Светские и религиозные концепции миропорядка
Р. М. Мухаметов
Наиболее общая грань между светскими и религиозными концепциями миропорядка[1] пролегает по признаку того, из чего исходит та или иная концепция. Соответственно светские должны исходить из рациональных доводов, а религиозные — из откровения свыше или иррационального религиозного опыта, но при этом и те, и другие могут включать исходные положения друг друга.
Светские концепции миропорядка в основном строятся на основе ведущих «канонических»[2] парадигм — либеральной (с ее неолиберальной версией), марксистской (с ее неомаркистской версией) и реалистской (с ее неореалистской версией), которые мы и разберем подробно.
Среди религиозных же концепций мы рассмотрим христианскую (с вариациями в католичестве и православии) и исламскую (с вариациями в суннизме и шиизме) в их современном изложении. Столь ограниченный подход объясняется тем, что только в этих двух религиях рассмотрение проблем миропорядка получило развитие настолько, что стало можно говорить о формировании некоего оригинального подхода к проблемам строительства миропорядка, который может быть сопоставлен со светскими концепциями. Что касается третьей мировой религии, буддизма, то в ней общественно-политические проблемы не получили особого развития в силу характера ее вероучения. В этой связи, как отмечает известный российский буддолог Александр Агаджанян[3], данная религия сегодня является наиболее перспективной для восприятия в значительной степени той модели глобализации и основанного на ней миропорядка, который формируется основными акторами международной политики.
Ниже приводятся ключевые положения светских и религиозных концепций миропорядка, а также путей и специфики их построения, которые могут быть сгруппированы на основе разной интерпретации следующих вопросов: 1) главные акторы миропорядка; 2) их цели; 3) в чем состоит специфика (природа) отношений на мировой политической арене; 4) что представляют собой основные международные процессы; 5) какие основные средства достижения целей; 6) предполагаемый миропорядок; 7) исходные положения.
Ключевые положения либеральных концепций миропорядка выглядят следующим образом:
— Круг акторов составляют не только государства, но и международные правительственные и неправительственные организации, ТНК, общественные объединения, частные предприниматели и отдельные лица. Политика государства на мировой арене есть равнодействующая постоянной борьбы, согласования и компромисса интересов бюрократической иерархии и негосударственных акторов. Неолибералы, в свою очередь, еще более усиливают роль последних и, более того, делают его исходной основой для нового понимания безопасности и роста экономического благосостояния.
— Плюрализм акторов предполагает и плюрализм их целей. В то же время в этом многообразии все более явственно просматривается и единство — приоритет общечеловеческих ценностей, универсальных демократических принципов и рыночной экономики, на основе которых следует формировать миропорядок, отвечающий, по мнению либералов и неолибералов, общим интересам всего человечества.
— Создание и расширение полномочий международных организаций, совершенствование норм международного права, демократизация международных отношений, распространение на них универсальных моральных норм — делает вполне возможным равноправное участие в мировой политике не только великих держав, но и других государств, а также негосударственных акторов. Таким образом, для либералов и неолибералов анархичность международных отношений, хотя и накладывает некоторые ограничения, не является непреодолимой.
— Если представить международные процессы в обобщенном виде как доминирующую тенденцию, то следует говорить о возрастающей взаимозависимости и формировании единого мирового сообщества, сталкивающегося с общими проблемами и потому имеющего общие интересы. Неолиберализм же не только продолжает, но в отдельных аспектах и усиливает традицию рассмотрения внутригосударственных отношений как вторичных по сравнению с мировым социумом, с одной стороны, и отдельным индивидом — с другой.
— Мировое сообщество — демократические государства при поддержке и давлении международного общественного мнения, — руководствующееся вышеуказанными принципами, по мнению либералов, вполне способно улаживать возникающие в мире конфликты мирным путем, методами правового регулирования, увеличения числа и роли международных организаций, способствующих расширению взаимовыгодного сотрудничества и обмена. Неолибералы добавляют, что расширение и углубление международного сотрудничества, особенно в экономической области, позволяет каждому участнику получать выгоду от международных обменов, в связи с чем конфликты будут еще более переносится в экономическую плоскость и решаться без применения насилия. На практике же это приводит к «гуманитарному вмешательству» и другим силовым мерам со стороны «хороших акторов», направленных на преодоление тех или иных сложностей, создаваемых «плохими», то есть несущими угрозу «цивилизованному миру». В этой связи международную анархию предлагается преодолевать не путем создания всеобъемлющей системы коллективной безопасности, а путем объединения усилий демократических государств, которые должны всемерно распространять идеалы либерализма и демократии.
— Один из наиболее видных представителей либерального подхода Збигнев Бжезинский в этой связи пишет: «В конце концов в мировой политике непременно станет все больше несвойственна концентрация власти в руках одного государства… В течение нескольких ближайших десятилетий может быть создана реально функционирующая система глобального сотрудничества, построенная с учетом геополитической реальности, которая постепенно возьмет на себя роль международного «регента», способного нести груз ответственности за стабильность и мир во всем мире»[4].
— Общечеловеческие универсальные ценности, идеалы демократии и рыночной экономики. Для неолибералов еще и понимаемые чисто рационалистически соображения материального благосостояния и безопасности.
Для представителей реалистских концепций общими являются следующие ключевые положения:
— Главными участниками международных отношений являются суверенные государства, прежде всего мощные державы. Реалисты настаивают, что сильные государства делают то, что они могут и считают нужным, а слабые — то, что им позволяют сильные. И это морально, поскольку оправдано соображениями «реальной политики». Согласно же неореалистам, международная политика (при сохранении ведущей и определяющей роли государства) — это целостная система, функционирующая в соответствии с определенными законами.
— Основная цель государства — обеспечение собственной безопасности. В этой связи возникает неразрешимая так называемая «проблема безопасности», выражающаяся в том, что, чем больше безопасности добивается для себя одна из великих держав, тем меньше ее у других. Неореалисты, со своей стороны, дополняют, что именно структурными особенностями международной системы объясняются несовпадения целей и результатов внешнеполитической деятельности.
— Специфика состоит в том, что отношения акторов мировой политики имеют анархический характер. «Национальный интерес» — главная категория реалистской парадигмы. Поэтому основным принципом поведения государств на мировой арене является «помоги себе сам». Неореалисты, в целом соглашаясь с тезисом о неизменности анархического характера международных отношений, отмечают возможности влияния на него структуры международной системы, возникающей благодаря воле великих держав. Основой основ же мирового порядка для них остается мультиполярный «баланс сил».
— Главным международным процессом в анархической среде мировой политики является межгосударственный конфликт и крайняя форма его проявления — война. Реалисты признают, что конфликты не являются единственным видом международных процессов, однако подчеркивают вторичную роль сотрудничества по отношению к ним.
— Власть государства неотделима от его силы, выступающей одним из решающих средств обеспечения национальной безопасности на мировой арене. «В международной политике, — писал Моргентау[5], — военная сила как угроза или потенциал является важнейшим материальным фактором, обеспечивающим политическую мощь государства».
— До тех пор пока существуют государства, они будут оставаться главными участниками мировой политики. Неореалисты также считают, что поскольку главное свойство международной системы — ее анархичность — не меняется на протяжении тысячелетий, постольку нет оснований полагать, что она приобретет иной характер в будущем. И поэтому все проекты реформирования международной системы, основанные на идеалистических предпосылках, заранее обречены на провал.
— Представление о неизменности человеческой природы, объективные законы общественного развития, беспристрастный и строго реалистичный анализ действительности, отличный от абстрактных идеалов, трезвый рационалистический расчет, определяемый соображениями власти (в первую очередь, баланс сил или угроз).
В рамках марксистского подхода выделяются следующие ключевые положения:
— Главные акторы — мировая буржуазия и рабочий класс (пролетариат). Государства вторичны. В неомарксистком подходе на смену категориям «буржуазии» и «пролетариата» приходят более широкие конфликтные понятия «международных эксплуатируемых» и «правящих классов».
— Цели главных акторов кардинально противоположны. Мировая космополитическая буржуазия стремится к максимизации прибыли и накоплению капитала, а мировой пролетариат к свержению господствующего класса и тем самым к осуществлению своей всемирно-исторической миссии: к освобождению всех трудящихся от эксплуатации и установлению социализма и коммунизма на Земле. В неомарксизме цель современного государства рассматривается как защита рыночных ценностей. Что касается эксплуатируемых слоев, то их роль зачастую уже не так глобальна, смещаясь в сторону большей демократизации, корректировки, смягчения неолиберального курса и стремления вынудить капитал приспособиться к требованиям масс.
— Отношения на мировой арене, в сущности, ничем, кроме масштабов, не отличаются от внутриобщественных. В целом, они имеют «вторичный и третичный», «перенесенный» характер[6]. Неомарксисты, признавая первенство классовой борьбы, уточняют, что в борьбе угнетателей и подчиненных присутствует разделение на центр и периферию мировой капиталистической систем, которое стало одним из определяющих.
— Международные процессы представлены классовыми конфликтами, кризисами, войнами и социальными революциями. В то же время неомарксисты отмечают, что в современном мире наметился и еще один важный процесс — поиск новых путей развития.
— Средства достижения целей у акторов различны: у пролетариата — мировая социальная революция, у буржуазии — усиление эксплуатации. Неомаркисты же предлагают, прежде всего, разрыв с неолиберальной логикой, отказ государств подчинять ей свое развитие и формирование новой альтернативной нынешней модели развития. Эта стратегия предполагает создание «фронта антисистемных народных сил», «позиционной войны» и постоянной воспитательный работы среди обездоленных слоев населения по всему миру.
— Марксистский миропорядок, предполагает отмирание государства и установления в новом, свободном от капиталистической эксплуатации и угнетения, мировом обществе «простых норм нравственности и справедливости»[7].
— Исходные положения вытекают из общих методологических позиций марксизма, в числе которых определяющая роль способа производства и экономического базиса в развитии общественных отношений, а также классовая борьба как движущая сила исторического прогресса.
Эти три парадигмы и сегодня определяют развитие мира. Отличие в них состоит, прежде всего, в том, что либеральную и марксистскую относят к идеалистским концепциям, то есть они стремятся к некоему идеалу, а реалистская является чисто прагматической. Они также отличаются по функциям и задачам, что обусловлено тем, чьи интересы та или иная концепция отстаивает.
Но картина концепций миропорядка ими не ограничивается. Помимо существования массы других подходов, которые можно определить как светские, в последнее время наметилась определенная тенденция к возвращению религии и построенного на ней политического дискурса, в том числе концепций миропорядка, на широкую арену. Характерно, что еще в 1991 г. в Париже вышла работа Ж. Кеппеля «Всевышний берет реванш», в которой он анализирует «феномен исламского, иудаистского, католического и даже баптистского фундаментализма»[8].
Одну из основных ролей в этом сыграли социально-политические катаклизмы последних десятилетий. Как убедительно писал еще Питирим Сорокин[9], в условиях бедствий и потрясений усиливается тенденция обращения масс к сфере иррационального. Люди, обладающие твердой религиозной мотивацией, оказываются более стойкими к невзгодам и сложностям жизни. Вместе с тем, современные процессы глобализации, привели к беспрецедентному росту уровня политического мышления широких масс, сделав их восприимчивее к эмоциональному потенциалу национализма, социального радикализма и религиозного фундаментализма[10]. Все это не позволяет говорить о периферийности роли религии в современном мире.
Безусловно, религиозные концепции на первый взгляд уступают светским в плане разработанности и внимании к чисто материальным проблемам. В конце концов все достижения современной человеческой цивилизации сделаны на базе рационализма. Подобными инновациями, по крайней мере пока, религиозный дискурс похвастаться не может.
В то же время необходимо учитывать, что так называемый религиозный фундаментализм, по мнению многих ученых[11], некорректно объяснять с помощью таких понятий как «возвращение», «пережитки» и проч. По сути дела, это порождение нашей же эпохи с той лишь разницей, что используется терминология, заимствованная из лексикона прошлого. Но последнее не должно никого вводить в заблуждение. Не случайно согласно открытому докладу Национального разведывательного совета США в ближайшие 15 лет будет заметно возрастать «исламский экстремизм, индуистский национализм, христианский евангелизм, еврейский фундаментализм»[12].
Далее рассмотрим ключевые положения концепций миропорядка, построенных на идейной базе христианства.
— Основные акторы — церковь и государства, руководствующиеся христианскими принципами. Им противостоят различные силы, олицетворяющие заблуждение и зло. Церковь в католичестве персонифицируется в лице Папы — наместника Христа на Земле.
Судя по книге «Переступая порог надежды» Папы Римского Иоанна-Павла II[13], с точки зрения Ватикана, миропорядок без церкви теряет смысл и становится, скорее, планетарным хаосом[14]. Русская православная церковь, со своей стороны, предлагает поддержку власть имущим для «использования силы государства в целях ограничения зла и поддержки добра, в чем и видится нравственный смысл существования государства»[15]. Подобная практика называется соработничеством.
Актор, противостоящий построению христианского миропорядка в современном мире, описывается Иоанном-Павлом II как «идеологии и философские системы», проводящие линию на «систематическое уничтожение всего христианского». Конкретно он обвиняет «просвещенческий рационализм».
— Цели акторов различны. У церкви и государств, руководствующихся принципами христианства, — построение справедливого, духовно богатого миропорядка, способного обеспечить наилучшие возможности для спасения в вечной жизни и укоренения христианства (проект «удерживающей» цивилизации, разработанный РПЦ на базе Евангелия[16]), у противостоящих им сил, соответственно, — помешать этому. В данной связи обоими направлениями христианства ставится цель утверждения христианских ценностей как основы миропорядка.
— Природа отношений на мировой политической арене, по сути, ничем не отличается от любых других и основывается на общих для всех христианских принципах. РПЦ в международных отношениях предлагает сделать приоритетным христианский идеал: «Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними»[17].
— Основной процесс — распространение христианства и евангельских ценностей, в рамках которого по своей внутренней логике развиваются межгосударственные отношения.
— Основном средством реализации своей концепции христианство считает распространение и глубокое внедрение своего учения и его принципов. Иоанн-Павел II называет это «борьбой за душу мира», предлагая в свой деятельности Церкви «учитывать особенности каждого поколения»[18]. В этой связи в многочисленных энцикликах[19] он поддерживал идею «политической власти, наделенной универсальной компетенцией», то есть фактически мирового правительства, которая должна была способствовать внедрению евангельских принципов. РПЦ же в качестве средства реализации своего видения миропорядка «добивается признания легитимности религиозного мировоззрения как основания для общественно значимых деяний»[20] в международной политике.
— Фактически построение в полной мере идеального, с точки зрения Церкви, миропорядка откладывается на неопределенную перспективу, связанную с христианской эсхатологией. Между тем в XXI в. под воздействием негативных проявлений глобализации вновь наметился подход в рамках «теологии освобождения», которая представляет собой совокупность идей того, «что люди должны освободиться от существующего в этом мире социального, экономического и политического угнетения и не ждать, пока его несовершенства будут исправлены в мире ином»[21].
— Христианская концепция миропорядка основывается на Библии, а также на священном предании, трудах святых и выдающихся богословов.
Ключевые положения исламской концепции выглядят следующим образом.
— Основные акторы — умма[22] (мировое мусульманское сообщество) и куфр (неверие во всех его формах, которыми, согласно исламу, признаются помимо атеизма, все формы пантеизма, идолопоклонства и проч.). Из Корана вытекает, что умма является сообществом наместников единого Бога на Земле, «лучшей из общин», «поставленной в центр» истории, которая призвана активно участвовать в реализации Его замысла[23]. Шииты[24] в рамках уммы выделяют свою общину, считая, что ею посредством аятолл (ведущих теологов-правоведов) руководит «скрытый имам» из рода пророка Мухаммада[25]. Политическая роль ислама, согласно мусульманским теоретикам, и политическая роль куфра являются двумя противоположными тенденциями в истории и ни одна из них не имеет ничего общего с другой[26].
— Цели уммы[27]: глобальное утверждение таухида (принципа единства и единственности Бога), обеспечение мирового господства политической доктрины ислама и формирование на его основе миропорядка; ликвидация всех политических режимов, находящихся в конфликте с принципами ислама; ликвидация национализма во всех его проявлениях и формах, в особенности в форме «нация-государство»; ликвидация влияния куфра во всех сферах — политическом, экономическом, социальном, культурном, философском; установление справедливости во всех человеческих отношениях на всех уровнях в мире. Для шиитов — обеспечения главенства рода пророка Мухаммада в мировой политике. Цели куфра: сохранения своего господства, что трактуется Кораном как «угнетение», «притеснение», «нарушение прав»[28].
— Религия и политика с точки зрения ислама представляются неразделимыми. В этой связи мировое пространство делится на дар уль-ислам (территория ислама) и дар уль-куфр (территория куфра)[29]. Первое — это страны, в которых обеспечена исламская форма правления как с точки зрения права, так и практики. Второе — антипод дар уль-ислам, внутри которого выделяются дар уль-ахд (территория договора) и дар уль-харб (территория войны).
Дар уль-ахд — это страны, власти которого подписали с мусульманами в лице их руководства мирный договор и гарантировали им основные права. Дар уль-харб — страны, объявившие войну мусульманам; территория, на которой мусульмане подвергаются угнетению и лишены основных прав; территория, откуда исходит реальная угроза мусульманам или ожидаются враждебные действия. В некоторых современных подходах наметилась редакция этого разделения, так как дар уль-ислам, а зачастую и дар уль-куфр, фактически перестали существовать в том смысле, как это было выражено в работах ранних исламских теологов-правоведов, а в дар уль-куфр еще и появились значительные мусульманские общины. Таким образом, понятия дар уль-ислам, дар уль-куфр, дар уль-ахд, перемешавшись, по меньшей мере потеряли свое строгое географическое измерение.
В то же время исламская концепция миропорядка признает существование международного сообщества, вне зависимости от вероисповедания. Целый ряд аятов Корана обращен именно к человечеству как единому целому.
— Главный процесс на мировой арене — утверждение принципов Единобожия во всех сферах жизни, обеспечивающий подлинный универсализм человечества.
— Основное средство формирования исламского миропорядка — джихад.
— В результате утверждения ислама возникнет единое глобальное человеческое сообщество, основывающееся на «сбалансированном» (мусульмане считают, что им удалось найти «золотую середину» (васт аз-захабия) между капитализмом и социализмом, духовным и мирским, индивидуумом и обществом и т. д.) миропорядке. Между тем согласно мусульманскому вероучению такой порядок существовал лишь во времена пророка и «праведных халифов», но он не был мировым. Окончательно же это произойдет лишь перед наступлением Конца Света во время пришествия на Землю последнего наместника пророка Махди и второго пришествия Иисуса[30], о дате которого никто не знает. Но при этом считается, что каждый мусульманин обязан через выполнение своих религиозных и социальных обязанностей, которые не отменяются из-за не прихода Махди и Иисуса, готовить почву для их появления.
— Исходными положениями являются Коран и Сунна. Но также широко употребляются рациональные методы иджтихада — истислах, истихсан, кийяс, адат, иджма[31].
Таким образом, на наш взгляд, исламская концепция миропорядка по сравнению со своей ближайшей родственницей — христианской — в силу своей внутренней логики уделяет большее внимание политическим процессам, фактически провозглашая участие верующего в общественно-политической жизни одной из составляющих своего вероучения. Если христианская концепция, по сути, представляет собой попытку переложения на современный лад византийского опыта «симфонии» властей (православие), а также средневековой Европы (католицизм) в отношении нынешних политических институтов, то ислам предлагает полную смену всей парадигмы развития человечества.
Современный человек все больше нуждается в какой-либо опоре, глубине осмысления картины мира, он устал жить идеалами потребления, прагматизма и дошедшего до догматизма антропоцентизма и нуждается в некой социетальной идеологии, в которую можно глубоко и искренне поверить и которая помогла бы гармонизировать отношения человека с реальностью, придала бы действительности и существованию непреходящий смысл. Эту сложную проблему, которую ставит перед человечеством новый виток истории, в настоящее, не только во многом не религиозное, но и деидеологизированное время, готова помочь решить религия. И серьезное внимание в данной связи надо обратить на ислам. Последний — единственная религия, которая в XX в. увеличила в основном за счет высокого уровня деторождения в мусульманских странах число своих последователей с 13% до почти 20% от общего числа населения земного шара[32].
Это означает, что социально-политическая активность (которая сегодня все больше тяготеет к глобальным формам), как и в прошлом, будет в нынешних условиях зачастую приобретать религиозную окраску. Религия вновь превращается в существенную общественно-политическую силу, выходящую на глобальную арену, но в обновленном виде. Причем в ряду религиозных политических концепций, выдвигаемых как альтернатива светским концепциям миропорядка, та, что сформулирована на базе ислама, будет играть серьезнейшую роль. Для мусульманских стран и общин, по нашему мнению, она становится важнейшим фактором интеграции и развития на основе собственных базовых ценностях.
Примечания:
[1] Под «мировым порядком» мы понимаем такой порядок, который немыслим без создания эффективных процедур межгосударственного сотрудничества, предполагающих особый международный порядок, отвечающий общим основным целям и требованиям их граждан. Например, Карл Ясперс понимал «мировой порядок» как «принятое всеми устройство, возникшее вследствие отказа каждого от абсолютного суверенитета». Его не следует путать с «международным порядком», который представляет собой такое устройство международных (прежде всего, межгосударственных) отношений, которое призвано обеспечить основные потребности государств и других институтов, создавать и поддерживать условия их существования, безопасности и развития. См: Цыганков, П. А. Теория международных отношений. — М. 2004. С. 470—471.
[2] Термин принадлежит Майклу Дойлу. Используется также Цыганковым П. А. в «Теории международных отношений». См. Цыганков, П. А. Теория международных отношений. — М. 2004. С. 105. Далее в оценке концепций миропорядка мы будем опираться на наработки Цыганкова, в частности на предложенную им классификацию.
[3] См.: Агаджанян, А. С. Буддизм в современном мире: мягкая альтернатива глобализму // Религия и глобализация на просторах Евразии / Под ред. А. В. Малашенко, С. Б. Филатова. — М. 2005. С. 249—250.
[4] Бжезинский, Збигнев. Великая шахматная доска. — М., 2002. С. 248—254.
[5] Morgenthay, Henri. Politics among nations. The struggle for Power and Peace. — N.Y. 1961. P. 29.
[6] Маркс Карл, Энгельс Фридрих. Т. 12. — М., 1955. С. 735—736.
[7] Там же. С. 96.
[8] Малашенко, А. В. Мусульманская цивилизация: движение и инерция // Восток. 1994. № 4. С. 38.
[9] Сорокин, П. А. Человек и общество в условиях бедствия (Фрагменты книги) // Вопросы социологии. 1993. № 3. С. 53—59.
[10] Бжезинский, Збигнев. Выбор. Мировое господство или глобальное лидерство. — М., 2005. — 64 с.
[11] Среди отечественных специалистов для примера можно упомянуть К. С. Гаджиева, а среди западных — Самуэля Хантингтона. См.: Гаджиев, К. С. Введение в геополитику: учебник для студентов вузов. — М., 2002; Хантингтон, Самуэль. Столкновение цивилизаций. — М. 2003.
[12] Report of national intelligence council’s 2020 Project. — Washington. December, 2004. P. 73.
[13] Папа Иоанн Павел II. Переступить порог надежды. — М. 1995. С. 5.
[14] В этом Иоанна Павел II продолжает в современной интерпретации линию католического апологета Фомы Аквинского. Последний считал, что земные порядки суть отражение порядков божественных, а значит, на первый план выдвигаются интересы государства. Он высказывал мысль о том, что и государство является божественным установлением, и если церковь обеспечивает потустороннее блаженство, то без государства невозможна телесно-чувственная жизнь людей, у которых нет иного средства защиты, кроме общества и его законов. В правильных формах государства, по мнению Аквинского, существует законность (господство справедливости) и признается общее благо, в неправильных — наоборот. См.: Политология в вопросах и ответах // Под ред. Ю. Г. Волкова. — М. 2001. — 460 с.
[15] Полный текст Социальной концепции Русской православной церкви можно найти на официальном сайте МП РПЦ w ww.mospat.ru. Документ доступен по адресу: www.mospat.ru/index.php?mid=90.
[16] Новый Завет 2 Фес. 2, 7 // Библия. Синодальный перевод. М. 1992.
[17] Новый Завет Мф. 7. 12 // Библия. Синодальный перевод. М. 1992.
[18] Папа Иоанн Павел II… С. 76.
[19] См. например: Цыганков П. А… С. 108.
[20] Социальная концепция Русской православной церкви…
[21] Лоусон, Тони. Социология А—Я: словарь-справочник / Тони Лоусон, Джоан Гэррод. — М., 2000. — 479 с.
[22] Подробно о понятии «умма» в §1 главы 1 настоящей работы.
[23] 3:104, 2:30, 2:142—143. Цитируется по: Коран. Перевод смыслов Эльмира Кулиева. — М., 2003.
[24] Шиизм — второе основное течение в исламе. Основное отличие от суннизма — наличие идеи об обязательной передаче власти в умме в роду Али — зятя Мухаммада. Сегодня шиизм господствует в Иране, массово представлен также в Ираке, Ливане, Йемене, Саудовской Аравии и некоторых других странах. См.: Ислам (Энциклопедический словарь). — М., 1991. С. 298.
[25] Это идея родилась после исчезновения без вести двенадцатого шиитского имама в IX в. н. э. Шииты верят, что он не умер, а «сокрылся» и участвует в их жизни. См.: Ислам (Энциклопедический словарь). — М., 1991. С. 298.
[26] Отсюда и далее мы будем пользоваться декларацией международного семинара «Государство и политика в исламе», организованного Мусульманским институтом исследований и планирования в Лондоне в 1983 г. Цитируется по: Жданов, Н. В. Исламская концепция миропорядка. — М., 2003. С. 23—24.
[27] Предложенное С. Ю. Модестовым деление уммы и ее политических устремлений на составляющие по этно-национальному признаку — панарабизм, пантюркизм, паниранизм и «геополитику отдельных мусульманских стран» — не выдерживает критики, так как глобалистские наднациональные устремления уммы согласно концепции исламского миропорядка не имеют ничего общего с этно-национальными тенденциями внутри мусульманского мира, а порой вступают с ними в открытый конфликт. Модестов же фактически отождествляет современные режимы в странах распространения ислама с феноменом глобального исламского политического движения, реализующего исламскую концепцию миропорядка, с чем нельзя согласиться хотя бы потому, что сами исламские движения основным препятствием на пути своего проекта видят именно нынешние власти мусульманских стран и категорически отрицают какое-либо увязывание его с этно-национальными, а порой и с территориальными факторами. См.: Модестов, С. Ю. Геополитика ислама. — М., 2003. С. 15.
[28] 2:254.
[29] Приведенная концепция разделения мирового пространства является достаточно общей, хотя существуют и иные ее версии в зависимости от подходов различных богословов. Так, встречаются, помимо приведенных, понятия «территория мира», «территория распутников», «территория еретиков» и проч., вызванные реалиями раннего средневекового мусульманского мира. Но в любом случае все подходы основываются на принципе деления мира по признаку отношения к исламу.
[30] Мусульмане также считают Иисуса (араб. — Иса) одним из пророков единого Бога. Он должен вернуться в конце времен и уничтожить Антихриста. После своей смерти он, согласно исламскому поверью, будет похоронен в Медине рядом с Мухаммадом. См.: Ислам (Энциклопедический словарь). — М., 1991. С. 102.
[31] Истислах (араб. учет интересов) — в основе этой концепции лежит посыл, что целью шариата является сохранение ислама, поддержание благополучие людей, забота об их душевном состоянии, обеспечение продолжения рода, защита их имущества и т. д. Истихсан (араб. предпочтение) — состоит в возможности принятия единичного решения как исключения из общего правила (например, в целях избежания большого ущерба допускается совершения малого) в случае крайней необходимости для конкретного случая. Кийяс — суждение богослова-правоведа по аналогии с известным прецедентом, оговоренным в Коране или Сунне. Это создает известный простор для самостоятельного правого творчества юриста. Адат (син. урф) — народный правовой обычай. Допускается его употребление в том случае, если отсутствует конкретное указание в Коране или Сунне. Иджма — единодушное мнение религиозных авторитетов. Учитывая все это, мусульманские юристы могут принимать самостоятельные правовые решения, используя инструмент иджтихада — вынесение самостоятельного юридического решения на основе базовых положений ислама. — См.: Ислам (Энциклопедический словарь). — М., 1991. С. 115, 116, 137, 13, 91—92.
[32] Тульский, М. О. Изменение религиозной принадлежности населения мира за прошедшие 100 лет // Россия и мусульманский мир. Бюл. реф.-аналит. информ. / РАН. ИНИОН. М. 2001. № 3. С. 110.
Рубрики: