Правовое наследие Кавказа (Архивы Кавказа)

С.А.Азизов
ЮЖНО-ДАГЕСТАНСКАЯ ПАТРОНИМИЯ (ТУХУМ) ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX – НАЧАЛА XX ВЕКА
• ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА
В современном интегрированном мире духовная жизнь нашего общества характеризуется особым интересом к истории и этноло¬гии народов, вызванный переломным периодом нашей страны, когда этническое сознание обращается к своему историко-этноло-гическому прошлому, к истокам своим с надеждой возродить традиционные историко-культурные ценности и сохранить себя как этносы. Поэтому становится очевидным необходимость подо¬бных исследований, отражающих особенности социального и общественного быта народов. Этим интересам и отвечает моногра¬фия С.А.Азизова: «Южнодагестанская патронимия (тухум) вто¬рой половины XIX – начала XX века».
Монография посвящена весьма интересной в научном и прак¬тическом отношениях проблеме, которая не стала еще предметом специального изучения. Ее актуальность определяется и тем, что изучение этой проблемы представляет большой научно-теорети¬ческий интерес. Несмотря на то, что патронимической организа¬ции в своих трудах уделяли большое внимание такие ученые как, М.О. Косвен, Н.А.Кисляков, А.Д.Давыдов, Ю.В.Бромлей, А.И.Першиц и другие, многие аспекты этой проблемы все еще остаются спорными и недостаточно изученными.
К тому же трактовка самого дагестанского тухума настолько многогранна и существует много мнений, хотя все исследователи и русские, и кавказские единогласны лишь в том, что тухум это не род, как считал Н.М.Ковалевский, а своеобразный обществен¬ный институт, свойственный переходному периоду от родового к классовому обществу. Одни ученые считают его семейно-родствен-ной группой, другие -кровно-родственным объединением, третьи
- патронимией, четвертые -братской семьей и т. д.
К примеру, Р.М.Магомедов считает, что дагестанский тухум
- это семейная община, Х-М.О.Хашаев – кровно-родственным объединением. А М.О.Косвен на основе исследования и анализа большого конкретного полевого материала ряда кавказских уче¬ных по общественному быту их народов пришел к выводу о том, что тухум – это патронимия, которая возникла и складывалась в условиях патриархально-родового строя, однако сохраняясь в последующих формациях вместе с развитием всего общества, она
-з -
претерпевала глубокие и значительные изменения. У М.О.Косвена плеяда учеников-последователей, которые придерживаются его точки зрения, однако исследуют ее с современных позиций развития науки по исторической этнографии Кавказа. И Азизов С.А. является одним из тех ученых, который считает, что южно¬дагестанский тухум это не семейная община, не кровно-родствен¬ное объединение, а патронимия. В монографии С.А.Азизова читатель найдет объективную научную информацию об основных особенностях этого института у лезгин, табасаран, агулов, руту-лов и цахуров во второй половине XIX – начале XX века.
Он в своей книге впервые на основе уникального полевого материала характеризует особенности патронимической организа¬ции у народов Южного Дагестана. К тому же Азизов С.А., насколько это оказывается доступным историческому исследова¬нию, в этнографическом кавказоведении впервые характеризует патронимии средних уровней, т.е. круги, патронимически более широкие, чем патронимия первого порядка, и менее широкие, чем так называемая фамилия. Иначе говоря концентрическая струк¬тура патронимической организации у народов Южного Дагестана включалась в сельскую общину (джамаат), на членов которой проецировались отношения искусственного родства («дальние» родственники) как раз то в этом явлении как бы гентелиэации соседских связей и состоит сущеотвенное отличие южнодагестан¬ского наиболее широкого родственного объединения (тухум, сихил и т.п.) от так называемой фамилии у большинства других народов Кавказа.
В монографии АзизоваС.А. хорошо изложено, другое отличие патронимической организации народов Южного Дагестана от этой организации у большинства народов Кавказа – это ее традицион¬ная эндогамия. В последнее время некоторые дагестанские ученые придерживаются мнения, что эндогамия характерна не патрони¬мии (тухуму), а сельской общине. Автор иа фактических данных делает попытку показать, что это мнение связано с пониманием орто-кузенных браков не как предпочтительных, а как обязатель¬ных, и что эндогамия распространилась на соседскую общину в процессе проецирования на нее отношений искусственного родства.
В работе также хорошо показаны причины наблюдаемого сейчас перехода от родственной эндогамии к родственной экзога¬мии. Специальные разделы монографии посвящены составу, территориальной локализации и остаткам хозяйственной органи-
- 4 -
зационной и идеологической общности патронимии.
Основные положения и выводы монографии убедительно обоснованы и надежно аргументированны. Глубина их обобщений в теоретическом плане позволяет оценивать монографию Азизова С.А. как определенный вклад в кавказоведческую этнологическую науку.
Полагаю, что эта работа привлечет внимание не только специалистов в области истории и этнологии, но и широкого круга читателей, интересующихся историческим прошлым народов Дагестана.

ВВЕДЕНИЕ.
:
Предлагаемая монография посвящена патронимической орга¬низации у народов Южного Дагестана, т.е. лезгин, табасаран, агулов, цахуров и рутульцев, в доступное историко-этнографичес-кому исследованию время – во второй половине XIX – начале XX века. Соответственно ее основная задача – по возможности всесторонне охарактеризовать эту организацию, ее хозяйствен¬ные, общественные и идеологические черты и тем самым выявить как то общее, что роднит Южно дагестанскую патронимию с патронимией у других народов Кавказа, так и ее местные, локальные особенности.
Патронимическая организация у народов Южного Дагестана, как и патронимическая организация вообще остается недостаточ¬но исследованной, а вопрос о ее месте в иерархии других архаи¬ческих общественных структур – спорным. Для того, чтобы получить представление о состоянии изученности проблемы, коротко остановимся на ее основных аспектах.
Понятие патронимии и сам этот термин были предложены М.О.Косвеном. Как писал М.О.Косвен, патронимия в качестве особой общественной формы впервые была обнаружена им в 1931г. у удмуртов, а затем в 1932 г. у южных осетин. С тех пор он не раз -возвращался к этой теме и выработал свою концепцию патрони¬мии.
В чем же состоит патронимическая теория М.О.Косвена, предложенная им самим и так или иначе отраженная в названных работах? Она не совсем одинаково сформулирована в его книгах «Этнография и история Кавказа», опубликованной в 1961 г., и «Семейная община и патронимия», увидевшей свет в 1963 г. Поэтому мы будем ориентироваться на вторую из этих работ. Под патронимией понимается «историческая общественная форма», свойственная патриархально-родовому строю и представляющая собой группу больших или малых семей, образовавшихся в результате сегментации одной большой семьи.
Благодаря такому своему происхождению эти семьи сохраня¬ют в той или иной мере известное хозяйственное, общественное и идеологическое единство и носят общее эпонимическое наимено¬вание по имени главы разделившейся семьи (откуда и сам термин
- 6 -
патронимии). Поскольку разрастание больших семей и патрони¬мии представляет собой органический процесс, патронимии сег¬ментируются и образуют определенную структуру, предполагаю¬щую наличие патронимии разных порядков или концентрических кругов. Самый широкий из этих кругов он называет фамилией, так как у подавляющего большинства изученных в этой связи народов Кавказа входящие в данный круг семьи, носили одну фамилию. Далее М.О.Косвен ставит ряд вопросов о соотношении патронимии и других архаических общественных форм – рода и соседской общины.
Он отмечает, что первый из этих вопросов представляет большие сложности. Видимо, этим и объясняется известная непоследовательность в намеченном им решении этого вопроса. С одной стороны, он говорит о патронимии (или о патронимической организации, образованной патронимиями разных порядков) как об особой отличной от родовой формы социальной организации, но, с другой стороны, самую широкую из этих родственных групп называет (правда, в довольно осторожной форме -»говоря скорее теоретически ») родом.’
Еще более сложным он считает вопрос о связи патронимии и соседской общины и соответственно в решении его также прояв¬ляет некоторую непоследовательность. Она относится к оценке соотношения родственных и соседских связей. С одной стороны, родственная патронимическая организация предшествовала со-седско-общинной организации, возникающей только в классовом обществе, с другой же – и для патронимии и для соседской общины характерны дуализм коллективного и частнособственнического начала.2 А между тем этот вопрос имеет особенно большое значение для понимания как генезиса патронимии, так и ее социально-экономической природы.
М.О.Косвен обратил внимание и на другие сложные и остаю¬щиеся недостаточно исследованными вопросы. Таков, в частнос¬ти, вопрос о сложной патронимической структуре, в которой он лишь условно предложил обозначать меньшие и большие патро¬нимии как патронимии первого и второго порядка. Таков же вопрос о встречающейся у некоторых народов (и в том числе у
‘Косвен М.О. Семейная община и патронимия. М.,1963.С.119.
121.
‘•КосвенМ.О. Семейная община и патронимия. М.,1963.С.120-
- 7-
народов Дагестана) патронимической эндогамии при абсолютном преобладании у других народов патронимической экзогамии.1
Таким образом, хотя концепция патронимии как особой социальной организации, возникшей в эпоху перехода от родового к классовому обществу и сохранявшейся там, претерпевая те или иные изменения, у многих народов, была для своего времени крупным шагом вперед, многое в ней оставалось еще неясным.
Поэтому не случайно.что предложенная М.О.Косвеном концепция патронимической организации подверглась критическому обсужде¬нию уже при его жизни, в особенности со стороны Н.А.Кислякова. Будучи полностью согласен с ним в понимании этой организации как продукта распада большой семьи и вообще стадиально позднего явления, он тем не менее настаивал на том, что не только «фамилия», но и вся патронимическая организация -остаток, пережиток, реликт организации родовой и поэтому считал не правильным введение для нее какой-либо особой терминологии.2 Однако начавшиеся уже тогда споры не привели к единству мнений по поводу сущности патронимической организации.3 Они получи¬ли продолжение в специальной дискуссии на страницах журнала «Советская этнография» по статье М.В.Крюкова, а затем в работах А.И.Робакидзе и А.Д.Давыдова.
М.В.Крюков в статье о соотношении родовой и патронимичес¬кой (или, как он ее назвал иначе, клановой) организации предложил новую трактовку патронимии как такой всегда сосу-ществовавшей с родом социальной формы, которая обнаруживает внешнее сходство и с родом, и с большой семьей, в то же время существенно от них отличается. Он рассмотрел эти черты сходства ч отличия на примере китайской патронимии цзундзу. Как и патриархальный род, она однолинейна и экзогамна, но в то же время отличается от него территориальным и общественным
1 Там же.С. 104-202.
2 Кисляков Н.А. О сущности понятия «патронимии»//Страны и народы Африки. Вып.ХУ111.М.,1967.С.271 ел.
3 Подробнее см.: Гарданов В.К., Першиц А.И., М.О.Косвен -историк первобытного общества и кавказовед //История и историки.М.,1979;. Шаманов И.М., Мусукаев А.И. К вопросу о генезисе патронимической организации у народов Северного Кавказа (состояние проблемы) // Вопросы археологии и тради¬ционной этнографии Карачаево-Черкесии. Черкесск, 1987.
- 8 -
единством, принадлежностью замужней женщины и к своему роду и к патронимии мужа, наименованием по исторически достовер¬ному предку или по месту первоначального поселения. Как и большая семья, она локализована, но отличается от нее сложной внутренней структурой и иерархическим соподчинением входя¬щих в нее ячеек. В статье были рассмотрены и другие оставшиеся недостаточно разработанными М.О.Косвеном вопросы, в частнос¬ти, показана ошибочность его положения о том, что патронимии образуют в своей совокупности патриархальный род.1 В ходе дискуссии некоторые из поднятых М.В.Крюковым вопросов полу-чили дальнейшее уточнение. В частности, Ю.И.Семенов обратил внимание на то, что патронимия обладает как генеалогическим (все потомки общего памятного предка), так и общинным (корен-ные члены патронимии вместе с их женами) аспектом.2 Однако большинство выступлений в ходе дискуссии либо касалось соот¬ношения рода и общины, либо имело сравнительно частный характер. Поэтому дискуссия не привела к единому мнению по поводу сущности патронимической организации и ее историческо¬го места.
В числе выступавших в дискуссии на страницах журнала «Советская этнография» был и А.И.Робакидзе, решительно вы¬сказавшийся против понимания патронимии как остатков рода. Еще более определенно изложил он свои взгляды в 1973 г. в докладе на IX Международном конгрессе антропологических и исторических наук. Исследование патронимии у народов Кавказа привело его к выводу, что какой-либо преемственности между родом и патронимией не было и что патронимия обладает чертами хозяйственного, общественного и идеологического единства толь¬ко потому, что возникает в результате сегментации большой семьи. «У всех народов Кавказа,-пишет он,- патронимия во всех последовательных фазах ее существования представляла собой универсальную форму социальной организации, а не подразделе¬ние рода, она возникает в результате развития семьи, имеющего характер последовательных многократных разделов, ее исходной
1 См.: Крюков М.В. О соотношении родовой и патронимической (клановой) организации (к постановке вопроса)//Сов. этногра¬фия. 1967. N6.
2 Семенов Ю.И. О некоторых теоретических проблемах исто¬рии первобытности //Сов.этнография.1968.К4.
-9 -
ячейкой могла быть лишь семейная община или ее пережиточная форма с семейно-обшинной собственностью в основе».1
В принципе аналогичные взгляды высказал афганист А.Д.Давыдов, исследовавший патронимию на афганском, а затем более широком ближневосточном и средневосточном материале. Коротко он сформулировал их в 1969 г., но подробно изложил десятилетие спустя в специальной работе о сельской общине и патронимии. Как и многие другие исследователи, он рассматрива¬ет патронимию в качестве особой формы социальной организации, но в отличие от М.О.Косвена и подобно А.И.Робакидзе относит генезис этой формы к эпохе раннеклассовых обществ. Он реши¬тельно возражает против тезиса Н.А.Кислякова о пережиточном характере патронимической организации. В то же время он впадает в известное противоречие, допуская, что исторически, генетически патронимия восходит к роду, хотя и не является прямым реликтом родовой организации. Книга А.Д.Давыдова важна еще и потому, что он, соотнеся вслед за Косвеном патро¬нимию с сельской общиной, показал на широком материале, что обе эти формы одинаково базируются на частной собственности отдельных составляющих их семей и что именно этим объясняется длительное сосуществование патронимической и соседско-общин-ной организации во многих докапиталистических обществах.2
Сходные с этими взгляды на природу патронимической орга¬низации развиты в некоторых недавних работах А.И.Першица, обратившего вместе с тем внимание на теоретическую сложность соотношения патронимической и родовой организации. По его мнению, споры о историческом месте патронимии в значительной мере связаны с тем, что внешне эта структура мало чем отличается от соответствующих структур патриархального -родового общес¬тва – так называемых патрилиниджей, т.е. внутриродовых групп,
1 Робакидзе А.И. Патронимия у народов Кавказе. IX Между¬народный конгресс антропологических и этнографических наук / Чикаго, сентябрь 1973/. Доклады советской делегации. М.,1973.С.Н.См. также: Окруашвили-Бахиа С.И. Абхазская «абипара» -патронимия (грузиноабхазские этнографические параллели).Тбилиси, 1986.
2 Давыдов А.Д. Афганская деревня (сельская община и расслоение крестьянства). М.,1969; его же: Сельская община и патронимия в странах Ближнего и Среднего Востока. М.,1979.
-ю-
ведущих свое происхождение от общего памятного предка. В генеалогическом отношении и патронимии, и патрилиниджи образуют группы родственников по отцовской линии, иерархичес¬ки соподчиненные от минимальных патронимии или патрилинид¬жей близких родственников до максимальных аналогичных струк¬тур родственников отдаленных. На основе таких генеалогических структур построены также иерархически соподчиненные общины, составляющие части, субобщины в одних случаях соседских, в других – родовых общин. Как патронимии, так и патрилиниджи сходны в экономическом (та или иная общая собственность, материальная взаимопомощь), общественном (самоуправление, взаимозащита) и идеологическом (чаще всего культ предков) отношении. Казалось бы, патронимия в принципе не отличается от патрилиниджа и тем самым является несомненным остатком родовой организации. Однако так обстоит дело только внешне. По сути своей патронимия и патрилинидж коренным образом отли-чаются. В то время как в патрилинидже господствуют коллектив¬ная собственность на основное условие производства и трудовое распределение, в патронимии общая собственность занимает более чем скромное место, а распределение уже является антагонисти¬ческим.1 В соответствии с этим в патронимии взаимопомощь может уже вуалировать отношения эксплуатации, взаимозащита из-за различий в социальных статусах ассиметрична, экзогамия может превратиться в свою противоположность – эндогамию, культ предков принять форму культа предков только влиятельных и богатых семей и т.п.
Наконец, специально северокавказская патронимия в числе других традиционных общественных институтов народов Северно¬го Кавказа (без Дагестана) рассматривается в докторской диссер¬тации А.И.Мусукаева. Здесь в данной связи в центре внимания находится функциональное соотношение более или менее узких кругов патронимической организации и того, что М.О.Косвен и многие его последователи рассматривали в качестве ее самого широкого круга, получившего название фамилии. На основе
1 Першиц А.И. Динамика традиций и возможности их источ¬никоведческого истолкования // Народы Азии и Африки. 1981. N5.C.90-91; его же: Остатки первобытности в классовых обществах // История первобытного общества. Эпоха классообра-зования. М., 1988. С.510.
-11 -
большого историко-этнографического материала А.И-Мусукаев аргументировал то положение, что патронимические и фамильные структуры качественно различались: первым была свойственна более или менее выраженная реальная общность, последние же ею не обладали.1
Не касаясь ряда других точек зрения на сущность и истори¬ческое место патронимической организации, отметим, что при сохраняющихся расхождениях во взглядах, по-видимому, еще предстоит привлечь новый фактический материал, сопоставить его в сравнительно-историческом плане и истолковать на монографи¬ческом уровне. Наша работа преследует более скромную цель -ввести в научный оборот фактические данные по патронимической организации у народов Южного Дагестана и тем самым внести определенный вклад в решение общей весьма сложной в теорети¬ческом отношении задачи. При этом мы в значительной мере опираемся на те положения М.О.Косвена, которые считаем выдер¬жавшими проверку временем, но в то же время стремимся по возможности полнее учесть все то, на что было обращено внимание в последующих работах о патронимии. Исходя из специфики южнодагестанского этнографического материала, мы, в частнос¬ти, обратим особое внимание на такие остающиеся не исследован¬ными или недостаточно исследованными вопросы, как функции различных кругов патронимической организации, особенности самого широкого из этих кругов у народов Южного Даге,стана и характерное для этих народов преобладание патронимической эндогамии.
Источниковедческой базой монографии является полевой этнографический материал, собиравшийся нами в 1986-1988 годах у всех пяти народов Южного Дагестана: лезгин (селения Магарамкент, Касумкент, Куйсун, Гильяр, Мугерган, Казмаляр, Ахты, Куруш, КараКюре, Кирка, Тарах, Мискинджа, Куг, Фий, Гдым, Смугул, Тагиркентказмаляр, Усухчай, Хлют, Мака, Ичи, Чах-Чахказмаляр, Капирказмаляр, Гапцах и др.), табасаранов ( селения Хив, Чувек, Хоредж, Ляхля, Ярак, Межполь, Хучни, Ничраз, Марата, Тинит, Хуриг, Тураг, Хустиль и др.), агулов ( селения Тпиг, Бидюг, Буркихан, Чираг, Рича, Буршаг, Худис,
1 Мусукаев А.И. Традиционные общественные институты народов Северного Кавказа в конце Х1Х-в начале XX в. Авт.докт.дис. М., 1983.С.19.
- 12 -
Мисси, Арсуг, Кураг и др.), рутульцев ( селения Хнов, Рутул, Шиназ, Борч, Мюхрек, Ихрек, Лучек, Кала ) и цахуров (селения Цахур, Сюгют, Мишлеш,-Гельмец, Калял, Дженых и др.). Основным методом сбора материала был опрос лиц старших возрастов по специально разработанному для этой цели вопросни¬ку. Учитывая специфику нашей темы, мы стремились получить от наших информаторов сведения не только о том, что застали они сами, но и о том, что помнят из рассказов отцов и дедов. Разумеется, эти последние сведения потребовали особенно тща¬тельной перекрестной проверки. Всего опрошено 76 человека (см. список информаторов в конце работы). Полевая информация позволила составить несколько генеалогических таблиц патрони¬мии, а также дала представление о патронимической структуре и топонимике поселений.
Дополнительным источником сведений послужили архивные данные. Работы велись в Архиве Института этнологии и антропо¬логии РАН, в центральном Государственном архиве Республики Дагестан, в Рукописном фонде Института истории, языка и литературы ДНЦ РАН, где нами был просмотрен и использован целый ряд архивных документов.
Наибольший интерес для нас представляли не опубликован¬ные, к сожалению, труды Б.М.Шиллинга («Народы Андо-цезской группы», «Рутулы») и Л.Б.Панек («Лаки», «Табасаранцы», «Рутульцы. Материалы по этнографии рутульцев», «Обществен¬ный строй в прошлом у рутульцев», «Ахты, как экономический, политический и культурный центр лезгин Самурскои долины»). Эти работы содержат ценный историко-этнографический матери¬ал, который мы по возможности полно постарались использовать. Наряду с полевыми и архивными материалами в монографии использованы все наличные литературные сведения, к числу которых относятся как сообщения дореволюционных путешес¬твенников и наблюдателей, так и данные старых и современных исследователей.
Литература о патронимии у народов Южного Дагестана очень незначительна, но для нас представляет интерес и литература о патронимии у других народов Дагестана, так как у всех народов этого региона патронимия обладает многими общими чертами, Равным образом и в литературе у всех у них патронимия обозначалась и обозначается одним и тем же иранским термином «тухум» (семя), который в регионах, испытавших иранское
-13 -
влияние (может быть, опосредованное) часто применялся для наименования родственной группы. Применительно к народам Дагестана этот термин долгое время оставался, да и сейчас остается неопределенным и многозначным, и в дальнейшем мы попытаемся внести большую ясность в то понятие, которое сопряжено с этим термином, пока же коротко остановимся на истории изучения дагестанской патронимии – тухума.1
Самое раннее упоминание о дагестанском тухуме относится к 1840-м годам и принадлежит О.И.Константинову, который упот¬ребляет этот термин синонимично с термином «фамилия». Он писал, применительно к аварцам, что их общества делятся на тухумы или фамилии, которые включают в себя не только близких и дальних родственников, но и присоединившихся к ним выходцев из других мест, поселившихся на земле данного тухума и приняв¬ших его название. 2
Больше сведений о тухуме, в том числе и южнодагестанском, появляется в 1860-х годах в статьях и.М.Бахтамова, А.Ф.Пасербского, А.В.Комарова и П.С.Петухова. Бахтамов, го¬воря об одном из аварских селений, сообщает о шести населяющих его и вышедших из разных мест тухумах причем он так же, как и Константинов, пользуется этим термином как синонимом фамилии.3 Пасербский – первый, у кого мы находим сообщение непосредственно о южнодагестанском (лезгинском) тухуме. По его сведениям, тухумы состоят не только из родственников, но и посторонних, не связанных с ними общими интересами людей, имеют общие пахотные, лесные и другие земельные участки и обладают известным судебным самоуправлением. До присоедине¬ния к России они управлялись своими казнями, которые, «хотя и руководствовались шариатом и местным адатом, пользовались неограниченной властью и злоупотребляли ею в пользу тех тохумов, из среды которых были сами».4 Непосредственно о ___________________________
1 0 работах дореволюционного времени подробнее см.: Косвен М.О. Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в руской науке. //Кавказский этнографический сборник. TT.I-III. М., 1958, 1962.
2 Константинов О.И. Джаро-белоканцы до XIX столетия // Кавказ. 1846.N2-3.
3 Бахтамов И.М. Чирка или аул Чиркей // Кавказ.1863.N29,30.
4 Пасербский А.Ф. Закатапьский округ // Кавказ. 1864.N48
-14 -
южнодагестанском тухуме (по материалам Кайтаго-Табасаранско-го округа) пишет и П.С.Петухов. Именуя тухумы «родами», он обращает внимание на силу «родовой» солидарности. «Каждый род составляет как бы отдельное общество, он связан своими интересами и взаимной защитой…».1
Наконец, А.В.Комаров, характеризуя обычно-правовое судоп¬роизводство в Дагестане, пишет о тухумах как о родственных союзах со своим названием или фамилией и отмечает, что некото¬рые из них в соответствии со своей численностью или богатством обладают особым влиянием.2
Таким образом, уже ранние сообщения о дагестанской патро¬нимии -тухуме характеризуют ее как родственную или родовую группу, обладавшую такими признаками, которые позволяют говорить о ее распадном состоянии.
1870-е годы отмечены крупными сдвигами в понимании родового строя, связанными с выходом труда Л.Г.Моргана «Древ¬нее общество». В этнографическом кавказоведении это обстоя-тельство, особенно в 1880-х годах, нашло отражение в работах М.М.Ковалевского, который сделал заметный вклад в исследова¬ние общественного строя горских народов Кавказа и в том числе Дагестана.3 Дагестану он посвятил значительный ряд своих работ.4 При этом он наряду с собственными наблюдениями и другими разнообразными источниками широко использовал ар-хивные материалы окружных судов Дагестана.
В «Законе и обычае на Кавказе» он не только детально остановился на самом термине «тухум» и функциях этой социаль-
1 Петухов П.С. Очерк Кайтаго-Табасаранского округа (в Южном Дагестане) // Кавказ. 1867.N12.
2 Комаров А.В. Адаты и судопроизводство по ним // ССКГ.Вып.1. 1868.С.79.
3 Подробнее см.:Косвен М.О. Этнография и история Кавказа.С.223 см.: Калоев Б.А. М.М.Ковалевский и его исследо¬вания горских народов Кавказа.М., 1979.
4 Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. Т. 1,11.М.1890; он же. Родовое устройство Дагестана // Юридический вестник. 1888.N12; он же. Дагестанская «Народная правда» // Этногра-фическое обозрение. 1846.N4; он же. Родовой быт в настоящем, недавнем и отдаленном прошлом. Опыт в области сравнительной этнографии и истории права // Вып.2. СПб. 1905,март.
- 15 -
ной структуры (например, описал права и обязанности главы тухума как выборного лица и т.п.), но и поставил вопрос о ее генезисе, подчеркивая мысль о том, что не все дагестанские тухумы ведут происхождение от общего родоначальника и что тухумы, носящие генетические наименования, составляли меньшинство, а остальные либо носили какие-нибудь прозвища, либо названия, связанные с местом возникновения и т.п.1
Правда, обращаясь к тухуму, М.М.Ковалевский отождеств¬лял его с родом, якобы существовавшим в то время на Кавказе. Так, сравнивая дагестанский тухум с ирокезским родом, он писал: «Если мы сопоставим теперь с родом ирокезцев отдельные черты того устройства, какое представляют собой дагестанские «туху¬мы» или роды, то, за исключением материнского родства, место которого занимает родство по отцу, мы встречаемся с более или менее точным воспроизведением всех и каждой из отмеченных нами особенностей. Дагестанский род представляет нечто целое в отношениях с чужеродцами. Он совместно выплачивает выкупы за насилие, причиненные членам другого рода одним из собствен¬ных родовичей».2 В последствии было показано, что Кавказ и, в частности, Дагестан отнюдь уже не были областью существования родового строя, и трактовка Ковалевским тех социальных струк¬тур, которые он принимал за род, оказалась ошибочной. В связи с этим М.О.Косвен писал, что если «констатация рода и описание различных его проявлений народов Кавказа составляет несомнен¬ную заслугу Ковалевского, то в трактовке этой темы он сделал все же ряд серьезных ошибок».3 К тому же М.М.Ковалевский совер¬шенно не заметил распадного состояния, пережиточности родовых форм и отношений, классовой окрашенности тухума. «М.М.Ковалевский, – отметил Б.А.Калоев,- как представитель своего класса, не видел в дагестанском тухуме социального расслоения, существования богатых и бедных. Он не учитывал также влияния на развитие тухумов феодальных отношений».4
Как и многие другие дореволюционные исследователи, М.М.Ковалевский ошибочно принимал пережитки древнейших
149.
Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. Т.2.С.146-
2 Ковалевский М.М. Родовой быт…Вып.2.С.170.
3 Косвен М.О. Этнография и история Кавказа.С.236.
4 Калоев Б.А. М.М.Ковалевский… СЛ28.
-16 -
форм социальных отношений за живое их бытование. Тем не менее очень важно то, что он привлек внимание к этим формам, а тем самым и к дагестанскому тухуму.
В советское время о патронимии у народов Дагестана писали как дагестанские ученые, так и московские и ленинградские этнографы. Однако специально посвященных ей работ не было и нет, но во многих публикациях так или иначе рассматривается понятие тухума.
Одним из первых дагестанских исследователей проблемы тухума был Р.М.Магомедов. В 1949 г. на второй научной сессии Дагестан¬ской научно-исследовательской базы АН СССР он выступил с докладом «К вопросу о семейной общине в Дагестане». Он обратил внимание на то, что М.М.Ковалевский неверно утверждал будто тухум – это род и «общественный строй горцев Дагестана в целом как для периода царского завоевания, так и для последующего периода является родовым».1 Однако сам он рассматривал тухум как семейную общину и сопоставлял его с юго-славянской задругой.
Иную трактовку тухуму дал Х.О.Хашаев. Он также подверг критике идею Ковалевского о том, что дагестанский тухум является классическим родом и подчеркнул, что тухум не был ни хозяйственной, ни политической единицей, что в Дагестане в это время господствовал территориальный принцип расселения, а хозяйственно-политической единицей была сельская община. Однако он в отличие от Р.М.Магомедова отметил, что ко времени присоединения Дагестана к России большая семья также не сохранилась, уступив место малой, индивидуальной семье. Поэ¬тому «дагестанский тухум в ХК в. не был ни родовой, ни семейной общиной. Дагестанский тухум -это пережиточная форма ранее существовавших кровнородственных связей. Тухум не имел обыч¬ного для настоящего рода тотемного названия, не имел тухумного культа, название происходило или по имени какого-нибудь видного предка, или же по характеру прежней деятельности лиц, которые объединялись в тухум, а также от названия их прежнего места жительства» .2 Основными чертами тухумной организации
1 Магомедов P.M. К вопросу о семейной общине в Дагестане / / Труды Второй научной сессии Дагестанской базы АН СССР. Махачкала. 1949.С.81.85.
2 Хашаев Х.О. Общественный строй Дагестана в XIX в. М.,1961.С. 220-221.
- IT -
в XIX в. Х.О.Хашаев считает защиту членов тухума не всем тухумом, а только ближайшими родственниками, наличие особого названия тухума, являющегося не всегда генетическим, отсутст¬вие экономического и политического равенства внутри тухума и решение дел тухума не тух умно и организацией, а сельским управлением и наличие в тухуме эндогамии.1
Х.О.Хашаев не пользуется термином «патронимия» и не прибегает к самому этому понятию, хотя он,несомненно, был уже знаком с ранними выступлениями и публикациями М.О.Косвена на эту тему, в которых упоминался и дагестанский тухум.2 Но в это время концепция патронимии еще находилась на стадии становления, и соответственно изучение дагестанской патронимии под этим углом зрения еще только начиналось. Это нашло отражение в ряде работ коллег и главным образом учеников М.О.Косвена.
Сведения о тухумно-патронимической организации имеются у Л.И.Лаврова, писавшего, например, о рутульцах: «для обозначе¬ния широкого круга родственников рутульцы употребляют рас¬пространенный в Дагестане термин «тухум». Иногда им обозна¬чают весь род, а иногда патронимию, т.е. часть рода».3 Он же довольно подробно охарактеризовал тухумно-патронимическую организацию у лакцев. У них тухум состоял иногда из одной «фамилии», иногда из нескольких, фамилия в свою очередь делилась на патронимии, обозначавшиеся термином «усурсу». Последние объединяли только тех ближайших родственников, которые находились в тесном общении друг с другом. Патронимия была группой малых семей, каждая из которых имела самостоя¬тельное хозяйство, семей, состоявших в родстве пятого колена. Тухум приходил на помощь только в важных случаях, обычную же, повседневную помощь оказывал не тухум, а усурсу.4
Приблизительно тогда же З.А.Никольская описала у аварцев аналогичный лакскому усурсу родственный коллектив – «цо
1 Хашаев Х.О. Общественный строй Дагестана в XIX в. М.Д961.С. 221.
2 Библиографию см.: Косвен М.О. Этнография и история Кавказа.
3 Лавров Л.И. Этнография Кавказа. Л.Д982.С. . Упоминание Л.И. Лаврова о рутульском тухуме относится к 1950-м годам.
4 Лавров Л.И. Лакцы .// Народы Дагестана. М.,1955.
-18-
рукъалъул г!адамал ». Это была группа близкородственных малых семей, сохранявших остатки коллективного землевладения и объединенных тесной взаимопомощью. Несколько таких групп составляло более обширную общественную ячейку – «къибил», несколько къибилов – «росо». Росо в одних случаях включали в свой состав только родственные, в других -также и неродственные къибилы.1
Б. А.Калоев писал об агулах, что у них «распад больших семей способствовал образованию сначала патронимии, а затем более крупной родственной организации – тухума, занимавшего боль¬шей “частью отдельный квартал («мехле»). В состав каждого тухума входило обычно несколько патронимии».2
Непосредственно тухума у народов Южного Дагестана коснул¬ся М.М.Ихилов. По его словам, «во II половине XIX века тухума как патриархального рода у народностей лезгинской группы уже не существовало. Он сохранился в пережиточном виде как боль¬шая семья». Далее М.М.Ихилов писал, что сихил (к этому термину мы вернемся позже) «напоминает одну из форм патрони¬мии, возникшей в результате распада тухума, отпочкования от него отдельных «отцовских» и «братских» семей.3 Таким образом этот автор, также как и Р.М.Магомедов неверно считал тухум большой семьей.
Различные сведения о патронимии – тухуме приводят в своих работах 1960-х и 1970-х годов и другие дагестанские этнографы – М.О.Османов, М.А.Агларов, А.И.Исламмагомедов, А.Г.Булатова, С.А.Лугуев, С.С.Агаширинова.4 Сведения последней относятся к
1 Никольская 3.А. Пережитки патриархально-родового строя у аварцев в XIX и в начале XX века // Родовое общество. Материалы и исследования. М.Д951.С.23О.
2 Калоев Р.А. Агулы // Кавказский этнографический сборник. Вып.Ш. М.; Л.Д962.С.98.
3 Ихилов М.М. Народности лезгинской группы. Махачкала. 1963. С.170,175.
4 Османов М.О. Жилище цудахарцев в Х1Х-ХХ вв. // Уч.Записки ИИЯЛ. Махачкала. 1961.T.IX; он же. Поселение даргинцев в XIX-XX вв.// Уч.Записки ИИЯЛ.Т.Х.Махачкала.1962; он же. Поселе¬ния. Жилище // Материальная культура даргинцев. Махачкала. 1967; Агларов М.А. Поселения и жилища андийской группы народов в XIX в начале XX в. // Уч.Записки ИИЯЛ. Серия
-19-
южнодагестанскому (лезгинскому) тухуму. В частности, она обра¬тила внимание на разнообразие видовых наименований патрони¬мии: тухум, сихил, миресар, умах, экьреб, куък, par и др.. Думается (сама С.С.Агаширинова не совсем четко подчеркивает эту мысль), что эти видовые наименования лезгинской патрони¬мии и свидетельствуют скорее о различных кругах патронимичес¬кой иерархии, нежели о различных типах патронимии. Так, автор упоминает, что термины «par», «арха», «умах» употребляются для обозначения наиболее широкого круга родственников.1
В числе последних работ, касающихся дагестанского тухума, следует особо отметить работу М.А.Агларова о характере эндога¬мии в Дагестане. В ней впервые ставится под сомнение эндогамия тухума и выдвигается положение, что эндогамными были не тухумы, а сельские общины.2
Некоторые вопросы терминологии. Следует с самого начала привести некоторые общие сведения о терминологии, связанной с патронимической организацией у народов Южного Дагестана, так как в противном случае в дальнейшем изложении могут встретить¬ся неясности.
Как уже говорилось раньше, в кавказоведении патронимия у народов Дагестана обычно называется «тухумом». Но это не совсем точно, так как у разных народов Дагестана, в частности Южного Дагестана, в ходу все же неодинаковые термины для патронимии различных порядков, или иерархических уровней. Это указывает, с одной стороны, на распространенность патрони-мических организаций у народов Южного Дагестана, а с другой -на ее сложность, так как некоторые из относящихся к ней
общественных наук. T.XVI. Махачкала. 1966; Исламмагомедов А.И. Поселения. Жилища // Материальная культура аварцев. Махачкала. 1967; Булатова А.Г. Лакцы. Махачкала. 1971; Лугуев С.А. О кровной мести у лакцев во второй половине XIX – в начале XX в. // Семейный быт народов Дагестана. Махачкала. 1980; АгашириноваС.С. Материальная культура лезгин в Х1Х-начале XX в. М.1978.
1 Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин… С.153-154.
2 Агларов М.А. Сельская община как эндогамный круг в Дагестане //Брак и свадебный обычай у народов Дагестана в ХГХнач.ХХ в. Махачкала. 1986.
- 20 -
терминов несут свою особую смысловую нагрузку. Однако боль¬шинство существующих терминов подчеркивает единство проис¬хождения членов этой организации – «от одного корня», «от одного предка», «от одного семени» и т.д. Соответственно наибо¬лее употребительными терминами для обозначения тех или иных кругов патронимической организации у народов Южного Дагеста¬на являются «тухум» (иранск, семя) и «сихил», или «сехил» (приблизительное значение – «родственники», «колено»). При этом у лезгин, говоривших на ахтынском и докузпаринском диалектах, а также у рутульцев, цахуров, табасэранов и агулов превалировал термин «тухум», а у лезгин, говоривших на кюрин¬ском диалекте, чаще употреблялся термин «сихил».
Рассматриваемая организация у народов Южного Дагестана, как правило, имела в своей концентрической структуре четыре круга (уровня, порядка и т.п.). Именовались они (начиная от самого узкого и кончая самым широким кругом) в исследованных нами селениях, а также по данным других этнографов чаще всего следующим образом:
Лезгины
Tax лук миресар («подопечные родственники») Мукъвал мире¬сар («близкие родоственники») Тухум («семя»), сихил, эсил («основа»), кьильди мукьвабур («отдельно стоящие родственни¬ки») Сихил, умах («основатель»), par («скала»), арха (арабск.»хребет»), мукьвабур («свои»), яргьал миресар («дальние родственники »)
Табасараны
———-
Тахлук мирасар («подопечные родственники») Багахлу мира-cap («близкие родственники») Тухум, мирасар («родственники») Сихил, ярхула мирасар /»дальние родственники»/
Агулы
Тахлук мирасар («подопечные родственники») Муку мирасар («близкие родственники») Тухум, мирасар («родственники») Си-хил, варха мирасар («дальние родственники»)
Рутульцы

Хыдылар («ближайшие родственники») Сихил, теликъды хыдиймар («касающиеся родственники») Тухум, са тум («одно
-21 -
семя»), халада («род»), къабиль (арабск. «род», «племя»),, хыдиймар («родственники»), бейдбыр («близкие») Уймаху1 («ос¬нователь»), ил хьу кибыр («имеющие запах родства») Цахуры
Хизанар («семьи»), хэбна хизан («большая семья») Ахал («место», «тухумное кладбище»), уба («квартал»), хысма («квар¬тал», «родственное поселение») Тухум, ахал Гохарба («пять поколений»), арха (арабск, «хребет»)
Территориальная локализация, хозяйственные, организаци¬онные и идеологические связи, характерные для различных кругов этой организации, насколько позволил нам полученный полевой материал и другие использованные источники, будутюхарактери-зованы дальше, в основных главах работы. Пока же отметим только, что чем уже был круг данной организации, тем реальнее были черты ее общности, а чем он был шире, тем эта общность была менее реальной. Не случайно А.И.Мусукаев, как уже говорилось, даже предложил называть «патронимией» лишь первый круг патронимической организации, а ее последний круг как бы вынести за рамки этой организации и называть только «фами¬лией». Впрочем, и до этого другие исследователи часто называли эту организацию не «патронимической», а «фамильно-патроними¬ческой».
Что касается Южного Дагестана, то полученные нами данные позволяют в определенной мере обосновать взгляд, по которому применительно к данному региону можно говорить о трех кругах родственной патронимической организации,2 к которой обычно и прилагался термин «тухум», и четвертом над патронимическом круге социальной организации, который не был даже фамилией, так как его члены не были однофамильцами. Этим четвертым кругом была соседская община – аул, или джамаат, члены которой могли быть как родственниками, так и не родственниками, но все же считались родственниками в результате проекции отношений родства на соседско-общинные отношения. Таким образом, мы
1 Сергеева Г.А. этнографические наблюдения в Хнове (Дагес¬тан), //Полевые исследования Института этнографии. 1980-1981. М. 1984. С. 91.
2 Применительно к аварцам это положение в общем виде уже было сформулировано Е.М.Шиллингом (см. ниже, гл.1).
-22-
будем говорить о патронимии, или тухуме, имея в виду только первые три круга рассматриваемой организации, и о соседско-патронимической, или аульно-тухумной, организации, имея в виду эту организацию в целом.
.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
СОСТАВ, ТЕРРИТОРИАЛЬНАЯ ЛОКАЛИЗАЦИЯ И
ОСТАТКИ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ОБЩНОСТИ
ПАТРОНИМИИ.
Патронимия складывалась в условиях предклассового и ран¬неклассового общества и нередко сохранялась в дальнейшем, претерпевая те или иные, подчас очень глубокие изменения. Это не могло не отразиться, в частности, на ее составе равно, как на территориальной локализации и особенностях хозяйственной жизни входящих в нее семей.
У народов Южного Дагестана патронимия, возникая в резуль¬тате сегментации семейной общины, в XIX – начале XX века еще включала в себя, наряду с малыми семьями, большие семьи. Сохранение таких семей чаще всего объяснялось преобладанием полунатурального скотоводческо-земледельческого хозяйства, соединенного с домашними промыслами. Но вместе с тем могли действовать и другие причины: нехватка общинной земли, в силу чего община препятствовала болыпесемейным разделам, интересы налогообложения и т.п.
Приведем несколько примеров, свидетельствующих о сохране¬нии в составах патронимии больших семей.
В конце XIX века в селении Зрых Самурского округа в ряде патронимии сохранялись большие семьи. Так тухум Эпеляр, входивший наряду с тухумами Энжияр, Пашаяр и Аспарар в состав сихила Эпеляр, подразделялся на две близкородственные группы: Ахмедар и Ризванар. Патронимия (второго порядка) Ризванар в свою очередь состояла из двух групп подопечных родственников (тахлук миресар): Ризванар и Шайдабекар. Как Ризванар, так и Шайдабекар вплоть до 20 годов нашего века оставались большими семьями (лезгинск, «ч!ехи хизан»).”
Большая семья Ризвановых состояла из 41 человека:
Ркэван с женою Къизтамам
6 сыновей Ризвана:
1.Ахмед с женою Рагима
2.Ричаб с женою Зейнаб
З.Джафар с женою Хатума
4.Идрис с женою Зелиха
5.Магомед с женою (имя не помнят)
-24-
б.Ризван с женою (имя не помнят)
Ахмед имел троих детей (Фейзуллах, Сейфуллах, Нигер). Ричаб имел семерых детей (сыновья Мевлан, Истах, Агаверди,
Минавер и три дочери – имена не помнят).
Джафар имел четверых детей (имена не помнят).
Идрис имел одного сына Селяха и двух дочерей (Бензерат и
Гевхерат).
Магомед имел двоих детей (сын Джафар и дочь Тамал).
Ризван имел четверых детей (три сына: Абдулфатах, Магомед,
Меджид и дочь Арипери).
Другая большая семья Шайдабекар состояла из более чем 20 человек. В состав этой семьи вошли два родных брата (Шайдабег и Фетали) с женами, а также трое женатых сыновей Шайдабега и четверо женатых сыновей Фетали. Распалась эта семья накануне Октябрьской революции. ‘
Эти семьи жили в одном доме, под одной крышей, и не всегда каждая семья имела свою комнату. В основном, как утверждают наши информаторы, члены больших семей жили в тесноте. Например, большая семья Ризвановых размешалась в 8-ми комнатах. Экономически большие семьи были довольно состоя¬тельными. Так у семьи Ризвановых в хозяйстве насчитывалось более 400 овец, 15 коров, 5 лошадей, 5 гектаров пашенной земли, 1 гектар садов, 10 гектаров покосной земли, также имели собственную мельницу и т.п.
В агульском селении Тпиг Кюринского округа к концу XIX века сохранялась только одна большая семья. Так из 23 семей тухума Газгаз лишь одна семья, главой которой был Газгаз, оставалась неразделенной и насчитывала 25 человек. Их дом состоял из трех этажей (6-7 комнат). В доме, кроме Газгазасженою, жило его четверо сыновей с женами и детьми. В хозяйстве этой семьи имелось 2 лошади, 30 коров и 250 овец, которые после распада семейной общины были поровну поделены между братьями.2

1 Архив Института Этнологии и Антропологии Российской Академии Наук (далее АИЭА РАН). Полевой материал С. А. Азизова, Тетрадь № 2. Л. 14. Информатор Шайдаев Ш. (90 лет), с. Зрых Ахтынского района. 1986 г.
2 АИЭА РАН Полевой материал С. А. Азизова. Тетрадь N4. Л. 11. Информатор Рамазанов К. (80 лет), с.Ляхля Хивского района. 1987г.
-25-
По составу членов, сохранившиеся к концу XIX века большие семьи, как правило, были малочисленны (20-25 человек). Напри¬мер, большая семья Алдахверана из патронимии Хебешар состо¬яла из 21 человека, а семья Микаила из той же патронимии имела 18 человек.1
Заключая, отметим, что ко второй половине XIX века у всех народов Южного Дагестана в патронимии уже преобладали малые семьи, точно также, как это имело место у подавляющего боль шинства народов Северного Кавказа.2
Однако сказать, что патронимии состояли только из малых и больших семей, значило бы упростить вопрос. Ведь у народов Южного Дагестана патронимии были структурами иерархичными, т.е. одни патронимии, большие состояли из других патронимии, меньших. Во введении мы уже коротко касались этого вопроса, теперь остановимся на нем подробно.
У лезгин и табасаранов, у которых под термином «сихил» подразумевался более широкий круг родственников, нежели ту-хум, каждый сихил включал в себя несколько тухумов. Так, в лезгинском селении Зрых Самурского округа насчитывалось семь сихилов, в которые входило 20 тухумов, а в селении Кара-Кюре Самурского округа три крупных сихила (Югулар, Пугъуцар, Тварквар) входило 39 тухумов. Мы во время полевых работ в этих же селениях изучили структуру названных сихилов более подроб¬но и установили, в частности, что сихил Югулар делился на 16 патронимии третьего порядка: Шататар, Кавхаяр, Кердеяр, Му-махаяр, Илагьидинбур, Птугьар, Иверкъар, Надиранбур, Мавла-нар, Фустанбур, Назаранбур, Фетегьанбур, Пацаранбур, Мугь-уланбур, Мардананбур, Телерар. Все члены каждой из этих 16-ти патронимии по отношению друг к другу считались родственниками по отцовской линии, ведущими свое происхождение от одного предка Югула, и соответственно, называли друг друга «миресар». При этом члены каждой из патронимии третьего порядка по отношению к членам других таких патронимии считались даль¬ними родственниками и называли друг друга «яргьал миресар». В

1 ЦГА РД Ф.2. Оп.З. ЕД.166. ЛЛ.6,7.
2 См., в частности; Гарданов В.К. Общественный строй адыгских народов (XVHI – первая половина XIX века). М.,1967. С.41; Смирнова Я.С. Семья и семейный быт у народов Северного Кавказа. XIX – первая половина XX в. М.,1983. С.23
-26-
то же время в составе каждой из таких патронимии имелись также родственные объединения, члены которых называли друг друга «мукьвал миресар», т.е. близкими родственниками. Например, в тухуме (патронимии третьего порядка) Шататар таких близкород-ственных объединений (патронимии второго порядка) было пять: Беширанбур, Юсуфар, Къзибегер, Агьабегер, Асанбегер, в тухуме Кавхаяр – четыре: Мусабегер, Баласияр, Гьалимар, Мирзехандин-бур; в тухуме Кердеяр – четыре; в тухуме Мумахаяр – шесть и т.д. Наконец, в каждое такое близкородственное объединение входили объединения еще более близких родственников, все члены кото¬рых называли друг друга «тахлук миресар» (подопечными, или ближайшими родственниками).
В составе каждой из вышеописанных патронимии второго порядка в среднем насчитывалось от 40 до 100 и более человек. А из групп подопечных родственников некоторые в XIX – начале XX в. еще были не патронимиями, а были большими семьями. Например, группа подопечных родственников Махмудар, которая входила в состав близкородственной группы Беширанбур из тухума Шататар, в прошлом была одной большой семьей, насчи¬тывавшей около 100 человек. Только в начале XX в. эта большая семья распалась.’
Аналогичную картину ветвления патронимии третьего поряд¬ка обнаружили мы в табасаранском селении Ляхля Кайтаго-Табасаранского округа. Здесь удалось установить, что в прошлом в составе пяти сихилов (Аскунар, Кявхиндар, Сегикар, Шикар, Кечанар) существовало 16 патронимии третьего порядка (Аску¬нар, Пшварар, ЧЬвекъяр, Кундурар, Кявхиндар, Бегикар, Сефи-кар, Батакар, Шикар, Сарукнар, Эхъяр, Татьяр, Малакар, Кеча¬нар, Мердешьяр, Рустамур).2
Для того, чтобы понять, как проходил процесс образования
1 Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин. XIX -нач.XX в. М.Д978.С.132; АИЭА РАН Полевой материал С.А.Азизова. Тетрадь N2.Л.5. Информатор Сулейманов Б.(75 лет), с.Кара-Кюре Ахтынского района. Там же. Тетрадь М2.Л.14. Информатор Шайдаев Ш. (90 лет), с.Зрых Ахтынского района. 1986г.

Страницы: 1 2 3 4 5