ФРЕДЕРИК ДЮБУА ДЕ МОНПЕРЕ.
ИСТОРИЯ ЧЕРКЕССКОЙ НАЦИИ. XIX В.
Устройство общества чисто феодальное: кастовый дух так же силен, как некогда во Франции или Германии. Князья, древняя знать, отпущенники, крепостные и рабы образуют пять четко разделенных классов общества.
Титул князя – пшех или пши по-черкесски – приобретается теперь только по праву рода. В силу этого князья очень щепетильны при бракосочетании, чтобы сохранить незапятнанной генеалогию. Браки заключаются только между представителями княжеских родов, и неравный брак считается большим бесчестьем. Их могущество зависит от числа вассалов, родственников и союзников, которых они могут собрать под свои знамена на случай войны. Их дочери, в случае отсутствия сыновей, передают иногда княжеский титул тем, за кого выходят замуж, но такой титул ниже по своему достоинству, чем тот, который завоеван ратными подвигами.
Второй класс – это знать, дворяне, часть которой становится весьма могущественной, объединяясь в многочисленные роды. Они являются оруженосцами князей и прислуживают им за столом.
Класс отпущенников включает в себя крепостных, получивших свободу за те или иные заслуги, или тех, кто, будучи продан в рабство, вернулись впоследствии на родину с небольшим состоянием и благодаря ему приобрели себе вотчину. Права свободных переходят у них по наследству, и они пользуются равными с дворянами правами.
Четвертый класс, то есть вассалы или крепостные, сходные с теми, которые существовали в Европе в эпоху феодализма, живут от отца к сыну у князя или дворянина, поля которых они обрабатывают в мирное время и которых защищают во время войны. Каждый из них имеет землю и скот, на которые их сеньор не имеет никаких прав. Сеньор не имеет также никаких прав на своего вассала и на его семью, которые могут, если они недовольны своим сеньором, уйти свободно в другое место. Только в качестве наказания и после суда сеньор может их продать, причем в этом случае дело должно рассматриваться на общем собрании племени.
Эти четыре класса мало отличаются друг от друга в том, что касается одежды и домашнего быта. Можно сказать, что между ними даже царит полнейшее равенство, настолько мало ощутимо влияние, которое князь или дворянин оказывает на своего вассала. Это влияние определяется доверием, патриархальной убежденностью; всякая власть осуществляется в силу древних обычаев.
Пятый класс – это класс рабов, тхо’хотлов. Всякий иностранец, пускающийся в путешествие по этим краям и не могущий назвать своего кунака или своего хозяина, который его принимал, рискует оказаться в положении раба. Князья и дворяне каждодневно увеличивают число своих рабов в результате набегов на русскую территорию; рабы – предмет богатства для их собственников, которые продают их туркам или сохраняют у себя и, женив их, увеличивают таким образом число своих вассалов.
Все князья, а также дворяне равны между собой.
Обязанности крепостного
Крепостной трудится на поле своего князя и облагается, в силу древних обычаев, определенными провинностями. Я не знаю, настолько же они велики, как у кабардинцев, у которых каждый крепостной обязан уплатить четырнадцать мешков проса за каждую пару волов, которых он использует.
Главная обязанность крепостного – сопровождать и защищать своего сеньора.
Никогда ни один князь и ни один дворянин не продаст свою дочь или своего сына, по крайней мере, если та или тот не дают серьезного повода для его гнева. Тем не менее, отец имеет такое право в отношении своих детей. Однако в обычай это вошло только у бедных людей, зачастую вынужденных пойти на подобный шаг из-за нищеты или же очерствевших в силу постоянного разбоя. Молодая девушка не всегда смотрит на этот варварский акт отца под таким углом зрения. Если она красива, она надеется суметь получить место в гареме в Турции. Подобные романтические мысли ее успокаивают. Та или иная из ее подруг, кто был продан подобно ей, получили впоследствии свободу и вернулись на родину с небольшим состоянием; их рассказы о блестящих покоях гарема утешают девушку.
Брат также имеет право продать свою сестру, когда они остаются без родителей. Муж может продать свою жену, уличенную в супружеской неверности.
Но черкес не продает другого черкеса. Его страшит закон крови, закон мести, который будет к нему в данном случае так же беспощаден, как к убийце. Я утверждаю, что даже князь не может продать своего крепостного, разве что в качестве наказания за измену или же по приговору, вынесенному племенным собранием.
Закон крови
Известно, что такое закон крови, который у нас называется талия, но нигде этот карательный закон не выполняется с такой жестокостью, с такой строгостью, как у черкесов и у других кавказских народов. Пролитая кровь должна быть отомщена. Самый близкий родственник при своем рождении наследует обязательство уничтожить рано или поздно обидчика, совершившего покушение на его родственника. Хозяин должен отомстить за гостя либо путем применения открытой силы, либо хитростью, в противном случае ему грозит изгнание за трусость. Эта ненависть, передающаяся из поколения в поколение, становится иногда делом целого рода или племени. Если во время этой борьбы ради отмщения виновный умирал, месть на этом не прекращается. Вина перекладывается на ближайшего родственника умершего, и так продолжается до тех пор, пока жажда мести не будет утолена, или пока цена крови не будет уплачена в соответствии с решением арбитров, или пока дело не будет решено женитьбой.
Именно этими ужасными принципами объясняется состояние постоянной войны, страха, подозрительности, которое царит между черкесскими племенами и семьями. Никто не выходит без страха. Особенно свирепствуют в своей местности князья и дворяне, поскольку они никогда не соглашаются на «тхлил уасса», то есть плату цены крови , а всегда требуют кровь за кровь.
Этот антихристианский принцип мести, на первый взгляд, странным образом противоречит любви к гостеприимству и уважению к старшим. На самом же деле он является их непосредственным продолжением: именно вследствие утрированного уважения к гостю или к родственнику, к другу черкес считает себя обязанным мстить его обидчику и смыть обиду кровью.
Таковы основные принципы права у черкесов. У них нет писаного свода законов. Любое административное дело передается на решение народного собрания или совета, которое происходит в лесу и на котором наиболее пожилые люди имеют большое влияние: князья, дворяне, даже крепостные имеют там решающий голос . Никакой постоянный суд, никакая полиция, никакая власть не вершит здесь правосудия и не уполномочена преследовать виновного или осуществлять законы. Спорные вопросы, распри между семьями, племенами, кражи, убийства и т.п. разбираются и решения по ним выносятся на народных собраниях, которые заранее не готовятся. В зависимости от важности дела избирается определенное число судей, например, для разбирательства убийства избирается до пятнадцати судей. Эти судьи занимаются разбирательством только данного конкретного дела . Мы видим, таким образом, что нет больших республиканцев, чем черкесы, несмотря на законы феодализма, которые весьма четко делят этот народ на касты. Сам князь обязан всегда советоваться со своим собранием по всем вопросам, не касающимся внутренних дел его семьи и его хозяйства.
Обычай требует, чтобы обнаруженная кража наказывалась возмещением в многократном размере стоимости украденного. Нераскрытая же кража – это дело доблести, как в Лекедемоне, и самая большая обида, по г-ну Тэбу де Мариньи, какую девушка может нанести юноше, это сказать ему, что он до сих пор не сумел украсть даже коровы. Однако право собственности уважается между людьми, связанными узами дружбы, гостеприимства или родства.
Убийство отца или матери осуждается как величайшее бесчестье. Наказание за неверность зависит от мужа, который может пойти на кровавую месть, искалечить свою жену, отсечь ей уши, обрезать ей волосы, оторвать рукава одежды и отправить ее в таком виде обратно к родителям, а может пойти на мировую с соблазнителем за известную сумму денег. Довольно редко муж идет на крайности, т.е. на убийство виновника и калечение своей жены, так как, несмотря на справедливость своего гнева, он отдает себе отчет в нежелательности уплаты цены крови родственникам виновных, как за их убийство, так и за искалечение того или иного члена.
АБИВЕА, с. 437-438; 447-448.
Рубрики: