РАЗДЕЛ III.
АКТЫ ОРГАНОВ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА
Документ 1
1736 г. апреля 13. – Грамота императрицы Анны Ивановны кабардинским владельцам с предложением идти в поход с донскими казаками на закубанцев, отвлекая их от Азова
В 1736 году апреля в 13 день отправлена от е.и.в. грамота х кабардинским владельцам без подписи следующего содержания:
Получено здесь чрез обретающагося в улусех калмыцких донского старшину Данилу Ефремова доношение ваше к нашему императорскому величеству, присланное ко оному с узденями вашими Темирем и Актувзаном, в котором вы доносите о постоянной вашей к нам подданнической верности и что у вас с ханом крымским произошло во время последняго его в Персию походу; и особливо для каких причин принуждены вы были с ним, ханом, примирение учинить с таким уговором и до того времяни, пока у нас с турками мир содержитца. А когда между обоими сторонами война произойдет, то в таком случае и вы с ним, ханом, оное примирение нарушить имеете; мы, усмотря из того о покорном вашем засвидетельствовании о непременной вашей к нашему императорскому величеству подданнической верности, приемлем то со всемилостивейшим нашим удовольствием, и обнадеживаем сею нашею императорскою грамотою, что мы вас, яко верных своих подданных, содержим в нашей склонной милости и защищении.
И понеже вам небезизвестно есть какие с турской стороны от хана и татар крымских и кубанских из давных лет, несмотря на имеющей между обоими государствами вечного мира трактат, нашим подданным пограничным жителем повсевыгодными и частыми нападениями превеликие обиды и разорения, как побитием и забранием в плен множественного числа людей, так и пограблением имения и скота беспрерывно чинены, також де и вам, подданным нашим, непрестанно от оных многие обиды и беспокойства продолжались. И хотя с нашей стороны при турском дворе многократно представлении чинены с требованием в том сатисфакции и хану и татарам от таких продерзостей унятия и запрещения. Но от турского двора не токмо ничего в том к поправлению не воспоследовало, но наипаче от времяни до времяни от хана и татар миронарушительные и неприятельские к нашей стороне поступки, нападении и несносные подданным нашим разорении произошли; и сверх того от турок и татар к сильному нападению на наши границы великие приуготовления учинены, и для упреждения того их злаго намерения, повелели мы в защищение и оборону своего империя против турок и татар оружие наше употребить. И к тому вся наша армея при границах в готовности обретается и часть из оной уже пред некоторым времянем к Азову отправлена для осады оного города, о чем к вам от нашего ген. – фельтмаршала графа фон Миниха оттуду з Дону прямо чрез письмо обстоятельно сообщего с требованием, чтоб вы, собрався с своими военными людьми и совокупясь с отправленным от него, ген. – фельдмаршала, на кубанскую сторону з донскими казаками, старшиною Иваном Краснощековым, шли на Кубань и на тамошних татар и на протчих турецких подданных нападение чинили, и оных до того не допускали, чтоб они при осаде от наших войск Азова не мешались. И хотя мы без сумнения надеемся, что вы по верной своей подданической к нам должности от помянутого военного похода не отречетесь, однакож чрез сию нашу грамоту вам всемилостивейше подтверждаем, дабы при настоящем толь потребном и способном времяни вы, немедленно вооружась, со всеми своими войски из Кабарды в поход вступили.
И сообщась з донским старшиною Краснощековым, над кубанцами и другими подданными турскими, для отмщения им приключенных вам столь многих обид и разорений, сильные действа, яко над неприятелями нашими, чинили и всякими способы старались их, кубанцов, не токмо к сикурсу Азова не допустить, но и весьма разорить и искоренить, и чрез то себе от оных беспокойных соседей полную за все обиды сатисфакцию и впредь вечную безопасность в пребывании вашем получить.
Еже ныне при настоящем случае с нашими донскими казаками и калмыками столь свободно и возможно будет в действо произвести, понеже в нынешнее лето кубанцы и с Крыму никакого вспоможения ожидать уже не имеют.
Но каким образом вам удобнее противу кубанцев и других неприятелей действа производить, в том во всем надлежит вам поступать по сношению и согласию с оным донским старшиною Краснощековым и по письмам и наставлениям вышепомянутого нашего ген.-фельтмаршала графа фон Миниха и других наших генералов. А для сего вашего воинского похода оной ген. – фельтмаршал имеет указ наш, прислать к вам наше денежное жалованье, и можете вы быть благонадежны, что мы вас впредь за наши к вам верныя и усердные службы вящим нашим императорским жалованьем всемилостивейшее наградить не оставим.
Приписка: Такова оригинальная, отправлена при указе Войска Донского к старшине и Даниле Ефремову вышеписанного ж числа.
АВПР, ф. Кабард. дела, 1736 г., д. 1, лл. 9 – 11. Отпуск. Кабардино-русские отношения в XVI – XVIII веках. М.: Наука, 1957. С 82-83.
Документ 2
1737 г. июля 17 – Грамота императрицы Анны Ивановны кабардинским владельцам с подтверждением о защите кабардинцев от врагов и о выдаче жалования за их службу России
Божиею милостию Анна императрица и самодержица всероссийская и протчая и протчая и протчая нашего императорского величества верным подданным кабардинским владельцом Арслан-беку Койтокину и Махомет-беку Коргокину с братьями наша императорская милость.
К нам, великой государыне, к нашему императорскому величеству, лист ваш чрез узденей ваших Сеадетгирея и Джилгана и Актугана здесь получен, которым вы нам всеподданнейше доносите, что во время бытности при дворе нашем брата вашего Махомет-бека, хотя наша всемилостивейшая резолюция и учинена, но вы определенное в дачу вам тогда наше жалованье получили не сполна.
И что повелели мы с вам брать по одному аманату с переменою, но того не учинено. И будто ежегодно определеннаго при вас быть наших российских войск, ради охранения вас от неприятностей, к вам не присылывано.
А вы нам, великой государыне, с тритцать пять лет служите со всякою верностию, как и при нынешнем военном случае, соединяясь с российским нашим войском, против неприятелей своих крымцов ходили, которые хотя ныне с нами и войну имеют, но после и примириться могут, а с вами всегда в ссоре будут.
И притом нас, великую государыню, всеподданнейше просите, дабы повелеть давать вам наше императорское жалованье и брать с вас по одному аманату с переменою погодно, а других уволить и протчая // На что вам от нас, великой государыни, от нашего императорского величества сим во всемилостивейшую резолюцию объявляется.
1-е. В 1732-м году определенное наше императорское жалованье выдано вам не сполна для того, что по отпуске того нашего указа некоторые из вас владельцы явились противны и пристали х крымцам, и с их войски на наших подданных чинили наступление и тем тогда нашей императорской милости и лишились. А которые владельцы из вас пребывали в должной к вам верности, и оные тогда же наше жалованье получили.
2-е. По тогдашнему брата вашего Махомет-бека представлению, в данном нашем // к пребывающему тогда в Персии генералитету указе писано, что ежели во аманаты от вас прежде сего бирано только по одному беку, то б и ныне брать по прежнему обыкновению по одному ж и содержать оных с переменою, и сего не учинено для того, что по справке со Астраханскою и с прежде бывшею Терскою канцеляриями, в прежние времяна от вас аманатов содержано бывало по немалому числу.
3-е. В обороне вас, наших подданных, от неприятелей вы с стороны нашей опыт уже имели, ибо в 1731 году генерал наш маеор Дмитрей Еропкин, получа ведомость о приближении // крымских и кубанских войск х Кабарде, немедленно к вам сперва часть войск отправил, а потом и сам с корпусом туда ж движение учинил, о чем крымцы и кубанцы уведав и убоясь оных, тотчас от Кабарды назад пошли, и потому тогда вы случай возимели при переправе чрез Терек на них нападение учинить и победу одержать. Також де и потом, во время на вас неприятельских приходов, для защищения вас наши войски к вам присылываны. А чтоб повсягодно при вас наши войска содержать, о том нашего указа не было, ибо от того б был только людем напрасной труд, и вам в приготовлении провианта и в конских кормах убыток. О чем здесь, и что в потребном случае без действительной обороны оставлены не будете, указом нашим и брату вашему Махамет-беку от министров наших объявлено.
4-е. А о прежних ваших службах нам, великой государыни, известно. И мы то содержим во всемилостивейшей нашей памяти. Что ж касается до нынешней с турки войны, и вам уже из наших императорских в 1736 году к вам отправленных грамат довольно известно, какие с турской стороны от хана и татар крымских и кубанских из давних лет мироломные поступки происходили, и нашим подданным, пограничным жителям, и вам непрестанные и многие обиды и беспокойства, и впредь к продолжению злаго их намерения повелели в защищение и оборону нашей империи протик турок и татар оружие наше употребить; причем и вам наряд учинен был, чтоб вы, немедленно вооружась, со всеми своими войски ис Кабарды в поход вступили, и сообща с нашими донскими войски над кубанцами и другими подданными турскими, // для отмщения им приключенных вам толь многих обид и разорений, сильные действа чинили и всякими способы старались их, кубанцов, разорить и искоренить, и чрез то себе от оных беспокойных соседей полную за все обиды сатисфакцыю и впредь вечную в пребывании вашем безопасность получить; чего для вас при толь способном случи при наших казацких и калмыцких войсках на Кубань, яко в наиближайшее от вас место, надлежало было всеми своими силами поход восприять и неприятелей искоренять, но вы того не учинили, а были в том походе только з 2000 человек.
И хотя вы в том походе и с таким малолюдством были, однако же по нашему указу и за ту вашу службу велено вам выдать нашего императорского жалованья три тысячи рублев, и в счет того под Азовым 150 рублев вам в дачю и произведено. Да в Кизляр на баксайскую партию две тысячи четыреста рублев, да на кашкатовскую четыреста пятьдесят рублев отправлено. И буде вы до получения сего тех вам от нас пожалованных денег из Кизляра еще не получили, то можете ныне оные получить от тамошняго кизлярского коменданта, х которому о том и указ наш дан на руки вышеписанным вашим узденям.
5-е. И понеже и сего года указали мы, великая государыня, нашему верному подданному калмыцкому хану Дондук-Омбе со всеми оставшими при нем за отправлением в Крымский поход калмыцкими войски обще с нашими волскими и терскими казаки идти на Кубань, и тамо оставших татар до основания разорять и искоренять.
Також де и вам, нашим верным подданным, всемилостивейше // повелели со всеми вашими силами туда ж на Кубант итти, чего для со особливаою гашего императорскою граматою отправлен к вам нашей лейб-гвардии капитан-порутчик Андреян Лопухин и с ним для того походу послано ко всем вам вновь нашего императорского величества жалованья – денег 2500 рублев, которые велено ему, согласясь с вами, роздать вам в том походе каждому по приличности.
И ту нашу императорскую грамоту, сим подтверждая, всемилостивейшее повелеваем: по получении сего со всеми вашими конными и пешими войски собрався, без всякого замедления на Кубань идти и тамо оставших татар и прежде претендуемых вами абазинцов, для вечной безопасности всех наших пограничных подданных, а особливо для собственной вашей пользы, по крайней возможности стараться искоренить, понеже ныне к тому весьма удобное время, ибо крымцы, за наступлением на них особливых наших войск, их, кубанцов, сикурсовать не могут.
И уповаем мы, великая государыня, наше императорское величество, что вы, наши верные подданные, сие наше всемилостивейшее повеление со всякою охотою и ревностию исполните, за что не токмо вышеписанное наше жалованье получить можете, но и сверх того особливым нашим императорским жалованьем награждены будете, яко же по окончании сей настоящей войны и в содержании аманат ваших всемилостивейшее наше разсмотрение и определение во удовольствие вас учинено будет; в чем, також де и в протчем, иметь вам на вашу императорскую милость твердую надежду.
А вышеписанные присыланные от вас уздени пред нас всемилостивейшее допущены и нашу императорскую к вам имеющуюся милость слышать сподобились, и с награждением с сею нашею граматою отпущены к вам по-прежнему.
Дан в Санкт-Питербурхе
июля 17 дня 1737 года.
Приписка: Такова грамата и с нея перевод на татарском языке, вместо подписи во окончании припечатана государственною среднею печатью под кустодиею, и положена в коверт, и припечатана на красном сургуче коллежскою печатью, и государственным вице-канцлером отдана кабардинских владельцов узденям Сеадетгирею с товарыщи, 20 июля 1737 года.
Сию грамоту их сиятельствы, господа кабинетные министры, апробовать изволили 15 июля 1737 года.
АВПР, ф. Кабард. дела, 1737 г., д. 5, лл. 2- – 25. Отпуск. Кабардино-русские отношения в XVI – XVIII веках. М.: Наука, 1957. Т. 2. С. 93-95.
Документ 3
1737 г. марта 1 – Грамота императрицы Анны Ивановны кабардинским владельцам Магомету Кургокину и др. с изъявлением милости за участие в Закубанском походе в 1736 г. и с призывом идти вновь на кубанских татар
Божиею милостию мы, Анна императрица и самодержица всероссийскай и протча, и протчая и протчая,
нашего императорского величества верным подданным, кабардинским владельцам Махомету Коргокину з братьями и всем владельцам Большие и Малые Кабарды, наша императорская милость.
Прошлого 1736 году в грамотах нашего императорского величества к вам отправленных двоекратно писано, чтоб вы, собрався с своими воинскими людьми, шли в соединение к нашему Донскому войску и купно с оным против неприятелей наших татар и турок воински действовали. И хотя вы того прошлого 1736 году с малым числом воинских людей в соединение приходили, однако ж мы, великая государыня наше императорское величество, и тое вашу службу приемлем милостиво, за что вы от генерала нашего Левашова и жалованьем награжены.
И понеже для вечной безопасности всех наших верных подданных приходящей весны всеми силами на неприятелей наших турок и татар со всех стран сильное наступление с помощию божиею будет учинено, а якоже вам самим в свежей памяти есть колико вы от татар несносных раззореней претерпели, того ради при нынешнем благополучном случае повелеваем вам всем, собрався с вашими воинскими людьми, идти с посланным от нашей лейб-гвардии Преображенского полку лейтенантом Андреяном Лопухиным на кубанских татар, совокупясь с терскими казаками и другими нашими подданными и обще с ними оставшимися кубанскими татары действовать и поиск чинить и до искоренения их разорять, и жилища их пустошить; себе ж тем добычь получать и вечную безопасность доставлять, за что от нас наибольшую милость и жалованье себе получите и в нашей всегда императорской протекции оставлены не будете.
А ныне для того походу посылается нашего императорского величества жалованья на обе Кабарды 2500 руб. со оным капитаном-лейтенантом Лопухиным.
В протчем обо всем пространнее объявит вам тот наш посланной, капитан-лейтенант Лопухин, и что он имянем и по указу нашему будет вам говорить и представлять, тому вам верить и поступать по его советам.
Дан в Санкт-Петербурге марта в 1 день 1737 году.
Пометы:
1) Другая ж такая грамота имеет быть написана на имя владельца Раслам-бека з братьями.
2) Такова грамота капитаном-порутчиком Лопухиным 31 генваря 1738 года при доношении его в Коллегию принята и изодрана.
АВПР, ф. Кабард. дела, 1737, д. 2, лл. 64 – 65. Отпуск. Кабардино-русские отношения в XVI – XVIII веках. М.: Наука, 1957. Т.2. С. 85-86.
Документ 4
1738 г. июля 1. – Грамота императриры Анны Ивановны кабардинским владельцам Махомет-беку Коргокину и Кара-Мурзебеку Алееву с изъявлением удовлетворения по поводу их Закубанского похода и переведения в Кабарду абазинцев
Божиею милостию мы, Анна императрица и самодержица всероссийская и протчая и протчая и протчая, нашего императорского величества верным подданным, кабардинским владельцом Махомет-беку Коргокину и Кара-Мурзе-беку Алееву с братьями наша императорская милость.
К нам, великой государыне, к нашему императорскому величеству, всеподданнейшей ваш лист здесь получен, которым вы доносите что вы, служа нам, великой государыне, были в нынешнем кубанском походе обще с верным нашим подданным калмыцким ханом Докдук-Омбою, и между протчими кубанскими татары взяли и абазинских черкес, и перевели к себе в Кабарду, о чем и хан Дондук-Омбо нам всеподданнейше доносил.
И мы, великая государыня, наше императорское величество сию вашу службу приемлем милостиво и уповаем, что вы по своей к нам должной верности и впредь над оставшими на Кубане татары поиски чинить и тем их х крайнему разорению приводить не оставите, за что и в нашей императорской милости и без награждения оставлены не будете. Елико ж принадлежит до абазинцов, о которых вы к 1732 году к нам, великой государыне, в листу своем писали, и бывшей здесь при дворе нашем брат ваш Мухамет-бек словесно представлял, яко же абазинцы издревле были в вашем владении и пред недавным времянем увели их от вас на Кубань крымские и кубанские татары, и при том о возвращении оных к вам просили о нашей императорской милости, на что тогда вам наша императорская резолюцыя учинена, чтоб вы в том до способного времяни терпение имели. И понеже ныне по нашей императорской к вам милости вы тех абазинцов в свои руки уже получили, и того ради мы, великая государыня наше императорское величество, вам, нашим верным подданным, всемилостивейшее повелеваем: тех абазинцов содержать в крепком смотрении, дабы оные каких противностей не учинили и по-прежнему на Кубань уйти не могли, или б тамошние татары их к себе не увели.
Дан в Санкт-Петербурге июля 1 дня 1738 года.
Приписка: Сию грамоту господа кабинетные министры изволили апробовать 26 июня 1738 года.
АВПР, ф. Кабард. дела, 1738 г., д. 2, лл. 46 и 49. Отпуск. Кабардино-русские отношения в XVI – XVIII веках. М.: Наука, 1957. Т. 2. С. 97.
Документ 5
1743 г. декабря 15. – Грамота императрицы Елизаветы Петровны кабардинским владельцам Магомету Коргокину, Касаю Атажукину и др. о посылке к ним 2000 руб. жалованья из Астрахани
Божиею милостию мы, Елисавет первая, императрица и самодержица всероссийскай и протчая, и протчая, и протчая кабардинским владельцам Магомеду Коргокину, Касаю Атажукину и Карай-Мурзе Алибекову с братьями наша императорская милость.
К нам великой государыне, к нашему императорскому величеству лист ваш чрез брата вашего, владельца Магомеда Атажукина, и потом еще два здесь получены, по которым и по словесному помянутого брата вашего, владельца Магомета, представлению о службах и прошениях ваших, нашему императорскому величеству известн. И мы, великая государыня, вашими верными к нам службами, пред сим при разных случаях показанными, всемилостивейшее довольны. И реченной брат ваш, владелец Магомет, // пред наше императорское величество всемилостивейшее допущен и о высочайшей нашей императорской к вам милости слышать сподобился.
И на прошении ваши всемилостивейшее наше императорское соизволение объявлено здесь от министров наших брату вашему, владельцу Магомету, который и отпущен отсюда по-прежнему к вам с награждением нашего императорского величества жалованья; также из высочайшей нашей императорской к вам милости указали мы дать вам всем нашего императорского жалованья 2000 рублей из Астарахани, о чем к тамошнему губернатору тайному советнику Татищеву указ наш отправлен.
А в протчем, всевозможное удовольствие вам чинить // оной же губернатор указ наш имеет.
Дан в Санкт-Петербурге декабря 15 дня 1743 года.
Приписка: Такова граммата на российском и с нея копия на татарском языках, во окончании припечатана государственно. меньшею печатью и в коверте за коллежской печатью отдана государственным вице-канцлером графом Алексеем Петровичем Бестужевым-Рюминым кабардинскому владельцу Магомету Атажукину, которому притом и копия на татарском языке сообщена, в бытность его в доме его сиятельства 17 декабря 1743 года.
АВПР, ф. Кабард. дела, 1743 г., лл. 210 – 211. Копия. Кабардино-русские отношения в XVI – XVIII веках. М.: Наука, 1957. Т. 2.С. 112-113
Документ 6
1748 г. декабря 8. – Протокол Сената о согласии с мнением Коллегии иностранных дел по поводу продолжения приведения осетинского народа в православную веру и об отправлении для этой цели в Осетию вместо архимандрита Пахомия надежных духовных персон
Секретной
1748-го ноября в 28 день в собрании правительствующий Сенат, слушав подданного ис Коллегии иностранных дел от 22-го сего ж ноября доношения, коим на посланной ис правительствующего Сената Указ о подаче из оной Коллегии мнения не воспоследствует ли с интересом ея императорского величества какого несходства, когда осетинцы в христианский закон отправленными грузинскими духовными персонами приводятся от Российской империи, а в подданство от них рекомендуются в другие владения объявленные в том указе и каким образом в том далее выступить надлежало б. В ответ представляет, – понеже де помянутые духовные персоны в Осетию отправлены и на комиссию деньгами и другими потребностьми снабдены, чтоб ис того двоякая польза быть могла, а имянно, чтоб в тамошнем народе, как от оных же духовных персон предъявлялось издревле бывшее, но б в забвение пришедшее благочестие паки возстановлено и утверждено было и чтоб они, осетинцы, потом, как и само того желали, к подданству Российской империи присвоены быть могли. Но когда в самом деле от оных духовных персон в противность тому здешнему намерению произошло, и они с приведении сего осетинского народа в подданство мелитинскому и кахетскому царям стараться стали, то несходство в том с интересом ея императорскаго величества очевидным есть, ибо кроме того, что употребляемые от здешней стороны для обращения сего народа в православную веру и преклонения к подданству старании и иждивении напрасно и токмо в чужую пользу учинятця, когда они, осетинцы, в подданство помянутым мелитинчскому и кахетскому царям присвоены были б (еже по близости ко оным жилища их, осетинцов, особливо же когда бы духовные персоны, которыя по случаю проповеди ими руководствуют, приводить их к тому старались иногда легко и учиниться могло бы), то б владение токмо оных царей, которые и сами под властию турецкою и персидских шахов находятся, сим немалочисленным народом усилилось, а здешней стороне оттого не токмо никакая польза, но паче иногда либо в разсуждении не весьма отдаленного от них жилища российских подданных в Кизляре и около оного какая опасность быть могла б.
И того ради, по мнению Коллегии, иностранных дел гораздо лутче было бы, чтоб сей осетинской народ в прежнем его состоянии, так как он и до сего времени ничьему владению не принадлежит, остался. И дабы случая не было, так как ныне от грузинских духовных персон оказалось в чужое подданство их подговаривать и преклонять, то б от здешней стороны более никаких посылок туда не чинить. Но понеже начатое в сем народе обращение в православную веру (в чем и успех немалой уже был, ежели то правда, что от оных же духовных персон в святейший Синод писано было) прекратить и оставить непристойно видится. То ежели соизволено будет оное продолжать, надлежит для сего дела туда по благоизобретению святейшаго Синода верных и надежных, тако ж в учении достаточных и искусных, а не таких персон посылать, каковы частопомянутыя духовныя пред сим тамо были и которыя, как в приложенном при вышеобъявленном в Коллегию иностранных дел указе копии сведения святейшаго Синода показано, врученное им для сего богоугодного дела казенное иждивение больше по своим прихотям и для своих знакомцов и свойственников, а не в настоящее дело употребляли. Да и в противность тому для чего посланы были о приведении сего народа в чюжое подданство проискивали. А в протчем, Коллегия иностранных дел на свое от 9 генваря нынешняго года учиненное правительствующему Сенату представление ссылается, чтобы причинимом такими от здешней стороны посылаемыми персонами обращении сего осетинского народа в православную веру, о подданстве онаго к здешней империи присягами до времяни удержатся, потому что и сами они, осетинцы, впредь, когда православная вера у них вкоренена и утверждена будет, и они с здешней стороны показуемыя им приласкании и благодеянии увидят, чаятельно охотнее других сторон к такому здешнему подданству приступят и тогда по усмотрению обстоятельств во утверждении их в том поступать можно будет. Имея разсуждение, ПРИКАЗАЛИ: в святейший правительствующий Синод сообщить ведение, которым объявить, что правительствующий Сенат с вышеозначенным от Коллегии иностранных дел представленным о осетинском народе мнением согласен. И для того святейший Синод благоволит для приведения того осетинского народа в православную веру в те места, где грузинский архимандрит Пахомий с протчими духовными обретался, отправить, по разсмотрению святейшаго правительствующего Синода, надежных и рачительных чрез достаточное к такому богоугодному делу учение духовных персон, снабдя их притом надлежащим и ясным о всем по той Осетинской комиссии наставлением по благоизобретению святейшаго правительствующего Синода.
И что по сему в святейшем правительствующем Синоде воспоследствует, – о том правительствующий Сенат уведомить и о том же для ведома в Коллегию иностранных дел знать указом.
Подлинной за подписанием правительствующаго Сената в 8 день декабря.
Канцелярист Иван Баженов.
ЦГАДА, ф. 259, оп. 22, д. 1575, лл. 139 – 139 об. Копия. Русско-осетинские отношения в XVIII веке. Т.1. Орджоникидзе: Ир, 1984.С. 187-189.
Документ 7
1756 г. сентября 23. – Решение правительствующего Сената о взимании с осетинских торговых людей, как и с других горцев, пошлины по правилам Таможенного устава 1755 года
1756-го года сентября 23-го дня в собрание правительствующего Сената докладыван: в прошлом 751-м году бывшим в Санкт-Петербурге осетинским старшинам в силе правительствующего Сената определения объявлено, что в показание им, новокрещенным осетинцам, высочайшей ея императорскаго величества милости повелено присылаемым от них в Кизляр и в Астрахань для дел их народа давать ис казны кормовые деньги, а которые будут приезжать для продажи своего скота и протчаго купечества – и тех от обыкновенных пошлин уволить, напротив того и им, осетинцам, надлежит во знак своей к ея императорскому величеству верности и благодарности российских подданных людей, каковым бы они несчастливым образом в руки их ни попали – отдавать в российския города.
Чего ради в посланном к астраханскому губернатору указе писано: присылаемым от новокрещенных осетинцев давать ис казны кормовых денег – старшинам по десяти, а рядовым каждому по три копейки на день. А которые будут приезжать для продажи своего скота и протчаго купечества, тех от обыкновенных пошлин против других горских народов уволить, ибо та пошлина, вместо их, имеет браться с российских купцов.
А ныне присланным от обретающегося в Осетии архимандрита Пахомия з братиею доношением объявлено, что по уничтожении внутрь России таможенных зборов, а вновь учиненная в Кизляре пограничная таможня, // не взирая на означенный указ с осетинских народов, кои со времянем приезжают к Кизляр для дел, а подлые вымену по малому числу на соль и рыбу, также и на рубашки холста привозят в Кизляр горских простых серых кафтанов, сукон, шапок и протчей мелочи – требуют как со оных привозных, так и отвозимых в Осетию на пищу себе рыбы, соли и холста пошлин внутреннюю и пограничную, ибо де помянутой указ состоялся до учреждения портовых и пограничных таможен.
А понеже они, духовные, того народа чрез всякое приласкание стараются привесть в сущее христианство и чтоб ко отменной той объявленной к ним милости по лехкомыслию своему не могли впасть в какую конффузию, да и от взятья с тех их скудных вещей пошлин казне прибыли никакой быть не может, – чего для он, архимандрит, будучи в нынешнем 756-м году в Кизряле, когда от таможни с тех осетинцев, также и с купленного им, архимандритом, на данные ис казны деньги на раздачю крещеным осетинцам на рубашки холста пошлину потребовали, токмо оных не платили до воспоследствии о том на представление его указа. И еже де им, духовным, ту пошлину платить, то весьма трудно на жалованье им пробыть, да и платеж пошлин онаго не станет. И просят, чтоб о всем том высокомилостивое разсмотрение и непродолжительное определение учинить, дабы там от пограничной таможни завсегда не имели крайней нужды, – ПРИКАЗАЛИ во взятье как с привозимых из Осетии, так и туда из России отвозимых осетинцами и обретающимися тамо духовными персонами для потребности своей вещей и протчаго пошлин поступать впредь равно, как и з другими приезжающими туда горскими народами чинитца и выданной в прошедшем в 755-м году таможенной устав повелевает.
Сколько же с них, духовных и осетинцев, таких по новому положению пошлин во взятье быть надлежало, и с сего имянно о том, в тамошней таможне учиняя ведомость, прислать в Камерц-коллегию. А той коллегии разсмотря и не признает ли быть ис того, как архимандрит Пахомий доносит, какой тягости. – представить правительствующему Сенату со мнением и о том куда надлежит послать указы.
Подлинной за подписанием правительствующего Сената
Протоколист Василей Флеров.
Канцелярист Сергей Зыков.
ЦГАДА, ф. 259, оп. 22, д. 1575, лл. 851-852. Русско-осетинские отношения в XVIII веке. Т.1. Орджоникидзе: Ир, 1984. С. 389-391.
Документ 8
1763 г. октября 14-го. – Инструкции резиденту Обрезкову в Константинополь на случай представлений турецкого правительства по
поводу строительства крепости Моздок и политики правительства в отношении Кабарды
РЕСКРИПТ К РЕЗИДЕНТУ ОБРЕСКОМУ
По заключению последнего между Всероссийским и Турецким государствами мирного трактата, по которому Кабарды с тамошним народом оставлены вольными и за барьером между обоими империями, хотя меньшей Кабарды владельцы, имеющие жилище свое близ наших границ, будучи от владельцев Большой Кабарды, живущих ближе к Кубани всячески притесняемы, неоднократно просили здесь о защищении, но со здешней стороны в такие их внутренние дела никогда явно не вступалось, а только советовано им было разбираться в том, как сами за пристойное рассудят.
Владельцами меньшей Кабарды никакой, однако ж, надежды по бессилию их нет к избавлению от притеснения Большой Кабарды, кроме того, если бы с нашей стороны в том защищение находили; и потому один из них, называемый Баток, стараясь каким бы ни было способом снискать себе здешнюю оборону, представлял в 1758 г. готовность свою и других тамошних владельцев переселиться еще и ближе к здешним границам совокупно, но токмо в своих местах.
Из переселения их с одного места на другое в землях, к их пределам причитаемых, никакой пользы не воспоследствовало б для наших интересов; да и защищать их там против кабардинцев, принадлежащих к Большой Кабарде, равномерно невозможно было б без нарушения настоящего с Портой Оттоманской трактата; для того сие его представление неуважено.
Между тем, что далее столь большим усилием притеснение, происходящее Малой Кабарде от Большой, продолжалось ко всеконечному оной Малой Кабарды подчинению владельцам Большой Кабарды, и владельцы меньшей Кабарды, будучи уже срез продолжение времени удостоверены о необходимой нужде, с одной стороны в том, что они без здешнего защищения совсем в разорение и подчинение приведены быть могут, а с другой, что они здешнее защищение инако приобрести не могут, как разве принимая христианский закон и тем, некоторым образом, убеждая их не пренебрегать, поступили напоследок и на сие самое.
Один из них, называемый Каргоко Канчокин, приехав в 1759 г. в Кизляр, объявил желание к принятию христианского закона; тогдашний кизлярский комендант ген(ерал)-майор Фрауендорф не мог ему в том отказать, а он, сподобясь крещения, попросился и сюда; первый был он из кабардинских владельцев, который самопроизвольно принял христианский закон, потому не сделано было затруднения в дозволении ему такого крещения, а он, приехав сюда, просил, чтоб дозволено ему было и переселиться со своими подвластными в здешние границы вверх по реке Терку, обнадеживая, некоторым образом, что и другие Малой Кабарды владельцы в том ему последовать не приминут.
При таком происшедшем от него прошении здесь рассуждалось, что хотя по настоящему между обоими государствами трактату Кабарды и кабардинский народ оставлены вольными и за барьером между обоими государствами, но в том доныне с обеих сторон никакого примечания не делано, находятся ли в службе кабардинские владельцы в той или другой стороны, а наблюдаемо было только то, чтобы они там, на месте, ни с той, ни с другой стороны утеснены не были. А когда по тому же самому трактату, а именно по 8-му пункту оного, договорено не возвращать с обеих сторон и подданных другой стороны, если они переменять закон, – не может отказано быть в том кабардинцам и другим свободным народам, когда они к христианскому закону приступить восхотели б.
Мы, Имев такое право, толь охотнее на прошение помянутого кабардинского владельца снизошли, что при том чаятельно некоторые пользы возыметь и в рассуждение безопасности тамошних к Персии и к кубанским местам принадлежащих границ.
Кизлярская крепость, будучи крайняя как к персидской границе, так и к кубанской стороне, и, следовательно, окруженная многими варварскими, но храбрыми народами, что больше в своем ведомстве содержать будет людей, к военной службе годных, а особливо христиан, в толь большем имеет находиться почтении и у окольничьих народов.
Но ныне весьма худой успех был в проповеди христианского закона в осетинском народе, за Малой Кабардой живущем, исправляемой чрез духовных из Грузинцев и другом таком же, называемом киштинца(ми). Употребленное на них и на содержание тех духовных иждивение проходило совсем напрасно, потому что они, живучи в прежних своих местах, хотя и крестятся, однако ж, остаются за тем в прежнем своем безверии, не будучи в том наставляемы, или по своему неразумению от того удаляясь.
Позволяя помянутому кабардинскому владельцу с такими из его подвластных, которые креститься пожелают, селиться в здешних границах, намерение принятое перезывать туда ж на жительство и из прочих, в горах живущих народов, равномерно в христианский закон вступающих, из которых сколько мало сначала не перешло б, но повод и пример сделался бы и прочим туда ж по времени переходить к своим однородцам, а чрез то не только прямо в нашем подданстве безвозвратно оставаться, но равномерно и в христианском законе.
Когда крещеный кабардинский владелец, получа позволение о переселении его в здешние границы и возвратясь домой, избрал к тому, по соглашению бывшего пред сим в Кизляре комендатом ген(ерал)-майора Ступишина, место, при урочище Моздоке вверх по реке Терку лежащее от последнего казачьего гребенского городка по многой мере около 100 верст, то прочие Малой Кабарды владельцы, чтоб избавиться от насильств Большой Кабарды, начали оказывать желание туда же переселиться и со своими подвластными с тем, чтоб принять и христианский закон, а Большой Кабарды владельцы пришли от того в великую тревогу и беспокойство, явным образом оказывая в письмах своих к кизлярскому командиру свое в том неудовольствие.
Таким образом, хотя означенное выше сего урочище Моздок бесспорно долженствует причитаемо быть к нашим границам, потому что оно еще гораздо ниже свое положение имеет реки Курпы, которая с горной стороны в реку Терк протекает, а сия река Курпа, некоторым образом, за межу кабардинских пределов и почтена быть может, оканчиваясь оной только что пашни кабардинские, а не самые жилища, которые до нее и совсем не доходят, и начинаясь о той же реки; пашни ж и другие угодья древнего здешнего подданного чеченского народа, чем самым довольно и доказывается принадлежащим в наше владение все течение реки Терка, ниже Курпы продолжающееся, и земли, на сем расстоянии по обеим сторонам сей реки лежащие; но известно, напротив того, сколь ревностны кабардинцы к своей вольности, пребыв поныне непоколебимыми и против всех покушений, учиненных от многих ханов крымских, одного за другим следовавших, которым нужно иметь кабардинский как храбрый народ, склонным к своей стороне, для содержания в толь большом к себе повиновении многих горских народов, в их подчинении счисляемых, но в прочем столько их слушающих, сколько сами когда хотят. Равным образом известно, сколько кабардинцы при нужных случаях предприимчивы и в предприятиях своих тверды и упрямы. Все сие довольную причины подает сомневаться, что кабардинцы всемерно не останутся при одном изъявлении своего огорчения, в рассуждении положенного со здешней стороны, на мере поселения при урочище Моздок, но может быть станут искать, чтоб тому воспрепятствовать вспоможением от хана крымского, которому только приятнее будет вступиться в сие дело, чем больше чрез то одолжит он и обязанными себе сделает кабардинцев.
По сему основательному чаянию о происходящем о том к Вам отзыве от Порты по представлению от хана крымского, которое он когда учинить, то учинит, без сомнения, с великими и ненавистными прибавлениями для толь лучшего убеждения, чтоб Порта в силе дело вступалась, рассудили мы за благо предварительно дать Вам знать о всех обстоятельствах и прямом состоянии сего дела, в чем оное существенно состоит.
Не будучи, впрочем, известно, каким образом Порта сие наше предприятие примет, предоставляется в Ваше по тогдашнему времени рассуждение, тотчас ли ей на то ответственность, на основании того права, какое с нашей стороны по изъясненным выше сего причинам иметь в том мнится, или, обнадежа ее вообще о непременном нашем желании содержать продолжающуюся между обоими государствами дружбу, взять сюда на доношение; а сие для того, чтоб при том Вы имели время достовернее разведать, сколько уважит Порта сие дело, представляя по тому нам и мнение Ваше, соображаясь со всеми настоящими обстоятельствами, каким образом в том деле со стороны нашей поступить надлежало б.
Но ежели Вы за потребно рассудите, как и здесь за пристойнее признается, на отзыв, от Порты чинимый, ответом и изъяснением нашим не медлить, в таком случае можете Вы при том изъяснить ей уже и о всех тех покушениях, какие хан крымский предначертал к привлечению в свою сторону и действительному себе подчинению кабардинского народа, и что хотя он их время от времени употребляет в своей службе против темиргойского народа, который с некоторых лет ему противится, но со здешней стороны никогда и никакого в том примечания не сделано; уверяя при всем том Порту, если бы весьма необходимо было, что при урочище Моздок и намерения нет строить города, а малая команда, хотя там и содержится, но токмо для форпоста, ибо хотя не бесполезно было бы там завести крепость, но лучше сие намерение для успокоения Порты до удобного времени отложить, нежели остановить тамошнее поселение, из которого напоследок многие пользы произойти могут.
Вы не оставите доносить нам в свое время, что у Вас по сему происходить будет, а между тем, каков в сем же деле отправлен ныне указ из нашей Коллегии иностранных дел к консулу в Крыме майору Никифорову, с того для Вашего известия прилагается при сем копия.
Дан в С.Петербурге, октября 14-го дня 1763 г.
По Е.И.В. указы:
к(нязь) Александр Голицын
СРИО, СПб, 1886. Т. 51. С. 30-34.// Черкесы и другие народы Северо-Западного Кавказа в период правления императрицы Екатерины II. Т.1. Нальчик: Эль-фа, 1996. С. 38-43
Документ 9
1765 г. сентября 19-го – О посылке Турцией людей на Северный Кавказ для изучения вопросов о том: лежит ли крепость Моздок в кабардинских землях, о границах Кабарды, о «своевольстве» и независимости от Крыма закубанских народов
РЕСКРИПТ ОБРЕСКОМУ И ЛЕВАШОВУ
В КОНСТАНТИНОПОЛЬ
(На концепте): Быть по сему
Из реляции нашей от 30 июля сего 1765 г. мы обстоятельно уведомились об отзывах, учиненных вам от Порты, в рассуждении заведенного при реке Терке в урочище Моздоке селения, по предварительному о том с ханом крымским осведомлении, и о вашем на то ответе, сходном с теми наставлениями, какие вам пред сим даны были от нас в сем деле, и что Порта по получении вашего объяснения, более к вам уже не отзывалась, но, сколько вам известными каналами дошло, отправлены от нее прямо на место некоторые в географии и инженерстве искусные люди для усмотрения и исследования: оное селение не лежит ли действительно в землях, кабардинцам принадлежащих. А вы, предусматривая, что сии посланные не инако, как от самих кабардинцев, с ненавистью взирающих на поселение при Моздоке, соберут известия, следовательно, предупреждение Порты в том еще больше подтвердят, представляете сюда о приложении старания, не сыщется ли в архивах каких достаточных доказательств, в которых урочищах земли наши с принадлежащими кабардинцам встречаются, дабы вы, в нужном случае, все могущие быть от Порты по сему делу притязания с основанием опровергнуть в состоянии нашлись.
На сие ваше представление дается вам знать, что в здешних архивах совсем никаких письменных известий и доказательств сыскаться не может о границах земель наших с кабардинскими, потому что, хотя кабардинцы издавна, а именно еще со времени царя Иоанна Васильевича здешними подданными и почитались, но никогда нужды не было по отдалению их жилищ не только от Астрахани, но и прежде бывшей при устье Терка Терской крепости, а пред основанием и сей крепости – от поселений гребенских казаков, хотя и выше той крепости положение имеющих, однако ж, еще удаленных же от кабардинских жилищ, назначать границы кабардинцам; известно только, что они в древние времена жили при Бештовых горах, лежащих ближе к кубанским местам, нежели нынешние их жилища, почему в старинных здешних делах и пятигорскими черкесами – по тем Бештовым горам, которых название означает пять гор, – назывались, а оттуда уже они перешли в урочища Баксанское, Кашкатовское и Татартупское, которое последнее лежит при вершине реки Терка, и получили поселившиеся при первых двух – название Большой, и при последнем – Малой Кабарды, в чем им, как в тогдашнее время здешним подданным, и запрещения не могло быть сделано.
Когда бы не подался случай к заведению пред несколькими годами с нашей стороны при урочище Моздоке селения, то б и ныне также нужды не было бы вступать в рассмотрение о межах кабардинских земель, – толь наипаче, что начиная от реки Дома до реки Терка и с Портой Оттоманской никакой границы не положено, да и тамошним весьма пространным и диким местам ни которой стороне ни малой в том нужды нет.
Но как, однако же, самые жилища кабардинские находятся между жилищ, с одной стороны, турецких подданных, а с другой – здешних, то и землям их кабардинским не можно большего пространства причитать, как где они сходятся с землями и угодьями здешних и турецких подданных.
Почему очень натуральной межой кабардинским местам в рассуждении здешних границ и почтена быть долженствует протекающая из гор в реку Терк Речка Курпа, до которой с одной стороны не только кабардинские жилища, но ниже пашни доходят, а по другую сторону начинаются уже пашни и жилища наших подданных чеченцев и кумыков, а ниже Курпы, по течению реки Терка, которая впадает в Каспийское море, по обоим сей последней реки берегам начинаются разные угодья наших же подданных гребенских казаков и жителей крепости Кизлярской, то есть звериные ловли, рубка дров и скотопасные места.
Может быть, кабардинцы представили Порте о принадлежности к их землям урочища Моздока между другим и то, что им тамошние наши жители тут лес на свои потребности получать и скот свой по временам пасти не запрещали, чем кабардинцы доказывали свое право на сие место не однажды и присланными своими сюда представлениями.
Но сие их притязание не больше основания имеет, как и выводимое из переходного пребывания подданного нашего калмыцкого народа, по зимам иногда и очень близко к кубанским местам приближающегося.
Селение, при Моздоке заведенное, столько далеко отстоит от натуральных границ кабардинского народа, что весьма удивительно их против того опорствование после учиненных им в сем деле многократных изъяснения с обнадеживанием и о их безопасности; а еще удивительнее будет, когда Порта, не будучи в том селении и никакой крепости заложено кроме форпоста, пришед уже от оного селения в беспокойство, требовать будет его уничтожения.
Вы уже и пред сим достаточными наставлениями снабжены о том праве, какое с нашей стороны находится в продолжении при Моздоке селения, равно как и при чем случае основания оного вам припамятываются для употребления при потребном времени и случае; но если б, паче чаяния, Порта стала и затем сильно настоять об уничтожении же оного, что, однако же, здесь не чаятельно по известной ее разборчивости, тогда, когда она страстью разрыва с европейскими державами предъобъята не бывает, в таком случае, по здешнему рассуждению еще одно последнее средство к ее успокоению находится.
Кубанские народы, не только горские жители, но и самые татары, известны как своевольные и как малопослушными находятся ханам крымским, особливо тогда, когда их сераскир – человек беспокойный и предприимчивый случается; для Порты и хана крымского, кажется, великая в том польза быть имела бы, если бы кубанские народы, особливо все, без изъятия, в большем против настоящего повиновения находились; сие намерение по здешнему рассуждению может одержано быть заложением выше их города Копыла, близко кабардинских жилищ, однако ж, в местах принадлежащих Порте, крепости с ее или хана крымского стороны, которая, приводя всех тамошних жителей в некоторое обуздание и предваряя их в здешнюю сторону набеги, не может, однако же, по непривычке татарской к крепостным работам и малому их в том сведению столь быть важной, чтоб при случае с турками войны великим препятствием была предприемлемым со здешней стороны военным действиям; а буде бы заложилась и совершена была великая, то приобретением ее может быть совершенное и всей Кубани подтверждение приобретено к удержанию и навсегда всего края сего в нашем подданстве, как отделенного и морем от прочих турецких земель.
Вы можете вследствие сего сделать Порте, при случае примечаемой в ней горячности в рассуждении поселения при Моздоке, потребные внушения и стараться тем ее успокоить, давая ей знать так, как будет удобнее, что мы не инако, но по довольным всех обстоятельств и содержанию настоящего между обоими империями трактата рассуждений поступили на поселение при Моздоке, и отнюдь не видим в том никакого трактату нарушения и, следовательно, на уничтожение сего селения не можем поступить, имея к тому довольное право; а с другой стороны, опасаясь и худых из того следствий от тамошних своевольных народов, которые и ныне предерзостными сделались, а тогда тем больше общими силами на здешние границы устремиться могут; и что мы отнюдь не чаем при всем том из толь маловажной, но, однако ж, с нашей стороны по всем обстоятельствам законной причины, какой либо со стороны Порты холодности, которая, напротив того, вместо излишнего защищения кабардинцев, будучи они с нашей стороны никогда и не утесняемы как по наблюдению настоящего между обеими империями трактата, так и по тому, буде первого основания не довольно было б, что и подчинение их, конечно, ни той, ни другой стороне никакой силы не придаст, – лучше сделает, когда не оставит соглашением нашей стороны воспользоваться и употребить представляемые ей средства к лучшему кубанских народов подчинению, не приходя, напротив того в беспокойство от тех небольших распоряжений, которые и со здешней стороны предприемлются по большей части по нужде и необходимости, чтоб от тамошних варварских и к хищению склонных народов несколько быть в осторожности, и которые распоряжения, однако ж, напоследок отнюдь не заслуживают внимания Порты, так как здесь никогда не уважается и прибавление и убавление войск на Кубане по тамошней нужде. Но если бы все сие для Порты не показалось довольным к оправданию здешних поступков, останется вам по достоверном о том осведомлении, как наискорее сюда донести; а между тем, посылаются при сем для вашего употребления и подлинные от некоторых кабардинских владельцев полученные письма, которыми также засвидетельствуется, что урочище Моздок к кабардинским местам не принадлежит.
Дан в С.-Петербурге сентября 21-го дня 1765 г.
По именному Е.И.В. указу Н.Панин
К(нязь) А. Голицын
Рубрики: