором говорил им старший брат, пуще прежнего хлынул дождь. Хотя самый старший из шестерых братьев и напомнил им о том, что старший брат разрешил им входить в этот дом только один раз, братья сказали:
– Ничего не будет, – и вошли в дом.
Как и в первый раз, братья застали в комнате накрытый стол, но хозяина не было дома. Они пообедали, высушили свою одежду и только хотели выйти из дома, вошел одноглазый нарт.
– Оставьте у меня девушку, которую вы везете Алхасту, а остальные – убирайтесь! – сказал одноглазый и отобрал невесту Алхаста.
Тогда-то и пожалели они, что не послушали совета старшего брата. Делать нечего – отправились братья домой с шестью невестами.
Шестеро братьев приехали домой и рассказали обо всем, что с ними случилось.
Снарядился Алхаст в путь и сказал:
– Если я не вернусь домой через год, можете устроить свадь бы. Но до этого не играйте.
И Алхаст отправился к одноглазому. Он приехал туда, где одноглазый отобрал у братьев его невесту. Алхаст огрел коня плетью и подъехал к дверям дома.
Одноглазый нарт вышел из дома, поздоровался с Алхастом и сказал:
– Иди-ка сюда, Алхаст, и залезай на мои плечи.
Алхаст спешился и залез на плечи одноглазого. Не успел он и глазом моргнуть, как одноглазый принес его в чужой край. Там одноглазый спросил Алхаста:
– Посмотри вон туда. Видишь, там льется какой-то свет? Этот свет исходит от девушки. Ее зовут Малх-Азни. Хочешь добыть ее или умереть – упасть с моих плеч и разбиться?
– Или умру, или добьюсь девушки Малх-Азни.
Не успел Алхаст и глазом моргнуть, как одноглазый доставил его к своему дому и сказал:
– Если ты добудешь Малх-Азни и приведешь ее ко мне, тогда можешь забрать свою невесту.
После этого одноглазый отпустил Алхаста.
Алхаст сказал невесте, что она должна жить у одноглазого до его возвращения, и поехал добывать Малх-Азни.
По пути к Малх-Азни он то и дело натыкался на копны соломы. Возле одного села он заметил горящую копну.
– Жаль такую солому, – сказал Алхаст и принялся тушить огонь.
Крысы, укрывавшиеся в норках под копной, бегали туда-сюда. Алхаст потушил огонь и хотел продолжить свой путь. Тут одна белая крыса преградила ему дорогу и сказала:
– Кант, ты потушил огонь и спас наших жен и детей. Мы все благодарны тебе. Когда тебе понадобится наша помощь, сожги этот волос.
Белая крыса вырвала из своих усов волос, подала его Алхасту и добавила:
– Я вместе со своей армией крыс буду возле тебя.
Алхаст подумал: «Ну какую помощь мне могут оказать крысы»? – и отправился дальше.
Через три месяца после случая с крысами Алхаст вступил на земли Малх-Азни. Он сразу встретил отца Малх-Азни, объезжавшего свои владения, который спросил:
Кто это пришел в мой край?
Кто это – человек или зверь?
В край, куда птицы не залетают,
В край, куда звери не приходят.
– Сын бедного человека пришел в твой край, – ответил Алхаст.
– Отвечай скорее, зачем явился сюда? – спросил отец Малх-Азни.
– Мне неудобно отвечать на твой вопрос. Разреши, старик, ответить кому-нибудь другому, – сказал Алхаст.
– В моем крае нет другого человека, которому ты мог бы рассказать, зачем явился. Здесь нет другого властелина, кроме меня. Только я могу ответить на твои вопросы, – сказал отец Малх-Азни.
Тогда Алхаст рассказал, зачем он прибыл.
– Если так, следуй за мной, – сказал отец Малх-Азни и повел его к себе.
Вокруг села была высокая изгородь – на кольях торчали головы людей. Отец Малх-Азни сказал:
– Смотри туда. Видишь на кольях торчат головы? Это головы тех, кто, как и ты, на разных состязаниях хотел добиться руки моей дочери Малх-Азни. Мне жаль твоей красоты и жаль лишить тебя головы. Лучше возвращайся к себе тем же путем, каким явился сюда.
– За свою голову, старец, я отвечу сам. Разреши и мне состязаться. Если я проиграю, отрубишь и мне голову.
– Ладно, не сумеешь выполнить мое поручение, твоя голова очутится вон на том колу. Иди за мной, – и отец Малх-Азни повел Алхаста к амбару и открыл двери. Амбар до потолка был завален пшеницей, ячменем и просом.
Отец Малх-Азни сказал Алхасту:
– Видишь перемешанное зерно? Если до зари ты наполнишь пшеницей одни мешки, ячменем – другие, просом – третьи, моя дочь Малх-Азни будет твоей. Если не сумеешь до зари разобрать зерно, хоть одно зернышко пшеницы, ячменя или проса окажется не в своем мешке, – твоя круглая голова будет на колу.
Он закрыл Алхаста на засов и ушел.
«Непосильная задача – разобрать столько зерна. Но если я не сумею этого сделать, то моя круглая голова окажется на колу», – думал Алхаст.
Раскладывая зерна пшеницы, ячменя и проса в отдельные кучки, Алхаст просидел до полуночи. Вдруг он вспомнил про волос белой крысы.
«Может быть, из этого что-нибудь получится», – подумал он я сжег волос.
Не успел волос полностью догореть, как амбар наводнила целая армия крыс во главе с белой крысой.
– Какую службу мы сможем тебе сослужить? – спросили Крысы у Алхаста.
Алхаст рассказал о случившемся:
– До зари я должен разобрать это зерно: пшеницу собрать в одну кучу, ячмень – в другую, просо – в третью. За это я получу красавицу Малх-Азни. Если не сумею этого сделать, моя голова будет посажена на кол.
– Это нетрудное дело по сравнению с тем, что ты сделал для нас. Проделав долгий путь, мы проголодались. Сначала мы поедим из этой кучи, а потом возьмемся за работу, – сказали крысы.
Они досыта наелись зерна и по команде белой крысы отобрали пшеницу в одну кучу, ячмень – в другую, просо – в третью.
Алхаст поблагодарил крыс, отпустил их домой и принялся наполнять мешки. Закончив работу, Алхаст, радуясь, сел на мешки.
На заре отец послал в амбар свою младшую дочь:
– Иди разбуди этого канта и приведи его ко мне. Наверно, он, пытаясь разобрать зерно, устал и уснул.
Дочь открыла дверь амбара и заглянула внутрь. Она увидела, что Алхаст сидит на мешках и распевает песни. Дочь так и ахнула от удивления. Не сказав Алхасту ничего, она быстро выскочила из амбара, захлопнула дверь и закрыла снаружи засов. Прибежав к отцу, она сказала:
– Дада, кант, которого ты оставил в амбаре, разобрал зерно, наполнил мешки и сидит на них, распевая песни.
– Так легко выдать за него нашу Малх-Азни мы не можем. Иди, незаметно возьми пшеницы и перемешай с ячменем и просом.
Дочь снова открыла двери амбара и вошла. Когда она явилась второй раз, Алхаст заподозрил недоброе и стал за ней наблюдать.
– Чисто ли ты разобрал зерно? – сказала дочь. – Дай-ка я проверю.
Она развязала мешки, потихоньку от Алхаста взяла зерна пшеницы и смешала с зернами ячменя и проса. Увидев, что она сделала, он вскочил на ноги, подбежал к ней и сильно ударил ее по лицу. Лицо девушки искривилось от удара. Она вскрикнула. Со слезами побежала она к отцу, рассказала, что кант ударил ее и искривил ей лицо.
Отец Малх-Азни побежал в амбар. Он развязал мешки, высыпал зерно на пол и увидел, что зерно разобрано, как он требовал. Только в двух мешках, куда дочь бросила пшеницу, зерно было перемешано. Отец Малх-Азни сказал:
– Алхаст, ты победил в состязании и выиграл мою дочь Малх-Азни. Я прошу тебя только об одном: вылечи лицо моей младшей дочери.
– Я бы не искривил ей лицо, если бы она поступила со мной честно, – сказал Алхаст, ударил девушку по другой щеке, и лицо ее стало прежним.
Отец подарил Малх-Азни много подарков и проводил Алхаста и свою дочь.
Когда они вышли из села, Малх-Азни сказала ему:
– Алхаст, нас так легко не отпустят мои родители и братья. Мои семеро братьев где-то здесь охотятся на зверей. В дороге они заметят нас и помешают нам уехать. Ты должен стать голубем, а я – коршуном.
Сказав это, Малх-Азни достала из своих вещей белое и черное кресала и потерла их друг о друга. Тотчас Алхаст превратился в голубя, а Малх-Азни в коршуна. Они полетели.
Как раз в это время возвращались с охоты ее семеро братьев. Они кроме человеческого языка знали еще языки всех живых существ. Один из братьев сказал тому, кто знал язык птиц:
– Посмотри, брат, как красиво летят вон тот коршун и голубь! Давай подстрелим их!
Брат, владевший языком птиц, посмотрел на летящих и сказал:
– Нужно пропустить их: летящий впереди голубь – наш зять, а коршун, летящий за ним, – наша сестра. Они летят и радуются друг другу.
Братья не тронули их и пошли своим путем. Малх-Азни и Алхаст полетели дальше. Так они долетели до дома одноглазого. Заметив их, одноглазый вышел им навстречу.
– Алхаст, я давно слышал о тебе как о смелом и красивом канте. Мне хоть и жаль было посылать тебя за Малх-Азни, но очень хотелось, чтобы ты и на ней женился. Веди теперь обеих невест к себе домой. Счастливого пути! – сказал одноглазый.
Алхаст ровно через год вернулся домой. Братья после его возвращения сыграли семь свадеб.
26. ОХОТНИК
Один охотник встретил в лесу медведя. Только он прицелился в него, как тот заговорил на человеческом языке:
– Не убивай меня, я пригожусь тебе. Охотник не стал убивать медведя.
– Возьми мой волос. В нужный момент сожги его, и я окажусь возле тебя, – сказал медведь.
Охотник взял волос и отправился дальше. В пути он очень проголодался: «Пристрелю первого встречного зверя, зажарю и съем».
Шел он, шел и наткнулся на раненого коршуна. Он хотел пристрелить его, но коршун сказал охотнику на человеческом языке:
– Не убивай меня, охотник. Я пригожусь тебе. Охотник не стал убивать коршуна.
– Возьми мое перышко. В нужный момент сожги его, и я окажусь возле тебя, – сказал коршун.
Охотник шел дальше и клялся: «Теперь-то я пристрелю любого встречного зверя, зажарю и съем».
И он наткнулся на лису. Охотник хотел ее убить, но она попросила его:
– Не убивай меня, охотник, я пригожусь тебе. Охотник не стал убивать и лису.
– Возьми мой волос. В нужный момент сожги его, и я окажусь возле тебя, – сказала лиса.
Походил, походил охотник и дошел до какого-то села. Вокруг села стояла высокая изгородь. За ней играли большую свадьбу. На каждый кол изгороди была насажена человеческая голова. Пустовал только один кол. Охотник подошел ко двору, где играли свадьбу, и спросил:
– Какую страшную картину я вижу здесь: на кольях изгороди человеческие головы, а здесь играют свадьбу. Скажите, что это за свадьба, кто женится?
Тогда ему ответили:
– Падчах выдает свою дочь за того юношу, который сумеет спрятаться лучше всех. Ему сначала разрешают три дня и три ночи веселиться с черкешенками. Он вдоволь пьет и ест. После это го соревнующиеся прячутся три раза. Если дочь падчаха находит его в третий раз, то его голову сажают на кол. Вон один кол пус тует. Если хочешь, спрячься и ты. Если тебя найдут, то твоя голова очутится на том колу.
Тогда охотник сказал:
– Разрешите и мне участвовать в этих соревнованиях.
Ему разрешили. Он три дня и три ночи веселился с черкешенками, вдоволь ел и пил. По истечении трех дней ему сказали:
– Теперь прячься.
Охотник достал волос медведя и сжег его. Не успел волос догореть, как перед охотником появился медведь.
– Что случилось? – спросил медведь.
– Ты должен спрятать меня. Если они меня не найдут, я выиграю дочь падчаха.
– Залезай на мою спину, – сказал медведь и понес его к морю.
Там медведь спрятал охотника в берлоге у моря, а сам, закрыв берлогу, лег у входа.
На второй день дочь падчаха встала на свою лестницу, постояла немного и сказала:
– Выходи из берлоги медведя у самого моря.
Охотника второй раз накормили, напоили и усадили веселиться с черкешенками, а затем приказали спрятаться. Охотник сжег перо коршуна. Прилетел коршун, усадил его на спину и поднял в небеса выше облаков. Потом он расправил крылья и начал парить.
Дочь падчаха залезла на лестницу искать охотника, постояла там и сказала:
– Ветер всколыхнул полу твоей черкески. Я нашла тебя. Спускайся.
И в третий раз было так, как в первые два дня. В этот раз охотник сжег волос лисы. Не успел волос догореть, как перед охотником появилась лиса.
– Какая помощь тебе понадобилась? – спросила она охотника.
Охотник рассказал лисе обо всем и сказал: Ты должна спрятать меня, лиса.
Лиса повела его с собой. Они прошли расстояние в одно поле, взобрались на вершину какого-то холма и сели там. Охотник удивился:
– Ты что, лиса, посадила меня на самом видном месте – на вершине холма. Так меня найдут без особого труда. Меня спрятал медведь в берлоге у моря, коршун на спине в небеса поднял выше облаков – и то нашли! А ты посадила меня на вершине холма!
Лиса ответила:
– Не бойся, охотник. Я сейчас попрошу бога, чтобы он превратил меня в гармониста, а тебя – в комара! Только ты говори со мной: «Аминь!» Превратившись в комара, ты залезешь в рукав моей черкески, а я, превратившись в гармониста, пойду на свадьбу. Там меня будут заставлять плясать лезгинку. Я не соглашусь, пока не станцует со мной дочь падчаха. Когда мы начнем плясать лезгинку, я махну рукой возле груди дочери падчаха. Ты вылети из рукава, залети под ее платье и сиди. Завтра дочь падчаха начнет искать тебя и, не найдя нигде, объявит, что не нашла. А ты после ее слов превратись в человека, опустись на землю и обними ее.
Лиса начала просить бога:
– Преврати меня в гармониста, а охотника – в комара.
Бог превратил лису в гармониста, а охотника – в комара. Комар залетел в рукав черкески гармониста. Гармонист отправился на свадьбу. Когда он несколько раз сыграл лезгинку, его попросили сплясать. Он отказался плясать без дочери падчаха. И дочь падчаха стала танцевать с ним лезгинку. В середине танца гармонист махнул рукой возле груди дочери падчаха. Комар перелетел под ее платье и спрятался. После того как комар перелетел к дочери падчаха, гармонист закончил пляску; отошел в сторону, превратился в лису и убежал.
Дочь падчаха на следующий день начала искать охотника. Она поднялась на свою лестницу. С третьей ступеньки она видела все, что находилось под семью небесами и под семью подземельями, но охотника не увидела. Дочь падчаха спустилась на землю и объявила:
– Нет его на всех семи небесах, нет его под семью подземельями. Не рожала его ни одна мать, нет его ни мертвого, ни живого.
Как только дочь падчаха объявила это, комар превратился в охотника, опустился на землю и обнял ее.
27. КАК СЫН СТАРИКА ПЕРЕСПОРИЛ ДОЧЬ ПАДЧАХА
Жил старик-бедняк со своим сыном.
– Ва, дада, засватай мне дочь падчаха, – просит сын.
– Брось, дурак, о чем говоришь? Разве за тебя выдадут дочь падчаха? – сказал отец.
Но сын настоял, и отправился старик сватать дочь падчаха за своего сына. Падчах сказал, что посоветуется со своими хакимами, и велел ему прийти в следующую пятницу.
Собрал падчах своих хакимов и стал с ними советоваться – что сделать, чтобы отказать старику. Один из хакимов сказал, что нужно потребовать много золота, другой – много овец.
– Все это можно выполнить, – сказал падчах. Тогда один из приближенных падчаха посоветовал:
– В нашем крае девяносто девять лисиц одного цвета и вели чины. Пусть он выловит их всех за день и приведет к нам. Это будет ему не под силу.
Падчаху понравился такой совет. В назначенную пятницу пришел старик. Говорит ему падчах:
– Если твой сын за день поймает и приведет ко мне девяносто девять лисиц одной масти и величины, я выдам за него свою дочь.
Отец все рассказал сыну. Он был уверен, что сын этого выполнить не сможет и на их голову падет позор.
Не сказав ни слова, сын оседлал коня и выехал в далекий край. До обеда он изловил девяносто восемь лисиц одной масти и одной величины. Последнюю же лисицу нигде найти не мог. Солнце уже клонилось к закату. А он не мог найти лисицу потому, что ее поймала дочь падчаха. Сделала она это, чтобы унизить сына старика, показать ему, что он человек незнатного происхождения и потому не может выполнить задание падчаха.
Прибыла она со своей свитой и лисицей к молодому человеку, а он не знал, что она – дочь падчаха. Сын старика обо всем ей рассказал и попросил, чтобы она продала ему лисицу. Но дочь падчаха не соглашалась уступить лисицу ни за какие деньги.
– За что бы ты отдала ее? – спросил сын старика.
– Если позволишь на своей спине поставить отпечаток моего мизинца, тогда я отдам тебе лисицу.
– На такой позор я не согласен, – сказал сын старика. «Если я не получу эту лисицу, то за меня не выдадут дочь падчаха. Владелица лисицы не знает, кто я такой, и о моем позоре никто не узнает», – так подумал сын старика и согласился.
Юноша подошел к девушке, она поставила на его спине отпечаток мизинца, отдала лисицу и уехала.
На второй день сын старика привел к падчаху девяносто девять лисиц одной масти и одной величины. И здесь он увидел дочь падчаха. И признал в ней ту, которая дала ему последнюю лисицу. Спросила у него дочь падчаха:
– Ты зачем явился сюда, ты, с отметиной моего мизинца на спине?
Пристыженный, сын старика убежал.
Уехал он в далекие края и там проводил время. В тех краях он наткнулся на дом, в котором жили три девушки. Они очень удивились его появлению в этих безлюдных местах. У девушек была серебряная курица с двенадцатью цыплятами. Сын старика проводил с девушками время и веселился. Стали девушки просить его, чтобы он увел их из безлюдного края и поселил среди людей.
Одна из них согласилась выйти за него замуж – ее приданым была серебряная курица с двенадцатью цыплятами.
Он поселил девушек среди людей, а одну из них оставил себе. Потом взял у нищего изорванную одежду и с серебряной курицей и цыплятами отправился ко двору падчаха. И там он стал забавляться цыплятами. Служанка дочери падчаха долго смотрела на это чудо-веселье. Когда служанка вошла в покои, дочь падчаха отругала ее. Служанка рассказала дочери падчаха, почему она задержалась.
– Пойди, – сказала дочь падчаха, – и заплати нищему за курицу с цыплятами столько золота и серебра, сколько он захочет. Однако сын старика не соглашался продать курицу с цыплятами ни за какие деньги. Удивленная этим, дочь падчаха вышла сама, чтобы сговориться с нищим о цене.
– За что уступишь курицу с цыплятами? – спросила она у нищего.
– Если позволишь оставить отпечаток моего большого пальца на твоем бедре, тогда отдам, – ответил сын старика.
Ввела она его в комнату и разрешила сделать отметину на своем бедре.
Сын старика отдал курицу с цыплятами и ушел.
На второй день он надел свои лучшие одежды и явился во двор падчаха. Вышла дочь падчаха и спрашивает сына старика с издевкой:
– Ты зачем сюда опять явился, ты, купивший лисицу за отпечаток моего мизинца на своей спине?
– А ты что хочешь сказать, позволившая сделать отпечаток моего большого пальца на своем бедре за курицу с цыплятами?
Поняла дочь падчаха, с кем имеет дело, и тут же сказала отцу, чтобы он выдал ее замуж за сына старика. Так сын старика женился на дочери падчаха.
28. КАК ПОБЕДИЛИ ЧЕРНОГО ВАМПАЛА
Седло приросло к коню, сам прирос к седлу, изо рта пламя бьет – так ездил черный вампал.
Однажды напал он на одно село, сжег его, шашкой изрубил всех людей, осталась лишь одна беременная женщина, которая собирала в лесу груши. Она родила мальчика и умерла. У мальчика под мышкой было солнце, из одного пальца текла вода, из другого – молоко, из третьего – масло, из четвертого – мед.
В лесу он сосал свои пальцы и так кормился. Подошел к нему волк и решил съесть мальчика. Только волк кинулся на него, мальчик просунул волку в пасть руку и сломал ему все клыки. Нечего было делать волку. А мальчик вспрыгнул на спину волка и схватил его за уши.
– Я твой всадник, а ты – мой конь, – сказал мальчик.
– Я привезу тебя к моему хозяину, – сказал волк и пустился рысью.
Мальчик верхом на волке подъехал в лесу к шалашу, у которого сидел старик и поджаривал оленя.
– Волчий щенок, откуда ты везешь этого сучьего щенка? – спросил старик волка.
– Один черный вампал разгромил село, изрубил людей, осталась лишь одна женщина в лесу. Она родила этого мальчика, а он сломал мне клыки, оседлал и приехал сюда верхом на мне, – рассказал волк.
Старик стал воспитывать мальчика. Поил его барсучьим молоком, кормил оленьим мясом и лесными орехами.
Этот старик был вещим и мог принять облик любого зверя.
Однажды старик принял облик медведя и стал бороться с мальчиком. Мальчик схватил медведя, притянул его к себе, сломал ему два ребра и с размаху ударил оземь.
– Ну, теперь у тебя достаточно сил, – сказал старик, – что бы освободить свой край, на который нападает черный вампал. Тебе нужно оружие, которое снесет ему голову, и конь, который одолеет его коня. Вон там живет мой старший брат. Для него за режешь этого белого оленя. Он большой мастер. Никто, кроме не го, не сможет сделать шашку, которая одолеет черного вампала. Тебе я даю имя Берза Дог.
Берза Дог взял белого оленя и отправился туда, куда указал старик.
Из одной пещеры курился дым и раздавались звуки – занг-занг-занг. Подошел Берза Дог к пещере и говорит:
– Пусть хозяину будет впрок мясо этого белого оленя!
Выбежал из пещеры железных дел мастер с намерением драться. Увидел, что для него зарезали оленя, и драться не стал. Он был дороден, его борода и усы были опалены, на голове и плечах – сажа.
– Пусть будет твой приход добрым, если у тебя добрые намерения, – сказал он.
– У меня добрые намерения, а прислал меня к тебе твой младший брат. – И рассказал Берза Дог, что ему нужен меч, который мог бы разрубить черного вампала.
– Хорошо, – сказал кузнец. – Только сдвинь-ка с места эту наковальню. – И он показал на большой камень, лежавший посреди кузни.
Напряг Берза Дог все силы, но не смог сдвинуть наковальню с места. Она сидела глубоко в земле.
– Дай-ка я попробую, – сказал кузнец и без труда вырвал камень из земли, а затем вновь всадил его в землю.
– Будешь помогать мне в работе год, – сказал кузнец.
Целый год проработал Берза Дог у кузнеца и каждой день пытался вырвать наковальню, проверить, сколько сил у него прибавилось.
Через год он, как и кузнец, легко вырывал наковальню из земли, а затем обратно ее всаживал. И теперь он вместе с кузнецом начал делать шашку. Семь дней и семь ночей они готовили уголь, мяли сталь, словно тесто, руками. Семь дней и семь ночей ковали шашку, а потом стали бить ею по валунам и скалам.
Шашка рассекала валуны и скалы, словно тыквы. При ударе шашка удлинялась, а когда ее отводили, укорачивалась.
С шашкой Берза Дог вернулся к старику, который его воспитывал, а тот говорит:
– Теперь ты должен пойти к моему самому старшему брату. Приведешь от него сорок буйволиц. – И старик дал ему белого оленя.
Берза Дог приходит к самому старшему брату старика и говорит:
– Пусть хозяину будет впрок мясо этого белого оленя! – И прирезал оленя.
Самый старший брат, пасший овец, выбежал навстречу Берза Догу. Увидел он прирезанного для него оленя и успокоился, поел мясо оленя, и они стали говорить о делах. Пастух швырнул со своей ноги чувяк и попросил Берза Дога принести его. С трудом приволок Берза Дог тот чувяк.
– Ты должен проработать со мной ровно год, – сказал пастух. Берза Дог ходил за овцами, коровами, буйволицами. Через год он взбегал на гору с одним быком на шее и двумя под мышками. Старик, воспитатель юноши, прирезал сорок буйволиц и выделал сорок шкур.
– Теперь мы пойдем драться против черного вампала. Я превращусь в коня. Когда ты будешь драться с вампалом, я буду драться с его конем. Чтобы удар копыта или укус коня мне не повредил, обернешь меня этими буйволиными шкурами.
И старик превратился в доброго коня.
Сорока буйволиными шкурами обернул его Берза Дог. С ветром споря, поднимались они в поднебесье, приникали к земле, словно проливной дождь. Так прибыли они в село, где жил Берза Дог.
Черный вампал положил тело отца Берза Дога к изголовью, а тела его братьев – под себя и крепко спал.
Конь черного вампала, как увидел Берза Дога, заржал.
Черный вампал проснулся и встал. Изо рта его ударило пламя, из ушей повалил дым. Вскочил он на своего коня и пустил его на Берза Дога.
Стали они драться. Дерутся и их кони. Огнем и мечом бился вампал. Берза Дог уклонялся от ударов, а каждый его удар попа дал в цель. Каждый укус коня вампала срывал с коня Берза Дога по одной буйволиной шкуре. А каждый укус коня Берза Дога вырывал у коня вампала по одной жиле. От грохота этой битвы птицы с небес попадали, звери к земле приникли. Берза Дог направил солнце из-под мышки на черного вампала, и тот ослеп от его сияния. Шашкой искромсал Берза Дог вампала и его коня. Бой, начатый утром, продолжался до вечера. Как только вампал испустил дух, все покойники аула ожили. Трех братьев – старика-воспитателя, кузнеца и пастуха – пригласили в аул и устроили большое веселье.
Они стали вместе жить. Пусть им и нам во всем будет удача!!
29. ДВА ДРУГА
В давние времена жили два друга – Байбур и Гамбур. Между их жильем было расстояние, которое можно было одолеть лишь за три месяца. На старости лет, чтобы узнать о здоровье друг друга, они пускали стрелы в стену.
Однажды Байбур затосковал по своему другу и пустил в стену две стрелы.
«Если Гамбур жив и здоров, на стене выступит капля молока. Если же он занемог, на стене выступят три капли крови», – подумал он.
На стене выступили три капли крови. Желая помочь своему другу, Байбур с железной кровати перешел на деревянную. В дом вошел старший сын Байбура и спросил отца:
– Дада, ведь неудобно перед людьми, если ты будешь лежать на деревянной кровати. Что случилось? Расскажи о своем горе.
– Мой друг Гамбур занемог. Разделяя его горе, я перешел на деревянную кровать, – сказал отец.
– По своему желанию перейдешь на железную, – сказал старший сын и вышел.
Вошел средний сын и спросил о том же, о чем старший.
– Пошел вон! – закричал отец. Но средний сын настаивал:
– Расскажи о своем горе. Нехорошо, что ты лежишь на деревянной кровати.
Отец рассказал ему о своем горе, и средний сын ответил так же, как и старший:
– По своему желанию перейдешь на железную кровать. Вошел младший сын и задал тот же вопрос, что и старшие братья.
– Ты не лучше своих братьев, – закричал отец на младшего сына и прогнал его.
Но младший сын настаивал, и отец рассказал ему о своем горе. Тогда младший сын спросил у отца:
– Есть ли у тебя конь, есть ли у тебя оружие, чтобы опоясаться, дада?
Отец достал из сундука оружие, передал сыну и сказал:
– Вон под тем холмом стоит конь. Имей в виду: он бросятся на тебя, чтобы убить. Не успеет он выскочить из-под холма, стать на дыбы, как ты должен его взнуздать, оседлать и сесть на него.
Как отец и говорил, из-под холма выскочил конь и бросился на младшего сына. Но тот накинул на него уздечку, оседлал и вскочил в седло. Тогда младший сын спросил отца:
– Дада, что ты делал, когда отправлялся в путь?
– Когда я отправлялся в путь, я делал три круга вокруг дома и перескакивал на коне через ограду, – сказал отец.
Отец дал младшему сыну печатку с пальца, чтобы по ней его узнал Гамбур.
Взял младший сын печатку, надел ее на палец, сделал вокруг дома три круга, перескочил на коне через ограду и отправился в путь.
Дорогу, которую Гамбур и Байбур одолевали за три месяца, младший сын Байбура одолел за месяц. Подъехал он к селу, пришел на пхохане и спросил, где живет Гамбур. И поехал сын Байбура к башням, на которые указали ему люди. Гамбур выглянул в окно и сказал:
– Если ты прибыл за плохим, достанется оно тебе. Если при был за хорошим, да не лишишься ты его!
– Я прибыл с хорошим намерением, я сын твоего друга Бай бура – Баймурза. – И юноша протянул в окно руку с печаткой на пальце.
Увидя на пальце печатку Байбура, Гамбур вспомнил с любовью своего друга, прижал руку Баймурзы к сердцу. Затем он поспешил к Баймурзе, ввел в дом сына своего друга, обо всем его расспросил. Зарезал барана, усадил гостя за стол. И Баймурза за столом спросил Тамбура:
– У тебя нет дочери или сына?
Гамбур ответил, что у него нет ни дочери, ни сына. После обеда Баймурза решил прогуляться по селу и попросил дать провожатого. Гамбур пригласил своего соседа. Когда Баймурза и сосед вышли, тот рассказал, что у Тамбура были семь сыновей и одна дочь, и эту дочь похитил нарт-орстхоец Асран, а братья поехали за сестрой и погибли.
– Мы не будем больше ходить по селу. Прошу тебя, никому не говори о том, что ты мне рассказал, – сказал Баймурза.
И они разошлись.
Приходит Баймурза к Тамбуру и говорит:
– Я за всю жизнь ни разу не спал в комнате, постели мне во дворе.
– Постелили ему во дворе. А посреди ночи Баймурза встал, оседлал коня и тайно от Тамбура поехал в горы к нарт-орстхойцу Асрану.
Через семь дней и семь ночей он прибыл в горы, где стоял желтый дым от цигарки одноглазого нарт-орстхойца, пасшего отары овец.
– Ассалам-алейкум! Да не будет приплода твоим овцам, злодей! – обратился Баймурза к нарт-орстхойцу Асрану.
– Ва алейкум-салам! Люди желают приплода моим овцам, а ты почему не желаешь? – спросил Асран.
– Я говорю это потому, что не желаю приплода твоим овцам. Скажи мне, где ты держишь своих овец? Где твое жилище?
– Я держу своих овец в таком-то месте. Там и мое жилище. Но сейчас я не могу вернуться с овцами. А ты пойди, но тебя мо гут не впустить мои собаки. Вот этой шапкой отпугнешь их. – И Асран бросил Баймурзе свою шапку.
– Я не ребенок, чтобы таскаться с твоей шапкой! – И Бай мурза пинком отбросил шапку Асрана.
Когда Баймурза направился к его жилищу, нарт-орстхоец сказал:
– Сорви во дворе с яблони яблоко и съешь его. Возьми топор и наруби дров. Выпусти из загона десять баранов. Наполни котел водой. Приготовь кукурузной муки. Пойди в лес и наруби сухих дров для растопки.
Ни один из семерых братьев – сыновей Тамбура – эти поручения не смог выполнить.
Только Баймурза пришел во двор нарт-орстхойца, как на него бросились семь собак, которых он убил ударами шашки. Баймурза потряс яблоню, вырвал ее с корнями из земли, нарубил дров. Принес в котле воды и поставил его на очаг. Взял со стены дечиг-пандар и долго играл на нем, а затем расколол его на щепки и разжег ими огонь. Потом отодвинул от входа в загоны огромную скалу, вывел баранов, зарезал их и мясо бросил в котел.
В это время возвратился нарт-орстхоец и злобно спросил у Баймурзы:
– Ты почему убил моих собак?
– А что ж, я дал бы им разорвать себя? – спросил Баймурза.
– Ты играл на дечиг-пандаре, но почему сломал его? – спросил Асран.
– А что ж, я должен был, как женщина, собирать щепки для растопки? – спросил Баймурза.
– Воды ты принес?
– Да, принес.
– Куда дел десять баранов?
– Я их зарезал, и мясо варится в котле, – ответил Баймурза. Нарт-орстхоец не осмелился драться с Баймурзой и вышел.
Баймурза съел мясо десяти баранов и лег отдыхать. Когда он усиул, вошел нарт-орстхоец и стал варить себе кашу. Когда каша сварилась, Баймурза проснулся, выгнал нарт-орстхойца и съел всю кашу.
– Лучше умереть сейчас, чем умереть от голода и жить в страхе. Мы должны драться, – сказал Асран Баймурзе.
Хорошо, будем драться, – сказал Баймурза, схватил нарт-орстхойца и всадил его по колени в землю.
Затем нарт-орстхоец схватил Баймурзу и всадил его в землю.
– Я только теперь вошел во вкус драки, – сказал Баймурза и всадил его в землю по самые уши.
Тогда нарт-орстхоец сказал:
– Что бы ты ни делал, смерть меня не возьмет. Расколи мой череп и вытащи коробку, в которой находятся три ножа. Этими ножами убей меня, я не в силах переносить такие страдания.
Ударом шашки Баймурза расколол череп нарт-орстхойца, вытащил коробку, а из нее три ножа и сказал:
– Я тебя не буду убивать, и ты будешь вечно мучиться, если не скажешь, где семеро братьев и дочь Тамбура.
– Дочь Тамбура на верхнем этаже башни, а семь братьев в подвале башни, зажатые в тисках.
Спустился Баймурза в подвал, освободил из тисков семерых братьев и поднялся к дочери Тамбура на верхний этаж башни. Увидев его, дочь Тамбура вскрикнула:
– Если нас увидит Асран, он убьет нас! Уходи скорее!
– Асран теперь ничего не сделает – я убил его. Я сын друга твоего отца, Баймурза, прибыл сюда, чтобы освободить тебя, – сказал Баймурза девушке.
Баймурза убил Асрана, забрал его отары овец и с семью сыновьями и дочерью Тамбура отправился в обратный путь.
Семь дней и семь ночей царило веселье в доме Тамбура.
После этого решил Баймурза возвратиться к своему отцу Байбуру.
Ехал он, ехал и очутился на развилке дорог. Стоял Баймурза в раздумье, не зная, какую дорогу выбрать, а затем вспомнил слова Тамбура: «Дорога к восходу солнца опасна, дорога к заходу солнца безопасна».
Но все-таки он поехал в сторону восхода солнца. По дороге он увидел башню чернее угля. Из этой башни вышла девушка чернее угля и сказала Баймурзе:
– По этой дороге пройдет Черный хожа. Мне жаль твою круглую голову. Не ходил бы ты по этой дороге!
– Черный хожа пусть делает что хочет, а ты зайди обратно в башню.
И Баймурза поехал дальше и встретился с Черным хожей.
– Птица, пролетающая над моим краем, боится перышко бросить, звери на моей земле боятся след оставить. Так почему же ты без разрешения ступил в мой край? – закричал Черный хожа.
Баймурза ответил:
– Не вини меня. Я три месяца плутаю, но больше не появлюсь в твоем крае.
– Нет, я не могу простить тебя. Всех, чья нога сюда ступает, я лишаю головы! – сказал Черный хожа.
– Я извинился за то, что очутился в твоем краю. Но если ты так говоришь, то и твою голову должна постигнуть участь других! сказал Баймурза и шашкой снес Черному хоже голову.
Едет он дальше, и встречается ему в пути красная башня. Выходит из башни девушка краснее огня и говорит:
– Не ходил бы ты по этой дороге. Сюда идет Красный хожа. Мне жаль твоей круглой головы, которой он тебя лишит.
– Красный хожа пусть делает что хочет, а ты зайди обратно. – И Баймурза поехал дальше.
Встретился он с Красным хожей. Красный хожа повторил слова Черного хожи. Баймурза и Красному хоже снес голову.
Едет Баймурза дальше, и попадается ему в пути белая башня, из которой вышла девушка белее молока и сказала те же слова, что и прежние.
Он ее отправил в башню, а Белого хожу, как Черного и Красного, лишил головы.
Едет дальше Баймурза. Устал и прилег отдохнуть. Во сне он увидел Малх-Азни, дочь падчаха. Проснувшись, он поклялся, что не возвратится домой, пока не найдет ее. Поехал он дальше и встретился с одним человеком.
– Ассалам-алейкум! Кто ты и что здесь делаешь? – спросил Баймурза.
– Я женщина. Зовут меня Тани Тук. Я не могу ответить на твой салам. А очутилась я здесь по одной причине. Ты чем занимаешься? Куда путь держишь? – спросила Тани Тук.
– Я видел во сне Малх-Азни и решил на ней жениться, – сказал Баймурза.
– Ты иди не этим путем, а другим. Если пойдешь этим путем, не добьешься Малх-Азни, так как ее охраняет войско падчаха. Я помогу тебе. Вон видишь холм. Это не холм, а моя мать Жера-Баба. Подкрадись к ней незаметно и скажи: «Баба, я твой кант!» – и бросайся в ее объятия. Тогда она посоветует тебе, как добиться Малх-Азни, – сказала Тани Тук.
По совету Тани Тук Баймурза подкрался к Жера-Бабе и со словами: «Баба, я твой кант!» – бросился в ее объятия.
– Да, ты мой сын! Поведай мне о причине своего прихода, – сказала Жера-Баба.
Выслушала она Баймурзу и говорит:
– Нет, нет, так Малх-Азни не добиться, ведь ее охраняет большое войско падчаха. Но я помогу тебе. Малх-Азни играет с золотой уткой, а я превращу тебя в золотого голубя. Между войском, охраняющим Малх-Азни, и башнями стоит золотой столб. Ты сядь на верх столба. Воины будут в замешательстве, стрелять в тебя или нет. Затем решат поймать, чтобы Малх-Азни тобой забавлялась, и принесут тебя к ней. Только так ты сможешь добиться Малх-Азни.
Жера-Баба превратила Баймурзу в голубя. Он взмахнул крыльями, полетел и уселся на верх столба. Некоторые воины говорили, что надо убить голубя, другие отговаривали. Наконец решили его поймать. Поймали и бросили в комнату Малх-Азни. Голубь примостился в углу комнаты и поглядывал на Малх-Азни. Взглянула на голубя Малх-Азни и сказала:
– Удивительно, если ты действительно голубь. Твои глаза очень похожи на глаза Баймурзы, о котором мне так много рассказывали.
– Я и есть Баймурза, – сказал он, и из голубя превратился в юношу.
Тогда Малх-Азни вышла и сказала воинам.
– Расходитесь, я выхожу замуж.
На рассвете они запрягли коней и собрались ехать домой. Переночевали у Жера-Бабы и поехали.
– Я бы хотел немного отдохнуть, – сказал Баймурза и задремал.
Через некоторое время он проснулся и увидел плачущую Малх-Азни.
– Ты плачешь? Ведь я неволить тебя не стану и снова отведу к твоей башне, – сказал Баймурза.
– Я плачу из-за надвигающихся черных туч. Когда я вышла из башни, меня хотел украсть сармак. Мне кажется, что эти тучи и есть сармак. Вот почему я плачу, – сказала Малх-Азни.
– С малолетства не было человека сильнее меня, кроме моего отца. Можешь смело погонять лошадей, – сказал Баймурза.
Не успели они закончить разговор, как перед ними опустился сармак. На человеческом языке он сказал:
– Давай драться!
Приготовился Баймурза драться. Сармак сказал:
– Оскорби меня!
– Я не буду тебя оскорблять. Я увожу твою любимую Малх- Азни. Ты оскорби меня!
Сармак плюнул в Баймурзу ядом. Тогда Баймурза выхватил шашку и снес сармаку голову.
Без всяких происшествий вместе с Малх-Азни он прибыл домой и рассказал отцу Байбуру, как он освободил семь сыновей Тамбура и дочь и о дальнейших своих приключениях.
Байбур пустил в стену две стрелы – молочную и кровяную: со стены упали три капли молока.
Теперь Байбур взобрался на свою железную кровать.
Семь дней и семь ночей играли свадьбу и от всего сердца веселились на ней.
30. ДЖАНТЕЛЬГ
Жили Джантельг и два его друга. Они прославились мужеством и храбростью. Ходили они по свету, предводительствуемые Джантельгом.
Однажды друзья очутились в диком краю и не знали, где переночевать. Увидели они отверстие в земле, заглянули в него – одна темнота.
– Давайте спустимся в отверстие, переночуем там, – сказал Джантельг.
– Опасно туда спускаться, мы ведь не знаем., что там, – сказали друзья.
– Что мне опасность, я спущусь, – сказал Джантельг и стал спускаться в отверстие, а за ним и его друзья.
Шли они, шли и видят сияние. Подходят – это лежит ешап. Поднялся ешап, сверкнул глазами, заскрежетал зубами:
– Что вам надо, зачем пришли?
– Старый ешап, мы пришли пролить твою кровь, – смело вы ступил Джантельг.
– У вас не хватит сил пролить мою кровь. Я сам пью кровь людей, подобных вам, – сказал ешап и открыл позади себя двери.
И видят друзья шестьдесят три головы.
– Это головы тех, чью кровь я выпил. Среди них были мужчины и посильнее тебя и твоих друзей, – сказал ешап.
– Да мы пошутили с тобой, где нам пролить твою кровь. Лучше приготовь нам поесть и место переночевать.
Зарезал ешап корову, сварил мясо в котле и угостил друзей ужином, а затем уложил спать.
Легли друзья. Джантельг притворился спящим, а сам чутко ко всему прислушивался. Мало ли времени прошло, много ли, слышит он какой-то шум. Приоткрыл Джантельг дверь и видит: ешап точит нож о свой зуб.
Тихонько разбудил Джантельг друзей. Увидели они, что делает ешап, и от ужаса замерли. Смотрит в их сторону ешап и спрашивает:
– Кто спит, а кто не спит?
– Я, Джантельг, не сплю.
– Почему ты не спишь?
– Не спится что-то. Перед сном моя мать резала мне на ужин трехгодовалого быка и варила его в большом котле на чистом молоке, – сказал Джантельг.
Привел ешап трехгодовалого быка, зарезал его, сварил на чистом молоке и накормил Джантельга. А Джантельг любил поесть. Поел он мяса и снова лег. Ешап опять стал точить большой нож о свои зубы и спрашивает:
– Кто спит, а кто не спит?
– Я, Джантельг, не сплю.
– Почему не спишь, уснул бы себе.
– Не спится что-то. Перед сном моя мать после трехгодовалого быка варила в таком же большом котле на чистом молоке кашу из муки, – сказал Джантельг.
Варит ешап в огромном котле кашу на молоке и лопатой мешает ее. Каша сильно нагрелась и стала булькать. Ешап стоял, нагнувшись над котлом. А Джантельг потихоньку подошел сзади и толкнул его в кипящий котел.
Ослеп ешап от сильных ожогов, носится по комнате со страшными воплями. Выхватил Джантельг шашку и изрубил ешапа на мелкие куски.
Кровью ешапа он обрызгал шестьдесят три человека, находившихся за дверьми. Все они ожили.
Джантельг прогнал своих трусливых друзей, а этих шестьдесят трех возглавил и продолжал борьбу с врагами.
31. ПРОСЛАВЛЕННЫЙ ЛЕКАРЬ
Жил один падчах. У него была единственная дочь. Она заболела и слегла. Всех лекарей своего края призвал падчах, но никто из них не мог ее вылечить, и падчах по одному убивал их.
В живых оставил падчах лишь двух человек и приказал им:
– Найдите лекарство для моей дочери.
Делали они различные снадобья, но никакой пользы от этого не было. И спросили они у одной гам:
– Есть ли на свете человек, который мог бы вылечить дочь падчаха?
Такой человек есть. Хоть и не лекарь он, но дочь падчаха сможет вылечить, – ответила гам.
Два лекаря стали просить ее, чтобы она убила этого человека, ибо, если этот человек вылечит дочь падчаха, тот убьет их обоих.
Взяла гам у лекарей деньги и стала наговаривать падчаху на того человека, что он обманщик, может принести царству большой вред и его нужно убить.
– Как его убить? – спросил падчах.
– Я знаю отверстие в земле, которое ведет в нижний мир. Нужно бросить его в это отверстие.
И его бросили в нижний мир. Там он увидел много садов, фруктовых деревьев и разбросанное на земле золото и серебро. На этом серебре и золоте лежали змеи, сармаки и всякие другие гады. Все сармаки и змеи говорили, что нужно съесть этого человека. У падчаха сармаков было лицо человека, а тело огромных размеров. Голову его украшала шапка, усыпанная жемчугом. Подозвал он этого человека и спрашивает:
– Как ты попал сюда и что тебе нужно?
Ничего на свете не боялся этот человек и смело ответил:
– Я не хотел попадать к вам. Меня бросили сюда по наговору. Мне нужно лишь одно – попасть в верхний мир.
– Ты храбрый человек. Я подниму тебя в верхний мир с ус ловием, что на твоей спине мы сделаем изображение змеи, – сказал падчах сармаков и змей.
Падчах сармаков дал человеку волшебное кольцо, изобразил между лопаток змею, поднял его в верхний мир и сказал:
– Никому не показывай изображение змеи на своей спине. Поднялся человек в верхний мир и с помощью кольца делал для себя все необходимое.
Двое лекарей так и не смогли придумать для дочери падчаха целебное лекарство. Падчах понял, что они не в силах помочь его дочери и сказал:
– Даю вам неделю срока. Если за это время вы не найдете лекарство, я снесу вам головы.
Отправились лекари со своим горем к гам. Дали ей много денег. Она сказала им, что дочь падчаха можно вылечить двумя способами: напоить ее бульоном, в котором варилось мясо падчаха сармаков или человека, который видел падчаха сармаков, но бульон из падчаха сармаков гораздо лучше.
– Где же мы найдем падчаха сармаков или человека, который его видел? – забеспокоились лекари.
– У человека, который видел падчаха сармаков, на спине между лопаток – изображение змеи. Пусть падчах повелит найти этого человека, – дала совет гам.
Приходят лекари к падчаху и говорят:
– Лекарство для излечения твоей дочери есть. Но мы не в си лах его достать. Ей необходимо выпить бульон, в котором вари лось мясо падчаха сармаков или человека, видевшего падчаха сармаков. На спине между лопаток у этого человека – изображение змеи. Дай приказ найти этого человека.
Поручил падчах своим людям отыскать человека с изображением змеи между лопаток.
Повсюду искали люди падчаха этого человека, а он купался где-то на краю света. Увидели люди падчаха на его спине между лопаток изображение змеи и привели к падчаху.
– Ты должен привести падчаха сармаков или будешь убит. Выбирай одно из двух.
«Пусть меня лучше убьет падчах сармаков, чем они», – подумал человек и сказал:
– Хорошо, я пойду. Пусть гам сбросит меня в то же самое отверстие.
И сбросила гам его в отверстие, которое вело в тот мир. Подходит падчах сармаков и спрашивает:
– Как и по какой причине ты очутился здесь?
Чем позволить им убить себя, решил я, лучше умереть от твоей руки, и поэтому очутился здесь, – сказал человек и рассказал обо всем.
– Плохо все обернулось. Я же говорил тебе, чтобы ты никому не показывал изображение змеи на спине. Я сам отправлюсь к тому падчаху.
Падчах сармаков должен был умереть от руки того падчаха. Так было суждено.
И стал он давать советы сармакам, а затем сказал человеку:
– Меня убьют, затем сварят. Из меня получится две-три чаши бульона. Если взять бульон сверху, напоить им человека, он тут же выздоровеет, но если человек выпьет остальной бульон – тут же умрет. Эти два лекаря знают об этом. Они поставят полные чаши бульона и захотят напоить тебя нижним бульоном, а бульоном сверху – дочь падчаха и себя. Нужно заменить эти чаши. Пусть они выпьют бульон, от которого люди умирают, а сам с падчахом и его дочерью выпей бульон, который вылечивает людей. Два лекаря погибнут, а дочь падчаха выздоровеет. Дела твои изменятся, и ты хорошо заживешь. А теперь открой рот.
Человек с изображением змеи на спине открыл рот. Падчах сармаков вдохнул в него свое дыхание и сказал:
– С этого времени ты будешь знать язык всех зверей, птиц, трав и листьев. Все звери, птицы, травы и листья будут говорить тебе о пользе, которую могут принести. Они будут называть свои целебные свойства, которыми можно оживить покойника. Ты их все запиши’. Так проживешь шесть лет. Перед смертью приготовь лекарство, которое оживляет, и передай его доверенному человеку. Скажи ему, чтобы после твоей смерти замесили тесто, а потом пусть тесто смешают с вареным мясом и создадут подобие человека. Пусть польют этим оживляющим лекарством. Если поступишь так – снова оживешь. После этого записывай все лекарства, о которых будут говорить звери, птицы, травы.
Такие слова сказал падчах сармаков человеку с изображением змеи между лопаток.
Затем они прибыли к больной дочери падчаха.
Два лекаря сварили падчаха сармаков и наполнили две чаши бульоном. Верхний, целебный бульон они поставили себе, а нижний, убивающий людей, – перед человеком с изображением змеи между лопаток.
– Давай сделаем по одному глотку, – сказали лекари. Человек с изображением змеи между лопаток серьезно смотрел в потолок.
– Что это ты смотришь в потолок? – спросили лекари.
– Я удивлен одним. Откуда нашлась сила, которая подняла столь тяжелые балки?
Удивленные лекари взглянули вверх, а человек с изображением змеи между лопаток заменил в это время чаши с бульоном.
– Все подвластно силе на этом свете, давайте попробуем бульон, посмотрим его лечебное свойство, – сказали лекари.
После одного глотка они умерли, а человек с изображением змеи между лопаток сделал глоток из другой чаши и стал еще здоровее.
Тогда напоили этим бульоном дочь падчаха, и она выздоровела. По этому поводу падчах устроил той, одарил человека с изображением змеи между лопаток золотом и серебром, и тот стал хорошо жить.
Но этот человек не забывал наставлений падчаха сармаков. На каждом шагу листва, травы, звери сообщали ему о целебных своих свойствах. А он записывал и записывал.
Узнал он и о лекарстве, оживляющем покойника. Прошло шесть лет, и наступил срок его смерти. Он подготовил оживляющее лекарство и передал его своему племяннику:
– Завтра я умру. После моей смерти свари меня, замеси тесто, смешай его с бульоном и мясом и сделай мое подобие, затем полей этим лекарством.
Сказал он это и умер. Племянник исполнил наставление, сделал все так, как просил его дядя.
Вдруг поднялся ветер, замела метель, полил дождь, все смешалось. Водой унесло все записи покойного и его тело. Из подобия его тела стали расползаться лягушки. С тех пор, говорят, лягушек убивать грех.
От всех записей этого человека осталось лишь девять листов. Если кто-нибудь сумел бы их прочесть, то знал бы все на свете. По людской молве, эти девять листов разбросаны между книжками всего мира. Поэтому чем больше человек читает, тем больше знает.
Напоследок надо сказать о падчахе сармаков. Когда он поднимался в верхний мир, то всем сармакам сказал, что вернется. На свете много зверей, удавов, но под землей их еще больше. Все подземные сармаки и змеи говорят, что их тамада* находится в верхнем мире, а сармаки и змеи верхнего мира говорят, что их тамада живет в нижнем мире.
32. ДОЧЬ КНЯЗЯ АЙЗАН И МУСА
В одном горном ауле сотни лет назад жил известный в округе князь. У этого князя была красивая дочь. Она не видела небо, кроме как через окно, и не ступала на землю, кроме как на пол в комнате. Ее кормили вкусной пищей, спать укладывали на мягкую постель.
Однажды зимой дети из ее аула катались на санях с горы. Дочь князя Айзан следила в окно за этими детьми и любовалась ими.
Один из мальчишек скатился с горы, упал и сильно ушибся. Увидев, что мальчик упал, Айзан залилась смехом. Разозлился мальчик на смеющуюся Айзан и сказал:
– Чем смеяться над моей бедой, ты бы лучше узнала, где живет красивый юноша по имени Муса, и вышла бы за него замуж.
Когда мальчик сказал о Мусе, девушка представила себе юношу, которого никогда не видела и слышать о нем не слышала. Айзан отошла от окна и задумалась. И стала она думать о юноше Мусе день и ночь, похудела, потеряла цвет лица, перестала есть, пить, спать. Как-то мать спросила у дочери:
– Что с тобой случилось? Какое горе тебя удручает? Как ты похудела, моя дорогая дочь.
Дочь не хотела рассказывать матери о своей тайне. И с каждым днем худела, блекла, но в один прекрасный день она рассказала матери о случившемся:
– Как-то раз я сидела у нашего окна и следила за детьми, катавшимися на санях. У одного из мальчиков сани перевернулись, и он упал в снег. Я рассмеялась. Рассерженный мальчик сказал: «Чем смеяться над моей бедой, ты бы лучше узнала, где живет красивый юноша по имени Муса, и вышла бы за него замуж». С тех пор я влюблена в этого юношу, хотя ничего о нем не знаю и никогда не видела. Его образ во сне и наяву неотступно преследует меня.
Мать пошла к отцу и сказала, что их дочь тяжело заболела.
Князь разослал во все концы гонцов, чтобы те привезли самых лучших лекарей. Когда они явились, князь сказал им:
– Тому, кто вылечит мою дочь, я дам пуд золота.
Лекари принялись лечить дочь князя, но не могли излечить ее от неизвестной для них болезни.
– Что у тебя болит? Где ты чувствуешь боль? – спрашивали они ее.
Девушка отвечала:
– Вы не сможете мне помочь ничем. Пусть аллах отведет мой стыд перед вами. Я влюбилась в юношу, которого никогда не видела и о котором ничего не слышала. Кроме любви Мусы, ничто на свете не вылечит меня.
Лекари пошли к князю и сказали:
– Вылечить твою дочь мы не можем. Она влюблена в юношу по имени Муса. Тебе придется найти того юношу, и только его любовь сможет ее вылечить.
Князь заплатил лекарям за их труд и отправил по домам. А дочь свою Айзан посадил в сундук, накрепко заколотил его и бросил в реку.
Айзан целую неделю плыла по реке в сундуке. А наутро волны выбросили ее на небольшой островок.
Незамужняя сестра Мусы, жившая вместе с ним, каждое утро вставала рано и шла за водой к этой реке. Так пошла она за водой и в это утро. Зачерпнув кувшином из речки воды, сестра Мусы посмотрела на островок и увидела там сундук. Она побежала домой, запрягла волов в арбу и, вернувшись назад, с трудом взвалила сундук на арбу. Она вернулась на арбе домой и привезла сундук. Когда она открыла крышку, то увидела в сундуке очень красивую девушку. Сестра Мусы вскрикнула от радости и сказала:
– Вот это счастье! Я нашла для своего брата невесту, а для себя – сноху!
Сестра Мусы помогла Айзан снять промокшую одежду, переодела ее во все свое, накормила и отвела в кунацкую. На второй день из путешествия вернулся Муса. Сестра встретила брата, помогла ему спешиться и сказала:
– Мой дорогой брат Муса! Если ты выходишь из дому и говоришь: «Возвращусь через неделю», то возвращаешься через месяц. Если выходишь из дому и говоришь: «Возвращусь через месяц», то возвращаешься через год. Я боюсь одна оставаться дома так долго. Женись на какой-нибудь девушке, чтобы тебе она была хорошей женой, а мне подругой и снохой.
Брату не понравились слова сестры, и он сказал:
– На всем свете нет у меня никого, кроме тебя и самого дорогого друга Гара. И вас мне достаточно! Не уговаривай меня жениться!
После этого разговора Муса вошел в одну из комнат, наспех перекусил и снова куда-то уехал.
Тогда сестра Мусы заплатила одному всаднику деньги и послала его за Терек к другу Мусы Гару. Всаднику она сказала:
– Скажи, что с Мусой приключилась большая беда и он просит, чтобы ты, не задерживаясь, приехал к нему.
Друг Мусы приехал вместе с гонцом и, въезжая во двор, приветствовал сестру Мусы. Сестра Мусы сказала:
– Ты меня извини, Гар, что я, как мужчина, отвечаю на твой салам. Мусы нет дома. Но с ним ничего не случилось. Он уехал. Я приму тебя, как родная сестра. У меня к тебе важное дело.
Гар спешился и зашел в дом.
Сестра Мусы показала Гару Айзан и попросила его, чтобы он уговорил Мусу жениться.
В это время вернулся Муса. Он очень обрадовался своему другу Гару.
Прошло немного времени после приезда Мусы домой, и Гар стал уговаривать друга, чтобы тот женился. Муса рассердился и ответил, что ни за что на свете не женится.
Но Гар сказал, что он не уедет от Мусы до тех пор, пока тот не женится.
Тогда Муса рассказал, почему он не хочет жениться:
«Ни у одного канта не было жен красивей, чем две мои жены. В это время не было еще на свете моей сестры и мы с тобой еще не дружили. В то время я часто выезжал странствовать. У меня было три коня, двух из них я оставлял дома, а на третьем выезжал. Когда я возвращался домой, обоих коней я находил изъезженными, исхудалыми. Никак я не мог понять, в чем дело. И дал себе клятву узнать причину этого. Двух своих жен я ни в чем не подозревал.
Однажды я лег спать на неделю и еще не успел уснуть, как из смежной комнаты услышал такой разговор моих двух жен:
– Если Муса ложится спать, ты знаешь, он не просыпается неделю. Пока Муса будет спать, давай съездим к Черному хоже, погуляем и вернемся. А то если мы приедем с опозданием, Черный хожа рассердится на нас.
Жены вышли во двор, оседлали двух коней и ускакали. Я соскочил с кровати, быстро оседлал оставшегося дома коня и поскакал за ними. Впереди две мои жены, тайком за ними я – так мы скакали довольно долго. Проехали несколько речушек и въехали в какие-то горы. Слышу – говорят мои жены:
– Мы любовницы Черного хожи, живущего за вами. Мы жены красивого Мусы. Пока Муса не проснется, мы должны побывать у хожи, погулять с ним и вернуться обратно. Расступитесь и пропустите нас, горы!
Горы тотчас расступились, и жены проскакали через них. Я тоже проскочил через эти горы и поехал вслед за ними. И вот подъехали они к дому Черного хожи, слезли с коней и зашли к нему. Я спрятался за дверью и стал подслушивать их разговор. – Почему вы так задержались? – закричал Черный хожа и, отобрав у моих жен кнуты, стал бить их.
Избив до полусмерти, он вышвырнул их за дверь. Жены мои с плачем и воем отправились домой.
Я не вынес увиденного, вбежал к Черному хоже, и мы начали драться. Долго мы с ним дрались, наконец Черный хожа оказался подо мной. Я отрубил ему шашкой голову, положил ее в переметную суму и поехал домой. Поехал я домой другим путем и оказался дома раньше своих жен, лег на свое место, а голову Черного хожи положил под кровать.
Через несколько часов вернулись мои жены. Они опять начала шептаться.
– Муса спит. Он даже не перевернулся на другой бок.
Одна из них взяла веник и стала подметать комнаты, а другая – мыть полы. Я наблюдал за ними. Одна из жен, подметая! под кроватью, наткнулась на голову Черного хожи. Голова выкатилась. Та увидела ее и закричала. Увидела и вторая жена. Она тоже закричала, и они обе выскочили из комнаты.
В тот же день я поклялся себе, что больше не женюсь никогда. И я вас прошу, оставьте меня в покое».
Тогда разговор с Мусой начал Гар:
– Муса, и среди мужчин бывают иногда изменники. Разные бывают и мужчины и женщины. Послушай-ка внимательно меня, я расскажу тебе нечто другое. Я считал, что нет на свете канта, равного мне, и что нет на свете ни у одного мужчины коня, равного моему.
Однажды я ехал на своем коне там, где проходит граница Чечни, Грузии и Осетии. Вдруг вдалеке я услышал страшный грохот, увидел смерч, надвигавшийся на меня. Грохот все усиливался, и вдруг из-за скалы появился на коне молодой человек, у которого еще не выросли усы. Он бросил на скаку салам и проехал мимо. Я крикнул ему вдогонку:
– Слушай, юноша, не оставляй меня здесь одного! Я не знаю дороги, возьми меня с собой!
Юноша резко осадил коня, остановился и подъехал ко мне. Он стал привязывать повод уздечки моего коня к седлу своего. Я опять попросил его:
– До сих пор я считал себя самым смелым на свете и не находил коня, равного своему. Прошу тебя, не позорь меня и не привязывай моего коня к седлу твоего. Я бы поехал за тобой, только поезжай чуть помедленней.
Юноша согласился.
Мой конь скакал в полную силу, а конь этого юноши шел, рысью. Так мы въехали в какие-то горы. Юноша остановился и сказал:
– Держи моего коня и оставайся тут. Я войду в эту башню. Когда услышишь сильный грохот, не пугайся. Если я не вернусь из этой башни, отпусти моего коня и следуй за ним. Моим родственникам расскажешь, что со мной стало.
Сказав мне это, он пошел к башне.
Вдруг из башни донесся страшный грохот, и вскоре юноша вернулся с головой нарта. Он положил голову нарта в переметную суму и пошел к другой башне. Прошло немного времени, и опять раздался грохот страшнее, чем в первый раз. Юноша опять вернулся с отрубленной головой нарта, положил и эту голову в переметную суму. Отправляясь в третий раз, юноша опять попросил меня, если с ним что-нибудь случится, следовать за его конем и рассказать обо всем его родственникам.
Из этой башни юноша не вернулся. Не слышно было даже шороха. Что бы со мной ни случилось, подумал я, войду в эту башню и посмотрю, что стало со смелым юношей. Я вошел и увидел двух молодых людей, лежащих на полу: юноша был сверху, а нарт лежал под ним. Нарт насквозь прокусил скулы юноши. Я изо всех сил старался вырвать из его зубов юношу. Но так и не смог. Тогда я отпустил его коня и последовал за ним. Не знаю, долго ли, коротко ли ехал, но приехал в одно село. В этом селе конь завернул во двор какого-то старика. Я спешился, взял своего коня под уздцы и последовал за конем юноши. Навстречу мне вышел старик, произнес садам и, прежде чем я заговорил с ним, начал сам:
– Гость, расскажи мне все по порядку, как случилось все это с моей дочерью. А то, что она погибла, я знаю.
Я удивился, что старик назвал юношу дочерью, и рассказал ему обо всем.
Тогда старик сказал:
– Дорогой кант, тот, с кем ты встречался в пути, был не юно ша. Это была моя единственная двенадцатилетняя дочь. Я ей всегда говорил: «Хотя ты и чувствуешь в себе богатырскую силу, ты еще мала, дочка. Воздержись до пятнадцатилетнего возраста от кровной мести. А когда тебе исполнится пятнадцать, тогда ты и отомстишь за своих братьев». Три нарта, которых она одолела, как-то убили в горах моих трех сыновей. Когда моя дочь узнала о случившемся, она поклялась отомстить нартам.
Сказав это, старик подарил мне трехлетнего коня и поехал в горы за телом дочери.
– Женщины тоже бывают разные – и плохие и хорошие, – закончил Гар. – Ты должен жениться – исполнить мою просьбу и просьбу сестры.
И Муса дал согласие жениться.
Сестра Мусы обрадовалась решению брата. Она привела из кунацкой девушку Айзан и показала ему. Мусе девушка очень понравилась, и они поженились.
33. ВОЛШЕБНЫЙ СНОП, КОТЕЛ И ШАПКА-НЕВИДИМКА
Однажды дрались между собой два черта. Увидел их один кант и спрашивает:
– О чем вы спорите?
– Мы спорим из-за котла, снопа и шапки-невидимки, – ответили черти.
– Стоит ли из-за этого спорить? – удивился кант.
– Если этому котлу приказать: «А ну, котел!» – он наполняется жижиг-галнашами; на этом снопе можно доехать до любого места, а если надеть шапку, то тебя никто не увидит, – ответили черти.
– Хорошо, я разрешу ваш спор, – говорит кант. – Идите за ту гору. Кто из вас прибежит первым, тот и получит все три вещи.
Два черта пошли за гору, а кант крикнул: «А ну, котел!», досыта наелся жижиг-галнашами, затем уселся на сноп и очутился во дворе какого-то князя.
Обрадованный его приходом, князь говорит:
– Как хорошо, что ты пришел: у меня на кольях семьдесят голов, теперь на последний кол я посажу твою. Но ты можешь остаться в живых. Слушай меня. Есть у меня дочь. Если ты уз наешь, что она делает, то я оставлю тебя в живых. До вечера она ткет полотно, а вечером уничтожает его. Мне же не хватает полотна.
Кант согласился. Вечером он надел шапку-невидимку и отправился следом за дочерью князя.
Дочь князя направилась к золотых дел мастеру и говорит:
– Дай-ка мне три пары ножниц.
Одни ножницы кант незаметно взял себе. Потом пошла дочь князя к серебряных дел мастеру и взяла у него три шапки. Одну шапку кант незаметно взял себе. Потом дочь пошла к одноглазому человеку и передала ему все вещи. Одноглазый зарезал и съел барана. Ребро барана кант положил себе в карман.
Спустя некоторое время дочь князя возвратилась домой. Вместе с ней вернулся кант. Снял он с себя шапку и рассказал князю о поступках дочери.
И князь согласился выдать свою дочь за канта.
34. АХКЕПИГ
В давние времена жил один человек по имени Ахкепиг. Он воровал людей, убивал их и съедал. Однажды он убил своих отца, мать и двух братьев. Задумал он убить и оставшихся в живых брата и сестру, но они убежали в лес. В лесу они повстречали быка, который не боялся ничего на свете. Даже Ахкепиг побаивался этого быка.
Бык спросил детей человеческим голосом: – Что вы за люди?
– Человек по имени Ахкепиг убил наших родителей и двух братьев, а теперь хочет лишить жизни и нас. Вот мы и убежали в лес, – сказал мальчик.
Спустя некоторое время бык повстречался им снова и опять спросил:
– Что вы за люди?
Девочка снова рассказала, почему они оказались в лесу. Тогда бык сказал:
– Дети, садитесь на мою длинную спину, я спасу вас. Дети уселись на спину быка.
Далеко за лесом было большое море. Бык с детьми шел по поверхности моря так, что они не только не намочили ног, но даже капля воды на них не попала.
Ахкепиг увидел в свою подзорную трубу, что бык спасает детей. Стал он втягивать в себя море и остановил быка на его середине.
Тогда бык сказал:
– Я обессилел, теперь всю оставшуюся в теле силу я передам ногам. Тогда у меня хватит сил перейти море.
Ахкепиг не смог ничего поделать – они перешли море, а он перейти море не мог и сидел на противоположном берегу.
– Теперь я умру, – сказал бык мальчику. – Меня надо прирезать. Есть ли у тебя нож?
– В сумке у нас есть нож, – сказала сестра. Бык сказал:
– Тогда быстрее прирежьте меня. Шкуру мою положите в том месте, где выберете себе жилье. Положите шкуру внутренней стороной на землю, а волосяным покровом кверху. И будет у вас огромное хозяйство. Кишки мои раскидайте вокруг этой шкуры, и появятся высокие ворота с двумя дверями – для выхода и входа. Поставьте мои ноги копытами вниз в четырех углах – из них вырастут четыре башни. Мои уши бросьте в море – появятся люди и все необходимое для них. Бросьте мои глаза и скажите: «Пусть появятся две храбрые и драчливые гончие. Пусть все, кто увидит гончих, полюбят нас». Бросьте моё сердце в море и будете иметь нужные вам оружие и порох. Все оружие будет в золоте и серебре. Если вам понадобится золото, бросьте в море мою печень и скажите: «Пусть будет золото». Киньте между двумя гончими мою желчь и скажите: «Пусть ненависть к врагам будет такой же горькой».
В одной башне живет девушка, о которой люди ничего не ведают, а если бы знали, то не оставили бы ее в покое. Мальчик, если ты пожелаешь приблизить эту башню, она приблизится к тебе. Девушка заметит тебя, когда ты выйдешь с гончими. Она полюбит тебя и пришлет к тебе свою служанку с приглашением, что, мол, в такой-то день я ожидаю тебя. А ты ответь, что согласен прийти в этот день. Собравшись к ней в гости, брось оземь мои почки – появится конь, который угонится за утренней зарей. Он будет скакать и останавливаться по твоему желанию, а седло на нем будет из чисто го золота и серебра.
Пусть мое слово будет вещим, и дважды его повторять не надо – достаточно произнести лишь раз. Все сказанное мной сбудется. А когда будешь садиться на славного коня, скажешь: «Пусть всегда я узнаю врага. Пусть хватит у меня ума и смелости, чтобы наказать его».
Юноша достал из сумки нож, прирезал быка и исполнил все, что сказал ему бык.
Он основал большое хозяйство – взглядом не окинешь. Оседлал справного скакуна и отправился к девушке.
Приехал он к ней, и девушка в него влюбилась. Юноша с двумя гончими поднялся к ней в башню. И девушка, взяв в свидетели гончих, сказала:
– Даю слово, что под этим небом я выйду замуж только за тебя. Если ты возьмешь меня, я согласна быть твоей женой.
– Даю и я слово, что, пока мы оба живы, женюсь только на тебе, – ответил юноша.
И с девушкой он вернулся домой.
Как только юноша возвратился домой, он бросил в море печень быка, и море выбросило ему несметное количество золота. Наполнил он талсы золотом, взял много других вещей и пришел к девушке.
Сестра юноши между тем каталась на лодке по морю и веселилась. А у берега моря стоял Ахкепиг.
– Девушка, подгони свою лодку ближе к берегу, – крикнул Ахкепиг.
– О чем ты хочешь со мной поговорить? – спросила девушка.
– Будем жить вместе, и я стану, твоим отцом, – сказал Ахкепиг.
– Был у меня отец, да ты убил его.
– Я заменил бы тебе мать!
– Была у меня и мать, да ты убил ее. – Стал бы я тебе братом!
– Были у меня и братья, только ты убил их.
– Если бы ты согласилась, я стал бы твоим мужем, – сказал Ахкепиг.
Девушка сразу же приплыла на лодке к берегу. Тогда Ахкепиг сказал ей:
– Спрячь меня, пока не пришел твой брат. Спрятала она Ахкепига в своей большой башне. Приехал брат и пошел к сестре с двумя гончими. Учуяв запах постороннего, гончие стали разгребать землю. Говорит сестра брату:
– Зачем ты водишь этих гончих, они только землю разгребают, гони их отсюда.
Брат выгнал гончих, но они не успокоились.
Послал брат гончих к невесте за подарками для сестры.
А сестра сказала Ахкепигу.
– Гончих нет дома, если ты убьешь брата, то мы счастливо заживем.
Брат, отправив гончих, снова вошел к сестре. В это время на него из засады набросился с большим кинжалом в руке Ахкепиг, а сестра натравляла его. Взмолился брат:
– Не сносите моей головы, не увечьте мое тело. Убейте меня другим способом!
У Ахкепига был медвежий коготь. Если этот коготь вонзался в сердце – человек умирал.
Ахкепиг повалил юношу, сдавил ему горло, вонзил коготь в сердце и убил его.
– Мы должны его быстро похоронить, – сказала сестра.
Невеста ничего не знала о смерти жениха.
Боясь, что гончие возвратятся, сестра и Ахкепиг вырыли яму и закопали юношу. Гончие вернулись, и сестра стала им плакаться.
– Заболел мой братик и божьей волей покинул этот солнечный мир.
Говорит гончим невеста:
– Ничем он не болел и, когда выходил из дому, был здоров.
Гончие раскопали яму и вынесли из него своего хозяина. Увидели они коготь в его сердце. Одна из гончих вырвала этот коготь и тут же сдохла, а юноша ожил. Бросилась вторая гончая и вырвала коготь у первой. Первая гончая ожила, а вторая тут же сдохла.
Гончая вспомнила, как она первый раз вырвала этот коготь, и поняла, что он вонзается в тело того, кто его вытащит. Гончая пошла на хитрость. Она палкой вытащила коготь, и вторая гончая ожила. Одна гончая побежала за вещами юноши и сообщила радостную весть невесте. Невеста принесла одежду, юноша оделся и с двумя гончими пошел к сестре.
– Ва, сестра, – сказал брат, – если бы я знал, что ты выйдешь за убийцу наших родителей и братьев, я выдал бы тебя за муж. Я не в силах убить тебя; мы с тобой единоутробные брат и сестра. Превратись же в колючку, которой можно занозить руки не в чистом поле, а только в заброшенных местах.
Гончие разорвали Ахкепига, а брат с невестой стали жить счастливо.
35. БАЛАЙ И БОТИ
Говорила мне старая ворона, будто случилось это тогда, когда один богач умер, а его три сына остались живы. Может быть, так, а может, и иначе. Недаром про ворону люди говорили, что она и «лису обманула».
Я хотел было рассказать вам эту сказку по-вороньи – в длинных словах, да вспомнил, что умные люди говорят: «Хороша веревка длинная, а речь короткая». Слушайте и не перебивайте, а то из короткого ничего и не останется.
Умер богатый человек… К его трем сыновьям пришла старуха – и хитрая же была ведьма, потому что повела она такую речь:
– Эх-хе-хе, богатые молодцы, удалые красавцы! Что сидите и молчите, повесивши длинные носы, словно соловей, которому кошка хвост оторвала? Развеселитесь-ка, и меня, старуху, хорошенько наградите, потому что я принесла вам весть о девушке-красавице.
И так рассказала хитрая старуха о красоте этой девушки, дочери царя с южной стороны, так расписала ее, что все три молодца в один голос закричали:
– Я хочу на ней жениться! А старуха им:
– По очереди, молодцы! Не все сразу. Сперва ты, старший, Берзек, поедешь… Давай мне, старухе, награду за то, что укажу тебе дорогу… Поедешь ты по этой дороге, добудешь себе девушку, твое счастье. Я твоим братьям других невест найду. А не добудешь, как и до тебя никто еще не смог добыть – пусть твои братья по очереди едут. За тобой средний – Оздемир, а за ним младший – Али.
Вот и поехал старший брат Берзек добывать себе в жены дивную красавицу, дочь царя с южной стороны. Поехал прямо. Долго ли, коротко ли ехал, днем гнал, ночью не отдыхал. Нашу гору переехал, вашу перевалил, чужих две-три одолел, холмов четыре-пять перескочил, с десяток ущелий перепрыгнул, таких широких, как от носа до рта…
И вдруг, откуда ни возьмись, старик, такой древний, что в два кольца согнулся и голова из подмышки назад выглядывает.
– Выпрями бог твою дорогу, молодец! За девицей, дочерью царя с южной стороны, едешь? Что дороже: девица или совет?
– Эх ты, старый ослиный сыр, куриная твоя голова! На что мне твой совет! Хочешь я тебе десять советов дам, да еще и жену твою, и дочерей, и внучек, и правнучек прибавлю в придачу за девицу, дочь царя с южной стороны.
А дочь царя с южной стороны давно уже сказала своему отцу:
– Хочешь, чтобы я вышла замуж? Пусть жених осилит меня в борьбе.
Приехал жених Берзек. Ему и говорят:
– Поборешь девушку – твоя будет, не сделаешь – быть твоей голове на коле остром!
Берзек только улыбнулся.
И вот ведут его на борьбу через темную горницу, царскую дочь тоже выводят. Борьба началась… Схватились… И вдруг, точно солнце ударило ему в глаза, когда он взглянул в лицо девушки, так изумительно красива была девушка, а она взяла его и положила на землю.
– Девяносто восьмую голову отрубите от шеи и посадите на кол! – сказала девушка палачам. И по слову ее все было исполнено…
Так же, как старший брат, и Оздемир погиб бесславной смертью; на девяносто девятый кол была посажена его голова.
Седлает младший брат, Али, своего вороного коня, едет по указанной дороге.
– Дай бог тебе прямого пути, молодой удалец! – говорит ему встречный старик. – Знаю, куда и зачем едешь. Что тебе дороже: красавица, дочь царя с южной стороны, или разумный совет?
– Совет мудрого старца дороже сокровища, так же как и добрая жена, – ответил старику молодец Али.
– Слушай же, юноша! Девица, за которой ты едешь, не будет тебе доброй женой. Можешь ли ты отказаться от нее?
– Нет, отец! Сам знаешь: стыдно не довести до конца начатое дело.
– Поезжай же, если так, но помни: станешь бороться с девицей – не поднимай глаз на лицо ее.
По совету старца поступил юноша. Поборол Али девицу, дочь царя с южной стороны, никем еще не побежденную. Тогда стали его чествовать. Устроили ради него богатый пир, и на том пиру невеста угощала Али семилетней бузой, а всех других – семидневной.
– Пусть молоко матери моей будет мне позором, если не пролью я всей моей крови за то, чтобы стала ты моей женой по доброй воле.
– Узнай же, за что гневается Балай на жену свою Боти, – молвила девица жениху, дочь царя с южной стороны.
Не знал молодец Али, кто этот Балай и где его дом. Но слово, данное, что пущенная стрела, назад не возвращается. И поехал он искать неведомого в неизвестном краю.
Много ли ехал Али, мало ли, про то я не знаю, а он позабыл… Дни за днями летели, как сухие листья, что гонит ветер по дороге. И очутился Али в чужой стороне, в таком краю, где и небо другое, и земля невиданная: в жару – грязь, в дождь – пыль… Ночь застигла его среди леса. Под высоким деревом сошел он с коня и расположился ночевать.
В этом дремучем лесу, на том самом дереве, под которым лег Али, свила гнездо орлица. Не простая орлица – каждым крылом она прикрыла бы большую усадьбу и, схватив когтями четырехлетнего быка, она могла унести его в поднебесье. Не было равной по силе той орлице ни среди зверей, ни среди птиц. Был у нее только один лютый враг – серый змей Нал, кольцами тела своего обвивавший вековой дуб от корня до вершины. И тот змей не смел все же вступать с ней в открытый бой. Когда улетала орлица за добычей, он хитро подбирался к ее гнезду и пожирал птенцов ее, малых орлят. Оттого с сотворения мира не было потомства у вековой орлицы.
Ночью вдруг забился, громко заржал вороной конь, привязанный к дереву: подползает змей, серый Нал, смело ползет, потому что великая орлица отлетела от гнезда на добычу.
– Боже богов! Пошли мою стрелу в хорошую цель! – молвил Али и, натянув лук свой, пустил черную стрелу в голову змея. В левый глаз угодила стрела, оперенная орлиными перьями.
Вторую стрелу пустил Али, воткнулась стрела змею в правый глаз. И ослеп огромный страшный змей. Шашкой своей, спасая коня, рубил Али злобно шипящего змея… Затрещали, зашатались деревья от ударов змеиного хвоста, закричали в гнездах громко орлята. На крик, на шум боя, на змеиный свист и шипенье кинулась с поднебесья великая орлица. Своим железным клювом расклевала она голову змея, своими стальными когтями растерзала его тело.
– Чем одарю тебя, молодец, за то, что спас ты мне моих птенцов, помог мне отомстить губителю моего рода? – спросила орлица Али.
Али рассказал ей про то, куда и зачем послала его девица, дочь царя с южной стороны.
– На погибель послан ты, молодец. Воротись лучше домой подобру-поздорову, – сказала ему орлица.
– Я поклялся молоком моей матери, – отвечал ей Али. – И лучше погибнуть, чем вернуться бесславно!
Тогда орлица взяла его на свои могучие крылья, поднялась с ним в поднебесье и понеслась, словно черная туча в бурю, туда, где на дальнем краю света жил страшный Балай с женой своей Боти.
Скоро увидал Али высокие серые башни жилища Балая, зубчатые башни упирались вершинами в небо.
– Слушай, молодец, – сказала ему тогда орлица, – я буду ждать у ворот. Ты войди и скажи, что нужно, спроси, что следует, а потом, улучив минуту, беги ко мне. Если есть у тебя счастье, Балай не пустит стрелу в тебя, пока мы будем еще близко. А пустит – не спастись тебе, как и прежде никто не спасался и впредь не спасется.
На середине темного каменного двора кормит Балай, свирепый богатырь, собак своих гнилым мясом дохлых овец… И те куски, которые не едят нечистые псы, те гнилые огрызки кладет в рот жены своей Боти. С ног до пояса окаменелая, стоит красавица недвижно перед мужем, слезы горным ручьем льются из ее глаз, но в сердце его нет к ней жалости: он бьет ее раскаленными железными прутьями по белым плечам.
– Мир тебе, богатырь Балай! – молвил Али, переступивший порог. – Пришел к тебе как друг, с добрыми помыслами, и жду от тебя привета…
Но не отдал молодцу привет суровый Балай. Ненавидел он род людской.
– Скажи, что нужно, чужой человек?
Али рассказал Балаю, почему и зачем он приехал.
– Поведай мне, суровый богатырь Балай, отчего гневаешься на жену свою Боти? Возлюбленная моя, дочь царя с южной стороны, мной побежденная в борьбе, обещала стать женой моей по своей доброй воле, если я узнаю это.
Ответил ему суровый Балай, и речь его была такая:
– Я, Балай, сын Баркума, был кроток, как нежный ягненок, сосущий матку-овцу. Гостеприимство мое ведал весь мир – приходили ко мне враги со злыми помыслами и уходили от меня верными друзьями моими, щедро одаренные. А теперь я пущу стрелу мою в сердце друга!
Восемь лет я с любовью смотрел в глаза девицы, говорил ей нежные речи любви, и слава подвигов, что совершил я в честь ее и ради нее, гремела от края до края земли. И стала девица моей женой. Любил я ее, как иссохшая летом земля любит дождь, оберегал, как великая орлица, что принесла тебя сюда, оберегает своих птенцов. И так сберег… Пусть остынет грудь моя – пущу я стрелу в сердце друга!
Раз ночью, проснувшись от чуткого сна, я увидел, что возлюбленной нет возле меня. Я встал, вышел во двор – она отворяла ворота, чтобы ехать куда-то. Глубокой ночью, одна…
Лишь выехала она, я вскочил на коня – и за ней. По дороге стала перед ней стена колючих кустов. Трижды махнула она рукой, трижды промолвив: «Волей лесного царя, что носит острый топор на груди, пусть будет дорога!» – и перед ней открылась тропа. Дальше нам встретились горы, отвесной стеной поднимались они, касались вершинами неба. «Пусть будет здесь путь мне волей царя гор, господина подземных сил!» – закляла те горы жена. И явилась дорога. Перед глубокой пещерой сошла жена моя с коня и вошла туда. В пещере, сидя у костра, ждал ее молодой нарт Эрстхо. Она кинулась к нему, кинулась быстро… Как быстро пущу я стрелу в сердце друга!
«Отчего так долго не приезжала ты, нечистая псина!» – крикнул он ей. И стал бить плетью по ее белому телу. Она же, и пальцем мной никогда не тронутая, стояла перед ним на коленях, целовала плеть в руках его и, с любовью глядя ему в глаза, говорила: «Прости, возлюбленный! Дьявол-муж долго не засыпал».
О!.. Вспомнил об этом – я пущу стрелу свою в сердце друга!
Я кинулся в пещеру; в сердце моем, как горный ключ, кипела злоба… Но жена моя вырвалась из моих рук, вскочила на коня и умчалась. И нарт Эрстхо, только раненный мной, скрылся от мести моей. Дома, когда я вернулся, жена встретила меня у порога, в руке ее была та самая плеть, которой нарт бил ее. Той плетью ударила она меня, громко воскликнув: «Будь ты псом, но воле царя всех зверей!» Теперь я опять человек, но в сердце моем закипела злоба… И я пущу стрелу в сердце друга!
И я стал собакой. Семь лет бродил я по свету нечистым псом.
Через семь лет жена увидела меня и – безжалостная – обратила в осла.
Семь лет работал я на людей серым ослом и семь лет еще кормился падалью, обращенный женой в бурого коршуна… Она не пожалела меня, когда, измученный, до костей избитый, с глазами, льющими кровавые слезы, я стоял перед женой, опустив покорно, длинноухую голову. И я не жалею теперь ее… И пущу стрелу мою в сердце друга.
Научил меня хитрый ведун, сам того не зная, как вернуть человеческий образ. Влетел я коршуном в мой прежний дом, похитил у жены волшебную ее плеть; ударившись об нее трижды, крикнул, как я мог: «Пусть буду я человеком опять, по воле бога богов, Сердцеведа!» И стал человеком. Но в сердце моем трижды семь лет накипела месть. А месть – что буза: чем дольше ты ждешь, тем слаще пьешь…
Я пью теперь месть полной чашей, и одно лишь горчит мое сладкое питье – злодей, мой обидчик, нарт Эрстхо. В подземелье своего отца скрывает его дочь царя с южной стороны – родная сестра моей жены, которая не уйдет от меня теперь, обращенная мной до половины в камень той же волшебной плетью. В крепком подземелье скрывает моего врага дочь царя с южной стороны – оттого и нет еще другого такого несчастливца, как я… Ты хочешь стать ее мужем… Но лучше уж я пущу стрелу мою в сердце друга!
И с теми словами встал бедный Балай, сын Баркума, и вышел и соседний покой… Мгновенье – и молодец Али уже на крыльях великой орлицы, и летит она вдаль от страшного дворца, словно буря несет ее.
Но со свистом догоняет орлицу стрела, с громом ударяет в крыло – посыпались перья, окутавши тучей летящих. – Ты ранен, Али? – спросила орлица.
– Нет, — ответил молодец, – просвистела стрела мимо уха. А ты?
– Клянусь моими птенцами, ты счастливее всех живущих на свете. И мне стрела прошла сквозь крыло, не тронувши кости… Ты вдвойне счастлив, Али: и остался живым, и узнал о коварстве Боти, сестры той девицы, которую хотел взять в жены. Куда теперь нести тебя? В дом ее? Она злей и коварней сестры. Или в край твой родной, на милую родину?
– Неси, куда знаешь, мудрая орлица, – промолвил Али. Говорила мне старая ворона и о том, что было дальше с Али: как вернулся он в родные края, как счастливо прожил свой век, взяв себе добрую жену. Все рассказала ворона, ничего не пропустив. И была ее речь длинная.
Но длинная – хороша веревка, а речь, чем короче, тем лучше.
36. МОВСУР И МАГОМЕД
Много времени прошло с тех пор, как подружились Мовсур и Магомед. А когда они подросли, еще больше стали любить друг друга и еще крепче стала их дружба.
Однажды Мовсур вернулся с пастбища и сразу же лег спать. Он увидел сон, будто дочь князя Мусы Жовар, которая жила от села Мовсура на расстоянии трехмесячного пути, назначила ему день свадьбы. В то время, когда предрассветные звездочки разбегаются в небе в разные стороны и наступает третья часть ночи, Мовсур, словно олень, которого подстрелили на бегу, соскочил с постели.
«И что это за сон был? В этом сне есть, конечно, какая-то доля правды. Или я умру, или возьму в жены дочь князя Мусы Жовар», – решил Мовсур.
Видя, что сын ее проснулся и сидит в полночь на кровати, мать сказала ему:
– Мовсур, ты сегодня отдыхай, а я пойду за тебя пасти скот. Не проходило и дня, чтобы Мовсур и Магомед не встречались.
Наутро Магомед оседлал своего коня и поехал проведать друга. В селе, где жил Мовсур, вслед за Магомедом бежали дети и кричали: «Магомед едет к Мовсуру!»
Дети побежали впереди Магомеда к окну Мовсура и крикнули: «Магомед едет к тебе!»
Мовсур задумался и поэтому даже не повернул головы. Магомед въехал во двор:
– Ассалам-алейкум, мой дорогой Мовсур! Почему ты не заехал ко мне вчера? Что-нибудь случилось с тобой за это время?
– Ва, алейкум-салам, – ответил Мовсур на приветствие.
Он помог другу спешиться и повел его к себе. Друзья перекусили, и Мовсур сказал:
– Теперь оседлай коня и поедем!
Магомед не спросил Мовсура зачем, и Мовсур не сказал Магомеду, куда они поедут.
Ехали они по лесу, и в пути застала их ночь. В густом лесу друзья заметили тропинку и решили продолжить путь по ней. Недолго им пришлось ехать по тропинке. Они наткнулись на дым, подошли к тому месту, откуда валил дым, и увидели дорогу – она вела в подземелье. Когда они спустились, то обнаружили в подземелье комнату – в ней никого не было, но стол был уставлен яствами.
Ни Мовсур не спросил Магомеда, что это значит, ни Магомед не заикнулся ни о чем Мовсуру. Они сели за стол, плотно поели и легли спать. Прошло немного времени, и в печную трубу кто-то крикнул.
– Что такое? – услышал Магомед человеческий голос, звучавший около них.
Около друзей никого не было. Мовсур в это время спал крепким сном. А Магомед, занятый мыслями о том, куда они едут, еще бодрствовал. Он опять услышал голос.
– Нет у меня времени, чтобы пойти с тобой туда. У меня, ночуют чужеземные гости. Отправлю сначала их в путь, потом, может быть, пойду с тобой!
После этого Магомед вовсе не мог уснуть. Опять тот же голос крикнул:
– Гости, что у тебя ночуют, проделали путь в три месяца. Одному из них дочь князя Мусы Жовар, что живет за морем, назначила во сне срок, когда она выйдет за него замуж. Завтра они подъедут к этому морю. Если они срежут ветку дуба, что стоит на самом берегу, и бросят ее в море, то через него будет перекинут мост. По этому мосту они должны пройти на другой берег. Там они увидят дом, в котором живет старуха, и она сделает все, что им необходимо. Но тот, кто услышит этот разговор и расскажет о нем, пусть превратится в кусок льда.
Рано утром друзья пошли смотреть своих коней. Они увидели, что их коней кто-то расседлал и они всю ночь паслись. Друзья удивились и, не говоря ни слова, взглянули друг на друга. Потом они опять спустились в подземелье, чтобы попрощаться с хозяином, и увидели накрытый стол. Но в комнате, как и вчера, никого не было. Позавтракав, как обычно завтракают гости, друзья поднялись наверх, сели на коней и пустились в путь.
Доехали они до моря, о котором кто-то вчера ночью предупреждал. Ни один из друзей не сказал: «Да ведь море это не переплывешь».
Только Мовсур на коне вступил в воду, как Магомед срезал ветку дуба и бросил в море: Тотчас перед ним возник мост. Друзья переправились на другой берег и пошли к старухе.
– К тебе едут гости, старуха, – сказали друзья.
– Ой, как хорошо, что вы пришли именно сегодня, ведь завтра исполняется ровно три месяца, как во сне Жовар назначила срок, когда она собирается замуж за Мовсура. Если бы вы не приехали сегодня, вы могли бы вернуться ни с чем. Слушайте, юноши, – продолжала старуха, – видите вон те дворцы? Хозяин их – князь Муса. У него много золотых дел мастеров. У одного из них мы закажем для Мовсура кольцо. Магомед, когда ты пойдешь с нами, не оглядывайся. А ты, Мовсур, должен украдкой следить за всем. О твоем прибытии уже знает Жовар. Когда мы будем проходить возле ее дворца, она бросит тебе яблоко. Ты возьми яблоко и положи его в карман. Но смотри не оглядывайся.
Старуха заказала кольцо для Мовсура.
– Мовсур, смотри старайся не заснуть при девушке. Яблоко, которое бросит тебе девушка, означает, что место свидания в саду. Когда она явится, блеск ее красоты озарит сад, ночь превратится в сияние, и тебя невыносимо потянет спать, но ты не смыкай глаз.
Мовсур переоделся, пошел в сад князя Мусы и стал там дожидаться Жовар. Когда она явилась, от блеска ее красоты Мовсур заснул. Жовар подошла к Мовсуру, посмотрела на него, села возле него, потом сказала:
– Мовсур, ты заснул, наверно, потому, что долго ехал!
Жовар расстегнула пуговицы его черкески, чтобы дать знать, что она приходила к нему, и ушла.
Мовсур проснулся и, сильно огорченный тем, что проспал свидание, направился в дом старухи. Старуха сразу поняла, что на свидании Мовсур заснул. Но чтобы больше не огорчать его, она сказала:
– Не огорчайся, все уладится. Но только должна тебе сказать, что Жовар хотят насильно выдать замуж за княжеского сына. Мы не можем находиться около Жовар. Если ее отец узнает о нашей затее, он предаст нас всех смерти. А сейчас мы сходим за золотым кольцом. Ты, Мовсур, по дороге украдкой наблюдай за Жовар.
Когда они получили свое кольцо и пошли мимо дворца князя, Жовар бросила из окна гроздь винограда. Мовсур положил ее в карман и поклялся, что не заснет в винограднике.
В эту ночь Жовар выдали замуж за княжеского сына и устроили большой той в честь этого. И в эту ночь на свидании с Жовар Мовсур заснул и проснулся только утром.
После этого старуха, Мовсур и Магомед решили украсть девушку из дворца княжеского сына.
На свадьбу, которую сейчас устраивал княжеский сын, обычно звали и старуху. А у нее были те же одежды, что и у Жовар.
Старуха, отправляясь на свадьбу, научила друзей, как вести себя, когда невесту повезут через шахар.
Старуха села в карету, а в назначенном месте друзья ждали дальнейшего хода событий. Опьяневшие на свадьбе друзья князя стали танцевать лезгинку и петь. Через некоторое время старуха сказала им, что выведет невесту на свежий воздух. Она вывела Жовар на улицу и отдала ее в руки Магомеду. Он тотчас вместе с Жовар покинул село. А Мовсур, дав старухе большой урду, догнал свою невесту и Магомеда.
Не успел Мовсур перекинуться с Магомедом и словом, как за ними началась погоня. Магомед сразу отрезал ветку дуба и бросил ее в море. Через море тут же перекинулся мост. Как только друзья с невестой очутились на другом берегу, мост исчез.
Жовар спросила, как Магомед сумел перекинуть через такое море мост. Он не мог об этом рассказать и промолчал.
Друзья и Жовар снова очутились в том самом лесу, вошли в подземелье, как и в первый раз, в комнате нашли накрытый для гостей стол. Они поужинали, легли спать. Но Магомед и в эту ночь не мог заснуть: он разгадал смысл слов, сказанных в прошлый раз кем-то.
Во второй половине ночи, как и в первый раз, кто-то крикнул через трубу:
– Слышишь, твои гости вернулись с невестой. Когда они приедут к себе домой, они три дня и три ночи будут играть свадьбу. После этого в ночь, когда невеста войдет в их комнату, из-под пола выползет змея и задушит их. Но тот, кто расскажет о разговоре, который я сейчас вел, превратится в кусок льда.
После этого друзья вернулись домой и сыграли свадьбу. Магомед не уходил и после того, как сыграли свадьбу. Решив побыть здесь эту ночь, Магомед не дал знать Мовсуру, что он находится в их комнате, и ждал появления змеи.
В полночь, когда Мовсур и его невеста уснули, прямо посередине комнаты из-под пола показалась голова змеи. Магомед разрубил змею на мелкие части и стоял по колени в крови, ожидая, когда проснется его друг Мовсур. Перевернувшись на другой бок, Мовсур увидел Магомеда, который по колени был в крови, а вокруг валялись куски змеи.
Мовсур попросил, чтобы Магомед рассказал обо всем, что с ним случилось, и о том, как тот узнал, что ночью к ним заберется змея. Магомед не хотел рассказывать об этом, но, уступив просьбе друга, все рассказал ему.
Не успел Магомед рассказать до конца о том, что он слышал, как превратился в кусок льда и покатился по полу. – Мой дорогой друг, Магомед, без тебя и я не буду жить на этом свете! – сказал Мовсур.
Он вытащил из ножен кинжал и, наставив его рукоять на кусок льда, хотел проткнуть себе сердце. Но от прикосновения рукоятки кинжала Магомед ожил.
И они стали жить счастливо.
37. ГОМБОТ И ЕГО ЖЕНА
В одно время жили два человека – их звали Бибот и Гомбот. Хотя они и жили вдали друг от друга, но были знакомы. Красивый человек был Гомбот. Бибот жил со своей женой и дочерью. Как-то заболела его жена и умерла. А он с дочкой остался. Овдовевший Бибот часто говорил дочке, которая плакала о матери:
– Не плачь, не плачь, когда подрастешь, я выдам тебя за Гомбота.
И дочка переставала плакать. Она стала очень красивой девушкой.
В это время Гомбот сообщил Биботу о своем приезде и прибыл со своими друзьями.
Бибот собрал людей, зарезал скот и устроил пир. Долго сидели они: ели, пили, веселились. Увидев девушку в доме Бибота, Гомбот влюбился в нее, но не решался признаться в этом. И девушке сразу понравился Гомбот. После пира Гомбот с друзьями ушел. После их ухода дочь спросила отца:
– Это не тот ли Гомбот, за которого ты обещал меня выдать, когда я подрасту?
Бибот ответил:
– Да, это тот самый Гомбот, о котором я говорил тебе в детстве. Если он посватается, я выдам тебя за него.
Гомбот встретил девушку еще раз у других людей и еще сильнее ее полюбил. Не выдержал он и послал сватов к Биботу, и тот дал согласие. Вечером девушку засватали, а утром сыграли свадьбу.
Гомбот стал мужем дочери Бибота.
У Гомбота в доме была служанка, которая ухаживала за его женой. Она решила выгнать жену, а сама стать женой Гомбота. После месяца совместной жизни Гомбот отправился странствовать. Жена со служанкой остались дома.
Однажды служанка сказала:
– На синем море есть чугунная плита, на которой Гомбот купает своего коня. Если ты согласна, пойдем туда купаться.
– Это стыдно, я не пойду, – ответила жена.
– Пойдем, ради бога, – стала умолять служанка, и молодая жена после ее настойчивых просьб согласилась.
Стали они купаться на чугунной плите у синего моря, где Гомбот купал коня. Говорит служанка:
– Сядь на край чугунной плиты и повернись ко мне спиной, я помою тебя.
Жена Гомбота села, как просила ее служанка, а та столкнула ее в море, сама оделась в ее одежды и вернулась домой.
Через месяц возвратился Гомбот. Он не обратил внимания, кто хозяйничает в доме: служанка или жена – служанка была в одеждах его жены, подделала ее походку и голос.
Думая, что это его жена, Гомбот спросил ее о служанке.
– Она больше не вернется, – ответила та.
Гомбот не обнаружил обмана и сказал, что можно найти другую служанку.
Через месяц он снова отправился на синее море купать своего коня и увидел у чугунной плиты небольшой зеленый росток. Гомбот удивился. Через месяц этот росток стал деревцем.
– Что это такое? Откуда это деревце? – еще больше удивился Гомбот.
Еще через месяц деревце уже стало в рост человека и распустило крону.
– Какая крона! Из нее получится хорошая балалайка! – решил Гомбот.
Он отрезал ветвь дерева и принес домой. Сделав из нее балалайку, Гомбот заиграл на ней. Когда бы он ни играл, балалайка всегда говорила одно и то же:
– Чаки-чак! В объятиях Гомбота плешивая голова! Чаки-чак! В объятиях Гомбота плешивая голова!
Гомбот удивился этому чуду. Когда он отправился на поиски служанки, испугавшаяся жена-служанка бросила балалайку в огонь очага. Все угольки от балалайки стали говорить:
– Чаки-чак! В объятиях Гомбота плешивая голова! Чаки-чак! В объятиях Гомбота плешивая голова!
По соседству, рядом с домом Гомбота, находился двор вдовой старухи. Остатки золы от балалайки служанка бросила в ее двор. Там, где лежала зола, выросла конопля. Вдовая старуха нарвала коноплю и сделала из нее лепешку. До прихода сына она положила эту лепешку в сундук.
В одном месте пряли шерсть и устроили белхи. Оповестили об этом многих людей. Сообщили и Гомботу, и сыну вдовой старухи.
– Как я пойду голодный? Дай мне что-нибудь поесть, – попросил он свою мать.
– В сундуке я спрятала лепешку, съешь ее, – сказала она сыну.
Заглянул он в сундук, а в нем оказалась девушка. Это была брошенная в воду жена Гомбота.
– Вот чудеса, нани! – сказал сын. – Лепешки в сундуке нет, а есть девушка вся из золота и серебра.
– Никому не говори о том, что видел, – сказала мать и за крыла сундук.
– Хорошо, – сказал сын и ушел.
Когда пряли шерсть, он услышал, как люди спорили о том, кто самая красивая девушка. Не выдержал сын вдовой старухи и сказал:
– Нет никого красивей девушки из золота и серебра, которая в сундуке у нас дома.
Люди послали к вдовой старухе двух человек за этой девушкой.
– Пусть отсохнет язык у того, кто сказал вам об этом! О какой девушке вы ведете речь? Это пояс из золота и серебра, – ответила вдовая старуха и отправила их обратно.
Они вернулись и рассказали о том, что ответила им старуха.
– Нет, в этом сундуке была девушка из золота и серебра, – заупрямился сын старухи.
Все решили, что надо на этот раз послать к старухе Гомбота.
Пришел Гомбот к вдовой старухе и поведал ей о причине своего прихода.
– Это моя дочь, а я ее заперла в сундуке, – сказала старуха, решив женить на ней своего сына.
– Дай хоть взглянуть на нее, – стал просить Гомбот. Старуха уважила его просьбу.
«Как она похожа на мою жену», – подумал Гомбот, а женщина узнала своего мужа.
Гомбот взял ее и повел туда, где пряли шерсть.
Все были изумлены красотой и сиянием женщины. Служанка сразу же признала’ ее и не находила себе места. Гомбот смотрел на нее, она – на Гомбота.
– Кто ты, откуда, рассказала бы нам! – стали ее просить.
– Я не знаю, о чем вам рассказать. Я выросла в темном сундуке и ничего не знаю. И что я могу знать? Я бы лучше послушала ваш разговор.
– Ради бога, расскажи, нам придется по душе твой рас сказ, – снова стали просить ее люди.
– Хорошо, тогда я расскажу вам одну сказку. Жил в одно время…
И все, что мы до сих пор знали, девушка рассказала.
– Эта девушка – я, а тот, о ком я рассказала, – Гомбот, а ион та женщина, которая не находит себе места – служанка, которая столкнула меня в море.
Подлую служанку Гомбот привел к чугунной плите и сбросил в море.
Счастливо и долго жили Гомбот с женой. У них родилось семеро сыновей.
38. ЗОЛОТОЕ ПЕРО И ПЛЕТКА
Жили в старину муж и жена с дочерью. У жены были золотые чувяки. Через некоторое время жена умерла, а перед смертью завещала:
– Женись только на той женщине, которой будут впору мои чувяки.
Жену похоронили, и муж отправился на поиски женщины, которой были бы впору золотые чувяки жены. В странствиях он провел пятнадцать лет и вернулся в родное село. К этому времени его дочь стала взрослой и очень красивой.
Однажды отец увидел ее в то время, когда она возвращалась с родника, и влюбился. Дочь не узнала отца, и отец не узнал дочь.
Он примерил ей золотые чувяки – они оказались впору дочери, но она заподозрила в этом человеке отца. О своем подозрении она никому не сказала. Отец стал свататься к дочери. Тогда дочь сказала:
– Если ты построишь башни из золота, я выйду за тебя. Отец пригласил искусных каменщиков и принялся за возведение золотых башен.
Тайно дочь сказала строителям, чтобы они поставили полый столб в башне. Строители построили башни, а в стене башни установили полый столб из золота.
Отец женился на дочери. Свадьба кончилась. В первую брачную ночь невеста спряталась в этом столбе, и муж не нашел ее. От злости он сбросил башни в реку. Полый столб не затонул и плавал на поверхности. Река далеко унесла столб.
Эта река протекала через село, и один молодой человек увидел золотой столб. Он не смог его вытащить, пришел домой и рассказал об этом отцу. Отец с сыном вытащили столб и поставили в комнате сына.
Ночью юноша лег спать, а девушка вышла из полого столба, поела и снова спряталась. Наутро юноша удивился: никого в доме не было и дверной засов на месте, а еды уменьшилось. Во вторую ночь все повторилось снова. На третью ночь юноша стал караулить вора. Только девушка вышла из золотого столба, он ее поймал. Девушка рассказала ему обо всем, и молодой человек посватался к ней. Девушка согласилась и стала его женой. С тех пор прошло два года, у них родился сын. Жили они в дружбе и согласии.
Однажды под видом нищего к ним пришел отец девушки. Дочь дала ему милостыню, а когда тот попросился на ночлег, ответила, что мужа нет дома, поэтому пусть придет попозже. Он снова пришел. Ночью они легли спать. Попрошайка убил мальчика, а нож положил в карман дочери.
Мать удивлялась долгому молчанию мальчика. Встала она и посмотрела в люльку. Мальчик ее был зарезан. Она вскрикнула, и муж ее проснулся. Тогда попрошайка говорит:
– Не волнуйтесь, нож, которым зарезан мальчик, будет в кармане убийцы.
Нож нашли в кармане матери.
Муж выколол жене глаза, отрубил руки, привязал мертвого сына к спине матери и пустил ее по миру.
Сидела она у реки и горько плакала. Бог послал ангела узнать о причине ее слез. Ангел возвратился и обо всем рассказал.
Бог снова послал ангела и наказал:
– Это золотое перо дай матери, а золотую плетку – сыну. Стоит подбросить золотое перо и попросить о чем-либо – все исполнится.
Подбросила мать перо и попросила оживить сына, вернуть ей зрение и восстановить руки.
Через некоторое время мать и сын возвратились в свое село и остановились у одной старушки. Прослышав о красивой женщине, в доме старушки собрались люди. Среди этих людей был и муж женщины.
Когда все веселились, сын засунул золотую плетку под потник седла коня своего отца. Все стали прощаться, и отец мальчика тронулся на коне.
Мальчик закричал ему вслед: — Эй, ты украл мою золотую плетку!
– Я не воровал, – разгневался отец.
– Нет, ты украл, – сказал мальчик и достал из-под потника золотую плетку.
Растерянный отец не знал, что и подумать, а сын ему говорит:
– И моя мать была столь же невинна, когда ты выколол ей глаза, отрубил руки и меня, убитого попрошайкой, привязал к ее спине и прогнал.
Отец был очень удивлен, но поверил, что это его жена и сын. Вернулись они домой и стали жить счастливо. Таков этот белый свет: много в нем чудесного, загадочного, наталкивающего на размышления.
39. БАЛО
В свой черед наступило утро, в свой черед пришел вечер. Глубокая ночь наступила за ними. Когда погрузились в сон жители аула, к Бало обратился его младший брат:
– Вставай, брат, и послушай меня: живет тут недалеко князь. Много имеет он в горах баранты. Много табунов лошадей пасется у него в предгорьях. Много народа он в своей власти держит. Собирает с него дань. Притесняет, губит он аул. Мы должны с тобой поехать, ты – старший мой брат! Поехать во дворец князя. Мы должны наказать его, о брат мой Бало, так, чтобы он никогда на род не обирал. Ты долго странствовал по чужим землям. Ты приехал теперь домой, наш вождь, Бало!
Когда младший брат кончил говорить, быстро вскочил на ноги храбрый Бало.
Снарядили, как невест, они своих коней, сами вооружившись, черной ночью прискакали к двору князя.
Старший брат остался с конями, младший ловко перепрыгнул через ограду. За оградой он увидел каменный дворец. Цепляясь за камни, он влез на крышу, а оттуда спрыгнул во внутренний двор. Золота набрал, сколько мог унести, и вернулся к Бало. Ловко вспрыгнули братья на гнедых коней. Стрелой понеслись они в свой родной аул, словно со стрелой в беге состязались, словно с чернокрылым соколом в быстроте соревновались.
Когда на смену черной ночи наступил светлый день, князь собрал своих приближенных и стал говорить им:
– Слушайте внимательно. Ни дверь, ни окна не взломав, унес ли у меня столько золота, сколько может унести один человек. Что делать мне – советуюсь с вами, мои благородные приближенные?..
Тогда позвали его приближенные старую колдунью и привели ее к князю. Он рассказал ей о том, как пропало золото. Тогда стала говорить старая колдунья:
– Слушайте вы меня: принесите мне скорее с базара вату, принесите также масла.
Принесли все просимое и отдали ей.
Она смочила вату маслом, положила посреди комнаты, плотно закупорила двери и окна, подожгла ее. Потом вышла – и остальные за ней вышли из комнаты. Вышла на широкий двор и стала смотреть на крышу той сакли, куда зашел похититель золота. Вскоре из щелей показался дымок. Тогда дряхлая колдунья стала им говорить:
– Послушай меня, ты, князь, похитившие твое золото – дружные молодцы, иначе один бы не взял на себя такую тяжесть. Унесено золота меньше оставшегося. Они не утерпят, чтобы за ним не вернуться. Ты должен приготовить им капкан, но не такой, как для волков. Ты должен приготовить им капкан, как для львов, чтобы выстрелил капкан двадцать раз, чтобы наверняка убил их.
Получила за свой совет от князя старая колдунья и пошла к себе домой. А князь поставил капкан, как для львов, и спокойно лег спать.
Когда наступила ночь, два брата, приехав домой, собрали бедняков и разделили между ними привезенное золото, а потом, коней расседлав, быстро пошли в свой дом и спать легли.
Среди ночи проснулся младший брат, сел у ног своего старшего брата и запел:
Вставай-ка ты, Бало,
Мы привезли казну с тобой для бедняков, Теперь мы должны поехать с тобой, Чтобы для себя богатство привезти!..
Когда пропел это младший брат, вскочил на ноги Бало.
Вооружившись, стали в дорогу собираться. Как молодых невест, легких коней снарядили, ловко вскочили на них и за ворота выехали. Когда выехали, Бало говорит:
– Мы вместе в дорогу пустились и как равные товарищи с взаимного согласия тяготы нести должны.
И приехали два славных тех брата к ограде дворца. Стал говорить Бало:
– Когда мы в первый раз сюда прибыли, ты выскочил вперед и перепрыгнул через ограду дворца. Теперь очередь за мной ту казну забирать.
– Нет, – ответил младший брат, – слушай внимательно, Бало. Будет неправильно, старший мой брат, между нами равенство соблюдать. Тебя осудят, если во дворец меня не пустишь. Будет больно и мне, если с лошадьми ты не останешься…
Сказав это своему брату Бало, он поручил ему славных коней.
Чутко прислушивался Бало. Вдруг он услышал громовой удар, дворец сотрясающий, барабанные перепонки оглушающий.
Удар этот смутил Бало. Он быстро перепрыгнул через ограду и нашел своего младшего брата, крепко схваченного капканами для львов.
Увидев Бало, раненый брат ему сказал:
– Слушай меня внимательно, мой любимый брат: если не снимешь ты круглую мою голову, если на моем теле эту голову оставишь, то не даст тебе жизни князь. Ты должен снять мою круглую голову, положить в суму и скорей-скорей домой отвезти. Кроме того, прошу я тебя, мой брат Бало: если будет возможность, если хватит удачи отомсти за меня, чтобы быть тебе спокойным.
С тяжелым сердцем из ножен вынул Бало острый кинжал и голову снял любимого брата. Горячая кровь на землю хлынула. Со стесненным сердцем в суму положил голову брата Бало. Домой он поехал, потупившись, суму с головой брата положил на луку.
Своей сестры тонкое платье на себя надев, с длинными краями покрывало на голову накинув и острый кинжал свой в широкий рукав платья запрятав, в грустном раздумье ждал рассвета Бало. На второй день князь спешно собрал молодых приближенных, привел к нему ту дряхлую ведьму, и стал говорить князь:
– Старая ведьма, что ты мне говорила? Воры приходившие оказались безголовыми ворами!..
Тогда стала говорить та старая ведьма:
– Слушай хорошенько, князь, приходившие к тебе – не безголовые. Приходившие к тебе – дружные братья. Взял эту голову брата его старший брат. А заставил снять свою голову младший, чтобы ты не напал на след. В аул, где Бало живет, пусти ты необъезженного коня, к его хвосту труп привязав. Своего брата труп увидев, он выдаст себя. И поймаешь ты этих воров…
Сказав это, ушла старая колдунья. Быстро нашли тонконогого, необъезженного коня, к его хвосту привязали безголовый труп и пустили коня по улицам аула.
Когда необъезженный конь с привязанным трупом поравнялся с воротами дома, где жил Бало, он его быстро остановил, отвязал и снял труп своего брата.
Одним рукавом слезы на глазах вытирая, в другом рукаве кинжал крепко сжимая, вокруг трупа метался Бало.
Рассказали все это князю, что сестра, мол, плачет над трупом брата.
Тогда вооружился, говорят, князь и, окружив себя приближенными, в аул Бало приехал.
Во дворе, где лежал безголовый труп, князь стал говорить: – Вы, наверно, думали, что золото князя можно похищать безнаказанно…
С трудом крепился Бало. Рукавом рот закрывая, одерживал слезы. Затем выхватил острый кинжал и снял голову князя, и она покатилась. Затем стремительно бросился к старой колдунье, снял он кинжалом и ее дряхлую голову.
После этого окреп Бало. С тех пор не приезжал князь требовать с жителей того аула дань.
40. МЛАДШИЙ ЗЯТЬ ПАДЧАХА
Жили-были отец, мать и сын. Мать тяжело заболела и слегла. Перед смертью она сказала мужу:
– Не бери замуж женщину черноокую и с русыми волосами. Она будет плохо относиться к нашему мальчику.
Отец стал искать себе жену. Однажды в дороге он встретил черноокую женщину с русыми волосами.
– Куда путь держишь? – спросила женщина.
– Я иду искать жену. А ты?
– Я ищу себе мужа. Вот мы и можем с тобой пожениться.
– Перед смертью мне жена завещала, чтобы я не женился на черноокой женщине с русыми волосами; она будет плохо относиться к мальчику. Я не возьму тебя в жены.
Тогда женщина перекрасила свои русые волосы в черный цвет и снова повстречалась с ним. Мужчина согласился жениться на ней.
Стали они жить вместе. А мачеха не давала покоя мужу просьбами, чтобы он выгнал из дома мальчика. Отец согласился и сказал:
– Завтра утром мы должны отправиться в дорогу, приготовь нам еду.
Обрадованная мачеха с вечера приготовила еду, и отец с сыном засветло выехали из дому. Поднялись они на высокую гору, и отец сказал:
– Проголодались, устали мы, мальчик, отдохнем здесь. Когда мальчик стал вынимать из талса чурек, он выскользнул из рук, упал в пропасть.
– Иди принеси его, – сердито сказал отец сыну. Спустился мальчик в пропасть, взял чурек, но обратно вы браться не смог. Отец поставил палку, на которой укрепил бурку, чтобы сын подумал, что он отдыхает, а сам отправился домой.
В пропасти мальчик встретил гарбаш. На одном плече у нее была чинара, а на другом – убитый олень.
– Ах ты, вша вшивая, вшивый муравей, ты зачем пришел сюда? – набросилась гарбаш на мальчика.
– Я твой и бога, я твой и бога! – заплакал мальчик и бросился в ноги гарбаш.
– Пусть у того, кто тебя этому научил, язык отсохнет! – И гарбаш забрала мальчика к себе.
Пришли они домой, и гарбаш дала ему девять ключей.
– Разрешаю открыть только одну, дверь, если откроешь восемь других – я съем тебя.
Мальчик открыл первую дверь и увидел двух коней: одного с кольцом на морде, другого – без кольца. Конь с кольцом сказал:
– Ассалам-алейкум! Как ты здесь очутился? Тот, кто сюда пришел, не уходил, а тот, кто не приходил – никогда прийти не сможет.
Мальчик рассказал, как он здесь очутился. – Если ты сможешь кормить меня три дня и три ночи, как коня без кольца на морде, я доставлю тебя в край, где жил твой отец.
Мальчик согласился. А гарбаш была такой, что если съест оленя и уснет сегодня в полдень, то проснется только в полдень на третьи сутки.
Три дня и три ночи кормил мальчик коня, понимающего человеческую речь, и исполнил свое обещание. Тогда конь сказал:
– Открой замки оставшихся восьми дверей.
Открыл мальчик одну дверь – комната полна крови, открыл вторую – комната полна трупов, третью – полна серебра, четвертую – полна одежды, пятую – седел, шестую – оружия, седьмую – бурок, наконец, открыл восьмую – комната полна папах и кнутов.
Рассказал он обо всем коню. Конь сказал:
– Надень на себя одежду, расшитую золотом и серебром, а на меня – расшитую серебром, потри свою голову о золото. А свои старые одежды положи в тале и приторочь к моему седлу.
Мальчик все исполнил.
– А теперь сядь на меня и хлестни так, будто хлестнули девятеро, крикни так, будто крикнули девятеро, пришпорь так, будто пришпорили девятеро, и осади меня так, будто осадили девятеро. Я переброшу тебя за семь морей.
Перебросил конь мальчика за семь морей и сказал:
– Мне не ужиться в этом краю, а .тебе не ужиться в моем. Я буду здесь отдыхать. Следом за тобой придет гарбаш. «Умри твоя мать, голодная, я по всему свету искала тебя. Если бы ты оторвал от хвоста коня один волос и бросил мне, то я по нему, как по железному мосту, через реку перешла бы», – плача станет она говорить. Не слушайся ее. Она и тебя и меня съест.
Как конь и предсказывал, через некоторое время появилась гарбаш, стала носиться вдоль реки. Мальчик вырвал из хвоста коня волос и бросил ей, думая, что это его мать.
– Ах ты, вша вшивая, вшивый муравей! Как ты пришел сюда? – крикнула гарбаш и бросилась через мост.
Испуганный мальчик с криком бросился бежать. Конь вскочил и ударом копыта сбросил гарбаш в море.
– Ты не послушал моего совета, – сказал конь, – может, и в дальнейшем не будешь слушаться. Всю одежду, которая на тебе, положи в талсы, а свою старую надень и положи в карман три моих волоса. В случае чего выйди за село и сожги один волос – я сразу приду к тебе на помощь. Пойдешь по селу и будешь кричать: «Кому нужен даровой работник, кому нужен даровой работник?»
Есть один падчах, который не может найти себе не только дарового работника, но и платного. Он возьмет тебя и спросит: «За овцами ухаживать будешь или останешься охранять сады?» Скажи, что согласен охранять сады.
Мальчик подрос и охранял сады.
Однажды пришли в сад три дочери падчаха. Младшая заметила в волосах юноши маленький шарик золота. Она долго смотрела на юношу. Старшие сестры стали ее бранить:
– Разве не стыдно тебе смотреть на него?
В следующую пятницу опять пришли дочери падчаха любоваться садами. Сады благоухали, фрукты наливались соком. Старшая дочь сорвала яблоко и послала своему отцу. Яблоко было гнилым и испорченным. Вторая дочь послала наполовину гнилое, наполовину хорошее яблоко. Третья послала румяное, спелое красное яблоко.
Рассерженный падчах воскликнул:
– Они испортили мой стол, я отказываюсь от дочерей. Тогда жена сказала:
– Удивительно, что народ избрал падчахом такого никчемно го человека. Не знаешь даже, что хотят этим сказать твои дочери.
– Я не знаю, что они хотят сказать, скажи-ка ты, – обратился падчах к жене.
– Самая старшая говорит: «Пора моего замужества прошла, я постарела и замуж не собираюсь». Вторая говорит: «Мне безразлично, быть замужем или остаться в девицах». Третья говорит: «Пришла пора моего замужества».
– Сегодня же я соберу всех подвластных мне людей и выдам дочерей замуж, – сказал падчах.
Собрал падчах всех подвластных ему людей и сказал дочерям:
– Выбирайте себе мужей.
Две старшие нашли себе богатых мужей, а младшая спросила:
– Созваны ли здесь все подвластные тебе люди?
– Все, кроме сторожа садов, – ответили ей.
– Позовите его, – сказала дочь падчаха, – я выйду замуж только за него, так как мне нравится только он.
– Уберите обоих с глаз моих, они унизили мое царское достоинство, они опозорили меня. За жалкого сторожа хочет выйти моя дочь! Если хотите дать им комнату получше, посадите их в телятник, если дадите худшую комнату – посадите в курятник! – воскликнул падчах.
Тогда юноша сказал дочери падчаха:
– Не выходи за меня замуж, если будешь каяться. Я человек бедный, а ты – дочь падчаха.
– Нет, я выхожу за тебя по любви, я своему слову верна, – сказала дочь падчаха.
Они поженились и стали жить вместе.
Однажды младшая дочь падчаха принялась молить бога сделать так, чтобы падчах заболел от желания съесть львиное легкое.
Тяжело заболел падчах. Он жаждал съесть львиное легкое. Два старших зятя обещали достать для него легкое льва. Младшая дочь падчаха сказала своему мужу, чтобы и он из уважения к людям пошел искать легкое льва.
– Как я пойду, если у меня нет ни коня, ни оружия? – сказал юноша.
Тогда дочь сказала своей матери:
– Мой муж тоже хочет пойти. Сказала бы ты, мать, падчаху, чтобы он дал оружие и коня.
Улыбнулся падчах:
– Дайте ему чесоточную лошадь и оружие без затвора. Оседлал юноша чесоточную лошадь и выехал за село. Отпустил лошадь и сжег один конский волос.
– Чего тебе надобно, мой хозяин? – появился конь.
– Мне нужно легкое льва, – сказал юноша.
– Садись на меня и крикни, будто крикнули девятеро, ударь кнутом, будто ударили девятеро, пришпорь, будто пришпорили девятеро, и я доставлю тебя за девять гор.
Юноша все исполнил. Не успел он и моргнуть, как очутился за девятью горами.
Юноша накинул на палку бурку, на бурку положил папаху, это чучело установил на поляне и из-за ствола дерева выстрелил в льва.
Лев принял чучело за человека и кинулся на него. Юноша распорол льва, достал легкое и печень.
Конь говорит:
– Скажи: «О боже, пусть легкое льва будет вкусным, как мед, а печень будет горькой, как желчь».
Юноша все исполнил и отправился домой.
По дороге он встретил двух свояков – они не знали друг друга в лицо. Спрашивают они: – Откуда ты едешь?
– Я убил льва, везу своим родственникам его легкое и печень, – ответил юноша.
– Продал бы их нам, они нужны падчаху для выздоровления, – сказали ему свояки.
– Делать нечего, но я продам вам только печень, а легкое не продам, – ответил юноша.
Зятья поговорили между собой и купили у него печень.
Прибыли они домой и говорят, что убили льва и достали его печень. Падчах съел эту печень и занемог еще сильнее.
Как только юноша прибыл в село, он отпустил своего коня, сел на чесоточного коня и приехал домой. Вместе с женой они сварили легкое и подали в окно падчаха:
– Попробуй легкое, которое тебе привез младший зять. Рассерженный падчах махнул рукой, чтобы ему не подносили это легкое, но один кусочек попал ему в рот.
– Подайте все сюда! – крикнул падчах, съел все легкое и поправился.
Но и тогда падчах не простил своей дочери того, что она вышла замуж за неровню.
Второй раз взмолилась дочь падчаха: «О боже, пусть падчах заболеет от желания выпить молоко косули».
Падчах захотел молока косули и занемог.
Как и раньше, пришли два старших зятя. И младшая дочь падчаха стала просить мужа, чтобы он поехал и привез молоко косули.
– На чем я поеду? – спросил юноша. – Я же сказал тебе, если будешь раскаиваться, не выходи за меня замуж.
Тогда дочь вновь попросила свою мать, чтобы и ее мужу дали лошадь и оружие.
Падчах опять сказал:
– Дайте ему чесоточную лошадь и оружие без затвора.
Как и раньше, выехал он за село и сжег конский волос.
– Что тебе надобно, мой хозяин? – предстал перед ним конь.
– Мне нужно молоко косули, – сказал юноша коню.
– Садись на меня, – сказал конь, и они ускакали. Привез конь юношу в один далекий край и говорит:
– Вон пасутся косули. Скажи: «О боже, пусть мясо косули будет горьким, как желчь, а молоко – сладким, как мед», – и выстрели.
Выстрелом из ружья юноша ранил косулю, подоил ее, зарезал и с мясом и молоком возвращался домой. По дороге его встретили два свояка.
– Ты откуда едешь?
– Я везу для своей семьи молоко и мясо косули, – ответил юноша.
– Продал бы ты нам молоко косули, – стали просить они.
– Нет, молоко я не продам, вот мясо могу, если вы разреши те сделать отметины на своих спинах.
Зятья поговорили между собой и решили, что спины их никто не станет проверять. «Скажем, что косулю убили, и деньги останутся целыми».
И они позволили себе сделать отметины на спинах.
Взяли свояки мясо косули и прибыли домой.
Съев мясо косули, падчах еще больше занемог.
Младшая дочь вскипятила молоко косули и отнесла его отцу.
– Мой муж принес это молоко, – сказала она и подала его в окно.
Рассерженный падчах махнул рукой, нечаянно разбрызгал молоко косули, и одна капля попала ему в рот. Понравилось ему молоко, он выпил все и излечился от болезни.
Но и тогда он не простил свою младшую дочь и зятя.
Третий раз взмолилась дочь: «О боже, пусть он захочет молока белой буйволицы и от этого сляжет в постель».
Как и раньше, старшие зятья обещали тестю найти молоко белой буйволицы.
И тогда младшая дочь падчаха попросила своего мужа тоже поехать за этим молоком.
– Юноша, не сказав никому ни слова, пошел на край села, сжег третий волос. Прибыл его конь: Что тебе нужно, мой хозяин?
– Мне нужно молоко белой буйволицы, – ответил юноша.
– Белая буйволица находится на седьмом морском дне. Ударь меня кнутом так, будто ударили девятеро, крикни, будто крикнули девятеро, пришпорь, будто пришпорили девятеро, и брось меня в море. Между четырех ног я вытащу со дна морского на поляну белую буйволицу, – сказал конь.
Исполнил юноша наказ коня и бросил его в море.
Через несколько минут конь вытащил белую буйволицу. Подоили они на синей лужайке буйволицу, прирезали ее, содрали с нее шкуру.
Тут подошли к нему свояки.
– Продал бы ты молоко белой буйволицы! – попросили они.
– Молоко не продам, а тушу – могу, – ответил юноша.
За большие деньги продал юноша тушу белой буйволицы, а сам привез ее молоко.
Увидев юношу на прекрасном коне, все удивились:
– Кто этот человек?
Когда падчах излечился от болезни, пришел к нему его младший зять.
– Падчах, я не был настолько известным, чтоб жениться на твоей дочери. Но она по своему желанию вышла за меня. Я ищу свою пропажу. У меня просьба к тебе: собери всех подвластных тебе людей и возврати мою пропажу.
Падчах ничего не ответил. Тогда жена падчаха сказала:
– Ну и дурак же ты; удивительно, что люди избрали тебя падчахом, он же трижды спас тебя от неминуемой смерти, почему ты не исполнишь его просьбу?
– Хорошо, – сказал падчах, – соберите всех подвластных мне людей.
У собравшихся людей юноша стал снимать рубашки.
– Разве нет у тебя больше подвластных? – спросил он, когда осмотрел многих.
– Никого, кроме двух зятьев, – ответил падчах.
– Приведите их, – сказал юноша.
Когда с них сняли рубашки и увидели отметины, юноша сказал:
– Видишь, падчах, твои зятья живут за счет других. Те лекарства, которые они тебе давали, я им продавал за твои деньги. Мне не нужны деньги, возьми их обратно. Больше мне нечего тебе сказать.
Падчах прогнал старших зятьев, отобрал у них дочерей и полцарства отдал юноше.
И стали они жить да поживать.
41. ГЕЗАМА АЛИ И ТОЛАМ-АГО
Гезама и его сын Али происходили из чеченцев. Однажды сын задумал отправиться с овцами в горы, где они давали хороший приплод.
Толам-Аго был среди нартов именитый нарт. Он узнал, что Гезама Али с овцами находится в его крае. Имени Толам-Аго не смел называть ни один житель шахара, в котором горело девять тысяч огней. Он был величиной с половину горы, ездил на коне величиной с гору. Направился он к Гезама Али.
«Придет – по доброй воле приведу, не придет – силой приведу и овец пригоню», – решил Толам-Аго.
К полудню дошел до Гезама Али его конь, а после полудня, показался и сам Толам-Аго. Не ожидая приветствия Толам-Аго,. Гезама Али первым приветствовал его. После этого робость закралась в сердце Толам-Аго. Гезама Али помог спешиться своему гостю. Окинул его взглядом и подумал: «Сколько баранов стоит зарезать такому гостю? Да он не съест больше одного, а если » съест, так этого будет для него достаточно».
Рассуждая так, Гезама Али зарезал ему и себе по барану и стал смотреть, как ест гость, а ел он медленно. Не успел Толам-Аго съесть и половину барана, как Гезама Али съел целого барана, не успел Толам-Аго выпить и одной чаши бульона, как Гезама Али опорожнил весь котел. Утром Гезама Али отогнал своих овец, подальше и спрашивает у Толам-Аго:
– Что у тебя за дела? Без причины ты не явился бы. Теперь я к твоим услугам.
– Нет у меня особых дел. Услышал, что ты появился в мало обитаемом крае и пришел породниться с тобой, – ответил Толам-Аго и возвратился домой.
Прошло четыре года.
Однажды говорит Толам-Аго своим трусливым нартам:
– У Гезама Али овцы уже расплодились. Я был у него четы ре года назад. Пойдите пригоните овец, по доброй воле приведите и его самого.
Прибыли шестьдесят три нарта к Гезама Али и говорят:
– Мы заберем твоих овец, по своей воле можешь пойти и сам.
– Сам я не пойду, а овец забирайте, – сказал Гезама Али. Нарты взяли овец и ушли.
Когда они скрылись, Гезама Али вскочил на коня и приехал домой. Он сказал отцу, сидевшему на пхохане.
– Дада, у меня к тебе дело.
Отец не обратил на его слова никакого внимания. Тогда он обратился к матери:
– У меня нарты забрали овец, и поэтому я приехал домой. Приготовь мне шестьдесят три стрелы.
Сам Гезама Али поспешно принялся за изготовление лука. Мать посоветовала ему:
– Иди поешь. Один раз поешь – хватит на двадцать дней пути, два раза – на сорок дней пути, три раза – на шестьдесят дней пути.
Трижды он отведал пищу и собрался в погоню за нартами. Мать ему говорит:
– Если будешь быстро ехать по селу и, догнав нартов, возвратишься ни с чем, тебя посчитают трусом. Проедешь по селу медленно, люди скажут: «Он не догнал их потому, что и за селом не спешил».
Гезама Али по селу ехал медленно, а за селом пустил коня вскачь.
Один из самых хилых нартов, оглянувшись, увидел разлетающиеся искры. Он спросил главного среди нартов:
– Что это за огни?
– Это пламя от копыт коня Гезама Али, бьющих о гору.
– А что это за туман стелется?
– Это пар из ноздрей коня Гезама Али, – ответил главный из нартов.
– Оставим овец и убежим?
– Нет нужды бежать, ведь тогда нас убьет Толам-Аго, останемся здесь – убьет Гезама Али, – ответил главный среди нартов.
Догнал их Гезама Али, шестьюдесятью тремя стрелами убил шестьдесят три нарта и направился со своими овцами на кутан. Там забрал он свои вещи и возвратился домой. Дома он говорит отцу:
– В малообитаемом крае у меня есть друг Толам-Аго. Позволь мне съездить к нему.
Отец разрешил и снарядил в дорогу.
Прибыл Гезама Али к Толам-Аго, у которого жена была красавицей. С первого взгляда жене Толам-Аго понравился Гезама Али. Она рассказала ему, что его овец заставил пригнать ее муж. Утром говорит хозяину Гезама Али:
– Я знаю, что ты заставил нартов угнать моих овец, и теперь мы должны драться!
– Как же я буду с тобой драться, когда я величиной с пол торы и тебе меня не достать? – спросил Толам-Аго.
Это ты увидишь, когда мы начнем драться, – ответил Гезама-Али.
И они начали драться. Гезама Али приподнял Толам-Аго и по колени вогнал в землю. Толам-Аго приподнял Гезама Али и тоже по голени вогнал в землю. Схватил Гезама Али Толам-Аго и по самую грудь вогнал в землю. Только собрался он снести ему голову, как тот взмолился:
– Не убивай меня, любое твое желание исполню!
– Хорошо, принеси землю и сделай три кургана для меня, а три готовых кургана распаши, – сказал Гезама Али, взял пленников и возвратился к отцу.
И эти курганы были распаханы еще тогда.
42. ЗУЛАЙ
В одном селении жили муж и жена. У них было семеро сыновей и одна дочь. Дочь звали Зулай. Она славилась красотой, а ней шла молва, как о единственной сестре семерых братьев. Многие люди сватали ее за своих сыновей. Но она никому не давала согласия. Она знала, что слывет красавицей среди красавиц. Однажды она внезапно исчезла. Семеро братьев и родственники отправились на ее поиски. Они обошли все окружающие села, но нигде не могли ее обнаружить.
Отец, мать и семеро братьев горевали по ней. Прошли год, два, три, но о ней ни слуху, ни духу.
А похитил Зулай полузверь, получеловек, полуптица (умеющий летать) одноглазый нарт-орстхоец. Он увел ее на высокую безлюдную гору, где находилось его жилище. На этой горе у него была башня, вход в которую был прикрыт камнем и деревьями. Даже если девушку обнаружат, войти в башню было невозможно. На самой верхушке башни было небольшое окно, в которую входил нарт-орстхоец.
Вспоминая родителей и братьев, Зулай часто плакала. В таком-состоянии она родила сына. Его нечем было кормить, негде баюкать. Тогда Зулай стала просить нарт-орстхойца, чтобы он достал ага. Отправился нарт-орстхоец в село, где ранее жила Зулай. Подошел он на окраину села и завыл: «У-у, Улай, Зулай! Ага, буга, дига да-а-а!».
Люди с удивлением слушали, но не могли понять смысла его слов. Один старик сказал, что нарт-орстхоец требует ага, но прежде чем дать ага, мы должны узнать, зачем она ему понадобилась. Нужно засыпать в нее золу.
Так и сделали. Насыпали золу в агу и поставили на окраине села. Нарт-орстхоец взял агу и быстро направился в горы, и не замечал, как из нее высыпается зола. На следующий день люди по следу сыпавшейся золы пришли до жилища нарт-орстхойца. Они не могли найти вход в башню. Спросили Зулай о входе, но она не отвечала им, боясь, что из-за нее они могут пострадать, так как скоро должен возвратиться нарт-орстхоец, и он не отпустит их живыми.
Тогда один из братьев сказал: «Зулай, мы не уйдем, оставив тебя здесь. Лучше умереть, чем допустить такое». Зулай рассказала им, где найти вход. Люди очистили вход от камней и деревьев и направились в башню. Зулай обращается к братьям: «Не входите, на мне лишь лохмотья!»
Младший брат дал сестре бурку, она надела ее и обняла каждого в отдельности. Сестра не верила, что долгожданный час наступил. Долго плакала она от радости. Она рассказала, что с ней произошло, как жила с нарт-орстхойцем. Нарт-орстхоец ходил на охоту, ловил зверей и поедал их. Затем возвращался в башню, вырывал съеденное, и этим питалась Зулай, лишь бы не умереть с голода.
Тогда собрались они в дорогу. В пути им встретился возвращавшийся нарт-орстхоец.
– Не уводите ее, иначе я всех вас уничтожу, – крикнул нарт-орстхоец.
– Мы не боимся тебя, ты три года издевался над нашей сестрой. Я тебя убью! – крикнул младший брат, и метким выстрелом из лука выбил единственный глаз у нарт-орстхойца.
С диким ревом катался по земле нарт-орстхоец. От его рева горы шатались, деревья с корнями вырывались. Не успел нарт-орстхоец прийти в себя, как набежавшие мужчины прикончили его.
После этого люди вместе с Зулай возвратились в родное село.
43. ДЕВОЧКА И ГАМ
Пошли дети по ягоды. Нарвали ягод и возвращались домой. Дети очень устали. Одна девочка села у дерева отдохнуть и уснула. У нее были длинные косы. Дети привязали ее косами к дереву и ушли, забрав корзину с ягодами. Проснувшись, девочка посмотрела по сторонам, но никого вблизи не оказалось, не было и корзины с ягодами.
Вдруг к ней подлетел воробей.
– Пожалуйста, воробей, развяжи меня, – сказала девочка, – я дала бы тебе пшеницы.
Воробей вспорхнул и улетел. Прилетела сова.
– Пожалуйста, сова, развяжи меня, – сказала девочка, – я дала бы тебе красной пшеницы и ячменя.
– Ты, наверно, хотела бы вырвать мои глаза и съесть меня, – сказала сова и улетела.
Прилетел голубь.
– Пожалуйста, голубь, развяжи меня, я дала бы тебе пшеницы, – сказала девочка.
Клевал, клевал голубь косы девочки, развязал их и улетел.
Шла она, шла и дошла до дома, где жила гам со своими дочерьми. Села она на крышу дома и горько заплакала. Слезы ее прошли сквозь потолок и упали на гам.
– Посмотри-ка, Мук-Мукли, на улице дождливо или солнечно. Капля дождя, кажется, на меня упала, – сказала гам одной из своих дочерей.
– Дождя нет, но есть плачущая девочка.
– Иди, приведи ее, – сказала гам Мук-Мукли. Мук-Мукли силой привела девочку.
Поели они и легли спать.
Гам, думая, что девочка уснула, сказала:
– Завтра зарежем девочку и понесем ее с собой на поле. Услышав это, девочка уложила дочь гам на свое место, а сама легла на ее место.
В эту ночь гам убила свою дочь, думая, что она убивает чужую девочку.
Дочери ведьмы с девочкой ушли на поле полоть и сказали своей матери, чтобы она принесла им еду, лен, гребешок и масло.
В котле гам сварила свою дочь, взяла лен, гребешок, пришла на поле и стала открывать котел. Вытащила ногу:
– Ой, это же нога моей Мук-Мукли! Вытащила руку:
– Ой, это же рука моей Мук-Мукли! Вытащила голову:
– Ой, это же голова моей Мук-Мукли!
А девочка, взяв с собой лен, гребешок и масло, убежала.
Бросилась тогда гам вдогонку за девочкой.
Стала гам ее догонять, девочка бросила лен и сказала:
– Пусть, боже, между нами вырастет густой лес!
Но гам прошла сквозь лес и вновь стала ее догонять. Тогда девочка бросила гребешок и сказала:
– Пусть между нами вырастут колючие акации!
Но гам опять стала догонять ее. Тогда девочка бросила масло и попросила:
– Пусть между нами появятся добрые люди! Показались высокие башни, в которых жили люди. Гам опять стала ее догонять.
– Если вы не поднимете меня, гам настигнет и убьет меня, – сказала девочка.
Люди спустили веревку и подняли ее. Только они ее подняли, как примчалась гам:
– Я дам вам столько золота-серебра, сколько бы вы ни проси ли, если вы меня поднимете.
Спустили люди веревку, подняли гам до середины и бросили вниз так, что она развалилась на девять частей.
Добрые люди отвели девочку к отцу-матери, и говорит девочка:
– Откройте дверь!
– Мы не знаем, кто ты такая, – не открывали дверей отец и мать.
– Я ваша дорогая девочка, – сказала она.
– Если ты наша, протяни один мизинец, – сказали они.
Она протянула мизинец, и тогда они узнали свою девочку и вместе с добрыми людьми-гостями впустили ее в дом.
Девочка рассказала родителям про свои приключения. Родители отблагодарили добрых людей и сами стали жить счастливо.
Нож-меч между ними, Козел-баран между нами!
44. ГАМ
В старину, говорят, жили отец, мать и сын. Жена ждала ребенка, когда муж ушел на войну. И там его убили.
Через некоторое время жена родила девочку с зубами во рту. Один раз, накормила грудью – девочка в рост пошла, другой раз накормила – она встала, третий раз накормила – она пошла. Увидит девочка во дворе курицу или барашка – поймает их и живыми съедает. Удивилась мать и спросила о ней у аульчан. Люди сказали, что эта девочка превратится в гам.
– Если ты не уберешь ее из дому, она всех вас и нас съест или убьет.
– Сын мой, – сказала мать, – она из моей утробы, убить мне ее жалко. Уведи ее куда-нибудь и отпусти.
Брату тоже было жаль сестру, но, когда все говорят, делать нечего.
Запряг он арбу, усадил в нее сестру и поехал в лес. В дороге он увидел двух диких кошек. Брат оставил сестру с кошками (она стала с ними играть), а сам уехал домой.
У брата были две гончие. Одну звали Ок-лок Цхок-лок, а другую – Бай-йок Бахийок. Кликнет он их по имени и отправляется на охоту.
Через несколько лет мать и сын вспомнили о девочке и решили узнать, что с ней случилось.
– Нани, ты сиди дома, а я пойду, – сказал сын. – Гончих я привяжу, ни в коем случае не развязывай их.
Юноша оседлал коня и поехал в лес.
Видит он свою сестру, а вокруг нее кошки. Она была в три раза выше его, глаза – кошачьи, да и обросла, словно кошка. Изо рта торчали огромные клыки – выглядела она настоящей гам.
– А-а, братик! Это ты? Заходи!
Зашел он, а сестра вышла и съела у его коня одну ногу. Затем вошла и говорит:
— Братик, ты что на трехногом коне приехал?
Да, я приехал на трехногом коне, – ответил брат сестре-гам.
Снова выскочила сестра-гам и съела еще одну ногу у его коня:
– У твоего коня не три, а две ноги.
– Да, две ноги было. Выскочила она, съела оставшиеся ноги:
– Да у него ни одной ноги не было! Что он, на брюхе полз? – Да, ни одной ноги не было, на брюхе полз.
Затем она съела полтуловища коня:
– Ты что на половине коня приехал?
– Да, я приехал на половине коня, – сказал брат и подумал: «Съест коня и за меня возьмется. Что же делать?»
В это время в окно потихоньку вскочила кошка и сказала:
– Твоя сестра часто меня бьет, плохо ко мне относится. Если бы ты, увел меня, я спасла бы тебя от ее клыков.
– Я спасу тебя, – сказал брат, и кошка дала ему гребешок, кувшин масла и три иголки.
– Побежим, – сказала кошка. – Когда она побежит вслед за нами, брось гребешок – вырастут густые колючки. Когда ведьма пройдет через колючки, бросишь кувшин с маслом – появится море масла, а вокруг кремнёвые стены. Пройдет она и их. Тогда брось на землю три иголки – поднимутся три чугунных столба. А теперь бежим.
Усадил брат кошку на плечи и бросился бежать. Вошла в комнату гам:
– Братик, ты, оказывается, без коня приехал? – сказала она и посмотрела по сторонам.
Не увидев брата, гам бросилась за ним в погоню.
– Братик, подожди, я пойду с тобой! – кричала она вдогонку.
При ее приближении брат бросил гребешок:
– Пусть между нами вырастут колючки!
Прошла она сквозь густые колючки и стала снова его догонять.
Брат бросил кувшин с маслом и сказал;
– Пусть между нами возникнет море масла с кремнёвыми стенами вокруг!
С трудом прошла гам по разлитому маслу, перегрызла кремнёвые стены и снова стала настигать брата. Он бросил три иголки и сказал:
– Пусть между нами возникнут три чугунных столба, упирающиеся в небо!
Взобрался брат на первый столб. Подбежала к нему гам и говорит:
– Братец, подними меня!
– Нет, не подниму, я тебе не брат и ты мне не сестра. Убирайся отсюда.
Тогда гам стала грызть клыками, словно пилить пилой, чугунный столб. А брат стал кликать своих гончих:
– Ок-лок Цхок-лок! Бай-йок Бахи-йок! На помощь! Рвались с привязи гончие, лаяли. А гам только перегрызла первый столб, как он перескочил на второй. Стала ведьма грызть второй столб, снова стал кликать он гончих:
– Ок-лок Цхок-лок! Бай-йок Бахи-йок! На помощь!
Гам перегрызла второй столб. Брат перескочил на третий. Гам хорошо наточила свои клыки, стала грызть третий столб. В последний раз он крикнул:
– Ок-лок Цхок-лок! Бай-йок Бахи-йок! На помощь! Хозяина вашего убивают!
Лаяли, рвались с привязи гончие, стали кусать друг друга. Мать решила, что сына убила гам, и подумала:
«Он говорил мне не развязывать собак, но теперь, после era смерти, зачем мне нужны эти гончие?»
Отпустила она гончих, закрыла окна, двери и стала горько плакать.
Бросились гончие со всех ног. Увидела их вдали гам и говорит:
– Ой, братец, эти гончие меня съедят.
– Занимайся своими делами, это не гончие, а хвостатые зайцы.
Не успела гам перегрызть третий столб, как прибежали гончие. В испуге гам, словно змея, обвилась вокруг чугунного столба. Гончие разорвали ее на мелкие клочья.
Вместе с гончими пришел юноша домой.
– Открой дверь, нани! Живым и здоровым вернулся твой сын?
– Мой сын убит, убирайся, не разрывай сердце горемыки.
– Почему ты не веришь? Я же твой сын!
– Просунь палец в отверстие двери, и я узнаю, мой ли ты сын или нет.
По пальцу мать узнала своего сына.
От радости она так легко станцевала, что даже следа муравьиного на поверхности молочной каши не оставила.
45. АЛЬТАМАР И ЕШАП
Альтамар и ешап жили недалеко друг от друга. Ешап построила себе в лесу дом, а Альтамар жил на равнине.
У ешап было семь дочерей, у Альтамара – семь сыновей. У ешап было два быка, восемь баранов и ворсовый ковер. А у Альтамара были лишь две черные овчины.
Задумал Альтамар засватать семерым сыновьям семь дочерей ешап. Приходит он с сыновьями ко двору ешап и кричит:
– Ва, ешап!
Что такое? – откликнулась ешап.
– Я пришел к тебе по большому делу – сватать твоих дочерей. Можно войти?
– Входите, – ответила ешап и приняла гостей.
– Твоих дочерей я хочу засватать своим семи сыновьям, – сказал Альтамар.
Накормила их ешап, напоила и после сватовства приготовила им постели. Своим дочерям она постелила мягкие постели, а Альтамару и его сыновьям – жесткие. Она решила убить гостей.
Альтамар, заподозривший ешап в подлости, уложил своих сыновей на постели дочерей ешап, а их перенес на жесткие постели. Ешап в это время точила ножи о большой каменный брусок.
Альтамар потихоньку следил за ней. Через некоторое время ешап спросила:
– Кто спит, а кто не спит?
– Спит Альтамар и не спит Альтамар, – сказал он.
Ешап пошла и отрезала головы своим дочерям. Она думала, что это сыновья Альтамара.
Поутру ешап поднялась раньше всех, прокралась в комнату дочерей и говорит, обращаясь к старшей:
– Старшая! К обеду осмоли голову и колени старшего сына Альтамара и принеси мне на поле, где я буду косить траву.
Ешап ушла на косьбу. Только она ушла, Альтамар быстро разбудил своих сыновей, и они ушли.
К полудню ешап проголодалась и рассерженная тем, что дочь ее задерживается, подумала: «Ой, неужели Альтамар убил моих дочерей в отместку за своих сыновей?»
И она побежала к своему дому. Вошла она в комнату и видит, что ее дочери лежат на постелях, предназначенных для сыновей Альтамара.
Увидев головы своих дочерей, она запричитала:
– Ой, это же голова моей старшей дочери, а это – второй! Альтамар в это время вернулся с длинной жердью с гвоздем на конце и стал колоть овец ешап. Надоело ешап блеяние овец и иыгнала она их со двора. А Альтамар угнал ее овец.
«Не угнал ли Альтамар моих овец?» – подумала ешап и выскочила со двора, но догнать их не смогла.
От большого горя ешап слегла в постель.
А Альтамар опять вернулся и стал жердью колоть быков ешап, которые подняли страшный рев. Ешап, разозлившись, выгнала и быков. Как овец, угнал Альтамар и быков.
Еще больше разгневалась ешап на Альтамара. Набросила на себя ворсовый ковер и улеглась среди комнаты. А Альтамар вернулся и через крышу стал колоть ешап жердью с гвоздем на конце.
– Будьте вы прокляты, блохи! Покоя от вас нет! – заворчала пиан и вышвырнула ковер через окно.
Альтамар схватил ковер и убежал. Ешап не смогла его догнать.
Через неделю Альтамар залепил воском глаз, прихрамывая пришел к дому ешап и закричал:
– Прими меня, ешап!
Ешап выглянула в окно и сказала:
– Убирайся, уж слишком похож ты на Альтамара.
– Я не Альтамар, у него ведь оба глаза, и он не прихрамывает. Я слышал, что ты бедна, как и я, и хотел остаться у тебя делать ларцы и продавать их. Но ты меня не впускаешь, я ухожу.
Подожди, ты говоришь, что ты не Альтамар?
– Клянусь, я не Альтамар.
– Входи, – сказала ешап и приняла Альтамара. Он стал делать ларцы.
Однажды Альтамар, сделав большой ларец, сказал ешап:
– Влезь-ка, ешап, в ларец и посмотри, нет ли там каких-нибудь щелей?
– Нет, нет, влезь-ка ты!
– Как мне влезть в ларец, хромому и одноглазому?
Тогда ешап влезла в ларец. Альтамар прихлопнул ларец крышкой, взвалил его на спину и ушел. Ешап из ларца кричала:
– Нет, нет, никаких щелей не видно! Ларец хороший, никакая мышка в него не пролезет. Выпусти скорей меня из него!
Ешап кричит, а Альтамар молча несет ее к обрыву. Подошел Альтамар к пропасти и, чуть приоткрыв крышку ларца, сказал:
– А ну-ка выгляни, ешап!
А сам снял с правого глаза воск и продолжал:
– Восемь твоих овец увел я, двух твоих быков увел я! И ворсовый ковер твой унес я, Альтамар! И теперь сброшу тебя в про пасть и уйду я, Альтамар, за то, что ты хотела убить моих семерых сыновей!
И он бросил ларец с ешап глубоко в пропасть, по дну которой протекала быстрая река. Кувыркаясь и подпрыгивая, ларец упал в реку и пошел ко дну.
46. ЧОНЧИЛГ И ЕШАП
В одном ауле жил кант по имени Чончилг.
Однажды он отправился охотиться в глухие места.
«Я дошел до середины леса. Чем приходить сюда вновь завтра, лучше найду место для ночлега и здесь переночую», – решил Чончилг.
Стал он искать жилье и увидел курящийся дым. Пришел он к этому жилью и, заглянув в окно, увидел ешап, которая лежала на кровати, подложив палас. Ешап очень обрадовалась приходу Чончилга. Приготовила еду, накормила его досыта и уложила спать на мягкой постели.
Ешап задумала съесть Чончилга и, когда решила, что он уснул, спросила:
– Кто спит, а кто не спит?
– Я сплю и не сплю, – ответил Чончилг, – табун твоих коней не дает мне уснуть.
Ешап выскочила, перебила всех своих коней и через некоторое время вновь спросила:
– Кто спит, а кто не спит?
– Я сплю и не сплю, – ответил Чончилг.
– Что же ты не заснешь, Чончилг?
– Твои овцы не дают мне уснуть.
Выскочила рассерженная ешап и перебила всех овец, только случайно один козел в живых остался.
«Теперь-то Чончилг наверняка уснет», – подумала ешап и опять спросила:
– Кто спит, а кто не спит?
Испуганный Чончилг не мог уснуть и снова ответил:
– Я сплю и не сплю. Раздосадованная ешап спросила:
– Почему же ты, Чончилг, никак не уснешь?
– В такое время моя мать уходила далеко в горы и приносила оттуда в решете воду. Замешав на ней тесто, жарила лепешки и, накормив меня ими, укладывала спать. Поэтому я не могу уснуть, – ответил Чончилг.
Ешап не знала, что принести воду в решете невозможно, и, желая усыпить Чончилга во что бы то ни стало, схватила решето и кинулась в горы за водой. Чончилг выскочил – и бежать. Отбежав на некоторое расстояние, он вспомнил, что забыл у ешап свой ножик. Вернулся Чончилг и взял ножик. В это время возвратилась взбешенная ешап, которой, конечно, не удалось принести воду в решете. Бросилась она на Чончилга, чтобы съесть его, а тот стал убегать. Ешап бросилась за ним. Прибежали они к речке, через которую вместо моста было брошено бревно. Чончилг перебежал по бревну, а ешап побоялась. И спросила разозленная ешап:
– Придешь, Чончилг, когда нужно будет?
– Приду, – ответил Чончилг.
Вернулся Чончилг в свой аул. Но жители этого аула не любили Чончилга за его строптивый характер. Особенно возненавидели его старики. Они любыми путями хотели избавиться от Чончилга и решили сделать так, чтобы его убила ешап.
И говорят они ему:
– Мулла аула сильно заболел. Если бы он поел мясо козла ешап, он бы поправился. Ты, Чончилг, должен принести это мясо.
Ничего не оставалось Чончилгу, как снова идти к ешап.
Прибыл он к ее жилью. Через щелку в заборе Чончилг увидел ешап с козлом. Зная, что только хитростью можно увести козла ешап, Чончилг насадил иголку на длинную жердь и незаметно стал колоть ею козла.
После каждого укола козел блеял: «Б-э-э-э!»
Рассердилась ешап, схватила козла и перекинула его через забор.
Обрадованный Чончилг взвалил козла на спину и бросился бежать.
Вдруг ешап осенило: «А не украл ли Чончилг моего козла?»
Выскочила она и увидела бегущего Чончилга с козлом на спине. Но она не смогла его догнать – Чончилг уже перебежал реку.
«Ничего, Чончилг вернется, когда ему приспичит», – успокаивала себя ешап.
Вернулся Чончилг и отдал козла аульчанам. Удивляются аульчане: «Не убила его ешап, и козла он принес, вот чудо! Еще раз надо послать его к ешап, чтобы он принес палас, на котором она спит».
Чончилг согласился и опять отправился к ешап. Он взял жердь с острой иголкой на конце и стал незаметно колоть ею ешап. После нескольких уколов она подумала, что это колются иголки паласа и, разозлившись, вышвырнула палас в окно. Чончилг только этого и ждал, схватил палас и бросился бежать.
Вдруг ешап осенило: «Не уносит ли Чончилг мой проклятый палас?»
Выскочила она и увидела бегущего Чончилга с паласом. Бросилась вдогонку ешап, но не смогла перейти речку, и Чончилг спасся.
А в это время аульчане веселились, думая, что посланного за паласом Чончилга убила ешап.
Вернулся Чончилг с паласом, и аульчане глазам своим не поверили. Они были очень удивлены тем, что ему так везет, и решили дать Чончилгу еще одно задание: послать его за дровами в лес, принадлежащий ешап. Чончилгу они сказали, что надо приготовить пищу на костре из этих дров, и тогда, мол, мулла излечится.
Чончилг замазал один глаз, сбрил один ус и, прихрамывая, отправился в лес за дровами. Ешап услышала стук топора и крикнула:
– Кто смеет рубить лес в моем лесу, где ни заяц не пробега ет, ни птица перо не роняет?!
Видит ешап Чончилга. И сбоку, и сверху осмотрела она его и наконец сказала:
– Если бы ты не был хромым, одноглазым и без одного уса, как бы ты был похож на Чончилга!
– Все это сотворил со мной Чончилг, – пустился на хитрость Чончилг.
Ешап решила узнать, где живет Чончилг, и спросила:
– А где он живет?
– Он живет в нашем ауле, – ответил развеселившийся Чон чилг.
Ешап стала просить отвести ее к Чончилгу.
– Кончу рубить дрова, тогда и отведу, – сказал Чончилг. Ешап стала помогать ему рубить дрова. Чончилг решил при вести ее в аул.
– Я отвезу дрова после, – сказал Чончилг.
Усадив ешап в дупло срубленного дерева и уложив дерево на арбу, повез он ее к своему аулу. Когда доехали до аула, Чончилг сошел с арбы, а ешап оставил в дупле. Сам он взобрался на многоярусную башню, принял прежний вид и крикнул:
– Ва, ешап, теперь выходи! Взглянула ешап и узнала Чончилга.
– Как ты взобрался на башню?
– Если ты со всего разбега ударишься головой о стенку баш ни, то очутишься на ее верху, – дал совет Чончилг.
Поверила его совету ешап и изо всех сил ударилась головой о стенку башни. Голова ее раскололась, мозги разлетелись, и ешап сдохла.
47. БЕДНЯК И ЗМЕЯ
Увидел падчах сон, что в сторону его владений с небес заблеяли козлы. Он созвал всех своих подвластных и потребовал, чтобы они разгадали его сон, – но никто не мог разгадать. Тогда он спросил:
– Нет ли в моем краю человека, который остался бы не опрошенным?
– Остался лишь один бедняк, – ответили падчаху,
– Позовите его, – приказал падчах.
По дороге бедняка окликнула змея человеческим голосом:
– Слушай, человек, куда ты путь держишь?
– Я иду разгадать сон падчаха. – А знаешь ли ты отгадку?
– Нет, не знаю, – ответил бедняк.
– Ты скажи падчаху, что он начнет битву с соседним падчахом и победит его.
Обрадованный падчах дал бедняку пуд золота и отпустил его домой. Возвращался бедняк с пудом золота, подошел к норе змеи и крикнул:
– Выходи, змея, мы поделим, пуд золота.
Стала змея выползать из норы, а бедняк подумал: «Для чего я буду делиться со змеей, лучше голову ей снесу».
Змея разгадала эти мысли и бросилась в нору, а бедняк ударом шашки успел отрубить ей кончик хвоста и со своим золотом отправился домой.
Второй раз увидел падчах сон, что в сторону его владений с небес кричали лисицы.
Послали снова за бедняком, чтобы тот разгадал сон. Когда он шел к падчаху, бедняка вновь окликнула змея человеческим голосом:
– Слушай, человек, куда ты идешь?
– Падчах видел сон, что в сторону его владений с небес лисицы кричали. Иду разгадать сон.
– А знаешь ли ты, что он означает?
– Нет, не знаю, – ответил бедняк.
– Падчах и его подвластные стремятся лишь к наживе. Вот что означает этот сон, скажешь падчаху.
Падчах дал бедняку еще пуд золота. Бедняк не стал даже проходить мимо норы змеи, а возвратился домой окольным путем.
Увидел падчах во сне в третий раз, что в его стране с небес свисали бараньи курдюки. Вызвал он бедняка для объяснения сна. И вновь спросила змея у бедняка:
– Слушай, человек, куда ты идешь?
– Иду разгадать сон.
– А знаешь, что он означает?
– Нет, не знаю.
– Скажи падчаху, что ты и твои подвластные разбогатели, – сказала змея.
Слова змеи бедняк точно передал падчаху. Тот дал ему еще пуд золота. Бедняк по пути подошел к норе змеи:
– Выходи, змея, бери половину своего золота.
Выползла змея. Бедняк высыпал ей весь пуд золота и сказал:
– Тот раз я встретил одного человека и потому не смог к тебе зайти. Другую половину золота я принесу после.
Тогда змея говорит бедняку:
– Ты ни в чем не виноват. В первый раз, когда ты отрубил мне кончик хвоста, падчах был настроен воинственно, и ты был также настроен. Во второй раз, когда ты окольным путем обошел мое жилье, падчах стремился к наживе и ты стремился. Теперь же у падчаха – изобилие, и ты расщедрился. Мне золота не нужно — я змея. Живи счастливо. Возьми свое золото и отправляйся домой.
48. КНЯЗЬ БИГАЛДИ
Бигалди прокутил свое имущество, дом, одежду. Оставшись в чем мать родила, Бигалди отправился ночью в лес, построил шалаш и стал там жить, питаясь дикими грушами.
Под грушу, где построил Бигалди свой шалаш, ходила лиса ловить мышей. Каждый раз, натыкаясь на Бигалди, лиса уходила ни с чем. Лисе это надоело, и однажды она сказала Бигалди:
– Я ходила под грушу ловить мышей. Но в последнее время натыкаюсь на тебя и ухожу ни с чем, боясь, что ты убьешь меня. Теперь я пришла сказать тебе: давай будем жить вместе. Одному жить скучно, а вдвоем мы жили бы веселей: я ловила бы мышей, питалась ими, а ты питался бы грушами. Будем жить вместе? Я помогу тебе по хозяйству.
Князь Бигалди согласился, и они стали жить вместе. Прошло немного времени, и лиса сказала Бигалди:
– Мы должны женить тебя на дочери князя.
– Брось ты, глупая лиса! Как же пойдет дочь князя за меня, бедняка, живущего в шалаше?
Но лиса не отставала, и Бигалди сказал ей:
– Ну что ж, делай что хочешь.
С этого дня лиса стала посещать князей, у которых были красивые дочери.
– Князь Бигалди хочет измерить свое серебро. Он собрал людей. Нужна деревянная мерка. Мне сказали, что она есть у тебя, – сказала она одному богатому князю, у которого была красивая дочь.
Князь дал лисе мерку. Целый день ловила лиса меркой мышей, а под вечер отправилась к князю. По дороге лиса нашла двугривенный, просунула его в щель мерки и вернула ее князю. Из щели мерки выпал двугривенный, и князь крикнул вслед лисе:
– Ты деньги оставила, лиса!
– Дети князя Бигалди вместо камней бросают в птиц серебром. Оставьте двугривенный себе, – сказала лиса и побежала в лес.
Через некоторое время лиса опять побежала к тому же князю и сказала:
– Дайте мерку до вечера. Бигалди хочет измерить оставшееся серебро.
Как и в первый день, лиса целый день ловила деревянной меркой мышей, а под вечер отправилась к князю. По дороге лиса нашла рубль. Она просунула в щель мерки рубль и отдала ее князю. Рубль выпал из щели. Князь сказал, что в мерке остался рубль. Лиса ответила:
– Оставьте его себе. Дети князя Бигалди вместо бумаги рвут деньги и топят ими печку!
Однажды лиса опять отправилась к князю, чтобы намекнуть о сватовстве. Пришла и сказала:
– Князь Бигалди – очень богатый человек. У него дворец из золота и серебра. У него бесчисленные табуны коней, отары овец и стада коров. Князь, зная, что и ты богат, хочет посватать твою дочь.
– Если моя дочь и князь Бигалди согласны пожениться, я вы дам свою дочь за него, – сказал князь.
Лиса быстро вернулась в лес и сказала Бигалди:
– Собирайся в путь. Сейчас мы пойдем женить тебя на дочери князя.
– Ты с ума сошла! Как же я пойду к князю голый? Я дал согласие жениться только потому, что ты пристала ко мне, – сказал Бигалди.
Но лиса не отставала. И вот они пошли к князю. Отправляясь к князю, Бигалди сзади и спереди обвязал себя стеблями кукурузы. В пути лиса наставляла Бигалди:
– Бот что, Бигалди, по пути мы должны перейти речку. На самой её середине я толкну тебя с моста в воду. Ты падай. Я буду звать: «На помощь! На помощь! Князь Бигалди, который хочет жениться на дочери князя, тонет в реке! Помогите!» Тогда прибегут люди и оденут тебя с ног до головы.
Как только они дошли до речки, на середине моста лиса столкнула Бигалди в воду, и тот сделал вид, что тонет. А лиса стала бегать вниз и вверх по берегу реки и звать на помощь. Прибежали из села люди, вытащили Бигалди, одели его с ног до головы, и они с лисой продолжали путь. Лиса по пути наставляла Бигалди:
– Дворец князя очень красивый и богатый. Не удивляйся красоте дворца и не разглядывай его. Можешь выдать нас и нашу бедность. Они подадут нам разные кушанья. Не лезь грязными руками в тарелку. Я скажу, что ты у родителей единственный сын и тебя избаловали в детстве, кормили из рук няньки. Я тебя и накормлю.
После этих поучений они прибыли к князю.
Бигалди, хоть и был предупрежден лисой, стал с удивлением и восхищением рассматривать внутреннюю отделку дворца. Лиса решила исправить ошибку Бигалди и сказала ему:
– Почему ты с такой иронией рассматриваешь их дворец? Ты, наверное, удивлен тем, что этот дворец построен не из золота и серебра? Не удивляйся – у людей бывают и такие дворцы.
Бигалди ответил:
– Мне кажется, что этот дворец чуть ниже моего.
Потом их повели к столу, уставленному всякими яствами. Лиса стала кормить Бигалди из своих рук, приговаривая:
– Бигалди единственный сын у родителей. Он не умеет сам кушать.
Лиса завела с князем и его женой, разговор об их дочери, а Бигалди и дочь князя договорились между собой. Так они и сосватали дочь князя.
Князь сказал лисе:
– Теперь приходите со своими людьми и забирайте мою дочь. Лиса сделала вид, что они с Бигалди отправились домой, вы шла из дворца, потом вернулась и сказала князю:
– Вот что мне пришло на ум, князь. Если тебе нетрудно, сделай так, чтобы твои люди сопровождали нас. Это не заставило бы нас ходить туда-сюда.
– Ну что ж, я согласен и на это, – ответил князь. Собралось целое селение. Люди оделись в красивые одежды,
сели на прекрасных коней, взяли с собой несколько гармошек и барабанов. Бигалди сел в одну карету с дочерью князя. А лиса бежала впереди и показывала дорогу. Сопровождающие били в барабаны, играли лезгинку, вели стрельбу и с гиканьем неслись за лисой.
Лиса, бежавшая впереди всех, увидела вдали чабана, пасшего овец. Она подбежала к нему и сказала:
– Как мне быть? Как тебе быть? Скачет Гур-Гур падчах, все сметая на своем пути. Того, кто окажется возле него, он убивает из винтовки, того, кто оказывается впереди, топчут его всадники. Если не веришь мне, послушай надвигающийся топот.
Чабан прислушался. Он услышал топот, выстрелы, гиканье приближающихся всадников. Чабан сказал лисе:
– Ты-то, лиса, спрячешься в норе. А как быть мне? Лиса ответила:
– Если ты попытаешься скрыться от него вместе с овцами, он увидит тебя и настигнет. Беги один и скройся вон в том лесу, а я присмотрю за овцами.
Чабан убежал. К лисе подъехал князь. Бигалди и сопровождающие его люди. Лиса сказала им:
– Отправляясь к вашему князю, мы оставили без присмотра, отары овец князя Бигалди. Пригоните, пожалуйста, домой этих овец.
И лиса опять побежала впереди, размахивая хвостом. Теперь она подбежала к пастуху, пасшему стадо коров. Ему лиса сказала то же самое, что и чабану. Пастух испугался и убежал в лес.
– Гоните и это стадо коров, – сказала лиса, обращаясь к людям, сопровождающим князя, и побежала впереди.
На этот раз лиса подбежала к пастуху, пасшему стадо верблюдов. Она сказала ему то же, самое. Пастух убежал.
– Гоните и эти стада верблюдов, – сказала лиса и побежала вперёд.
В четвертый раз лиса подбежала к пастуху, пасшему, табуны коней, легла перед ним и сказала:
– Как быть тебе? Как быть мне? Скачет падчах Гур-Гур, все сметая на своем пути.
Пастух убежал. И коней пригнали всадники, скакавшие за лисой.
Всадники частенько спрашивали:
– Скоро ли доедем?
– Немного еще осталось, – бросила лиса на бегу и опять побежала впереди всех.
А Бигалди в это время думал: «Какой позор, если мы поедем к моему шалашу!»
Но они проехали мимо шалаша.
Далеко от шалаша, где-то в чужом краю сармак отбил у одного падчаха шахар с золотыми дворцами, лег вокруг него и никого к шахару не подпускал.
Лиса подбежала к сармаку, легла перед ним и начала:
– Как быть тебе? Как быть мне? Скачет падчах Гур-Гур, все сметая на своем пути. Того, кто окажется возле него, убивает он, того, кто оказывается впереди него, – топчут кони всадников.
– Иди сюда, вонючая лиса, я проглочу тебя, – сказал сармак.
– Я не такая счастливая, чтобы быть проглоченной тобой. Если не веришь мне, послушай сам, – сказала лиса.
Сармак приподнял голову и посмотрел в ту сторону, куда показывала лиса. Услышал сармак надвигающийся топот и испугался. Издали надвигались целые тучи пыли. Слышалось гиканье всадников.
– Ты-то, лиса, спрячешься в нору, а как же мне быть? Я слишком огромный, чтобы где-нибудь прятаться.
– Ползком тебе отступать нельзя – они могут настигнуть тебя в пути. Ты вот что сделай, сармак: прыгни с этого места вон на те горы. Там ты и скроешься от погони, – ответила лиса.
Сармак по совету лисы прыгнул и оказался за горами. При падении он стукнулся о скалу и выбил себе глаз.
Тогда лиса вошла в шахар, набрала в рот воды, побрызгала полы дворца, подмела хвостом все комнаты, взяла барабан и начала бить в него.
Тут подъехали всадники с невестой. Кони их стали падать на мраморном полу.
– Разместите овец, коров, коней и верблюдов, – сказала лиса. Три дня и три ночи играли свадьбу, потом люди князя, сопровождавшие невесту, вернулись к себе домой.
Сноха, согласно обычаю, называла лису «красной девушкой».
Лиса прожила у Бигалди довольно долго, и вот однажды она подумала: «Этого бедного, голого Бигалди я своими руками сделала богатым. Интересно, как бы он вел себя, если бы я умерла?»
Жена Бигалди увидела утром на пороге мертвую лису, вбежала к Бигалди и сказала:
– Слышишь, князь, наша «красная девушка» умерла.
– Ну, если умерла, возьми эту вонючую лису за хвост и брось на навозную кучу, – крикнул Бигалди из комнатд.
Услышав такие слова Бигалди, лиса вскочила и, разозленная на него, сказала:
– Вот как ты стал бы горевать после моей смерти! Я женила тебя на самой красивой девушке. Я из побирушки сделала тебя самым богатым человеком на свете! Сейчас я приведу сюда сармака – хозяина этого шахара. Он расправится с тобой.
И лиса побежала за горы, куда скрылся сармак, взяла его за ухо и привела к дворцу Бигалди.
– Слышишь, Бигалди! – несколько раз крикнула лиса. Никто не ответил. А Бигалди в окно увидел сармака, которого лиса держала за ухо. Не отвечая на зов лисы, он думал: «Если я выйду, то сармак проглотит меня». Но лиса продолжала кричать. Тогда Бигалди вышел и сказал:
– Ну и ну! Так ты об этом сармаке мне говорила, лиса? Этим сармаком ты меня страшила? Да у него нет вдобавок и одного глаза! Подожди-ка, вот я сейчас приведу тебе своего сармака!
Бигалди сильно струсил и вошел во дворец, не зная, что делать дальше. Испугался и сармак:
– Так вот почему ты привела меня сюда! Ты хотела, вонючая лиса, чтобы меня убили?! – сказал он, поднял ее на воздух и ударил с размаху о стену дворца, а сам убежал.
49. МОРСКОЙ КОНЬ
В старые годы, когда на земле Нахчо росли большие черные леса, когда жил Нахчо в тех лесах спокойно и богато, пасли свои табуны у реки Аргун трое братьев: Борз-кант, Кюйр-кант и Лом-кант.
Старший брат, Борз-кант, владел стадом коров; средний, Кюйр-кант, – стадом овец и младший, Лом-кант, – табуном коней.
Под ногами стад их дрожала земля. Когда пили стада – на три часа ходу вниз по Аргуну воды высыхали… Вот сколько скота пасли братья Борз-кант, Кюйр-кант и Лом-кант!
Хорошие были коровы у старшего: крупные, круторогие, сильные. Кинжал, опущенный в молоко, стоял и не падал.
Хороши были овцы у среднего: мясо – что белый сахар, молоко – что сладкий мед, шерсть – что нежный пушок на щеках красавицы девушки… Но лучше всего были кони у младшего, у Лом-канта: львы-кони, соколы-кони!
Из дальних земель присылали к нему за конями. За них ханы и султаны сулили золото и дорогие камни. Но Лом-кант не отдавал ни одной кобылицы из своих табунов. Берег он дивную породу своих коней, дорожил чистотою их крови.
– Куда гоняешь ты, брат, свой табун по весне? – спрашивали его братья. – Почему нет у тебя жеребца, вожака твоим кобылам?
Лом-кант ничего не отвечал братьям. Каждую весну тайно угонял он своих кобылиц в глухие лесные дебри за Хинкальским ущельем. На резвого коня садился Лом-кант и быстро гнал табун – как стрела летит… Много смотрели люди, мало видели.
Вот подходит светосеребряная весна: весело шумит оживающий лес, белыми конями бегут по небу облака, радостно поют птицы брачные песни. Но не гонит Лом-кант своих кобылиц. Как черный щит тучи, грусть упала на лицо его – мрачный сидит он на камне.
Подошли к нему старшие братья:
– Что с тобой, молодец Лом? Отчего грустишь ты так, будто потерял самое дорогое на свете?
Отвечал братьям Лом-кант, и такие были его слова:
– Сегодня надо мне гнать мой табун. Сегодня надо мне также увозить себе жену, но не выдаст отец девушки за немилого. Не погоню табуна – потеряю свое счастье: не увезу девицы – потеряю то же…
– Мы поможем тебе, – молвил старший брат, Борз-Кант, – увезем тебе девушку. Кто она?
– Ее имя Коку, – ответил ему Лом-кант. – Или вы не знаете нашей золотой голубки? Небесной ласточки не знаете, братья? Она – полная луна моя, освещающая ночью небо… Лебединая у нее шея; как снег днем – ее лицо; как снег горных вершин, окрашенный розовой зарей, – ее щеки. Счастлив я, когда вижу в зареве губ жемчужные ее зубы, когда кинут на меня взгляд ее соколиные очи – в блаженстве умираю…
– Девица Коку, дочь Кур-Корт, нам известна, – молвили старшие братья младшему. – Силен старик, большая у него дру жина… А куда гнать твой табун?..
– За Хинкальское ущелье его я гоню, через землю дальней Ичкерии – на Восточное синее море… Через три ночи выйдет из того моря дивный золотогривый жеребец – раз в год он выходит – и надо мне к той поре быть там с табуном моих кобылиц. Пропущу год – уйдет по ущелью мое счастье…
– Мы поведем твои табуны к Восточному морю. Укажешь лишь дорогу, – сказали Лому старшие братья.
Обрадовался Лом-кант, многими словами благодарил братьев. Но не знал он, что злобная зависть давно уже точила их души.
Указал он им путь к Восточному морю и в радости поведал о том, как досталось ему его счастье. Так говорил он:
– Семь осеней прошло с той поры, как был я на охоте в Шалинских дремучих лесах. Целый день, от зари до зари, гнался я по следу за оленем и тогда, когда уже стемнело в лесу, нагнал его и убил верной стрелой. Разложил я костер и только стал свежевать добычу, как вдруг зашумели кусты, закачались деревья, вы ходит из тьмы огромный старик, весь поросший косматой шерстью. По широкому и острому лезвию топора, что блистало у него на груди, я узнал в том чудовище Гуин-падчаха, лесного царя, владыку зверей. А он сел у костра и молча стал смотреть на пламя. Мне сделалось жутко, мороз сковал члены: я знал, что смерти мне не избегнуть, если вдруг засну. А веки слипались, словно залитые медом. Тогда я пошел на хитрость.
Недалеко от костра, в чаще, лежал ствол толстого дуба длиной в человеческий рост. Я покрыл его своей буркой, а на конец положил папаху. Сам же притаился в чаще и замер, борясь с дремотой. При свете костра я увидел, как встал вдруг Гуин-падчах – огромный, косматый, страшный – и пошел в мою сторону тяжелой поступью. Увидев накрытый буркой ствол дуба и приняв его за меня, он упал на него грудью. Топор на груди его врезался в твердый, как камень, ствол дуба – так разрубил бы он меня пополам. Но из крепкого дуба не мог лесной царь вырвать свой топор, не мог поднять тяжелый брус. Тогда я выскочил из своей засады и занес над головой Гуина меч. Чудовище взмолилось о пощаде. И я пощадил его, а за это Гуин поведал мне о Хорд-Дине, дивном морском коне, и рассказал, где и когда он выходит из моря.
– От этого морского коня – мои кони, за которых не жалеют золота и дорогих камней ханы дальних земель и чужестранные султаны.
Так рассказывал Лом-кант братьям своим Борзу и Кюйру о том, как он встретился со счастьем. Он говорил, а зависть грызла и рвала грудь братьев.
Вскочив на коней, подаренных братом, быстро погнали они табун его через Хинкальское ущелье, через земли дальней Ичкерии, к берегу Восточного моря. И сказал дорогой Борз-кант второму брату своему Кюйр-канту:
– Чем лучше нас брат наш Лом? Ему и Коку-девицу, красотой затмевающую солнце, у него и кони, лучше которых не видано на земле… Будет с него и одного счастья – владеть красавицей-женой!
– Все стада овец и баранов своих я отдал бы за это, – отвечал Кюйр-кант старшему брату.
Между прибрежными скалами укрылись братья. Натянуты их самострелы, вложены тяжелые пули, нацелясь, ждут они, когда выйдет на берег к табуну золотогривый конь. И когда, поднявшись с набежавшей волной, осветил он тьму ночи, словно месяц, восходящий над морем, ударили братья Борз и Кюйр в него синими пулями из своих самострелов. Раненый конь взвился и бросился назад в гневно кипящее море. А за ним, за златогривым конем Хорд-Дином, кинулся с берега и весь табун кобылиц Лом-канта. Все до одной, как безумные, бросились кобылицы и навек погрузились в пучину.
– Дивное мы видели! – воскликнули братья, вернувшись к Лом-канту. – На зов златогривого Хорд-Дина все кобылы твоего табуна бросились в море, и назад ни одна не вернулась. Мы звали и ждали их так долго.
Как одержимый черным духом, оттолкнув от себя красавицу, юную жену, кинулся Лом-кант к своему коню… Птицей, быстрым соколом на коня он взлетел и помчался как стрела в лесные дебри, за Хинкальское ущелье, через землю дальней Ичкерии, к далекому Восточному морю, и с той поры нет о нем слуха.
Только говорят люди, будто то место, где на берегу Восточного моря ранен был Хорд-Дин, стоит скала «Хорд-Дин», да из глубины морской по весне слышны ржанье коней да стук пастуха.
А что сталось с братьями Борз-кант и Кюйр-кант – о том говорят люди по-разному. Одни слыхали от своих дедов, будто быстрая Аргун-река поглотила их вместе с их стадами: отомстила дочь-Аргун за обиду отца-Моря. А другие сказывают, что убили они друг друга: оба хотели взять себе в жены жену брата, Коку. Из-за красавицы вступили братья между собой в смертельный бой, и в том бою оба погибли.
Как знать, что не знаешь? Одно только люди неразно говорят: «Злому и конец злой».
50. МЕДВЕЖЬЕ УХО
Одна женщина шла со своим сыном по лесной тропинке домой к отцу. Навстречу ей показался медведь.
– Пожалуйста, – обратилась женщина к медведю, – пропусти меня.
– Я не пропущу! – сказал медведь, мотая головой.
Он схватил женщину с мальчиком, закинул их к себе на спину и понес через лес, обрывы и кусты к себе в пещеру. Мальчика медведь назвал Медвежье ухо. Ему и его матери ежедневно приносили мясо.
– Кто находит к нам в пещеру и приносит мясо? – спросил мальчик, когда подрос. – У него четыре ноги, длинные уши.
– Это твой отец, – пошутила мать.
– Разве у моего отца могут быть четыре ноги и такие уши? Нет, он не мой отец.
Когда я шла с тобой домой к отцу, этот медведь схватил пас и насильно притащил сюда. С тех пор мы и живем в этой пещере.
– А если б я убил этого медведя, нашла бы ты дорогу до мой? – спросил Медвежье ухо.
– Конечно, нашла бы, – ответила мать.
Тогда мальчик, притаившись за кустами, откуда медведь должен был возвращаться, стал поджидать.
Через некоторое время мимо прошел медведь с куском мяса во рту. Медвежье ухо выскочил из засады, ударил медведя топором и свалил его. После этого мальчик со своей матерью вернулся домой. Окружающие дети не давали мальчику покоя, дразня его:
– Ухо! Уши! Эй, уши!
– Я все ваше село уничтожу, если разозлюсь, – сказал мальчик старшинам села. – Но я не хочу причинять вам такое зло. Лучше не быть, мне здесь, я уйду! – И мальчик Медвежье ухо скрылся в лесу.
Идя через лес, Медвежье ухо набрел на поместье князя.
– Не наймут ли здесь работника? – спросил Медвежье ухо, остановившись у ворот.
– Какую цену берешь? – спросил князь.
– Чуреки для еды да какую-нибудь одежду, если есть. Это го мне достаточно.
– Ну хорошо, – сказал князь, – завел мальчика в свое поместье и спросил:
– Как тебя зовут?
– Меня зовут Медвежье ухо.
– Так вот, Медвежье ухо, привези дров. В стойле – волы, на дворе – арба, а вот и ремни.
– Хорошо, я доставлю дрова, но волы и арба мне не нужны.
Медвежье ухо взял ремни и ушел. Он выкорчевал огромные чинары, сложил их, обвязал ремнями и поволок. Когда он вошел в село, одному хозяину сшиб ворота, другому – конюшню и затащил чинары в княжий двор.
– Эй, князь! – крикнул мальчик. – Я привез тебе дрова, а ты теперь коли!
Удивился князь такой силе Медвежьего уха и испугался.
«А что, – подумал он, – если этот мальчик разозлится, все мое село уничтожит». – И пустился он искать средство, чтобы погубить мальчика.
Долго разъезжал князь на своем коне, расспрашивал подвластных людей, но никто ничего ему посоветовать не мог. Наконец обратился он к одной старушке, проживавшей на окраине, села.
– Там за горою есть дракон, – сказала старушка. – Пошли туда Медвежье ухо и скажи, что дракон якобы должен тебе две меры кукурузы. Пусть он вернет долг. Если он так скажет, дракон не выпустит его обратно.
Возвратился князь домой и говорит мальчику:
– Вот что, Медвежье ухо! Сходи-ка за ту гору, там живет дракон. Он мне должен две меры кукурузы. Принеси мой долг.
– Хорошо, я схожу, – сказал Медвежье ухо и отправился. Когда он поднялся на гору, увидел дровосека.
– Здравствуй! – приветствовал он его. – Да будет счастье в твоем доме!
– Здравствуй! – отвечал дровосек. – Что тебе, надобно, чужеземный гость?
– Что это за ложбина, которая там виднеется? – спросил Медвежье ухо.
– Это пещера дракона.
– А что это там синеет?
– Это озеро, в котором живет дракон.
– А над ним что темнеет? – Это грива дракона.
– А что это за огонь сверкает?
– Это взлетают искры, когда дракон скрипит зубами. После этого Медвежье ухо спустился в пещеру, где находился дракон, и крикнул:
– Эй, дракон!
– Ссссппп-уй-и-и! – засвистел дракон да так, что пещера затряслась.
– Князь прислал меня к тебе, чтоб ты вернул ему две мерки кукурузы.
– Уходи, молодец! Ты – гость, а потому оставлю тебя невредимым, иначе – узнал бы ты! – сказал дракон.
– Я не об этом говорю с тобой – скорее отдай долг! – повторил Медвежье ухо.
Дракон, скрипнув зубами, набросился на Медвежье ухо. А он схватил его за гриву, взобрался на него и, подгоняя ударами ладони, направил ко двору князя.
– Эй, князь! – крикнул Медвежье ухо.
– Что надо? – спросил князь и выглянул в окно.
– Я не могу отобрать у дракона две мерки кукурузы. Если сможешь, сам отбери!
– Убери его! Убери скорее отсюда! – закричал князь.
– Да не стану я таскаться с ним туда-сюда! – сказал Медвежье ухо и, ударив дракона, отправил его туда, откуда тот при шел. Испугался дракон и скрылся за семью горами.
Князь пуще прежнего испугался и опять отправился к старушке.
– Что мне делать? Медвежье ухо и дракона пригнал ко мне! – сказал князь.
Вон в том лесу живет страшный старик. Пошли его к нему, и пусть он скажет, что за ним есть твой долг – две мерки кукурузы, за которыми пришел от тебя. Старик его выслушает, но ничего не даст и обратно не отпустит, – посоветовала старуха. Князь вернулся домой и сказал Медвежьему уху:
– Вон там, в лесу, живет старик. Он должен мне две мерки кукурузы. Так вот, сходи к нему и принеси их.
– Хорошо, я схожу и выполню, но не так, как ты предлагаешь! – громко ответил Медвежье ухо и пошел в лес.
– Эй, старик! – крикнул Медвежье ухо. Старик выглянул в окно, потом обернулся, схватил оселок и начал точить свои зубы.
– Выходи, леший! – опять крикнул Медвежье ухо.
– Что тебе надобно! – громко крикнул старик, выходя из? своего логова.
– Меня прислал князь. Ты должен ему две мерки кукурузы. Отдай! Я отнесу их.
Старик заскрежетал острыми зубами и накинулся на Медвежье ухо. Медвежье ухо схватил старика за бороду, приволок его под сарай и, нагрузив на него мешок кукурузы, сам забрался на самый верх и направил его ко двору князя.
– Эй, князь! – крикнул Медвежье ухо.
– Что тебе? – выглянул князь в окно.
– Леший не отдает мне кукурузу! – ответил Медвежье ухо. – Ты сам забери, если он тебе должен! – и он поднял лешего к окну.
– Убери его, убери скорее! – крикнул напуганный князь. – Отведи туда, откуда привел!
– Ну да! Стану я таскаться туда-сюда! – рассердился Медвежье ухо и, ударив лешего ладонью, прогнал его. За семь гор, за дальние леса удрал леший, испугавшись Медвежьего уха.
Догадался Медвежье ухо о замыслах князя и сказал ему:
– Если бы я не ел твой хлеб и не носил данную тобой одежду, то отрубил тебе голову и повесил вон на том колу.
Сказав это, Медвежье ухо ушел от князя и отправился в лес. Подумал-подумал князь и решил вернуть его.
– Подожди! Не уходи! – нагнал его князь. – Останься, пожалуйста, не уходи! Поживем вместе!..
– Нет, – сказал Медвежье ухо, – там где появилось коварство, я жить не стану.
В лесу Медвежье ухо набрел на каких-то трех человек.
– Здравствуйте! – приветствовал он и спросил: – Кто вы? Что за люди?
– Присоединяйся к нам – вместе будем жить, – ответили три человека. И Медвежье ухо стал с ними жить.
Однажды эти люди сказали одному из своих товарищей: – Мы пойдем поохотиться, а ты до нашего прихода приготовь нам обед – свари мясо с галушками.
Сказав это, они ушли, взяв с собой Медвежье ухо.
Оставшийся товарищ сделал всё, что было сказано, и только хотел прилечь отдохнуть, как вдруг кто-то крикнул во дворе:
– Э-эй!
– Что такое?
– Здравствуй! – сказал хромой нарт1, приехавший на хромом зайце.
– Здравствуй! – ответил хозяин. – Слезай с коня.
– Я-то конечно слезу, если бы ты даже и не приглашал.
Сказав так, нарт вошел в дом и присел со своим зайцем, а хозяин вытащил из котла мясо и галушки и стал делить на пять частей.
– Что ты делаешь? – спросил нарт.
– Нас двое, да еще трое придут, всего – пять человек. Потому я и делю еду на пять частей, – ответил хозяин.
– А ну тебя с твоими пятью частями! Знать ничего не знаю! – сказав так, нарт выдернул волос из хвоста зайца, связал им крепко-накрепко хозяина, потом схватил мясо с галушками, проглотил сразу всю еду, запил жирным наваром и ускакал на своем хромом зайце.
Хозяин дома с трудом освободился от пут, вновь приготовил еду и лег отдохнуть. Вскоре пришли охотники:
– Что ты улегся? – спросил его Медвежье ухо.
– Что-то живот заболел, – ответил тот.
На второй день они опять пошли на охоту, оставив дома другого.
Не успел он приготовить еду, кто-то крикнул во дворе:
– Эй!
– Что такое?
– Здравствуй! – сказал хромой нарт, приехавший на хромом зайце.
– Здравствуй! – ответил хозяин. – Слезай с коня.
– Приглашай не приглашай, я все равно слезу, – сказал нарт, вошел в дом и присел со своим хромым зайцем. Когда хозяин стал делить галушки и мясо на пять частей, нарт спросил:
– Что ты делаешь?
– Нас двое да еще трое придут, поэтому я и делю пищу на пять частей.
– А ну тебя с твоими пятью частями! Знать ничего не знаю! – сказав так, нарт выдернул волос из хвоста зайца, крепко-накрепко связал им хозяина. Потом он мигом проглотил мясо и галушки, запил наваром, вскочил на своего хромого зайца и ускакал.
Завязанный рвался-рвался и наконец с трудом освободился. Снова сварил пищу и прилег отдохнуть.
– Что с тобой? Что ты лежишь? – спросил Медвежье ухо.
– Голова заболела, – ответил тот.
На третий день Медвежье ухо отправил других на охоту, а сам остался хозяйничать. Как только он закончил свою работу, услышал:
– Э-эй!
Что такое? – вышел Медвежье ухо.
– Здравствуй! – сказал хромой нарт, приехавший на хромом зайце.
– Здравствуй! – ответил хозяин. – Заходи.
– Я-то войду, если ты и не пригласишь, – ответил нарт.
– Нет, не войдешь, если не приглашу, – сказал Медвежье ухо и мигом схватил хромого зайца и хромого нарта, затащил их в комнату. Потом выдернул из хвоста зайца волос, связал им нарта с его зайцем и, в ожидании товарищей, прилег.
Когда товарищи вернулись с охоты, Медвежье ухо спросил у одного из них:
– Не тот ли это, из-за которого у тебя болел живот?
– Он самый, – ответил товарищ, указав на связанного нарта. Потом Медвежье ухо спросил у второго товарища:
– Не из-за него ли у тебя болела голова?
– Из-за него, – ответил второй товарищ.
– Если так, убейте его, – сказал Медвежье ухо.
– Пожалуйста, не убивайте меня, – стал умолять нарт. – Отпустите меня. Больше я не приду сюда.
– Ну, смотри, больше не показывайся. Если б ты не был гостем у нас, голову отсек бы твою.
Так сказал Медвежье ухо, освободил нарта, усадил его на хромого зайца и отправил.
Однажды, гуляя в лесу, Медвежье ухо увидел большие башни. Вернувшись домой, он спросил своих товарищей:
– Что это за башни стоят в лесу?
– Там живут очень сильные нарты, – сказали его товарищи,
– Пока не отберу у них башни, не успокоюсь, – сказал Медвежье ухо.
– Не делай этого. Нарты очень сильны: у одного из них – одна голова, у другого – две, у третьего – три, у четвертого – четыре, у пятого – пять, у шестого – шесть, у седьмого – семь, у восьмого – восемь, у девятого – девять голов. Не нам тягаться с ними.
– Как бы сильны они ни были, я все же пойду, – сказал Медвежье ухо и. отправился к нартам.
Когда Медвежье ухо пришел туда, двери крепости были открыты. Внутри не оказалось ни одного человека. У стен было расставлено девять мечей. Медвежье ухо выбрал самый лучший. После этого он выкопал за дверью большой ров и спрятался возле него с мечом в руке.
Вернулись нарты. Каждый входивший в дверь падал в ров от удара меча. Так погибло восемь нартов. Девятый же, потеряв семь голов, полетел вниз с двумя головами.
Медвежье ухо засыпал ров, привез свою мать, младшего брата и остался жить в этих башнях.
51. ПРИКЛЮЧЕНИЕ ГОВДЫ
Давно, очень давно, когда не было на свете не только нас, но и отцов и дедов наших, на одной горе жил человек, по имени Говда. Сила у Говды была такая, что никто из соседей не смел не только обидеть его, но даже посмеяться над ним. Только зазнался он очень и стал хвастаться, что на всем свете нет человека сильнее его.
Раз сказал он своей жене, другой раз сказал, а та не утерпи и ответь ему:
– Напрасно, муж мой, ты хвалишься так своей силой. Слыхала я, что на свете есть богатыри, куда сильнее тебя!
Рассердился Говда на жену за такое слово и крикнул ей:
– Женщина! Собери мужа в дорогу; вот я объезжу весь свет и посмотрю, кто поспорит со мною силой!
Собрала жена мужа в дорогу: оседлала ему коня, подала оружие, плеть. Говда сел на коня и поехал. Ехал он, ехал – сколько времени, того и сам сказать не мог – и доехал до одного большого города. На окраине города видит двор, а во дворе у столба с кольцами стоят семь оседланных лошадей. Говда поставил около этих лошадей и свою лошадь, а потом направился в кунацкую. Но не сделал он и десятка шагов, как дверь кунацкой отворилась и из нее вышло семь страшных великанов. Один из них подошел к Говде, поднял его на руки и, как щепку перебросил к другому богатырю, этот перебросил его к третьему, третий – к четвертому, и так они его перебрасывали, пока он не попал в руки последнего богатыря, младшего из семи братьев. Младший великан осмотрел его и потом крикнул остальным:
– Теперь нам нечего хлопотать о закуске: вот она сама явилась к нам! Раскладывайте поскорее огонь и приготовим себе завтрак!
Надо сказать, что великаны были язычники и людоеды.
На счастье Говды, когда братья переговаривались между собою, его увидела мать их и сжалилась над ним. Она выбежала из сакли, вырвала его из рук сыновей и отпустила со словами:
– Скачи отсюда что есть духу!
Говда вскочил на своего коня и полетел, как ветер. Летел он так и заслышал позади себя конский топот. Оглянулся – а это великаны скачут за ним в погоню: должно быть, не захотели остаться без завтрака.
Богатырь наш сильно испугался и стал еще сильнее погонять своего коня. Но великаны ехали быстрее его и, наверное, нагнали бы молодца, если бы он не наехал в лесу на одного слепого великана, который вырывал из земли огромные чинары и строил себе из них шалаш. Говда доскакал до великана и стал просить его:
– О могучий богатырь! Защити меня от злых людоедов, которые скачут за мною!
Слепой богатырь сжалился над нашим молодцем, взял и сунул его себе за пазуху с конем, и людоеды спрашивают его:
– Не проезжал ли тут всадник?
– Кажется, проехал, – сказал слепой и указал людоедам в сторону.
Великаны-людоеды бросились по указанию слепого и вскоре скрылись из виду.
После этого слепец вынул нашего богатыря из-за пазухи, поставил его себе на ладонь и спрашивает:
– Кто ты и откуда?
Говда рассказал все: из какого он аула, как и почему попал в эту сторону.
Великан дослушал его до конца, рассмеялся, а потом и говорит:
– Нас было семеро братьев, и мы тоже думали, что таких силачей, как мы, нет на всем свете. Вот и пустились мы, как и ты, путешествовать, искать, кто бы мог осилить нас. Приехали мы в один город и встретили там таких великанов, против которых сами казались мальчиками. Великаны переловили нас и хотели убить, но пока они решали это дело, мы вскочили на своих коней и ускакали. Великаны помчались за нами в погоню и, наверное, изловили бы нас, если бы мы, к счастью, не заметили впереди себя в степи огромного человеческого черепа. В этом черепе мы и спрятались вместе с конями и оружием. Доскакали до черепа великаны и начали разыскивать нас: искали и не нашли, так мы хорошо спрятались. Великаны махнули рукой и уехали, а мы все еще боялись выглянуть и просидели в черепе до полудня. В полдень к месту, где лежал череп, какой-то пастух пригнал свое стадо. Посидел он около черепа, прикрываясь им от солнца, и когда жара спала, он встал, осмотрел череп со всех сторон и со словами: «Какая хорошая кость, возьму ка ее и повешу перед своим шалашом», – поднял его и понес одной рукой, как небольшой, камушек. До самого вечера пастух таскал череп, а потом – надоел он ему что ли – только он взял да и швырнул его.
Череп попал на камень и разбился на мелкие осколки, при этом шестеро моих братьев разбились насмерть, а я хотя и жив остался, но зато не знаю с тех пор, когда день, когда ночь.
После этих слов слепой богатырь опустил нашего богатыря на землю. Поблагодарил Говда слепого великана и поскакал домой шибче, чем олень бегает от волков. И рад был, что жив остался, а силою своею уж больше не хвастался.
52. ЭШИРП, СЫН ГАРАПА
Жили-были отец, и сын. Они всю жизнь свою пасли телят. Были они бедные. Однажды сыну приснилось, что где-то есть какой-то Эширп, сын Гарапа. Если человек научится говорить на языке, которым владеет Эширп, все желания его исполнятся.
Проснувшись, сын сказал отцу:
– Ну, теперь пойдем домой…
Отец с сыном оставили телят и пошли домой. На второй день сын сказал отцу:
– Пойди сегодня к нашему славному князю и посватай за меня его дочь.
Отец считал это неосуществимым, но, боясь сына, пошел. Когда отец дошел до высокого дома князя, обнесенного большой стеной, он не знал, как войти во двор, опечалился и сел на крыльцо.
Князь, который смотрел в окно, увидел мрачного старика и, подумав, что он пришел за милостыней, послал своего слугу привести его в дом, чтобы накормить.
Когда отец вернулся домой, сын спросил у отца:
– Посватал ли ты мне княжескую дочь? Отец ответил:
– Князь позвал меня к себе, накормил и отпустил меня. Мне было неудобно сватать его дочь.
Сын вторично сказал отцу:
– Пойди и посватай княжескую дочь за меня. Если ты и теперь этого не сделаешь, то я тебя убью.
Отец направился опять к князю, но, подойдя к его дому, побоялся собак и не вошел: Как и в прошлый раз, сел он на крыльцо.
Увидел его князь и опять позвал к себе, накормил, отогнал собак и отпустил домой. Отец пришел домой.
– Что сказал князь? – спросил сын. – Выдаст ли он свою дочь за меня?
Отец ответил:
– Князь зовет меня к себе, кормит, и мне неудобно становится говорить с ним о таких вещах… Если я буду сватать его дочь, все равно он ее за тебя не выдаст, да и мне несдобровать.
Сын рассердился на отца, выругал его и сказал:
– Пойди сейчас же к князю, посватай за меня его дочь. Если ты этого не сделаешь, то клянусь тебе, что я тебя убью.
Побоялся отец сына, пошел к князю сватать его дочь и, боясь войти во двор, остановился у крыльца и сел.
Князь увидел старика и послал человека за ним, накормил его, хотел дать милостыню, но старик не принял.
– Почему не принимаешь милостыню? И почему ты такой печальный? – спросил князь.
Старик ответил:
– Я не знаю, как мне быть. Если я передам тебе поручение сына, то боюсь, что ты убьешь меня. Если не передам, то он убьет меня, – и рассказал князю, что сын прислал его сватать за себя княжескую дочь.
Вскочил князь, топнул ногой и стал в гневе говорить:
– Сам тебя не убью! И сыну не позволю убивать! Я брошу тебя собакам! Пусть они загрызут тебя! – с этими словами князь, выбросил его на двор – собакам на съедение.
Собаки окружили старика. Дочь князя увидела это и обратилась к отцу:
– Да не будешь ты несчастлив, мой отец! Нельзя так поступать с человеком. Лучше прикажи выполнить невозможное: скажи, что если сделает то-то, можно будет выдать дочку.
– Ты права, – сказал отец и, прогнав собак, притащил старика в дом и сказал ему: – Я выдам свою дочь за твоего сына, если у него хватит богатства построить семиэтажный дом и обнести этот дом плетнем из золота и меди…
Отец очень обрадовался, ибо ему только и нужно было получить ответ, и направился домой.
– Выдаст ли князь свою дочь? – спросил сын.
– Выдаст, – ответил отец, – если у нас хватит силы выполнить то, что он требует, – и рассказал о требовании князя.
– Хорошо, – сказал сын, – я ухожу и не вернусь до тех пор, пока у нас не соберется столько денег, сколько нужно для по стройки такого дома, о котором говорит князь. А ты оставайся дома.
Шел он, шел и дошел до места, где проживает известный сын Гарапа – Эширп.
– Будешь ли ухаживать за лошадьми, вывозить навоз и жить у меня? – спросил Эширп.
Малый согласился и на три месяца поступил на работу. В этот день Эширп уехал по делам, поручил малому ухаживать за лошадьми и работать.
Засучив штаны до колен, малый горячо работал, ухаживал за лошадьми и убирал навоз.
Дочь Эширпа из окна увидела малого, так горячо работающего у них во дворе. Она вызвала его к себе в комнату и спросила:
– Знаешь ли ты, кто мой отец?
– Нет, – ответил малый, – не знаю, но знаю, что я беден, а он богат, и я пришел работать у него.
– Я тебе расскажу, кто отец, – сказала дочь Эширпа. – По смотри в эту комнату, ты видишь – колья торчат, девяносто девять штук, и на них надеты головы. А один кол свободный, вероятно, твоей голове суждено попасть на этот кол. Почему отец мой убивает людей? Все так же, как и ты сейчас, поступают к нему на работу на три месяца. По прошествии трех месяцев отец задает вопрос: «Научился ли ты моему языку?» Тот, считая неудобным сказать, что не научился, отвечает: «Да, я научился». Тогда отец отрубает ему голову и сажает ее на кол. Это он делает потому, что, кроме нас, ни один человек не должен знать его языка, если же еще кто-либо этому языку научится, то или отец должен погибнуть, или тот, кто научился говорить…
Дочь Эширпа взяла малого к себе на услужение, а на его место до возвращения отца наняла другого работника. Живя у нее, малый быстро научился говорить на их языке.
Когда прошло три месяца и Эширп должен был вернуться домой, дочь его сказала малому:
– Завтра приедет отец. Рано утром ты засучи свои штаны и приступай к работе. Отец мой спросит тебя: «Научился ли ты моему языку?» Отвечай: «Нет, не научился. Как же я научусь, когда в день моего поступления на работу ты уехал и приехал лишь сегодня, когда исполнилось только три месяца».
В день возвращения Эширпа малый засучил штаны до колен и с усердием принялся за свою работу.
Приехал Эширп и сейчас же спросил малого:
– Научился ли ты говорить по-моему?
– Нет, не научился, – ответил малый. – Как же я мог научиться, когда в день моего поступления ты уехал и вернулся через три месяца, как раз в день моего увольнения. Я только второй раз вижу тебя…
– Ты прав, – сказал Эширп, – ты не мог научиться моему языку. Многие люди не смели так отвечать, и я их убивал. Ты можешь сегодня получить все, что причитается, и ехать домой…
Эширп отдал все, что должен был, и отпустил малого домой. Приехал он домой и через два дня, ложась спать, сказал своему отцу:
– Смотри, я превращусь в хорошего коня, утром ты меня отведи к кумыкам и продай. Но помни: недоуздок не отдавай никому, а то я останусь у них. Если же ты вернешься с недоуздком, то следом за тобой вернусь и я.
Утром, как было сказано, малый превратился в коня. Отец, как сказал сын, надел недоуздок, отправился к кумыкам и продал коня за шестьдесят туманов, взял недоуздок и вернулся домой. За ним следом пришел домой и малый.
На вторую ночь он сказал отцу:
– Сегодня я лягу спать, а утром превращусь в красивую девушку. Рано утром отведи меня и продай, но только наброшенный на голову платок не оставляй им, бери с собой – и я вернусь сей час же. Если же оставишь – я останусь там.
Наутро отец видит, что действительно сын превратился в красивую девушку. Отец пошел с нею и продал ее. Так как девица была очень красива, за нее заплатили триста туманов. Отец получил деньги, взял платок и вернулся домой.
Вскоре вернулся и сын.
После всего этого сын стал угрюмым и задумчивым.
– Что случилось с тобой, почему ты такой грустный? – спросил отец.
Сын ответил:
– Теперь, если и в третий раз будет такая же удача, то я убью Эширпа, а если нет – он убьет меня.
Ночью, ложась спать, малый предупредил отца:
– Утром я превращусь в козла. Возьми меня, перевяжи рога, отведи и продай. Первым тебя встретит Эширп. Смотри только – перевязку не отдавай ему, а то он меня убьет, и я не смогу вернуться домой. Если же перевязку возьмешь с собой, то я сейчас же приду домой…
Утром видит отец – сын в козла превратился. Он перевязал ему рога и отправился продавать. На дороге встретился Эширп.
– Продаешь козла? – спросил он сердито.
– Продаю, – ответил отец и продал его за семь рублей. Хотел он развязать веревку, а Эширп не дал. Долго они спорили, но веревка досталась Эширпу, и отец вернулся без веревки.
Эширп запер ворота, положил козла на землю и встал на него, заставляя его жалобно блеять. Потом он сказал своей дочери:
– Принеси кинжал – козла надо зарезать!
– Я не найду его, – ответила дочь.
– Ну тогда неси шашку!
– И шашку не нахожу!..
– Тогда неси какое-нибудь оружие.
– Все оружие спрятано! Ничего не нахожу!.. Тогда отец сказал дочери:
– Иди сюда, подержи козла, я сам поищу.
Дочка пришла и стала держать козла, а сама говорит ему:
– Отец пошел искать оружие, чтобы зарезать тебя. Когда ore будет возвращаться, я тебя освобожу, и ты убегай.
Отец возвратился с кинжалом, а в это время дочь его, будто не удержав, освободила козла, который превратился в лисицу – и давай бежать. Эширп превратился в гончую собаку и помчался за лисицей.
В это время князь, у которого сын бедняка сватал себе дочку, стоял на высоком месте и следил за ними, прося бога пощадить лисицу. Вдруг лисица превратилась в голубя, а гончая – в ястреба. Ястреб взвился вверх и не давал голубю хода. Тогда голубь превратился в яйцо и упал на князя, смотревшего на них. Ястреб превратился в красивого человека, сидящего на стуле с пондаром в руке, пел песни и восхвалял князя, умоляя дать ему яйцо. Князь долго отказывался, но наконец отдал ему яйцо.
Тогда яйцо превратилось в зернышки, которые сразу же рассыпались, а пондарист превратился в курицу с девятью цыплятами и стал быстро собирать зернышки. Одно зернышко попало в обувь князя, и курица не могла его достать. Зернышко это превратилось в дикую кошку и моментально задушило курицу с девятью цыплятами. Под конец кот превратился в сына бедняка и обратился к князю:
– Если хочешь теперь, выдай за меня свою дочь, – и направился домой.
Как только он прибыл к отцу, быстро построил дом лучше княжеского. Вокруг дома сделал забор из золота и меди. Дорогу, идущую от дома князя к его дому, превратил в золотую и по этой дороге послал людей к князю – сватать его дочь за себя. Князь дал согласие.