Абу Йусуф Йакуб[1] «Китаб ал-жарадж» («Книга о харадже»)
Фасл фи ахл ад-даара ва-т-талассус ва-л-джинайат ва-ма йаджибу фихи мин ал-худуд («Глава о людях безнравственных и занимающихся воровством, о преступлениях и о том, какие следует за это налагать наказания»)[2]
Ты спрашиваешь меня, о повелитель правоверных, о людях порочных и безнравственных, занимающихся воровством, нужно ли им, если они будут привлечены за какой-нибудь проступок и подвергнуты тюремному заключению, выдавать что-нибудь на пропитание, пока они находятся в тюрьме, и должна ли эта выдача идти за счет собранной садаки (заката)[3] или за счет другого источника, и как вообще надлежит обращаться с ними.
Так вот, если у человека, находящегося в таком положении, как упомянутые заключенные, нет, чем питаться, нет ни имущества, ни вообще чего-либо, чем бы себя поддержать, то, безусловно, необходимо выдавать содержание или из средств заката, или из государственной казны[4]. За счет какого из этих двух источников ты будешь производить этот расход – предоставляется на твое усмотрение, [о повелитель правоверных], но я считаю предпочтительным, чтобы каждому из заключенных необходимое для пропитания выдавалось из государственной казны, так как, [по-моему], незаконно и неправильно поступать иначе. Ведь необходимо питать и пленника из захваченных в плен неверных[5] и хорошо с ними обходиться, пока не будет вынесено относительно него какое-либо решение. Так как же возможно оставить умирать с голоду мусульманина, который совершил проступок или грех, которого к содеянному им привели либо судьба, либо невежество. О повелитель правоверных, все халифы неизменно выдавали на заключенных то, что необходимо им для пищи и приправы[6] и для зимней и летней одежды. Первым завел такой порядок в Ираке Али б. Аби Талиб, так же стал поступать и Муавийа в Сирии, так же поступали и все халифы после него.
Рассказывал мне Исмаил б. Ибрахим б. ал-Мухаджир со слов Абд ал-Малика б. Умайра: «Если в каком-нибудь племени или вообще в народе обнаруживался человек преступный, Али б. Аби Талиб подвергал его заключению в тюрьму; если у этого человека было какое-либо имущество, затраты на его содержание производились из его имущества, а если никакого имущества у него не было, то затраты на его содержание производились из государственной казны, причем Али говорил: «Люди ограждены от того зла, которое он может им причинить, а потому затраты на его содержание должны производиться из государственных средств».
Рассказывал нам один из наших шейхов со слов Джафара б. Буркана; Умар б. Абд ал-Азиз написал нам: «Не содержите в ваших тюрьмах ни одного мусульманина закованным в цепи таким образом, чтобы он был лишен возможности стоя совершать молитвенный обряд[7], и пусть ни один не оставляется на ночь в оковах, кроме такого человека, который преследуется за убийство; и выдавайте им из сумм садаки (заката) столько, чтобы им хватало на пищу и на приправу. Привет!»
Прикажи, о повелитель правоверных, определить то, что необходимо заключенным на пропитание в виде пищи и приправ, и вели пересчитать это на дирхамы[8], которые должны отпускаться им ежемесячно и передаваться лично им. Ведь если ты велишь отпускать на них хлеб, то начальники тюрем, надзиратели и тюремщики будут брать его себе. Ты поручи это дело человеку добропорядочному; пусть он запишет имена тех, кто находится в тюрьме и которым ты распорядился выдавать содержание [из сумм] садаки (заката). Пусть список их имен находится у него, и пусть он выдает им это содержание из месяца в месяц. Пусть он при этом садится и вызывает поименно одного человека за другим и выдает им это содержание на руки, а если кто из них окажется освобожденным и выпущенным на волю, то отпущенное на его содержание он должен вернуть. Размер отпускаемого содержания пусть будет по десять дирхамов в месяц на каждого заключенного, но, конечно, не каждый заключенный нуждается в отпуске ему содержания из казны. Зимняя одежда заключенных должна состоять из рубахи и плаща киса, а летняя – из рубахи и плаща изар. Заключенным женщинам следует выдавать такое же содержание, а их одежда должна состоять зимой из рубахи, покрывала и киса, а летом – из рубахи, изара и покрывала. Избавь заключенных от необходимости выходить в оковах и собирать милостыню у людей, ибо было бы ужасно, чтобы люди из мусульман, совершившие грех или проступок, причем Аллах предопределил это положение, в которое они попали, будучи заключеными в тюрьму, выходили в оковах просить милостыню. Я не думаю, чтобы неверные поступали таким образом с находящимися в их руках пленными мусульманами, так как же можно допустить такое обращение с последователями ислама. Ведь они могут дойти до того, чтобы выйти в оковах просить милостыню, только под гнетом голода. Иной раз они, может быть, и соберут необходимое для пропитания, а иной раз ведь и не соберут. Человек ведь не свободен от греха. Так ты, о, повелитель правоверных, справляйся о положении заключенных и прикажи выдавать им содержание в соответствии с тем, что я тебе объяснил.
Если кто-нибудь из заключенных умрет и не окажется у него ни близкого, ни родственника, то его надо омыть, завернуть в саван за счет государственной казны, прочитать над ним молитву и похоронить его. Мне привелось слышать, причем мне это говорили люди, заслуживающие доверия, что зачастую умрет из заключенных какой-нибудь чужеземец, а труп его остается лежать в тюрьме и день, и два[9], пока не попросят начальника тюрьмы распорядиться похоронить его и пока другие заключенные не соберут среди заключенных же доброхотные пожертвования и не наймут кого-нибудь, чтобы снести его на кладбище. И хоронят его в таких случаях не омытым, без савана, не прочитав над ним молитвы. Как ужасно при господстве ислама такое отношение к его последователям!
[Затем, о, повелитель правоверных], если бы ты приказал налагать [в подлежащих случаях] положенные законом наказания (хадд)[10], то, несомненно, уменьшилось бы количество заключенных в тюрьмах, и люди безнравственные и лиходеи стали бы бояться и воздерживались бы от тех преступных деяний, которые они совершают. Количество заключенных в тюрьмах так велико именно потому, что мало занимаются разбором их дел. Посадят человека в тюрьму и только, а разбора дела нет. Так ты прикажи своим наместникам каждодневно разбирать дела заключенных: кто заслужил телесного наказания [по усмотрению судьи], того пусть накажут и выпустят, а за кем нет никакого проступка, того пусть освободят. Накажи своим наместникам также, чтобы они не были неумеренны в телесных наказаниях и не выходили при наложении их за пределы того, что законно и допустимо. Мне привелось слышать, что и по одному только подозрению, и за действительно совершенный проступок они подвергают человека 300 или 200 либо более или менее ударам. Ведь это незаконно и недопустимо. Спина правоверного заповедна, за исключением тех случаев, когда нарушено право, когда налицо безнравственный поступок, клевета или пьянство, когда на человека наложено телесное наказание (тазир) судьей за проступок, не влекущий за собой хадда, но ни в одном из поименованных случаев не полагается подвергать провинившегося дополнительным ударам, как это, по дошедшим до меня сведениям, делают твои наместники. Подлинно, посланник Аллаха запретил подвергать ударам тех, кто выполняет мусульманские молитвенные обряды.
Рассказывал нам один из наших шейхов со слов Хауды б. Ата, со слов Анаса, что Абу Бакр сказал: «Посланник Аллаха запретил подвергать ударам тех, кто соблюдает молитвенные обряды». По моему мнению, а Аллаху это ведомо лучше, смысл этого хадиса таков, что посланник Аллаха запретил подвергать их ударам, если они не присуждены к хадду, влекущему за собою для них наказание плетьми. А то, что по дошедшим до меня сведениям в этом отношении делают твои наместники, ни в какой мере не связано ни с судебным решением, ни с проступком, влекущим за собой предписанные [Аллахом] наказания (хадд), [а вне этого] такие наказания не могут налагаться на преступника, совершил ли он малый или большой проступок.
Если кто-нибудь из заключенных совершил что-либо такое, за что он подлежит кровавой мести (кисас)[11], хадду или тазиру, то его следует этому подвергнуть. Равным образом, если кто-нибудь нанес другому такую рану, за которую возможно возмездие путем нанесения обидчику такой же раны, то, если факт будет установлен свидетельскими показаниями, характер нанесенной им раны точно устанавливается и ему отмщается тем же, разве что пострадавший его простит. Если же рана такова, что виновнику нельзя отмстить нанесением таковой же, то на него налагается пеня, он подвергается наказанию и длительному заключению в тюрьме, пока не принесет раскаяния, после чего его освободят. Равным образом, если кто-нибудь совершит такую кражу, за которую полагается отрубить [руку], ее отрубают.
Воистину, награда [в загробной жизни] за наложение хадда в подлежащих случаях велика, и велика от этого польза для обитателей земли!
Рассказывал мне ал-Хасан б. Умара со слов Джарира б. Йазида, что он слыхал, как Абу Зура б. Амр б. Джарир рассказывал, что он слыхал, как Абу Хурайра говорил: «Посланник Аллаха сказал, что применение хадда на земле для обитателей земли лучше, чем утренний дождь в течение тридцати дней».
Имам не имеет права быть пристрастным к кому бы то ни было в применении хадда и не может освобождать от хадда по чьему-либо предстательству. В этом вопросе он должен бояться осуждения осуждающего. Другое дело, если в отношении необходимости применить хадд существуют какие-либо сомнения. В таком случае имам устраняет хадд на основании тех преданий, которые дошли до нас от сподвижников посланника Аллаха и их последователей, которые говорили: «Насколько это возможно, устраняйте предписанные законом наказания (хадд) при наличии каких-либо сомнительных обстоятельств, ибо ошибка в помиловании лучше, чем ошибка в наказании».
Нельзя применять хадд к тому, кто его не заслужил, как нельзя отменять хадд в отношении того, кто его заслужил, если только не имеется сомнение в этом. И нельзя мусульманину ходатайствовать пред имамом о сложении хадда, если он заслужен и это доказано показаниями свидетелей. Если же дело еще не доведено до имама, то большинство законоведов допускают ходатайство, но относительно того, что после доведения дела до имама следует воздержаться от ходатайства о сложении хадда. Насколько нам известно, по этому вопросу нет разногласия среди законоведов. Но Аллаху сие ведомо лучше.
Рассказывал нам Хишам б. Урва со слов ал-Фурафисы ал-Ханафи: «Вели вора мимо аз-Зубайра, и он ходатайствовал о его освобождении. Ему сказали: «Неужели же ты ходатайствуешь о сложении хадда?» Он ответил: «Да, раз его еще не привели к имаму; вот если его приведут к имаму, то не простит Аллах последнему, если он простит виновного». Рассказывал мне также Хишам б. Сад со слов Абу Хазима, что Али ходатайствовал за вора. Ему сказали: «Неужели ты ходатайствуешь за вора?» Он ответил: «Да, раз его еще не довели до имама; вот если его приведут к имаму, то Аллах не простит последнему, если он простит вора». А ал-Амаш рассказывал нам со слов Ибрахима: «Устраняйте предписанные законом наказания (хадд) от рабов божьих до пределов возможности».
Я видел немало наших законоведов, которые самым решительным образом не одобряли ходатайства о сложении хадда и остерегались возбуждать таковые, ссылаясь при этом на слова Ибн Умара: «Если кто-либо своим ходатайством помешает применению какого-либо из предписанных Аллахом наказаний (хадд), то он тем самым окажется препятствующим Аллаху [действовать по своему усмотрению] в отношении тех, кого он сотворил». Рассказывал мне Мухаммад б. Исхак со слов Мухаммада б. Талхи, со слов его отца, со слов Аиши дочери Масуда, которая рассказывала со слов своего отца: «Какая-то женщина из племени курайш украла одеяло (катифа)[12] из дома посланника Аллаха, и люди стали говорить о том, что посланник Аллаха собирается отрубить ей руку. Люди ужаснулись этому, и мы пришли к пророку, чтобы переговорить с ним об этом, и сказали: «Мы выкупим ее за 40 унций»[13]. Он ответил: «Очиститься [от греха] будет для нее лучше». Уловив кротость в словах пророка, мы пошли к Усаме и сказали ему: «Поговори ты с посланником Аллаха». Тот поговорил с ним, и тогда посланник Аллаха встал и обратился к нам со следующими словами: «Что это за повторное обращение ваше ко мне по поводу одного из установленных Аллахом наказаний, которое должно поразить одну из рабынь Аллаха? Клянусь тем, в чьих руках находится моя душа, если бы Фатима, дочь Мухаммада, содеяла нечто такое, что содеяла эта женщина, то Мухаммад, безусловно, отрубил бы ей руку». Затем пророк прибавил: «О, Усама, не ходатайствуй о сложении установленного Аллахом наказания (хадд)».
Рассказывал нам Мансур со слов Ибрахима, что Умар б. ал-Хаттаб сказал: «Лучше мне отменять хадд в сомнительных случаях, чем налагать его в сомнительных случаях». А Йазид б. Зийад рассказывал мне со слов аз-Зухри, со слов Урвы, что Аиша говорила: «Устраняйте от мусульман установленные Аллахом наказания по мере возможности. Подлинно, лучше имаму ошибиться в помиловании, чем ошибиться в наложении наказания». Рассказывал нам ал-Хасан б. Абд ал-Малик б. Майсара со слов ан-Наззала б. Сабры: «В то время, когда мы вместе с Умаром находились в Мина[14], вдруг появилась дородная плачущая женщина верхом на осле, а люди так теснились вокруг нее, что чуть насмерть не задавили ее, и кричали ей: «Ты совершила прелюбодеяние! Ты совершила прелюбодеяние!» Когда она подъехала к Умару, тот спросил ее: «Как это с тобой случилось? Ведь нередко женщина подвергается насилию». Она ответила: «Была я женщина малосообразительная[15]; сподобил меня Аллах совершению ночных молитв, и вот однажды ночью я помолилась и заснула, и проснулась только от того, что на мне оказался мужчина. Посмотрела я на него, лежа под ним, но не осознала, что это за творение аллахово». Тогда Умар сказал: «Если бы эта женщина была убита, то, боюсь, огонь пожрал бы оба Ахшаба»[16]. Затем Умар написал поставленным в различных городах эмирам, чтобы ни один человек не подвергся убиению без его ведома».
Мугира рассказывал нам со слов Ата, который говорил, что Мухаммад б. Умар рассказывал ему, что Умар б. Абд ал-Азиз сказал: «Имам является попечителем того, кто сражался против веры, хотя бы имам и казнил его отца или брата»[17].
Если на заключение имама будет представлен человек, который умышленно убил мужчину или женщину, причем сам факт будет общеизвестен и несомненен, а против этого человека будут представлены соответствующие доказательства, то имам должен войти в рассмотрение [достоверности] этих доказательств. Если будет установлена безупречность репутации свидетелей или хотя бы одного из них, то имам отдает этого человека во власть ближайшего родственника[18] убитого, который может по желанию убить его или простить. Так же имам поступает в тех случаях, когда убийца добровольно признается в совершенном им убийстве[19], хотя бы против него и не было представлено [требуемого законом] доказательства.
Если же будет донесено о человеке, который при помощи железного оружия умышленно перерезал сустав руки другому человеку или одного из пальцев его правой или левой руки, или же перерезал сустав его ноги или пальцев ноги, или же один или два сустава какого-либо пальца, то во всех этих случаях применяется возмездие тем же. Возмездие тем же применяется также тогда, когда человек отрежет другому ухо целиком или частично, а также в отношении зубов, если они все или частично будут им сломаны или выбиты. Впрочем, в отношении зубов полагается возмездие тем же, если человек сломает другому зуб целиком, если же зуб не сломан целиком, а остается еще часть зуба, то за это взимается пеня (арш)[20].
Если же человек отсечет другому руку в локтевом суставе или голень в коленном суставе, то за это полагается возмездие тем же. Если он преднамеренным ударом лишит человека глаза, то полагается возмездие тем же. Возмездие тем же полагается и в случае нанесения ран по всему телу, если только к этому имеется возможность, а в противном случае взимается пеня (арш). Если же кто-нибудь ударом раздробит другому какую-либо кость, как, например, берцовую или лучевую кость, бедро или одно из ребер, то возмездие тем же недопустимо и [за причиненное увечье] взимается пеня (арш). Нет за причинение этих увечий и предписанного Кораном наказания (хадд) в качестве возмещения обидчику, ибо [при увечьях] возмездие тем же допускается лишь при отсечении [той или иной части тела] в суставе.
Не допускается возмездие тем же в случае каких-либо увечий в области головы, за исключением нанесения зияющей раны. Если человек умышленно нанесет другому такой удар [по голове], что обнажит кость, то за это полагается возмездие тем же, но при всяких других увечьях [в области головы], более легких или более тяжелых, чем нанесение зияющей раны, возмездие тем же не допускается. Если эти увечья причинены умышленно, за них взимается пеня.
Всякий, кто умышленно нанесет другому рану, от которой он умрет или будет в результате ранения прикован к постели до самой смерти, подлежит кровомщению и должен быть в соответствии с этим предан смерти. Если же не было умысла и человек убил другого случайно, и это было доказано [показаниями свидетелей], безупречная репутация которых, всех или хотя бы двух из них, будет установлена путем расспросов, то сродники убийцы со стороны отца обязаны уплатить пеню (дийа) за убитого в течение трех лет, уплачивая ежегодно по одной трети. Однако ни в случае мировой [между убийцей и сродниками убитого], ни в случае наличия умысла, ни в случае признания в таковом со стороны убийцы его сродники не обязаны платить пеню (дийа) за убитого.
Согласно тому, что сообщается со ссылкой на посланника Аллаха и на имамов из числа его сподвижников, пеня за убийство (дийа) должна составлять 100 верблюдов или 1000 динаров[21], или 10 000 дирхамов, или 2000 овец, или 200 одеяний[22], или, наконец, 200 голов крупного рогатого скота.
Рассказывал нам Мухаммад б. Исхак со слов Ата, что посланник Аллаха обязывал людей уплачивать пеню за убийство из своего имущества: владельцев верблюдов он обязывал отдавать 100 верблюдов, владельцев овец – 2000 овец, владельцев крупного рогатого скота – 200 голов, а владельцев одежд – 200 одеяний, а Ибн Аби Лайла рассказывал нам со слов аш-Шаби, со слов Убайды ас-Салмани, что в качестве пени за убийство Умар б. ал-Хаттаб обязывал людей, владевших золотом, вносить 1000 динаров, владевших серебром[23] – 10 000 дирхамов, владельцев верблюдов – 100 верблюдов, владельцев крупного рогатого скота – 200 голов, владельцев овец – 2000 овец, владеющих одеждами – 200 одеяний. Рассказывал нам Ашас со слов ал-Хасана, что это именно Умар и Усман пересчитали пеню за убийство на деньги и предоставили тому, кто ее должен платить, право по желанию вносить ее верблюдами или же соответствующим денежным эквивалентом.
Вот так учат те наши ученые в Ираке, которых я еще застал, а ученые мединской школы исчисляют стоимость пени за убийство серебром в 12 000 [дирхамов].
Сподвижники Мухаммада – да благословит и приветствует Аллах его и да помилует его сподвижников! – расходятся во мнениях относительно возраста верблюдов, [отдаваемых в качестве] пени за неумышленное убийство. Абдаллах б. Масуд сообщает, что посланник Аллаха сказал: «Пеня (дийа) за неумышленное убийство взимается верблюдами пяти возрастных групп – из каждой группы по одной пятой от [общего числа верблюдов]». Об этом же мне рассказывал и ал-Хаджжадж со слов Зайда б. Джубайра, со слов Хишфа б. Малика, со слов Абдаллаха, говоря, что пророк сказал: «Пеня за неумышленное убийство взимается [верблюдами пяти возрастных групп] – по одной пятой от [общего числа из каждой группы]». А Мансур со слов Ибрахима и Абу Ханифа, со слов Хаммада, со слов Ибрахима же рассказывали мне, что Абдаллах говорил: «Пеня за неумышленное убийство взимается пятыми долями от [общего числа идущих в уплату пени верблюдов из следующих пяти возрастных групп]: 20 верблюдиц «хикка», 20 верблюдиц «джазаа», 20 верблюдиц «бинт лабун», 20 верблюдов «ибн лабун» и 20 верблюдиц «бинт махад»[24]. То же самое говорил в отношении пени за неумышленное убийство и Умар б. ая-Хаттаб.
Рассказывал мне Абу Ханифа со слов Хаммада, со слов Ибрахима, что Абдаллах говорил: «Пеня за неумышленное убийство взимается пятыми долями от [общего числа идущих в уплату верблюдов из пяти возрастных групп]», но Али б. Аби Талиб говорил: «Пеня за неумышленное убийство взимается четвертыми долями от [общего количества идущих в уплату пени верблюдов из следующих четырех возрастных групп]: 25 верблюдиц «хикка», 25 верблюдиц «джазаа», 25 верблюдиц «бинт лабун» и 25 верблюдиц «бинт махад», а Усман и Зайд б. Сабит оба говорили, что пеня за неумышленное убийство взимается 30 верблюдицами «джазаа», 30 верблюдицами «бинт лабун», 20 верблюдами «ибн лабун» и 20 верблюдицами «бинт махад». Об этом мне рассказывал Шуба со слов Катады, со слов Саида б. ал-Мусаййиба.
Что же касается пени за убийство, которое похоже на умышленное, то и тут мнения расходятся в вопросе о возрасте подлежащих отдаче в виде пени верблюдов. Умар б. ал-Хаттаб говорил: «При наличии сходства с умышленным убийством пеня должна состоять из 30 верблюдиц «джазаа», 30 верблюдиц «хикка» и 40 верблюдиц на шестом году жизни (санийа), все вперемежку обоего пола», а Али б. Аби Талиб говорил: «Пеню за убийство, похожее на умышленное, составляют 33 верблюдицы «хикка», 33 верблюдицы «джазаа» и 34 верблюдицы на шестом году жизни, все вперемежку обоего пола». Абдаллах б. Масуд при наличии сходства с умышленным убийством говорил о 25 верблюдицах «джазаа», о 25 верблюдицах «хикка», о 25 верблюдицах «бинт лабун» и о 25 верблюдицах «бинт махад» – по одной четверти от [общего количества из каждой возрастной группы]. Усман б. Аффан и Зайд б. Сабит говорили: «В этом случае [взимается] усугубленная пеня[25], а именно 40 верблюдиц «джазаа», 30 верблюдиц «хикка» и 30 верблюдиц «бинт лабун», а Абу Муса и ал-Мугира б. Шуба говорили, что [в этом случае пеня состоит из] 30 верблюдиц «хикка», 30 верблюдиц «джазаа» и 40 верблюдов в возрасте от шести до девяти лет, причем все вперемежку обоего пола.
Вот основные мнения сподвижников Пророка относительно возраста верблюдов, [отдаваемых в уплату] пени за убийство неумышленное, и я уповаю, [о, повелитель правоверных], что тебе, если на то будет соизволение Аллаха, будет нетрудно остановить свой выбор на одном из приведенных мнений.
Что касается неумышленного убийства, то таковое имеет место, когда человек метит в одну цель, а попадает в другую[26]. Ал-Мугира рассказывал мне со слов Ибрахима: «Неумышленное убийство имеет место в том случае, если человек попадает в какую-либо цель, хотя и не имел ее в виду. Вот это и есть неумышленное убийство, и [пеня за него] лежит на сродниках [убийцы]».
А что касается убийства, похожего на умышленное, то ал-Хаджжадж б. Арта рассказывал мне со слов Катады, со слов ал-Хасана б. Аби-л-Хасана, что посланник Аллаха сказал: «Если кто убит криком[27] или ударом палки, то налицо убийство, похожее на умышленное». А Абу Ханифа передал нам со слов Хаммада, со слов Ибрахима: «Убийство, похожее на умышленное, налицо при всяком умышленном покушении без употребления железного оружия. Всякий, кто погиб без того, чтобы против него было пущено в ход оружие, падает жертвой убийства, лишь похожего на умышленное, и за это на сродниках [убийцы] лежит уплата пени». Аш-Шайбани со слов аш-Шаби, ал-Хакама и Хаммада, со слов Ибрахима рассказывал мне: «Если удар нанесен камнем, плетью или палкой и повлек за собою смерть, то налицо убийство, похожее на умышленное, и взимается за него усугубленная пеня».
В случае нанесения в голову резаной раны, которая только кровоточит, полагается возмещение [с обидчика] по справедливому судебному приговору. В случае нанесения в голову резаной раны с поверхностным рассечением мяса, а таковая более тяжка, чем просто кровоточащая рана, за нее полагается более суровый приговор. В случае нанесения в голову резаной раны с глубоким рассечением мяса, а она более тяжка, чем предыдущая, за нее полагается еще более суровый приговор, а в случае нанесения в голову глубокой резаной раны, почти до самой кости, а такая рана еще более тяжка, чем предшествующая, за нее полагается еще более суровый приговор. А что касается раны, обнажившей черепную кость, то за нее полагается возмещение в пять верблюдов или в 500 дирхамов, причем возмещение (арш) меньшее, чем за такую рану, не возлагается на сродников. Всякое возмещение (арш), меньшее, чем за рану, обнажающую череп, уплачивается самим обидчиком из собственных средств, а все, что выше этого, лежит на его сродниках. За нанесение раны с раздроблением черепной кости полагается возмещение в размере 10 верблюдов или 1000 дирхамов, т.е. в размере 1/10 пени за убийство. За нанесение раны со смещением черепных костей полагается возмещение в размере 3/20 пени за убийство. За нанесение раны, дошедшей до мозга, полагается возмещение в размере 1/3 пени за убийство, а если в связи с ней последует потеря рассудка, то за нее уплачивается полностью вся пеня, полагающаяся за убийство. Если же с такою раною и не связана потеря рассудка, но связана потеря волос[28], то за нее тоже полностью уплачивается вся пеня (дийа), полагающаяся за убийство, которая таким образом поглощает и возмещение (арш) за нее. Ни в одном из приведенных случаев не полагается возмездия тем же, даже если рана была нанесена умышленно, кроме раны, обнажающей череп. Если такая рана нанесена умышленно, за нее полагается возмездие тем же, а ведь во всех остальных случаях, кроме раны, обнажающей череп, невозможно осуществить возмездие тем же.
Рассказывал мне ал-Хаджжадж со слов Ата, что Умар б. ал-Хаттаб говорил: «Мы не допускаем кровомщения за повреждение костей», а Мугира рассказывал мне со слов Ибрахима: «Нет кровомщения за нанесение раны, обнажившей мозг, сместившей черепные кости или поразившей мозг. Если такая рана нанесена умышленно, за нее взимается пеня с имущества виновного». Нечто подобное дошло до нас и от Али.
За отсечение кисти руки полагается возмещение в размере половины пени, полагающейся за убийство, за отсечение [всех] пальцев – тоже половина пени, полагающейся за убийство, а за отсечение каждого отдельного пальца – 1/10 пени, полагающейся за убийство. За отсечение каждого из суставов пальца полагается треть той пени, что полагается за отсечение пальца, если же это касается большого пальца, имеющего только два сустава, то за отсечение каждого из них полагается 1/2 той пени, что полагается за весь палец. Те же нормы имеют силу и для ступней, и для пальцев ноги.
За повреждение обоих глаз полагается полная пеня, как за убийство, а за повреждение каждого отдельного глаза – половина этой пени. За веки обоих глаз полагается полная пеня, а за каждое отдельное веко – 1/4 пени, за обе брови, если они повреждены так, что больше не растут, полагается полная пеня, а за каждую отдельную из них – 1/2 пени.
За каждое [отсеченное] полностью ухо полагается половина полной пени, а если отсечена только часть уха, то пропорционально, исходя из этого расчета. В случае потери слуха уплачивается полная пеня. За отсечение носа полагается полная пеня. Полная же пеня уплачивается и за отсечение мягкой части носа, даже если не затронут хрящ, и при потере обоняния настолько, что пострадавший лишен возможности воспринимать запахи.
За обе губы причитается полная пеня, за каждую отдельную губу – 1/2 пени. За отсечение языка, если это связано с полной потерей речи, уплачивается полная пеня, а если отсечена только часть языка, то пропорционально, исходя из этого расчета.
За отсечение головки члена полагается возмездие тем же, если oнo произведено умышленно, а если случайно, то уплачивается полная пеня. За отсечение обоих яичек уплачивается полная пеня. Если сначала отсечен член, а затем оба яичка, то за все это уплачивается двойная пеня, если же сначала были отсечены оба яичка, а затем член, то за оба яичка уплачивается ординарная полная пеня, а за член – возмещение по приговору судьи. Если человек сразу отсечет и то, и другое, то уплачивает за них двойную пеню.
За груди мужчины уплачивается возмещение по приговору судьи, за груди женщины – полная пеня, полагающаяся за убийство женщины, за оба соска ее или за один сосок – половина пени.
За отсечение руки в локтевом суставе уплачивается половина пени, а за то, что отсечено выше этого, по мнению Абу Ханифы, уплачивается возмещение по приговору судьи. Я же, Абу Йусуф, утверждаю, что [и за это] уплачивается половина пени, таково также мнение Ибн Аби Лайлы.
За выбитый зуб полагается 1/20 пени, причем все зубы равноценны. Если отбита лишь часть зуба, то за это полагается пропорциональное возмещение из того же расчета. Если в результате удара зуб почернеет, покраснеет или позеленеет, то пеня за него полагается такая же, [как за выбитый зуб]. Если же зуб [в результате удара] только пожелтеет, то за него полагается возмещение по приговору судьи.
За то, что сломают локтевую часть руки, уплачивают возмещение по приговору судьи. Таким же образом поступают за предплечье, голень, бедро, ключицу или одно из ребер – за каждое из этих увечий уплачивается возмещение по приговору судьи в соответствии с его значимостью.
За повреждение спинного хребта, если в результате этого пострадавший становится горбатым или теряет способность к половым сношениям, уплачивается полная пеня.
За бороду, выдранную так, что она больше не растет, уплачивается полная пеня, за нанесение глубокой раны с поражением внутренних органов – 1/3 полной пени, а если рана очень глубока – 2/3 полной пени.
За отсечение отсохшей руки, хромой ноги, за то, что выбьют слепой глаз или почерневший зуб, за отсечение языка немого, члена евнуха или страдающего половым бессилием уплачивается возмещение по приговору судьи в соответствии с его значимостью. За отсечение обеих ягодиц уплачивается полная пеня.
За зуб, выбитый у ребенка, из еще не сменившихся молочных зубов, уплачивается возмещение по приговору судьи, хотя Абу Ханифа утверждает, что за него ничего не уплачивается, ибо он вновь вырастет в прежнем виде. За лишний палец и за лишний зуб уплачивается возмещение по приговору судьи.
За разрыв промежности у женщины, не лишающий ее возможности удерживать мочу и извержения, уплачивается 1/3 полной пени, ибо это увечье приравнивается к нанесению глубокой раны с поражением внутренних органов. Если же в результате этого увечья ни то, ни другое выделение либо одно из них не удерживается женщиной, то за это увечье полагается полная пеня.
За всякое увечье, за которое свободному человеку возмещается полная пеня, рабу выплачивается в полном размере. За всякое увечье, за которое свободному человеку возмещается половина полной пени, рабу выплачивается в половинном размере. В таком же соотношении уплачивается пострадавшему [рабу] и возмещение за нанесенные ему раны.
При увечьях, умышленно наносимых мужчинами женщинам и наоборот, возмездие тем же не допускается, за исключением случаев со смертельным исходом. Если мужчина убьет женщину, его за это убивают. Если женщина убьет мужчину, ее за это убивают, но во всех других случаях увечья, помимо убийства, между мужчинами и женщинами не может быть вопроса о возмездии тем же, а уплачивается возмещение (арш). Таким образом, если мужчина отрубит женщине руку или ногу, или один из пальцев или нанесет ей глубокую рану в голову до кости, притом все это умышленно, или, наоборот, если женщина поступит с ним также, то между ними не может быть вопроса о возмездии тем же. За все это уплачивается возмещение (арш), за исключением убийства, ибо в последнем случае вступает в силу кровомщение (кисас)[29].
Возмещение, уплачиваемое женщинам за нанесенные им раны, равно половине того возмещения, которое уплачивается мужчинам за нанесение им раны, ибо и уплачиваемая за убийство женщины пеня составляет половину той пени, что уплачивается за убийство мужчины. Если, например, мужчина отрубит женщине руку, то он обязан уплатить половину той пени, которая полагается за убийство, а полная пеня за убийство женщины равна 5000 [дирхамов], так что мужчина в данном случае обязан уплатить ей 2500 дирхамов или отдать 25 верблюдов.
Ибн Аби Лайла рассказывал нам со слов ащ-Шаби, что Али, бывало, говорил: «Причитающаяся за неумышленное причинение женщине увечья пеня равна половине той пени, что причитается за увечье, причиненное мужчине, будь то увечье легкое или тяжелое».
При увечьях, причиняемых друг другу свободными людьми, с одной стороны, и рабами – с другой, тоже нет места кровомщению, за исключением случаев со смертельным исходом. Если свободный человек покусится на жизнь раба и умышленно убьет его железным оружием или, наоборот, раб покусится на жизнь свободного человека и умышленно убьет его, то в отношениях между ними вступает в силу кровомщение. Если это убийство не будет умышленным или если один из них вырвет другому оба глаза, или один из них отрежет ему оба уха или одно из них, это безразлично, то за все это должно уплачиваться возмещение (арш) пострадавшему. При этом принимается во внимание, в какой мере обесценен раб, и господину раба с виновного причитается соответствующее возмещение. Если же свободный человек неумышленно убьет раба, то он обязан уплатить господину последнего его стоимость, сколь бы высока она ни была. По мнению Абу Ханифы, уплачиваемая виновным стоимость [раба] не может доходить до размеров полной пени, уплачиваемой за убийство свободного человека.
Рассказывал нам Саид со слов Катады, что Саид б. ал-Мусаййиб и ал-Хасан говорили относительно свободного человека, который неумышленно убил раба: «Он обязан уплатить [господину убитого раба] столько, сколько последний стоил в день убийства, как бы ни была высока его стоимость».
Если какой-либо человек неумышленно нанесет другому две раны в одно и то же место или в два различных места, и тот от одной раны излечится, а от другой умрет, то сродники нанесшего эти раны обязаны уплатить полную пеню за убийство, как это мы выше разъяснили. За рану, от которой убитый успел исцелиться, никакого возмещения (арш) не уплачивается. Если же этот человек нанес эти раны умышленно, то вступает в силу кровомщение за убийство, но за ту рану, от которой убитый успел исцелиться, никакого добавочного возмещения (арш) не уплачивается. А Абу Ханифа говорил: «Если зажившая рана была на таком месте, что возможно возмездие тем же, то вопрос должен быть представлен на решение имама. Если имам захочет, он применит возмездие тем же и за несмертельную рану, и за убийство или же прикажет осуществить кровомщение только за убийство, оставив без внимания несмертельную рану».
Если одна из таких двух ран нанесена случайно, а другая умышленно, и раненый умрет от обеих ран, то сродники виновного должны уплатить половину полной пени, а сам виновный должен уплатить другую половину из своих средств. Если же раненый умрет от случайно нанесенной раны, исцелившись от раны, нанесенной умышленно, то сродники виновного должны уплатить полную пеню за случайно нанесенную рану, а за рану, нанесенную умышленно, виновному отмщается тем же. Если же, наоборот, раненый умрет именно от умышленно нанесенной раны, исцелившись от раны, нанесенной случайно, то в отношении виновного осуществляется кровомщение за убийство, а его сродники должны уплатить возмещение (арш) за рану, нанесенную случайно. Если, наконец, раненый умрет от случайно нанесенной раны, исцелившись от раны, нанесенной умышленно, причем последняя рана будет таковой, что отмщение тем же не представляется возможным, то в таком случае только сродники виновного обязаны уплатить ординарную полную пеню, а уплата возмещения (арш) за умышленно нанесенную рану не требуется. Также поступают в случае нанесения двух ран: одной случайной, а другой умышленной, если раненый от одной из них умрет, исцелившись от другой.
Если какой-нибудь человек умышленно отрубит другому руку железным оружием, но рана заживет, а имам велит пострадавшему отмстить обидчику тем же, а тот это исполнит, и обидчик в результате этого умрет, то, по мнению Абу Ханифы, сродники отмстившего обязаны уплатить пеню за павшего жертвой отмщения. Нечто подобное утверждал и Ибн Аби Лайла. Я же, Абу Йусуф, утверждаю, что на отмстившего за себя не падает никакой вины, как явствует из дошедших до нас по этому вопросу преданий, ибо он искал своего законного права, искал своего права с обидчика, который [затем] умер, причем не преступил закона по отношению к обидчику, так что последний пал жертвой [осуществления] постановлений [Священной] книги и сунны [Пророка]. А вот если пострадавший отмстил обидчику тем же без разрешения имама и без согласия обидчика, и этот последний в результате этого умрет, то за него должна быть уплачена полная пеня из средств того, кто отмстил ему за себя. Абу Ханифа делал оговорку: «Это только в том случае, если рана на таком месте, что возможно возмездие тем же».
По поводу такого случая, когда убит человек, у которого из родных только два сына: один взрослый, а другой малолетний, а других наследников нет, [наш] авторитетный законовед Абу Ханифа говорил: «Я считаю приемлемым доказательство, представленное одним только взрослым сыном, «и присуждаю ему право кровомщения, не дожидаясь, пока подрастет малолетний». Причем Абу Ханифа прибавляет еще: «Как ты полагаешь, если бы этот малолетний, выросши, оказался умалишенным, неужели я стал бы задерживать [осуществление кровавой мести] этим старшим сыном?» А Ибн Аби Лайла говорил: «Я не считаю приемлемым представление доказательств, пока не подрастет малолетний, и рассматриваю последнего как находящегося как бы в отсутствии. До возвращения находящегося в отсутствии [родственника убитого] убийца не может быть убит». Абу Ханифа на это возражал: «Нельзя ставить на одну доску находящегося в отсутствии с малолетним, ибо вали[30] имеет право распорядиться за малолетнего, но не может распоряжаться за находящегося в отсутствии взрослого иначе, как по доверенности». Дело в том, что Ибн Аби Лайла допускал кровомщение по доверенности[31] за умышленное убийство, тогда как наш [авторитетный] законовед Абу Ханифа в вопросе о кровомщении за умышленное убийство не допускал действия по доверенности, и это, по моему мнению, лучше. В оправдание точки зрения Абу Ханифы я должен сказать, что ведь убил же ал-Хасан б. Али Ибн Мулджама, хотя у Али в то время был еще и малолетний сын.
Если кто-нибудь из торговцев, что живут[32] на базарах, в пригородах и в городских кварталах, прикажет одному из своих работников полить водой дорогу перед жилищами мусульман и кто-нибудь, [поскользнувшись], убьется насмерть, то ответственность падает на того, кто дал этот приказ, а если этот торговец приказал наемнику [полить водой дорогу], а тот на дороге совершил омовение, то ответственность [за этот несчастный случай] падает на совершившего омовение, ибо из омовения извлекает пользу совершивший его, а из поливки дороги пользу извлекает отдавший соответственное распоряжение.
Если кто-нибудь наймет работника [для рытья колодца], а тот выроет ему колодец на дороге [общего пользования] мусульман, не имея на это распоряжения правителя, и какой-нибудь человек, упав в колодец, разобьется насмерть, то, по аналогии, ответственность за это должна бы пасть на работника, но в данном случае мы отказываемся от аналогии, ибо, если колодец вырыт много раньше, работники никому не будут известны, и потому в данном случае ответственность падает на того, кто нанял работника. Если же кто упадет в этот колодец, споткнувшись о камень[33], то ответственность падает на положившего там этот камень, ибо он как бы толкнул того своими руками, но если неизвестно, кто положил там этот камень, ответственность падает на владельца колодца. Если же человека в этот колодец столкнуло перегруженное поклажей вьючное животное[34], то ни владелец этого животного, ни владелец колодца за это не отвечают. Если при этом вьючном животном имеется погонщик, вожак или верховой, то на него и ложится ответственность. Наконец, если обрушившаяся стена столкнет человека в этот колодец, и он там погибнет, то если владелец стены был предупрежден о необходимости ее сломать, но не сделал этого, он за это и отвечает, как отвечает и за смерть всякого, кто будет задавлен этой стеной. Если владельцу стены не было сделано такого предупреждения, то он не отвечает ни за один из этих несчастных случаев, а ответственность за того, кого рухнувшая стена столкнула в этот колодец, ложится на владельца последнего.
Если человек поскользнется из-за того, что кто-нибудь пролил на дороге воду или на ней остались остатки воды от совершенного кем-нибудь омовения, или из-за того, что кто-нибудь побрызгал дорогу водою, и упадет в колодец, а также если кто-нибудь, поскользнувшись в связи с этим, убьется насмерть, еще не упав в колодец, то отвечает за это проливший воду. Если оказавшаяся на дороге вода дождевая и человек, поскользнувшись, упадет в колодец и убьется насмерть, то отвечает за это владелец колодца.
Если человек, поскользнувшись или запутавшись в своей одежде, упадет со своей крыши в упомянутый колодец, ответственность падает на владельца колодца. Также на него падает ответственность, если идущий по дороге запутается в своей одежде и упадет в колодец, а если этот упавший упадет на другого человека и насмерть задавит его, то на владельце колодца лежит ответственность за смерть обоих этих людей.
Если человек упадет в колодец, но останется невредим и, желая выбраться из него, зацепившись за стенку его, вскарабкается на некоторую высоту, а затем сорвется и разобьется насмерть, то на владельце колодца не лежит никакой ответственности, ибо его не было там, чтобы удержать его от этого. Сам посуди, ведь если бы упавший в колодец (и оставшийся невредимым) разбился насмерть, расхаживая по дну колодца[35], разве может пасть ответственность за это на владельца колодца? Предположим, что на дне колодца лежит обломок скалы и упавший в колодец (и оставшийся при этом невредимым), расхаживая по дну колодца, насмерть разобьется об этот обломок скалы, то, если обломок скалы находится на своем исконном месте, владелец колодца за это, конечно, не отвечает. Вот если владелец колодца раньше успел сдвинуть этот обломок скалы с его первоначального места и передвинул его на какое-нибудь другое место (в колодце же), то он, конечно, отвечает за смерть этого человека. Владелец колодца отвечает и в том случае, если упавший в колодец человек умрет с горя.
Если к имаму приведут кого-нибудь, обвиняемого в прелюбодеянии, и четыре свидетеля, свободных мусульманина, дадут показания против него в совершении им прелюбодеяния и убедительно докажут совершение этого безнравственного поступка, то об этих свидетелях надлежит навести справки. Если их безупречная репутация будет установлена и уличенные – не малолетние, то каждый из них, мужчина или женщина, наказывается ста ударами плетью.
Мужчина подвергается наказанию в штанах[36], стоя, причем удары плетью распределяются по всем частям тела, за исключением лица и половых органов. Некоторые говорят, что и за исключением головы, но большинство законоведов говорит, что удары наносятся и в голову. Самое правильное, что нам пришлось слышать по этому вопросу, это то, что удары должны наноситься и в голову в соответствии с тем, что по этому поводу нам передавали об Али б. Аби Талибе. Рассказывал нам Ибн Аби Лайла со слов Ади б. Сабита, со слов ал-Мухаджира б. Умайры, что привели к Али человека, подлежавшего наказанию по предписанию Корана (хадд), и Али сказал: «Бей его и удели каждой части тела причитающуюся ей долю, но остерегайся бить по лицу и по половым органам». Женщина же подвергается наказанию сидя, причем ее закутывают в ее одежды так, чтобы не были видны не подлежащие обнажению части тела.
Обоим (и мужчине, и женщине) удары наносятся средней силы, не слишком длительные[37] и не слишком легкие. Так мне рассказывал Ашас со слов своего отца, который говорил: «Я присутствовал, когда Абу Барза подвергал хадду женщину, причем около него находилась небольшая кучка людей[38]. Он сказал: «Наноси ей удары средней силы, без оттяжки и не слишком легкие, и пусть она будет одета в свою одежду, когда ты будешь наносить ей удары».
Плеть, которою наносятся удары, должна быть средней жесткости, не слишком жесткой и не слишком мягкой, ибо Мухаммад б. Аджлан рассказывал нам со слов Зайда б. Аслама, что к Пророку привели человека, заслужившего наказание хадд, и принесли ему плеть крепкую и жесткую, но он сказал: «Мягче этой». Ему принесли расплетшуюся, но он сказал: «Крепче этой». Тогда принесли Пророку плеть высохшую, и он сказал: «Вот эта годится». А Асим рассказывал нам со слов Абу Усмана, что к Умару привели человека для того, чтобы он подверг его хадду, и он велел принести плеть. Ему принесли плеть, но она оказалась мягкой, и он сказал: «Пожестче этой». Тогда ему принесли плеть средней жесткости, и он сказал (человеку, который должен был привести в исполнение наказание): «Бей так, чтобы не были видны твои подмышки, и удели каждой части тела то, что ей причитается».
Если свидетели дадут показание о совершении прелюбодеяния мужчиной или женщиной, находящимися в состоянии ихсана[39], и убедительно расскажут о совершении этого безнравственного поступка, то имам приказывает побить их камнями до смерти. Рассказывал нам Мугира со слов аш-Шаби, что евреи спросили Пророка: «Кто наказывается побиванием камнями?» Пророк ответил: «Если четыре свидетеля покажут, что видели, как человек совершал прелюбодеяние наподобие иглы для сурмления век, проникающей в коробку с сурьмой, то побивание камнями обязательно».
Полагается, чтобы первыми бросали камни свидетели, затем имам, а затем уже остальные люди. Во время казни мужчину не зарывают в землю, тогда как женщину зарывают в землю до пупка. Так, Йахйа б. Саид рассказывал нам со слов Муджалида, со слов Амира, что Али подверг побиванию камнями женщину, причем она была зарыта в землю до пупка. Амир говорил: «Я сам был свидетелем этого». Равным образом нам передавали, что, когда к Пророку пришла женщина из рода гамид и призналась ему в совершении прелюбодеяния, он велел зарыть ее по грудь, затем велел людям побивать ее камнями, после чего распорядился совершить над нею молитву, а затем похоронить.
Если кто-нибудь явится к имаму и признается ему в совершении прелюбодеяния, имам не должен принимать на веру его заявление, пока он не сделает его повторно. А если сделавший такое признание явится к имаму с признанием четыре раза, каждый раз заново повторяя его, то имам, все еще не принимая от него этого признания, наводит о нем справки, не одержим ли он, не сошел ли с ума и нет ли в его рассудке чего-либо, что вызвало бы осуждение или неприязнь. Если ничего этого не окажется, то к сделавшему признание применяется хадд, состоящий, если он мухсан[40], в побивании камнями[41]. В случае применения этой меры на основании одного только признания, первым бросает камень имам, а затем остальные люди. Если же виновный был девственником, имам приказывает наказать его 100 ударами плетью. Как нам передавали, посланник Аллаха так поступил с Маизом б. Маликом, когда тот явился к нему и признался ему в совершении прелюбодеяния.
Мухаммад б. Амр рассказывал нам со слов Абу Саламы, со слов Абу Хурайры: «Пришел Маиз б. Малик к Пророку и заявил: «Я совершил прелюбодеяние». Пророк отвернулся от него, пока тот не подошел к нему четыре раза (с тем же признанием), и лишь тогда велел побить его камнями. Когда первый камень поразил Маиза, он повернулся и быстро побежал. Ему повстречался человек, державший в руке верблюжью челюсть, которой он и нанес Маизу смертельный удар. Пророку сообщили, что Маиз бежал, когда его поразил первый камень, и Пророк сказал: «А почему вы не оставили его в покое?» Передавали нам также, что Пророк осведомлялся о состоянии умственных способностей Маиза б. Малика и спрашивал: «Не знаете ли вы о какой-либо ненормальности его рассудка? Не находите ли в его рассудке чего-нибудь плохого?» Ему ответили: «Мы знаем его только как человека, находящегося в здравом уме, и, насколько мы можем судить, как одного из наших добропорядочных людей».
Рубрики: