Правовое наследие Кавказа (Архивы Кавказа)

ОБ ОТНОШЕНИЯХ КРЕСТЬЯН К ВЛАДЕЛЬЦАМ У ЧЕРКЕС.
28 АВГУСТА 1843 Г. АУЛ
Вчера, готовясь на утро к отъезду в Петербург, я принялся за укладку необходимых вещей, когда вошли ко мне два человека – владелец и крестьянин. Они пришли для приведения через мое посредничество в ясность и прочность, по их словам, существующих между ними условий, на основании которых один должен владеть, а другой – повиноваться. «Несогласия? – возразил один из них, – между нами нет никакого несогласия, но говорят, что и два камня на дне реки иногда сталкиваются, а мы люди, и кто знает, может и между нами случиться какое-нибудь неудовольствие, а потому лучше, если мы упрочим нами взаимные отношения. Да мы уже и не молоды, а говорят, у кого есть душа, у того и смерть впереди, так мы оба желаем оставить вашим детям прямую дорогу, с которых их отцы не сходили. – За тем и пришли, – прибавил другой». «Я готов быть вам полезным», – отвечал я. И они просили меня выслушать их и приказать составить «дефтер», т.е. записать права и обязанности владельца и крестьянина, чтобы это «дефтер», или журнал, хранился у меня. В случае несогласия между ними я в качестве посредника заставил бы виновного исправить свои ошибки согласно с дефтером. Нечего было делать, и я согласился. Мы приступили к делу.
Владелец: Я присягнул не отнимать ни одного из прав, которым он пользовался у прежнего владельца и хочу исполнить в точности мое обещание ценой выгод, я не погублю мою душу, изменив слову, которое я утвердил именем Божьим. Пусть теперь он объяснит свои права.
Крестьянин: У меня немного ума, но расскажу так, как сумею, что видел своими глазами и что помню хорошо. Вот наше право: сеем, бывало, хлеба, что Господь допустит собрать, половину отдавали нашим владельцам, за исключением зерна на семена.
Сено косили для владельца и для себя, если могли это осилить, а в противном случае делали «Ххафи» (шЛыхьэху – X.Д.), и владельцы давали тогда скотину на зарез, да и мы не жалели своего запаса по мере наших сил.
Жены наши готовило пшено по очереди, относили на кухню владельца и стряпали там кушанья. Дрова на топливо возили летом и зимою; за скотом господина следили, как следует.
Когда дочери выходили замуж, мы получали от каждого зятя по паре волов, коров, а прочую цену вассу брали наши владельцы. Если кто из нас женился и брал жену из чужой деревни, тогда давал от себя пару волов и корову, а остальное платил сам господин.
Когда владельцы резали скотину, мы брали себе внутренность за исключением сала и того, что нужно было для колбасы (тхьэмщьгъу ныбэ – X. Д.). Когда приезжали гости к нашим владельцам и при отъезде своем были отдарены ими, тогда мы брали лучшее на них платье. Если угоняли наш скот в распрях наших владельцев с другими господами или причиняли ущерб, то господа наши возвращали нам наши потери, потому что собственность крестьян не считалась собственностью владельца.
В случае, если бы наши владельцы стали бедными или постигло их какое-нибудь другое несчастье, вынуждающее продать нас, то они по присяге обязаны не разделять наши семейства, продавать тому, кого мы сами выберем, и ни в коем случае не употреблять против нас ни лома, ни палки, ни веревки (т.е. насилия), а мы со своей стороны присягнули драгоценной книгой (алкараном) не изменять им никогда, если они не нарушат наши права.
Владелец: Подумай хорошенько, не позабыто ли что-нибудь, я признаю все эти права, которыми ты пользовался у прежнего владельца. Я желаю приобрести тебя не для барыша, и хочу чтобы мои доброжелатели не сказали, что я не сдержал свое обещание, а ты обманулся в своих надеждах.
Объяснение крестьянина особенно показалось мне интересным, и я тотчас записал его насколько возможно приблизительно. Оно показывает нам положение крестьян у черкесов едва ли не лучше и вернее мудреных объяснений в описании ученых путешественников и убеждает нас, что такие условия могут оберегать крепостных от произвола жестокости владельцев и доставлять последним большие выгоды. Конечно, с упадком самобытности черкесских племен и древние их законы заметно ослабели. В настоящее время у их крестьянина и спокойствия владельца непрочное положение корабля без якоря среди моря, тем не менее важна опора, которая заключается в подвластном сословии и в сохранившихся еще и поныне подобных условиях.
С. А. Г.
Газета «Кавказ», 1846, № 9, 2 марта